Является ли квалификация соглашения как договора присоединения вопросом права или вопросом факта?

Что является ключевым фактором при отнесении того или иного соглашения к договору присоединения: невозможность в принципе заключить договор иными способами, нежели путем присоединения к его условиям в целом, либо же невозможность для отдельно взятой присоединившейся стороны изменить условия договора, устанавливаемая судом в каждом конкретном случае с учетом всех обстоятельств дела?

Как отмечает В.В. Витрянский, "Кодекс исключает случаи, когда любая коммерческая организация разработает свои стандартные формы и потребителям останется не вырабатывать условия договора, а только присоединиться либо не присоединиться. Особенно это касается монополий или естественных монополий. Дело в том, что к договору присоединения относятся только такие договоры, которые не могли быть заключены иначе, чем путем присоединения одной стороны к стандартным условиям, предложенным другой стороной" <42>. В другом месте В.В. Витрянский пишет: "Основным признаком типовой конструкции договора присоединения является не фактический способ заключения договора (когда предложенный одной стороной и подписанный другой текст договора представлял собой стандартный формуляр, разработанный одной из сторон), а то обстоятельство, что условия этого договора могли быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом (п. 1 ст. 428 ГК). Однако ни законодательство, ни банковская практика не исключают возможности заключения сторонами кредитного договора путем выработки его условий по совместному волеизъявлению сторон" <43>. Из данных утверждений можно сделать вывод, что, по мнению В.В. Витрянского, для квалификации соглашения в качестве договора присоединения необходимо, чтобы законодательство или обычай делового оборота исключали возможность сторон определять условия договора своим совместным волеизъявлением. Или же, если сформулировать данную позицию в виде положительного предписания, необходимо, чтобы законодательство или обычай делового оборота прямо предписывали заключение соглашения именно в качестве договора присоединения. По существу аналогичное мнение высказывает и О.Р. Зайцев, отмечая, что "если нет нормы права, исключающей возможность для присоединяющейся стороны изменять стандартную форму, то само по себе заключение договора по стандартной форме для другой стороны не делает этот договор договором присоединения" <44>. Б.М. Сейнароев также, по-видимому, относит квалификацию соглашения как договора присоединения к вопросам права. Он отмечает, что "способом присоединения, по нашему мнению, могут быть заключены различные договоры, в том числе договоры на энергоснабжение, газоснабжение, перевозки транспортом общего пользования, гостиничного обслуживания и т.п., если такой способ заключения договора будет закреплен соответствующим нормативным актом" <45>. Другая вариация данного подхода освещена В.И. Чикиным: договор присоединения должен быть заключен только в тех случаях, когда невозможно заключить договор другим способом <46>.

--------------------------------

<42> Витрянский В.В. Гражданский кодекс о договоре // Вестник ВАС. 1995. N 10. С. 108.

<43> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Договоры о займе, банковском кредите и факторинге. Договоры, направленные на создание коллективных образований. М.: Статут, 2006. С. 390 - 391.

<44> Зайцев О.Р. Договор доверительного управления паевого инвестиционного фонда. М.: Статут, 2007. С. 112. Справедливости ради необходимо отметить, что данный автор признает, что de lege ferenda концепция договора присоединения должна быть иной, позволяющей обеспечить защиту лиц, которые не по юридическим, а по экономическим причинам не могут участвовать в выработке условий сделки.

<45> Сейнароев Б.М. Соотношение публичного договора с договором присоединения // Вестник ВАС РФ. 1999. N 10.

<46> См.: Чикин В.И. Договор поставки: минимизация рисков продавца // Главбух. Приложение "Учет в торговле". 2003. N 3. Остается только удивляться, откуда этот и все предыдущие авторы черпают основания для данного вывода.

Позиция В.В. Витрянского является сомнительной как минимум в части возможности существования таких ограничений в способе заключения договора в силу обычая делового оборота (под понятие которого подпадает банковская практика), который является в соответствии со ст. 5 ГК РФ самым слабым по юридической силе источником российского гражданского права и в принципе неспособен установить такие ограничения.

Кроме этого необходимо отметить следующее. Во-первых, такое ограничительное применение положений о договоре присоединения никоим образом не вытекает из буквального толкования п. 1 ст. 428 ГК РФ, который не содержит в качестве условия обязательность наличия в законодательстве специальных положений о порядке заключения соответствующего договора. Во-вторых, оно противоречит самой идее выделения договора присоединения в качестве самостоятельной конструкции, заключающейся в защите "слабой" стороны договора от злоупотреблений <47>, которые может допустить другая сторона договора, обладающая рыночной властью и возможностью в одностороннем порядке разрабатывать условия договора. Если исходить из того, что договор присоединения имеет место только в тех случаях, когда сторонам правовой нормой прямо предписано заключать договор только в таком порядке (т.е. "исключена возможность выработки его условий обоюдным волеизъявлением сторон"), то такой подход полностью игнорирует эту идею, так как исключает анализ отношений сторон с точки зрения их положения на рынке, "сильной" и "слабой" стороны, имевшей место процедуры заключения договора и выводит тем самым из-под действия ст. 428 ГК РФ большую часть договоров, которые фактически заключены путем присоединения к предложенным экономически более сильной стороной условиям. Все-таки основанием для особого контроля над стандартными формами является не то, что "договор мог быть заключен сторонами не иначе как...", а то, что условия такого договора могли быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к ним в целом. А это, согласитесь, уже совсем другой подход, который, возможно, и имелся в виду при разработке ст. 428 ГК РФ, но был утрачен вследствие ее неудачной интерпретации <48>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное).

<47> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М.: Статут, 2003. С. 259.

<48> Сам В.В. Витрянский, комментируя текст п. 1 ст. 428 ГК РФ, отмечает, что, когда разрабатывалась ст. 428 ГК РФ, ее авторы, столкнувшись с совершенно новой конструкцией, "имели в виду несколько другое" (см.: Витрянский В.В. Гражданский кодекс о договоре // Вестник ВАС. 1995. N 10. С. 108).

И, наконец, в-третьих, как отмечает Л.Г. Ефимова, "типовые формы банковских договоров утверждаются, как правило, на уровне правления или совета соответствующего банка. По общему правилу условия таких договоров остаются неизменными для большинства потребителей банковских услуг. Исключение делается только для отдельных крупных и надежных клиентов" <49>. Данная ситуация не только присуща отношениям между банком и клиентом, но характерна в принципе для любой сферы коммерческой деятельности: кто больше платит, у того и больше прав.

--------------------------------

<49> Ефимова Л.Г. Банковские сделки: право и практика. М.: Издательство "НИМП", 2001. С. 72. В этой связи не может не поражать своей наивностью следующий пассаж Постановления ФАС Московского округа, изложенный в связи с оспариванием ЗАО "Банк "Русский Стандарт" постановления Роспотребнадзора. Суд отметил, что "форма договора потребительского кредита (заявление, условия по кредитам, тарифы по кредитам) и форма договора о предоставлении и обслуживании банковской карты (заявление, условия по картам, тарифы по картам) разработаны для удобства клиентов... Указанный способ заключения договора упрощает и облегчает процедуру оформления договорных отношений, при этом тиражирование Банком трафаретных бланков отнюдь не исключает изменения и согласования изложенных в них условий путем направления гражданином в Банк своего варианта оферты" (см.: решение Арбитражного суда г. Москвы от 3 июля 2008 г. по делу N А40-22990/08-106-265, оставленное в силе Постановлением ФАС Московского округа от 29 октября 2008 г. N КА-А40/9960-08). Такой взгляд на процесс заключения договора потребительского кредита с банком свидетельствует или о полном непонимании существа договора присоединения, или об особой любви суда к данному банку.

Возвращаясь к позиции В.В. Витрянского и его сторонников, следует задать себе вопрос: насколько оправданно лишать большую часть клиентов возможности защитить свои права в рамках режима договора присоединения из-за наличия крупных клиентов, которые могут "прогнуть" банк (или иного подобного контрагента) и выговорить себе более удачные условия? Мне кажется, что механизм контроля над несправедливыми условиями, содержащийся в договоре присоединения, предназначается именно для большинства клиентов, а не для тех "отдельных крупных и надежных клиентов", которым защита в рамках п. 2 ст. 428 ГК РФ в принципе не нужна.

Существует и более "мягкий" вариант подхода, высказанного В.В. Витрянским, согласно которому решающее слово в квалификации соглашения в качестве договора присоединения имеет сложившаяся практика заключения такого рода договоров. Данная позиция была высказана А.А. Маковской в связи с анализом характеристик договора участия в долевом строительстве. Она отмечает, что "в настоящее время ввиду отсутствия сложившейся практики заключения договоров участия в долевом строительстве нет достаточных оснований говорить о том, что эти договоры представляют собой договоры присоединения" <50>. И вновь следует отметить, что такая позиция никоим образом не вытекает из содержания п. 1 ст. 428 ГК РФ: в ней отсутствуют отсылки к сложившейся практике заключения соответствующих договоров как одному из квалифицирующих признаков договора присоединения. К тому же само понятие "сложившаяся практика" является достаточно неопределенным по своему содержанию.

--------------------------------

<50> Маковская А. Ипотека в силу закона при долевом строительстве // Хозяйство и право. 2005. N 9. С. 13. Необходимо отметить, что в литературе существует и противоположная позиция по этому вопросу (см.: Бобровникова М.А. Договор участия в долевом строительстве // Журнал российского права. 2006. N 1; Горбачев С.Г. Правовая природа договоров участия в долевом строительстве объектов недвижимости и его место среди иных видов договоров // Адвокат. 2008. N 4).

Все вышеизложенное позволяет сделать вывод не только о необоснованности подхода, предложенного В.В. Витрянским, но и о практической целесообразности противоположного подхода. Как отмечает Н.И. Клейн, "правила о договоре присоединения могут быть использованы при заключении многих видов договоров, и ГК не содержит норм, трактующих тот или иной вид договора как договор присоединения. Не может быть установлено также другим законом или иными правовыми актами, что договор определенного вида заключается только в порядке, установленном для договора присоединения" <51>. Представляется, что договором присоединения с позиций действующего законодательства должен признаваться всякий договор, который был в отдельно взятом случае заключен путем присоединения к условиям, которые были сформулированы одной из сторон в стандартной форме. Таким образом, договоры купли-продажи, аренды, займа, возмездного оказания услуг, франчайзинга, банковского вклада, банковского счета <52>, лицензионные договоры и ряд других могут быть квалифицированы в качестве договоров присоединения при условии соответствия их вышеуказанному определению.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (под ред. О.Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2005 (3-е издание, исправленное, переработанное и дополненное).

<51> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 2006. С. 965.

<52> Договор банковского счета был признан ВАС РФ договором присоединения (см.: Постановление Президиума ВАС от 25 июля 2006 г. N 2718/06 по делу N А65-18187/2005-СГ1-5 // Вестник ВАС РФ. 2006. N 10).

Дата добавления: 2015-11-04