Читайте также:
|
Выбегаю в зал, разыскивая этих ушлепков, а самого просто трясет. Ненавижу Тома! Вечно он меня подставляет, издевается, унижает! Конечно, святое дело — нагреть лучшего друга! Интересно, ему пособие по измывательствам выплачивают?
Налетаю на Каулитца с кулаками, хватаю его за шкирку и встряхиваю как куклу.
-Густ, ты чего?! - ошалело пялясь на меня, пищит Том.
-Ненавижу! - ору, продолжая трясти. - Ненавижу!
-Отпусти его, неандерталец! - Билл вскакивает и пытается отцепить меня. - Что ты себе позволяешь?! Ты с ума сошел?
Вдвоем им удается оттолкнуть меня, и я, прикидывая, чем бы запульнуть в них, медленно подкрадываюсь к застывшим в оборонительных позах придуркам.
-Что на тебя нашло, дебил? - злобно щурясь, цедит сквозь зубы Билл. - Почему ты полуголый?
Злость отступает перед осознанием факта, что он дело говорит. Я ведь действительно без футболки! Блин, я ее там оставил!
Съеживаюсь от чувства, будто на меня глядят все присутствующие. Порыв прикрыться руками и завизжать приходится подавить. Озираюсь, обдумывая, как отсюда сбежать с наименьшим позором.
-Густав, да погоди же ты! - слышу сквозь толпу и музыку голос Георга.
Так, а я стесняюсь перед ним или злюсь?
-Что же ты убежал? - он настигает меня раньше, чем я успеваю выбрать подходящий ответ.
Меня передергивает, стоит только вспомнить причину.
-А ты не видел сам?
-Господи, ну, презерватив, не видел ты их, что ли? - иронизирует Ги. Зря, ох, зря. - Зачем было истерику устраивать?
-А я тебе объясню, - смотрю на него, краем глаза замечаю свою футболку, которую он приволок. - Это видишь?
Сую ему под нос кольцо, случайно прихваченное из чилла, но тут же разворачиваюсь к Биллу и вручаю находку законному владельцу.
-Это твое, не так ли?
-Ой, - удивленно пищит Билл. - А откуда... Я и не заметил...
Выцарапывает свое имущество из моих рук и натягивает на палец. А у меня сразу же идет ассоциация с еще сложенным презервативом и тем, на что его надевают...
-Фу!
Чувствую, как из недр желудка рвется наружу сок и более ранняя пища. Выхватываю из рук Георга футболку и на всех парах мчусь на выход. Плевал я на тусящих в клубе людей, на друзей-извращенцев и даже на Георга — мне нужно выбраться отсюда!
На ходу пытаюсь натянуть футболку, но ничего не получается. Да что за одежда такая, вашу мать?! Порву сейчас нахр*н!
Останавливаюсь уже за пределами клуба и прислоняюсь голой спиной к холодной стене. Конец апреля, блин, завтра слягу. Даже куртку забыл взять, но мне сейчас все равно.
Кожу нещадно обжигает холодом, а я стою, запрокинув голову и зажмурившись. Нужно что-то делать, как-то согреться. Надеть футболку хотя бы. Конечно, это не спасет, но хоть что-то... Эх, сейчас бы на теплую кухню, взять маминых пирогов и чаю, сидеть, лопать все это, жмуриться от удовольствия и не думать о всяких парнях...
Я так замечтался, что мне уже кажется, будто тепло и в самом деле окутывает мое тело. Ничего себе, вот это сила воображения... Стойте, я своему подсознанию руки не заказывал!
Открываю глаза и вижу рядом с собой Георга. Он накинул на меня куртку и обнимает, пытаясь согреть. Блин, он такой заботливый... Я даже злиться сейчас не могу на него.
-Успокоился? - тихо говорит он. - Совсем с катушек слетел, голым на улицу выбегать, - он качает головой. - Меня волноваться заставляешь.
-Извини, - мне хватает сил ответить только это.
-Ничего. Том сейчас возьмет такси, и я вас отвезу.
-Не надо, - блин, зачем Том?
-Надо, я хочу удостовериться, что вы доехали благополучно и не поубивали друг друга, - неправильно понимает меня Ги.
-Хорошо, - апатично соглашаюсь. В принципе, уже на все плевать. Хочу домой.
В такси сажусь на переднее сидение и молчу всю дорогу, кожей ощущая, как противно липнет подкладка куртки к голому телу. Футболку я так и держу в руках, комкая.
Утро вторника встречает меня хмурым небом и накрапывающим дождиком, первым в этом году. Как раз под стать моему настроению, но этот факт удручает еще больше. И так приходится второй день к ряду вставать с рассветом, чтобы уехать в город на первом автобусе. Не хочу видеть ни Каулитца, ни его “подружку”.
Мне очень стыдно, и я до сих пор мучаюсь, вспоминая, что натворил в клубе. Не могу я нормально общаться с парнями, в чью интимную жизнь я погрузился слишком глубоко, можно сказать, “прикоснулся”. И нет бы взять себя в руки, ограничиться внутренней истерикой, а не устраивать показательный концерт, сообщив им о моем позоре во всех деталях! А Георг? С ним получилось еще хуже: мало того, что он тоже все знает, так я еще и вновь обломал ему кайф. Не сказать, что я так уж горел желанием расстаться с невинностью, но всему есть предел. И, боюсь, Георг его достиг.
У школы еще никого нет, ведь я один такой придурок. Ботаник наивысшей категории. Вот только причина моего раннего визита вовсе не тяга к знаниям, а желание скрыться до самого звонка от моих друзей и неудовлетворенного парня.
Время пролетает незаметно. Сперва подтягиваются ранние пташки, после школа наполняется гулом и напоминает жужжащий улей. Вот уже и расходятся все, скоро звонок.
Нехотя покидаю свое убежище, потирая одеревенелый после длительного сидения на подоконнике зад. Сейчас опять начнется. Густ, а ты где был? Густи, сделал домашку? Густав, в чем дело, давай поговорим?
Захожу в класс, игнорируя надменный взгляд Анжелы. Почему все женщины так уверены, что все он них постоянно думают? Неужели она все еще надеется, что я пойму, какую цыпу потерял, и упаду к ее раздвинутым ногам? Дура.
Вся троица уже здесь. Сидят и пеленгуют вход. Ясно, меня выжидают. Но я тоже не дурак, поэтому им не удается наброситься на меня: я появляюсь, весь такой загадочный, вместе со звонком и фрау Хаберманн в тылах.
-Привет, - кидаю им, не глядя, и опускаюсь на свой стул.
Парни сверлят меня взглядами, но я соблюдаю покер фейс. Так, учебник, книжка эта дурацкая, тетрадь, ручка, карандаш. Ластик еще можно достать и корректор.
Ну не могу я заставить себя посмотреть им в глаза! Мне очень стыдно. Я облажался по полной программе. В том только и спасение — утыкаться в тетрадки на уроках и сбегать на перерывах.
Но это еще не самое страшное. Если на минуту забыть обо всех ужасах того вечера, в голову приходит осознание одной вещи: если бы не случайность, у нас с Георгом вполне мог быть секс. Я в полной растерянности, не знаю сам, хочу этого или нет. Я вроде как смирился с неизбежностью интимной близости, но как представлю на трезвую без поцелуев Георга голову все эти откровенные ласки и лизания, бр-р-р!
Уважаемые мною Ньютон, Эйнштейн, Планк и прочие умные люди, умоляю: помогите пережить и сегодняшний день!
Ковыряю вилкой мамины оладушки, аппетита совсем нет. Все как-то плохо складывается, с Георгом я так и не поговорил, трусливо сбежал после уроков. Негативная сфера вокруг меня растет, а я ничего не могу поделать. Настроение в ноль.
-Милый, что-то наш сын совсем грустный, - мама подсаживается к отцу, закрывшемуся от меня газетой.
-Да? - он опускает свою ширму и смотрит на меня.
Поперхнувшись, закашливаюсь. Блин, ну и взгляд.
-Мам, чего ты выдумываешь? - пытаюсь сбить их с толку.
-Ты и правда как в воду опущенный, - неожиданно участливо говорит папа. - Поругался с друзьями? Что-то давно у нас никто из этих оболтусов не околачивается.
Я становлюсь параноиком, наверное. Вот на что он намекает? Неужели на Георга?
-Ты же сам запретил, помнишь?
Да, после событий в клубе его наказание пришлось как нельзя кстати. У меня хотя бы есть повод не выползать из дома после школы и отсылать Каулитца восвояси. Еще бы Симона не терлась со скорбным видом перед глазами, и без нее тошно.
Отец молчит, но по его виду понятно: он что-то недоговаривает. Ореол загадочности буквально разрастается, пока не вытекает в следующее:
-Я, возможно, погорячился. Но и ты должен признать, что огорчил нас с мамой, - он миролюбиво кивает сам себе и продолжает: - Но я был бы плохим родителем, если бы не пекся о твоем будущем. Когда-нибудь ты меня поймешь.
-Да, папа. - смиренно опускаю голову. - Я и сейчас понимаю.
-Вот и отлично. И, кстати, у меня есть кое-что, способное поднять тебе настроение.
Удивленно смотрю на него. Папу буквально распирает от радости, что в принципе странно: он обычно сдержан и собран, а тут такое неожиданное веселье.
-Что же это? - настороженно спрашиваю.
Он приосанивается и, сложив кисти рук “лодочкой”, торжественно заявляет:
-Зная, как ты мечтаешь заниматься роботостроением, я подсуетился и отправил письмо своему знакомому, он преподает в Берлинском университете. Приложил графики твоей успеваемости, дипломы и медали, и теперь... - он делает паузу, от которой у меня зубы самопроизвольно начинают тереться друг о друга. - Тебя зачисляют на соответствующий факультет!
Сижу, хлопая глазами, смотрю на отца и не могу осознать смысл сказанных им слов. Что? Мечты все-таки сбываются?!
-Как, без экзаменов? - сиплю, пытаясь сдержать рвущийся наружу восторг.
-Не совсем. Экзамены ты сдашь, но это чистая формальность. Ты же у меня умный, - он довольно улыбается. - И все школьные экзамены придется сдавать там. Ехать, сын, нужно уже сейчас, и до конца учебного года будешь проходить подготовку на курсах при университете.
-Боже, Густав, ты слышал?! - хлопает в ладоши мама, обнимая сначала папу, а потом, обогнув стол, и меня.
Даже фрау Каулитц, до этого безучастно смотревшая в окно, отвлеклась от своего увлекательнейшего занятия и улыбнулась мне. Правда, тут же вновь уставилась на улицу.
-Я уже заказал билеты на пятницу, - продолжает радостно вещать папа.
-На эту пятницу? - уточняю, а улыбка уже сползает с лица.
Так скоро?! Почему?!
-Конечно, - он отводит взгляд и поправляет прядь волос около уха — верный признак того, что папа юлит. - Прилетишь, за выходные устроишься, все разведаешь, и с понедельника — в бой на новом месте, с новыми друзьями...
До меня доходит волнами, словно я оказался на побережье в начинающийся шторм. Так вот оно что! Это не искренняя забота о моем будущем, не помощь и не поблажка при поступлении. Это ссылка! Он просто хочет, чтобы я вовсе отказался от моих друзей, и как можно скорее! Пап, зачем тебе это?
-Отец, - поднимаюсь и серьезно смотрю на него. - К чему такая спешка? Я прекрасно могу сдать экзамены вместе со всеми. Зачем доучиваться там?
-Как ты не понимаешь, это же шанс зарекомендовать себя заранее, - со следами мнимой заботы на лице говорит он.
-Не надо, пап. Признайся, ты просто хочешь отослать меня подальше и побыстрее. Чего ты боишься, а?
-Что за тон, молодой человек? - отец тоже поднимается, и теперь мы стоим друг против друга.
Вижу, что дальнейший разговор бессмысленен, и молча ухожу. Нет, конечно, он хочет извлечь из этого всю пользу и радуется, что у меня будет возможность обижться в Берлине и познакомиться с будущими преподавателями, да и вообще... Но ведь это не единственная цель, я бы сказал, даже не главная. Он хочет увезти меня отсюда, и это было понятно по его поведению. Еще и эта фраза о новых друзьях... Он хочет, чтобы я как можно скорее расстался с Каулитцем и компанией. С Георгом...
Эта мысль пронзает насквозь. Я буду вынужден расстаться с Георгом. Я и раньше знал, что рано или поздно мы все разъедемся из-за учебы, но не осознавал. У меня был запас времени до окончания школы, и я старался не думать об этом. А теперь проблема встала передо мной самым острым образом. У меня всего два дня, чтобы найти решение или попрощаться.
Я взрослый и разумный человек и понимаю, что в наше время без образования никуда. Я должен уехать и оставить на произвол судьбы двух безмозглых влюбленных идиотов, которым теперь даже не светит сдать школьные экзамены, а также парня, которого столько времени добивался и с которым уже почти наладил отношения. Есть только одно но: я не хочу!
Несмотря на все наши фиаско в интимном плане, остальные сферы общения с Георгом меня более чем удовлетворяют. У нас все идет совершенно по-другому. Биллу с Томом необходимы тонны свечей, сердечек и шоколада, а мы получаем удовольствие от простых бесед. Нам достаточно быть рядом и говорить о чем-то. У Георга на все есть свое мнение, причем не заезженное, не общепринятое. Он всегда может объяснить свою точку зрения, причем делает это совершенно простыми и понятными словами. Сколько раз мы по телефону говорили так долго, что у одного из нас заканчивались деньги? Сколько мы перешептывались на уроках, когда выдавалась свободная минутка? Я с ума схожу от наших бесед и не представлю, как буду без них жить!
Бреду к остановке, мысленно прощаясь со всем, что мне дорого. Из-за угла выпрыгивает Каулитц с радостным:
-Ага, попался!
Караулит меня. Видимо, хочет вытрясти правду, почему я так их игнорирую. А я не буду больше, Том, у меня всего-то два дня осталось. Черт, думаю, как смертельно больной. Хотя, я почти умру от тоски, наверное...
Том провожает меня взглядом, оставаясь в дурацкой позе. Руки растопырены, колени разведены в стороны и полусогнуты. Ну дебил же? И все равно друг.
-Шаффер, ты чего? - непонимающе кричит мне вслед он.
Том бежит за мной и снова выпрыгивает передо мной. Иду дальше и прислоняюсь к столбу на остановке.
-Эй, Густав, - осторожно тянет посерьезневший Том. - Ты чего такой печальный донельзя?
Видя, что я никак не реагирую, Каулитц не успокаивается и продолжает допытываться:
-Что случилось? Густ, это уже не смешно!
Ухожу в себя. Голос кудахчущего Тома постепенно растворяется, остаются только мысли. Мысли о Георге и моем отъезде.
Смирившись с моим отсутствием в реальной жизни, Том перестает доставать меня расспросами, и мы молча приезжаем в школу. Тут уже мерит школьный двор своим полутораметровым шагом Билл, Георг на подхвате, семенит за ним по пятам. Так, значит? Засаду устроили на Густава.
Приветствие застревает у них в горле, так и не вылетев. Да неужели я так плохо выгляжу?
-Что случилось? - с ходу спрашивает Билл.
Ну какой он, блин, проницательный.
-Пойдемте в библиотеку, - впервые за все время открываю рот. Черт, голос сиплый после долгого молчания.
-Шаффер, ты меня уже пугаешь! - схватив своего Биби в охапку, верещит Том. - Он всю дорогу сидел с таким видом, словно помер и с того света вернулся, ни на один вопрос не ответил и даже носом не повел, когда я перед ним зажигалкой водил!
-За подпаленные волосы ты еще ответишь, но пока мне нужно вам кое-что сообщить, - монотонно бубню, стараясь скрыть истинные эмоции.
Библиотека уже открыта, и мы медленной процессией засасываемся внутрь под недобрые взгляды древней старушенции. Что же, место дислокации неизменно — дальний стол у окна.
Усаживаемся, придурки нервно ерзают и мешают мне сосредоточиться. Георг просто сидит с каменным лицом, сцепив руки в замок с такой силой, что пальцы стали бордовыми.
-Ну хватит уже! - не выдерживает Каулитц.
-Я собираюсь с мыслями, - огрызаюсь.
Георг вздыхает и с громким хлопком опускает ладони на стол.
-Это все из-за клуба, да?
-Нет, при чем тут клуб? О чем ты вообще?
-Ты от меня уходишь, - шепчет поникший Ги. - Из-за того, что я достал тебя с сексом.
-Что... Что? Нет! Клуб тут не при чем, - сжимаю виски пальцами. Как же это все сложно... - Да, я вас избегал три дня... Но сегодня кое-что произошло, и я должен вам сообщить.
-Густи, если ты и дальше будешь тянуть кота за причинное место, мы узнаем твои новости только на следующей неделе, - со сладким ядом в голосе говорит Билл.
Сжимаю кулаки, чтобы не потерять контроль над эмоциями, но все равно не выдерживаю:
-Да не будет меня с вами на следующей неделе!
Парни затихают. Чувствую, что они смотрят на меня, сверля вопросами в глазах.
-Отец отправляет меня в Берлин. Доучиваться я буду там, параллельно посещая курсы при университете. Улетаю в пятницу.
Слова эти даются мне очень тяжело, и теперь свинцовым грузом накатывает тоска, давит на голову и сжимает грудь. Нет, я так не могу!
Вскакиваю, хватаю вещи и выбегаю из библиотеки. Здесь началось мое счастье, здесь же оно и закончилось.
Георг догоняет меня только у класса, за ним пыхтят остальные курильщики нашей компании.
-Густав, постой! - он хватает меня за локоть. - Подожди ты.
Смотрю на него и понимаю, что таким грустным еще никогда не видел. И причина этому — я.
Целует меня. Прижимаемся друг к другу лбами.
-Не уезжай, - горько шепчет он.
-Не могу, - отчаянно пытаюсь не разреветься. - Уже пробовал оттянуть отъезд хотя бы до окончания школы, но отец настроен серьезно.
Кто-то смотрит на нас с осуждением, кто-то открыто высказывается по поводу наших отношений. Давайте, недолго вам осталось. А мне плевать на вас.
Рядом топчутся придурки с грустными моськами. Вот так Густав Шаффер расстроил всех.
Два дня я старался не пересекаться с Георгом, но тот был другого мнения. Он словно пытался впитать как можно больше крупиц нашего общения, повсюду таскался за мной, постоянно искал. В столовой он даже принялся кормить меня, и я не смог ему отказать. Со стороны выглядело, наверное, глупо, но это такие мелочи...
Дома мама тоже заметила, что я хожу сам не свой. Правда, отец тут же услужливо подсказал ей, что это всего лишь мандраж перед поездкой, а я не стал опровергать его слова. Так что предки спокойны. А я завтра улетаю.
-Алло? - апатично говорю в трубку.
-Густав, - тянет Георг. - Приезжай ко мне. Давай проведем этот вечер вместе.
-Зачем травить душу и себе, и мне? - не скрываю я горечи.
-Пожалуйста, - едва не скулит он.
-Хорошо, - шепчу едва слышно и нажимаю на отбой.
Мне плохо. Мне очень-очень плохо, и видеть Георга для меня все равно, что получить удар ножом. Но ему так легче. Он не понимает, что лучше рвать сразу, а не растягивать боль. Рано или поздно мы бы расстались, несколькими неделями раньше, несколькими неделями позже — какая разница? Мне бы хотелось сказать, что с самого начала это все было ошибкой, но даже я признаю: наши отношения дали мне не только опыт, но и возможность понять себя и других. Понять и принять.
К Георгу я приезжаю в ужасном состоянии. Понимаю, что необходимо разорвать наши отношения, но ничего не могу поделать с чувствами. Я так привык к моему Ги... Вот она, цена любви.
-Привет, - тихо говорю, когда он открывает мне.
-Привет...
Он втаскивает меня в квартиру и сжимает в объятиях.
-Георг...
-Постой, - он тянется за поцелуем, но я начинаю отчаянно вырываться.
-Нет, это ты подожди, - останавливаю его, когда он вновь пытается приблизиться. - Выслушай меня.
Смотрю на него, и сердце сжимается. Такой красивый и уже не мой... И эти печальные глаза, которые зеленым пятном останутся в моей памяти навсегда.
-Георг, не нужно мучить нас обоих. Мы должны расстаться.
-Почему? - он устремляет на меня щенячий взгляд. - Я не понимаю.
-Я уезжаю...
-Можно ведь видеться на выходных и в праздники!
-Георг...
-Я буду летать к тебе.
-Мы не сможем. Это не отношения — видеться раз в неделю.
Тишина окутывает нас. Стоим в коридоре друг напротив друга. Из гостиной доносится тиканье часов, черный лысый кот трется у моих ног, и человек, которого я люблю, смотрит мне в глаза с такой тоской, что я готов убить себя на месте. Я все начал, вторгся в его счастливую жизнь, втянул его в отношения и сам же их разрушил.
-Тебе лучше вернуться к Миранде, - подписываю приговор своему покою. - Она хорошая девушка. Или попробуй с Ритой. Прости, что все испортил.
-Я люблю тебя, - Георг делает шаг ко мне, не разрывая зрительного контакта. - Мне не нужен никто другой.
-Георг...
-Я люблю только тебя. Слышишь?
-Мне нужно идти.
Прохожу мимо, он с горечью говорит мне в спину:
-Ты все-таки меня бросаешь?
-Извини, - не оборачиваюсь. - Так будет лучше. Со временем ты это и сам поймешь.
Выхожу из его дома и втягиваю прохладный воздух до упора, чтобы голова закружилась, и способность что-то чувствовать и анализировать исчезла хоть на несколько секунд. Я тоже люблю тебя, Георг.
***
Стою, тупо уставившись на табло. Буквы и цифры горят зеленым цветом — они что, издеваются? Или это у меня уже все перед глазами зеленеет?
С самого утра в груди и голове царит пустота. Мне уже все равно, куда и зачем я еду, лишь бы не чувствовать ничего.
Получаю багаж, на автомате плетусь к выходу. Отец дело говорит, учеба и знания в жизни пригодятся. Нужно чем-то жертвовать. И в данном случае — отношениями.
Кто-то толкает меня в плечо, пробегая мимо, и даже не останавливается, чтобы извиниться. Небольшая встряска приводит меня в себя, и мир со всеми своими звуками обрушивается на мою несчастную голову.
Человек, столь бесцеремонно вырвавший меня из моего кокона, оказывается девушкой. Она уже висит на шее парня и страстно целует. Соскучилась, видимо...
Сердце сжимается, а к горлу подкатывает комок. Они наконец встретились и теперь так счастливы... Да что же я делаю?!
Хватаю чемодан и сломя голову несусь к кассе. Неужели какая-то физика важнее Георга и моих друзей? Кому нужны роботы, созданные таким же бесчувственным куском железа? Бл*, да они мне самому нафиг не сдались, пропади все пропадом!
Подлетаю к парню в форме и с ходу выпаливаю:
-Когда ближайший рейс до Магдебурга?
-Через полчаса, - приветливо улыбаясь, говорит он. - Желаете купить билет?
-Да, да, - торопливо ищу кошелек. - Вот паспорт и моя карточка.
Мама дала мне ее, чтобы спонсировать. На первое время он положила довольно крупную сумму, так что на обратный билет мне хватит.
Сотрудник аэропорта берет ее, коснувшись пальцами моей руки. Вздрагиваю, вспоминая другие прикосновения. Георг всегда усмирял меня, стоило ему дотронуться моей ладони и погладить ее большим пальцем. Эй... Мне кажется, или кассир подмигнул?
Смущаюсь и поправляю отросшую после кромсаний стилиста челку, оглаживаю рубашку и брюки. Я ему понравился, что ли? Чувствую, что начинаю краснеть, и цепляюсь взглядом за листовки, рекламирующие различные услуги какой-то авиакомпании.
Вскоре билеты оказываются у меня, и я мчусь к терминалу. Посадка уже началась, большинство пассажиров заняли свои места. И я, и я! Меня пустите на борт! Там ждет человек, которого я люблю!
Наверное, надо ему позвонить, но телефон за ненадобностью упакован вместе с вещами. Черт! А если он последовал моему совету? Что, если он, мучимый болью, вернулся к Миранде, ища утешения?! Ну нет, я так просто моего Ги не отдам! Он любит только меня!
Огромным усилием заставляю себя забыть о ней. Георг не такой, он не может сразу после нашего расставания кинуться в объятия своей бывшей. Но он один, брошенный... Блин, задушить бы себя, да только он еще больше страдать будет!
Пытаюсь утихомирить свои эмоции, заедая их фисташками. Билл бы меня не простил, узнай он об этом способе релаксации. Тем более, что не очень-то он помогает.
Путь назад кажется бесконечным.
Из аэропорта я сразу же еду к Георгу. Все ногти уже изгрыз от волнения. Как он меня примет? А вдруг оттолкнет? Сто раз уже набирал его, но трубку никто не берет. Я его так обидел!
-С вас...
-Держите, сдачи не надо, - сую водителю деньги.
Не слушая, что он там скажет дальше, бегу со своим чемоданом, с которым всю дорогу просидел в обнимку, навстречу своей судьбе. Только бы простил, только бы принял!
Жму на звонок так, что вот-вот палец сломается. Ну же, мой депрессивный, заканчивай оплакивать наши отношения, иди меня встречать!
Слышу какой-то шорох за дверью Отлично, он дома!
-Ги!
Кидаюсь на него, но вовремя понимаю, что это вовсе не Георг.
-Ги? - с усмешкой говорит Ян, почесывая макушку. - Так его еще никто не называл.
Смущаюсь, но тут же вспоминаю, что меня ждет мой парень.
-Привет. Ты не мог бы его позвать?
-Нет, не мог, - безразлично говорит он.
Блин, нашел время вредничать!
Ян упирается локтем о косяк и как-то странно оглядывает меня с головы до ног.
-А ты крепко зацепил брата, - говорит он вдруг вполне миролюбиво. - Вернулся, значит?
Киваю, таращась на него. Георг ему все рассказал?
-Он уехал, куда, не докладывал, телефон оставил дома. Я так понял, отправился к тем парням, что были с вами в клубе.
Это к Биллу с Томом, что ли? В нашу деревню?
-Спасибо! - кричу, уже грохоча вниз по лестнице. Почему-то про лифт я всегда забываю.
-Удачи, - несется мне вслед.
На остановку я поспеваю вовремя и вваливаюсь в автобус, охая и ахая, как извращенец в трубку телефона. Пассажиры смеются надо мной, но плевать. Совсем скоро я увижу Георга!
Пристраиваюсь со своим многострадальным чемоданом на заднее сидение и, прислонившись лбом к холодному стеклу, пытаюсь привести в порядок дыхание и мысли. Георг поехал к придуркам делиться горем. Бедный мой, как же ты страдаешь! Ничего, я тебя утешу. Я сделаю все, чтобы мы были счастливы. Ты и я, мой хороший. У нас все будет. Если ты хочешь секса, значит, и я этого хочу. В конце концов, миллионы людей не могут ошибаться. Если это нравится стольким мужчинам, понравится и мне. Я так решил!
Не сдерживаю жалобный скулеж. Сегодня я отдам свой зад в полное его распоряжение, и хоть я и тверд в своем намерении, все равно страшно. Но я не отступлюсь, не в этот раз.
Еле дожидаюсь, когда же откроются двери, и пулей вылетаю из автобуса. Вот она, родная остановка! А вон там — мой дом! А за ним дом Каулитцев и мой Ги!
Отдохнув после поездки, с новыми силами тащу свой чемодан. Блин, только бы все было нормально! Ну, пожалуйста!
Миную родительское жилище незамеченным и бросаю осторожный взгляд на двор соседей, и сердце начинает биться сильнее. Георг сидит очень грустный, придурки его утешают. Держись, я уже тут!
Бросаю свой балласт и, спотыкаясь, несусь к ним. Первым меня замечает Билл, к его вытянувшейся роже тут же присоединяется испуганное личико Тома. Но Георг сидит ко мне спиной и даже не обращает на них внимания, пока Билл не берет его за подбородок и не поворачивает в мою сторону.
Останавливаюсь в паре метров от них и не смею пошевелиться. Как парни примут меня? А, к черту!
Налетаю на Ги и без слов хватаю его в объятия. Какой я дурак, раз думал, что смогу без него! О, эти руки, тут же вцепившиеся в меня мертвой хваткой, эти волосы, мягкой волной огладившие мое лицо...
-Прости меня, - всхлипывая, умоляю его. - Я просто идиот.
-Густ, ты как здесь оказался? - спрашивает прих*евший Каулитц.
-Я вернулся. Слетал в Берлин, мне там без Георга не понравилось, - пищу бедному Ги в ухо, все еще прижимаясь.
-Постой, а как же университет?
Он мягко отстраняет меня и заглядывает в глаза, а я готов сучить ногами от восторга: в них столько тепла!
-Да я послал все нахр*н, - весело оповещаю друзей. - Доучусь в нашей школе, а потом, как и все, поступлю в местное заведение. И этих заодно за собой утяну, - хихикаю и пихаю Тома в плечо.
-Я бы на твоем месте не был так уверен, - мрачно говорит Билл, кивая в сторону моего дома.
Оборачиваюсь и вижу, что к нам спешат мои предки, а также семенит Симона, видимо, соскучившаяся по дневному свету и семейным скандалам.
На расстоянии вижу, что отец в бешенстве. Еще бы.
-Что это значит?! - с ходу орет он, подлетая к крыльцу Каулитцев. - Что ты здесь делаешь, в компании этих...
Он указывает на парней, будучи не в силах подобрать слова, способные, по его мнению, охарактеризовать моих друзей.
-Я решил, что не буду поступать в Берлинский университет, - оповещаю родителя, гордо задрав подбородок.
-Да что ты говоришь?! - продолжает сходить с ума отец. - Я для чего тебя послал туда? Чтобы ты вернулся?!
-Нет, ты послал меня, чтобы разлучить с ним, - киваю на Георга. - Но хр*н что у тебя получилось, папа.
-Ты позоришь нас с матерью! Это все они, - он тычет пальцем в придурков. - Сами влезли в голубое дерьмо и тебе мозги запудрили!
-Я пытался тебе сказать, помнишь? А ты только посмеялся над моим признанием! Что ты за отец?! - выхожу из себя. - Я взрослый и сам в состоянии принимать решения! - делаю глубокий вдох, чтобы прийти в себя. - Поговорим, когда ты остынешь. А пока я поживу у своего парня.
Пользуясь тем, что папа впал в ступор, хватаю Георга за руку и тащу в сторону остановки.
-Надеюсь, твой брат нас не выгонит. В любом случае, ты убедил даже такого скептика и прагматика, как я, - говорю ему, улыбаясь. - Или ты против?
-Что ты, - с невообразимым теплом в голосе говорит Ги.
Не выдерживаю и целую его при всех. Пусть предки видят, что я вполне серьезно, беспричинно и бесповоротно влюблен в парня.
Слышу, как мать охает, краем глаза наблюдаю, как скрипит зубами отец. Он собирается кинуться на нас, но Гордон, выбежавший на наши крики, удерживает его до тех пор, пока папа не сникает в его руках, видимо, смирившись.
-Пойдем? - шепчу, прервав поцелуй. Тут у меня еще чемодан, надо прихватить.
Идем прочь, и я слышу, как в один миг налаживается семейная жизнь моего лучшего друга:
-Ладно, Симона, пора домой.
Наверное, под влиянием момента Гордон разжалобился. Что же, я рад.
-Дай телефон, я брату позвоню, - просит Ги. - Не хочется, чтобы он мешал своим занудством.
Хихикаю, подумав, что впервые занудством мешают мне, а не наоборот, и достаю из кармана мобильник. Хорошо, что он избавится от Яна. Свидетели нам не нужны.
Второй раз за день захожу в квартиру, которая теперь станет и моим пристанищем. Георг ставит мой чемодан в угол и помогает снять куртку.
-Ты уж прости, что я за тобой так ухаживаю, но мне хочется пылинки с тебя сдувать, - улыбаясь, говорит он.
-Ничего, - тянусь к его губам и чмокаю. - Георг, я тебя люблю.
Его взгляд наполняется теплом. Трется кончиком носа о мой собственный.
-Ги, ты прости меня. Я все-все осознал.
-Не страшно. Главное, ты вернулся ко мне.
-Ги, мне нужно кое-что тебе сказать, - чувствую, как учащается сердцебиение. Как же я волнуюсь, черт! - Давай сделаем это.
-Что? - уточняет Георг.
-То, что мы начали в клубе, - притягиваю его за шею и целую.
Вот так. Пути назад нет. Если я сейчас снова дам задний ход, наши отношения дадут трещину, я уверен. Нет уж, дудки — Густав Шаффер сказал, что переспит со своим парнем, значит, он переспит! Не мужик, что ли?
Целуемся, как ненормальные, Георг тащит меня к спальне. А мне все равно, я готов ему отдаться, пусть делает, что хочет, только будет со мной. Вваливаемся и с ходу падаем на кровать.
-Ты уверен? - стонет Георг, попутно целуя мне шею.
-Да, - выдыхаю в ответ. Я действительно решился.
-Я хочу тебя, Густав! - с каким-то отчаянием восклицает он, а у меня щеки горят от стыда и удовольствия. Да, черт возьми, мне нравится!
Снимаю футболку и вздрагиваю от эффекта смены температур. И сразу мной овладевает смущение: я сижу тут, полуголый, а Георг смотрит на меня. Что же со мной будет дальше?!
Лежу в одной и той же позе, не шевелясь, добрых полчаса. Георг уже сбегал в ванную, помог мне, а я никак не могу прийти в себя. Зад болит, в голове бедлам, сверху — рука Ги. Еб*нный стыд, я это сделал!
-Ну как ты? - в который раз пытается Георг растормошить меня.
Губы сами расползаются в улыбке.
-Терпимо, - подаю голос.
Честно говоря, особого восторга я не испытываю. Да, в какие-то моменты было хорошо, но не так, чтобы уж прям писать кипятком от радости. Хотя, думаю, если постараться, можно найти свои плюсы.
-Люблю тебя, - он целует в щеку.
Перекатываюсь на спину, шипя, и устраиваюсь в его объятиях.
-Я был ужасен? - посмеиваясь, интересуюсь своим искусством любовника.
-Ты никогда не дождешься от меня таких слов, - весело опровергает мои догадки Ги.
-Это что, мне всю жизнь зад подставлять? - возмущаюсь я.
-Хм, - Георг делает вид, что задумался. - Мы можем это обсудить. Но позже.
-Почему это позже? - пугаюсь уже всерьез.
-Потому что сейчас я хочу говорить только о любви, - он тянет меня к себе и крепко целует.
Вот так и попал бедный мальчик Густав в лапы одного зеленоглазого льва. Георг своим чувством, своей нежностью буквально задушил голос разума в моих нейронных цепях, заставив пересмотреть систему ценностей, перевернув с ног на голову мою жизнь. Пропал я.
Эпилог.
-Густ, чтоб у тебя понос кровавый неделю не проходил!
Спокойно раскладываю учебные принадлежности, не обращая никакого внимания на разоравшегося Билла. Пусть дерет легкие, я вообще буду делать вид, что не знаю этого ненормального.
-Биби, успокойся... - делает жалкую попытку Каулитц, но тут же получает грозный взгляд.
А я что? Я ничего. Я занудный ботаник с факультета ядерной физики.
-Да чтобы я еще раз! - Билл хватает со стола учебник и с силой швыряет его обратно.
-Всего лишь первая неделя обучения, Билл. Ты еще можешь легко перевестись на какой-нибудь дизайнерский факультет.
-Ну нет, я от Тома ни на шаг! - усмиряется он, тут же присаживаясь рядом с Каулитцем. - Вокруг одни хищницы, так и ждут, когда бедный Томми окажется один, без присмотра.
-Ну так забирай своего детеныша, и валите вместе, - предлагаю в сотый раз.
Билл ничего не отвечает, только кривит губы. Да, знаю сам, что это бесполезно, но надежда избавиться от придурков все еще живет во мне. Как им растолковать, что вечно сдавать экзамены за мой счет не удастся? И если Том хоть как-то начал впитывать материал, что лично для меня стало большим шоком, Билл явно не имеет способностей к точным наукам.
Вообще, Каулитц не перестает меня удивлять. Он словно повзрослел, что ли. Наверное, вся эта история с мамашами-лесбиянками и их ссорой дает о себе знать, но Том стал ответственнее, он всерьез думает о своем будущем и будущем Билла. Их любовь крепнет день ото дня, и, мне кажется, этот союз просуществует еще много лет, если вообще не до конца их жизни. Придурки, наверное, и умрут в один день.
-Биби, у меня для тебя сюрприз, - загадочно говорит Том. - Я хотел припасти его до сегодняшнего вечера, но, думаю, Густав тоже должен знать.
Напрягаюсь. Это что такое, имеющее отношение к ночным страстям друзей, я должен знать?
-О чем это ты? - Билл тоже хмурится.
-Я уломал предков на отдельную квартиру здесь, в городе! - объявляет Том.
Зажимаю уши, чтобы не оглохнуть от визга Билла. Улыбаюсь, все-таки я рад за них, очень.
-Круто, теперь мы будем так же независимы, как и Густи с Георгом! - пищит Билл, прижимаясь щекой к жиденькой бороденке Каулитца, которую тот решил отпустить, чтобы казаться мужественнее, хотя я не раз подмечал кровожадный блеск в глазах Билла, когда он держал в руках станок для бритья всяких нежных мест. - Не понимаю, как вы можете учиться порознь?
Закатываю глаза в изнеможении. Сколько раз объяснял, да все без толку.
-Если все время мозолить друг другу глаза, это быстро приедается. Нам вполне хватает времени, что мы вместе.
-Кстати, видел сегодня твоего, - выныривает из-под мышки Билла Том. - Чуть яиц не лишился.
-Все еще злится? - сникаю из-за чувства вины.
-Не то слово! Но, кажется, я рассмотрел во взгляде, что он скучает. Ничего, помиритесь.
-Ага...
Рано или поздно отец простит меня и примет мою гомосексуальность, я уверен. В конце концов, я когда-то был таким же, скептично относился к любви придурков, пытался их разлучить, но в итоге осознал, что такое любовь. Я верю, что когда-нибудь папа смирится и наконец поймет меня.
-Ну что, - встряхнув головой, отгоняю грустные мысли. - Задачу решили?
-О не-е-ет, сдо-о-охни! - взвывает Билл, роняя голову на скрещенные руки.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 84 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Женщина-бумеранг vs. садовод-джазмэн. | | | Рукописные издания 15-16 вв. |