Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

История Церкви 53 страница

ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 42 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 43 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 44 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 45 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 46 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 47 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 48 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 49 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 50 страница | ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 51 страница |


Читайте также:
  1. 1 страница
  2. 1 страница
  3. 1 страница
  4. 1 страница
  5. 1 страница
  6. 1 страница
  7. 1 страница

(5) Наконец, следствием антицерковного субъективизма явилась полностью автономная обезбоженная совесть, безверие. Принципиальная формулировка этого безверия в разного рода релятивистских утверждениях8 создает третью опасность, угрожающую Церкви в Новое время. И снова Церковь переходит к обороне, стремясь сохранить все то, что может выбить почву из-под ног философского безверия. Под защиту берутся «принципы» и «предварительные стадии» веры: объективность нашего познания, возможность научного обоснования веры, фактологичность Откровения, неизменность догматов веры при живом развитии (IВатиканский собор и спор модернистов).

Относительно (б). Возвращение культуры в лоно Церкви: (1) Первой замкнутой формой современной культуры был Ренессанс. Церковь принимала большое участие в его подготовке, а затем в его становлении (Иоахим Флорский, Франциск Ассизский, Данте, Авиньон, роль пап в эпоху Ренессанса, преобладающая часть гуманистического богословия); но по сути своей эта культура была не церковным, а в сильной и даже определяющей степени светским образованием. Результатом (несмотря на великолепные религиозные достижения) было не освящение мирского, но во многом обмирщение Церкви и церковного.

Взятая в целом, культура стала противницей христианского учения о Кресте, а затем и врагом Церкви, и отпала от нее. Средневековое обращение Церкви к культуре (§34, IV) было по сути не чем иным, как выражением искреннейших миссионерских устремлений Церкви подчинить всю действительность власти Христа. Эта программа составляет самую сущность Церкви. И поскольку она осталась в силе, ядром процесса очищения сразу же стала грандиозная цель— вновь воцерковить культуру. Она реализуется в различных формах почти на всем протяжении Нового времени. Носителями этой идеи стали прежде всего романские государства, австрийско-южнонемецкие земли империи, внесхоластическое богословие, некоторые папы. В этом отношении можно характеризовать барокко как большой успех. Напротив, в XVIII и XIXвв. основным тенденциям эпохи (Просвещению и демократии) не удалось придать христианское наполнение.

Кроме того, не следует забывать, что реакция Церкви на обнародование научных открытий Нового времени не отличалась гибкостью (например, в деле Галилея, §97, V), так что сама Церковь способствовала своему разрыву с культурой. Только при папе Льве XIII, после эпохи романтизма, расчистившего путь этой идее, возвращение культуры в лоно Церкви снова стало одной из ее великих задач. Причиной послужило возрождение всеобщего внимания к средневековью и барокко; что же касается Церкви, то она постепенно осознала автономность нерелигиозной жизни как относительную закономерность. В самое последнее время и со стороны нерелигиозных оппонентов наблюдается возрождение определенно го интереса к религии. Cамым же главным фактором является достигнутая Церковью по зрелом размышлении более адекватная оценка собственных сил и именно поэтому возрастающее религиозно -церковное самосознание.

(2) Важно то, что это стремление к возвращению культуры сознательно ориентировано иначе, чем на исходе средневековья и в эпоху Ренессанса; оно встречает отклик. Церковь стремится найти решение проблемы (сошлемся, например, на Франциска Сальского) в служении религиозной миссии, богословия Креста: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф 6, 33). Религиозное начало признано неприкосновенным, четко отграниченным и сознательно сохраняемым центром в Церкви. Иными словами: Церковь вернулась к своей чистой идее как духовному, т.е. не спиритуалистическому, а подлинно религиозному оплоту. (Это утверждение носит общий характер и не имеет в виду приписать всему богословскому наследию религиозную чистоту.)

Относительно (в). Самореформирование. (1) Говоря о глубоком осознании опасности, вызванной нападками, и о негативной реакции Церкви в Новое время, следует констатировать еще один следующий отсюда вывод: хотя самореформи рование Церкви и было вызвано необходимостью обороняться, все же оно было в основном самостоятельным движением, возникшим в церковной среде.

(2) Это самореформирование выражается в том, что Церковь постепенно избавляется от губительного духа обмирщения, вселившегося в нее со времен Авиньонского пленения и приведшего к Ренессансу. Поскольку эта болезнь серьезно затронула иерархию, процесс обновления шел очень медленно. Несмотря на огромные изменения к лучшему в XVIв., весь «ancien revgime» характеризуется в основном этим губительным духом. И все-таки позитивное самореформирование Церкви было более значительным, чем принято считать. Религиозно-морально -духовная атмосфера XVI и XVIIвв. наряду с тяжелейшими разрушительными тенденциями определяется жизнью, деяниями, молитвой и сочинениями Игнатия Лойолы, Терезы Авильской, Филиппа Нери, Франциска Сальского, Винсента де Поля: воистину, то были столетия святых. Эти явления не носили случайного характера, но глубоко и широко коренились в Церкви, доказательством чему служит факт продолжения самореформирования на протяжении XVIII, XIX и XXвв. вплоть до нашего времени.

6. Заключая сказанное выше, мы можем констатировать: с духовно-морально-религиозной точки зрения Новое время характеризуется возникновением новой односторонней картины мира, в центре которой стоит человек, человеческий разум; она зиждется на математической естественнонаучной основе, позже, в XIXв., нецерковные и антицерковные поколения в своем наивном самомнении начинают рассматривать научные истины как истину всеобъемлющую. Тот факт, что фундамент этого мировоззрения был заложен верующими мыслителями (Декарт), ничего решительно не меняет.

Таким образом, Новое время ставит вопрос: устоит ли старая вера перед напором точной науки и ее «научным» мировоззрением? Иными словами, сможет ли старая вера не только с трудом, апологетизи руя, защищаться, но и вступать в некое истинно внутреннее единение с современностью? Фактически ответ на этот вопрос был дан самим временем, и начиная с XVIIIв. этот ответ был в основном отрицательным.

Дальнейшее развитие естественных наук привело к разного рода деформациям, которых не знала история человечества, а наряду с новым мыслительным и историческим опытом открылись и новые возможности спасения, если учесть, как сильно изменилась самооценка людей после всех пережитых человечеством потрясений и разочарований. И снова перед Церковью как носительницей и защитницей истины встала старая задача, для решения которой нужен был только новый метод и смелость его применить. Эта задача апеллирует к аутентичному (часто забытому) наследию Церкви: даже при минимальной внешней поддержке, а может быть, и перед лицом вражды, совершенно свободно и без всякого принуждения выстоять в чисто интеллектуально-духовном противостоянии: выполнение миссии не терпит отлагательств, оно побуждает действовать— истинно христианский подход!

IV. Отдельные достижения Церкви

А. 1. Мы видим, что с точки зрения истории Церкви своеобразие Запада состоит в том, что он особенно стремился решить практичес ки -религиозные вопросы. Свидетельством тому на исходе античности был Августин, а точнее, его учение о благодати и его борьба с манихейством, пелагианством и донатизмом (§30, 5а).— В эпоху средневековья спорные проблемы также возникали прежде всего в области религиозной практики. Свидетельством тому являются усилия по созданию церковного устава начиная с ранних поместных Церквей; напомним также в этой связи борьбу за полноту папской власти вплоть до позднесредневековых церковных споров из-за устава; этот тезис непосредственно иллюстрируют имена Бернарда Клервоского (§50), Франциска Ассизского (§53), история вальденсов (§56), спор о бедности (§57), история сект позднего средневековья.— Новое время продолжает эту линию. Центральные проблемы Реформации возникают в области процесса спасения. Все они сводятся к одному вопросу: как следует понимать отношения Господа и человека? Они охватывают три круга вопросов: а) благодать и человеческая воля; б) понятие Церкви, иерархический порядок; в) вера и знание.

2. Протестантское решение всех трех проблем заключается в избирательной (еретической) односторонности, во всяком случае, в недостаточном учете всей полноты Откровения: один из неразрывно связанных друг с другом элементов исключается или учитывается в недостаточной степени: сверхъестественное берется изолированно, в отрыве от какой-либо существенной связи с человеческим, будь то содействующая человеческая воля, будь то осуществляющее посредничество сословие священнослужителей (особенно папство) или основополагающий разум. Никто не понимал этого так ясно, как Карл Барт, когда он свел все существенные расхождения между протестантиз мом и католицизмом к принятию (католическому) или отрицанию (протестантскому) категории «analogia entis» (= допущение возможности связи между естественным познанием или волей и областью божественного).

3. Католическое богословие Нового времени частично возвращает ся к такой постановке вопроса и старается, в соответствии с потребностями Запада, решать преимущественно проблемы религиозной практики: для Тридентского собора, который в своих главных основополо жениях (§86, 4а) идет еще дальше, это разумеется само собой. ВXVIIв. (§95_99) это вопрос выбора благодати, всколыхнувший поначалу весь богословский мир; янсенизм и квиетизм, как и волны благочестия вокруг Франциска Сальского и Винсента де Поля были связаны с этой проблематикой как реакция или преодоление соответственно.— Понятие Церкви было затемнено преимущественно поместно-церков ными и епископалистскими течениями галликанизма и фебронианиз ма. Им противостоят: (a) богословие (Mцhler), (b) постоянно растущее фактическое стяжение к Риму и (g) официальное провозглашение папской непогрешимости на I Ватиканском соборе. Одностороннее акцентирование веры реформаторами было принципиальной недооценкой позиции, унаследованной Западом от греческой мысли и одобренной Евангелием и ап. Павлом. Церковь дает необходимое восполнение этой тенденции к односторонности. Она ссылается на примат логоса и позволяет ему выразиться в богословии XIXв. (вопросы апологетики, основы религии, христианства, Церкви) и в официальных постановлениях I Ватиканского собора, осуждающих модернизм. Церковь снова заявляет о своей приверженности синтезу (§6, 8).

4. Ведущим отрядом Церкви в Новое время был орден иезуитов. Иезуиты, с их почти безоговорочной установкой на реальное, по большому счету политическое, педагогическое воздействие, представляют собой самую впечатляющую иллюстрацию западного начала в христианстве. Игнатий Лойола происходил из Испании, страны раннего морализующего богословия, эта страна в течение долгих столетий не имела времени на постановку вопросов и длительные отвлеченные рассуждения; будучи расположена как часовой на границе между верой и неверием, она знала лишь один девиз: стой и сражайся!

Б. 1. Достижения в различных областях весьма различны. Вообще говоря, положительные ценности как таковые нигде не достигли монументальности, целостности, непосредственной прямоты раннего или средневекового христианства. Причины лежат на поверхности: вся работа начинается в типично переходное время, а затем разворачива ется как противостояние разъединенной, раздвоенной культуре под угрозой постоянных нападок; апологетические задачи постоянно уходят на второй план. Те, кто ведет эту работу,— дети той же культуры и, следовательно, на них тоже лежит отпечаток раздвоенности или, по меньшей мере, нецельности.— В самом деле, великие святые Нового времени не получили всеобщего признания человечества,— в отличие от Бернарда, Франциска, Фомы Аквинского (или даже такой личности, отнюдь не причисленной к лику святых, но отмеченной цельностью догматически-средневекового мировоззрения, как Данте), которые во многих отношениях считаются общим достоянием конфессий и не только конфессий. Современные святые не пользуются столь же универсальным признанием, что объясняется их причастно стью к послереформаторскому католицизму с его противостоянием конфессий. Но этого объяснения недостаточно. Важнее более глубокая причина: эти святые, с духовной точки зрения, не обладают такой же цельностью натуры, не так непосредственны, искренни и просты, как их средневековые предшественники. Если говорить, например, об Игнатии, то нельзя переоценить того, что он сделал для укрепления Церкви, для ее защиты, для расширения ее влияния, для внутреннего упрочения ее учения и дисциплины. Возможно, если судить по непосредственно ощутимому результату, с ним не сравнится ни один другой святой Нового времени. И все же чего-то такого, что не поддается точному определению, в нем было меньше, чем в его великих средневековых предшественниках.

2. Линия развития папства представляется весьма сложной. Но, несмотря на просто-таки невыносимое бремя, каким явился мирской дух Ренессанса, несмотря на все препоны государственной церковности, оно твердо ориентировалось на одну цель: собрать в одних руках всю церковную власть.

3. Для жизни орденов были характерны следующие особенности: (а) строгое соблюдение уставов и реформирование средневековых орденов (самое важное значение имела реформа ордена кармелитов и капуцинов, которую осуществила Тереза Авильская); (б) иезуиты: Игнатию удалось совершить великое деяние—сгла дить многочисленные тормозящие уставные требования средневековой жизни орденов и все-таки с небывалой прочностью сплотить свой орден; (в) более свободная форма новых конгрегаций (ср., например, ораторий св. Филиппа Нери, §93, II); эти конгрегации отвечали религиозным потребностям особого толка и брали на себя специфические задачи современной заботы о спасении душ и милосердия. В Новое время самые различные религиозные силы воистину героически стремятся служить делу Христову в самых удаленных местах, нести помощь душевно деформированным, подчас ущербным, даже радикально обезбоженным социальным и интеллектуальным слоям, которые более не поддаются влиянию традиционных средств или методов; (г) в целом старые ордена сильно уступают более поздним религиозным общинам; только в самое последнее время они тоже вновь оживают.

4. Благочестие Нового времени не просто сохраняет средневековые черты, оно характеризуется нововведениями двоякого рода:

а) В том, что касается догматов, Тридентский собор дает, во-первых, более емкое и, во-вторых, более четкое и фиксированное их обоснование: значительно расширяется сфера установленных Церковью норм в литургии, молитвенных формулах, молитвенной практике, праздниках (благодаря чему одновременно исчезает целый ряд злоупотреблений, например торговля индульгенциями).

б) В частности, можно указать на определенную классификацию молитвенной практики по принципу уменьшения объектов поклонения (Христос, Страсти Христовы, пять ран Христовых, детство Иисуса; ср. также молитву св. Игнатия: Душа Христова, освяти меня, Тело... Кровь... Раны; особенно часто читались молебны Сердцу Иисусову и (в качестве нововведения) св. Иосифу.

Молитвы эпохи барокко отличались нередко излишним многословием, которое оказывало сильное воздействие в свою эпоху, однако в новейшее время часто воспринимается как нечто искусственное.

в) Жизнь орденов снова, как и в средние века, проникается благочестием. Это касается обеих сторон религиозной жизни, как созерцательной, так и деятельной. Оба течения пришли из Испании (одновременно развиваясь в Италии). Для деятельных орденов, прежде всего для ордена иезуитов, это очевидно. Орден иезуитов является самым большим учителем благочестия во всех странах Запада (и в миссиях). Наряду с Игнатием большую роль сыграла Тереза Авильская, ее мистицизм. Реформированный св. Терезой орден кармелитов в XVIIв. обосновался во Франции, и все столь различные в своей значительности течения благочестия классического столетия Франции черпали вдохновение и силы в мистическом духе. (Об Игнатии и мистике см. §88.)

5. Самое глубинное призвание Церкви— миссионерство — выражалось наряду с самореформированием в заморских миссиях. Там Церковь положила начало религиозному завоеванию и организации внеевропейского мира в новой и всеобъемлющей форме. Эта работа встретила упорное сопротивление; наиболее тяжелым ударом был запрет аккомодации (§91) и роспуск ордена иезуитов, а в новейшее время брутальная реакция коммунизма в Китае и Вьетнаме, которую— судя по теперешнему положению— можно уподобить почти полному уничтожению. (О миссионерской работе в самое последнее время см. §119.)

6. а) В основе борьбы против Церкви начиная с XIIIв. лежит идея автономно го государства (§65). Такое положение сохранялось в течение всего Нового времени. И это касалось не только протестантских, но и католических государств. Идея снова и снова навязываемой «современной» национальной церковности, т.е. стремление властей предержащих насколько возможно прибрать к рукам Церковь и церковные учреждения собственной страны, лежит в основании всего развития в Новое время. Хотя использование этой идеи и принесло Церкви в эпоху контрреформации заметные выгоды, однако она же привела ее к крупным потерям: государственная Церковь Испании, галликанская Франция, просвещенный абсолютизм XVIIIв. были такой утратой свободы внутреннего движения, что этот перегиб последовательно развился во враждебное отделение Церкви от государства.

б) Этому отделению предшествовало разрушение духовных государств. Исчезновение этих образований радикально изменило условия существования Церкви в Центральной Европе, когда у Церкви были отобраны экономические вспомогательные средства собственного культурного воздействия (здания церквей и монастырей; академии; право на воспитание духовенства; фонды поддержки исследований), а также средства внешнего принуждения. Церковь, однако же, нашла в себе достаточно сил, чтобы использовать внутренние моральные ресурсы (см. выше), к изумлению всего мира она даже снова расцвела. Благодаря этому, в свою очередь, церковно-историческое развитие в каком-то важном пункте привело к более глубокому пониманию идеи Церкви; ее «средневековость», т.е. ее политическая власть, в частности власть пап, была осознана как исторически обусловленный атрибут, т.е. свойство, которое не относится к сущности Церкви.

в) Эту линию развития завершает широкая и интенсивная деятельность Церкви по заключению конкордатов. В любом случае следует иметь в виду, что попытки Церкви двигаться в обратном направлении, т.е. в чисто духовную сферу, достаточно часто наталкивались на сопротивление. Собственно говоря, конец эпохи Константина наступил ко благу Церкви, хотя и против ее воли.

Однако следует добавить, что позже, в Новое и новейшее время, папство, наконец, тоже пришло к продуманной политике в отношении общества и государства и постаралось внушить свой взгляд верующим: политика «рессор» (ralliement), которую проводил папа Лев XIII в отношении Франции9 (Церковь заявляет о своей незаинтересованности в политической форме государств). Пий XI, заключивший в 1929г. Латеранские соглашения, отказался от установки на церковное государство в традиционном смысле, и этот шаг означал «победоносное поражение».

7. а) Упомянутое выше (§73, IV, а 3) стяжение к Риму несомненно уничтожало многие существенные права и особенности отдельных Церквей. К тому же никогда прежде в истории Церкви (за немногими исключениями) внутрицерковная борьба между общиной и индивидом не разыгрывалась в таких болезненных формах, как в Новое время10. Некоторых действий в этом направлении вполне можно было и не предпринимать, а между тем они были настолько жесткими, что принесли верующим множество душевных страданий. Но здесь, вероятно, имеет место тот таинственный феномен, когда сораспятие в Церкви происходит вопреки неразумию человеческой (читай: человечески-церковной) близорукости. Если же рассматривать эти строгости в масштабе всей истории, то они, хотя и не находят себе оправдания, но играют важную роль в пределах данного развития. Прогрессирующая концентрация сил вокруг Церкви есть не что иное, как наконец-то достигнутое осуществление глубинного задания церковной древности и средневековья. Оно служит убедительным доказательством уверенного и направляемого Господом движения Церкви сквозь время: если же говорить с точки зрения истории человечества, то не будь сплочения вокруг папства, Церковь потерпела бы крушение еще в бурных волнах Реформации, XVIII и XIXвв. угрожали ей потерей осознания своего сверхъестественного содержания, а в наши дни ей не хватило бы энергии, гибкости и воли к самосохранению в крайних областях Азии, Африки, Америки и Австралии, не имеющих христианских традиций, и перед лицом большевизма и коммунизма в России и ее сателлитах, в Югославии и Китае, где Церковь подвергалась таким гонениям, по сравнению с которыми меркнут гонения на ранних христиан.

б) Поводом для такого сплочения, заповеданного Господом и нашедшего свое естественное продолжение в деятельности Отцов Церкви, начиная с Григория I (§35), а также в осуществлении принципа полноты власти (plenitudo potestatis) в средние века, были упомянутые выше постоянные, шедшие со всех сторон нападки на Церковь. Преодоление и отражение этих действительно чудовищных, продолжавшихся многие столетия нападок является сверхъестественным доказатель ством силы, имманентно присущей Церкви. То, что Церковь выбралась из трясины языческого обмирщения (Ренессанс), грозившего поглотить самое святое; то, что она не только выстояла в буре Реформации, потрясшей ее до самых основ, но и увенчала свою стойкость столетием святых; то, что она выжила в эпоху скептического Просвещения с его светским образованием и материализацией всей жизни вообще, с его ослаблением веры и столь потрясающей близорукостью собственных чад и пастырей; то, что она в настоящее время, в момент экспансии безбожной мировой державы (Россия) несомненно движется вперед, являясь целью столь многих людей, совсем еще недавно не знавших и не желавших ничего знать о ней,— все это служит неопровержимым доказательством ее правоты.

в) Папа Иоанн XXIII на II Ватиканском соборе указал неожиданный путь к внутреннему наполнению работы по концентрации сил: после долгого периода, который понадобился Церкви только для восстановления своего активно-деятельного состояния, ей предстоит некоторая децентрализация, необходимая для усиления богоданного авторитета епископов, каковой был признан Ватиканским собором 1870г.11 Единство Церкви в многообразии ее поставленных Господом носителей Святого Духа, действительный примат папства в коллегиальнос ти епископов и совместно с ними, общинный характер Церкви, активно-литургическая общность всех верующих под водительством и вместе с общим епископатом, подчеркивание роли духовенства как такового— все это открывает совершенно новые принципиальные аспекты, дает возможность декларировать мнение католического центра таким образом, чтобы сделать очевидными его общехристианские устремления и, возможно, привлечь на свою сторону даже тех наших братьев, которые принадлежат к иным конфессиям.

V. Хронологические границы и периодизация

А. Хронологические границы

1. а) Есть определенный резон в том, чтобы называть Реформацию началом Нового времени; ибо Реформация в глубоком смысле есть нечто новое по сравнению с любым другим процессом постсредневе ковых столетий. И все-таки такая посылка не совсем точно соответствует историческим данным. Новое время начинается не с Реформации, а с гуманизма; он обнаруживает новую ситуацию во всей духовной жизни Европы, пусть даже только в ее самой начальной стадии. Гуманизм заложил основы, спровоцировал и сформировал тот всеобщий духовный индивидуализм, без которого Лютер, возможно, и появился бы, но не смог бы осуществить Реформацию12.

б) Обозначив границу между средневековьем и гуманизмом, следует снова вернуться к понятию пограничной зоны (ч.I, §3, 4; 20, 30) и вспомнить о перекрывающих друг друга волнах различных эпох: еще задолго до того, как всеобщая средневековая жизнь не только пересекла эту границу, но и достигла своей высшей точки, существенные качества и духовные ориентиры Нового времени вписались в понятие образования; мы неоднократно констатировали это обстоятельство при описании высокого и позднего средневековья. Это означает, что Новое время как последовательное формирование средневековых элементов само всплывает на поверхность из глубин средневековья.

в) Чтобы понять и правильно оценить это утверждение, нужно освободиться от заблуждения, согласно которому Ренессанс в Италии был почти исключительно событием в области искусства. Он явился в высшей степени политическим и «национальным» процессом; при этом понятие «политический» следует трактовать в античном смысле городской демократии, а «национальный» в смысле стремления отдельных властителей тогдашней Италии освободиться от чуждых, «варварских» сил. Уже Иннокентий III (хотя к его времени понятие «национального» еще неприменимо) упорно сопротивлялся объединению Германии с Южной Италией.

г) Таким образом, зачатки Нового времени следует тесно связывать со средневековьем. Ренессанс и гуманизм, основы Нового времени, даже хронологически частично совпадают с поздним средневековьем. Однако же, в истории Церкви они только позднее обозначаются достаточно четко, чтобы можно было провести их решительное разграничение. Мы принимаем в качестве условной даты 1450 год.

2. Нижней границей этого периода можно с достаточным основанием считать 1929г., когда были подписаны Латеранские соглашения между Ватиканом и Италией. Если эти соглашения фиксируют некие отношения, сложившиеся de facto без участия и даже против воли Церкви, то значение соглашений состоит как раз в том, что, подписав их, папство отказалось от протеста и предъявления претензий. Выраженный таким образом отказ от духовного в традиционном смысле государства был весьма глубокой раной. То мощное развитие, которое началось в период правления Константина Великого и на котором зиждилось все средневековье, особенно средневековая Церковь, завершилось. Это совпало с тем периодом внутрицерковного развития, начальной вехой которого был догмат о папской непогрешимости, а конечной— публикация нового Кодекса канонического права 1917г. Параллельно шел процесс всемирного внутрицерковного духовного обновления и описанного выше грандиозного социального и духовного сдвига в промышленных областях Европы и Северной Америки, с одной стороны, и в медленно разрастающихся, обретающих самостоятельность колониях, с другой.

3. Все это создает впечатление, что в наши дни, после античности, средневековья и Нового времени, во внутренней жизни Церкви начинается новая эпоха, для которой у нас еще нет названия. В самом деле, описанные выше симптомы совпадают с каким-то грандиозным переломом в жизни всего человечества и служат ему мощнейшим подтверждением: эпоха современных масс (и значит, вероятно, людей массы) в своем развитии, затронувшем почти весь земной шар, а также эпоха успешного освоения космического пространства; все это в свою очередь обусловлено математическо-физическими знаниями и открытиями и применением их в технике, все это в стремительном темпе изменяет лик Земли и способы жизни и делает вероятным, что человечество уничтожит свой дом и себя. Человек обрел знания, но зло гордыни, наслаждения и ненависти в его угрожающей массовости настолько возвысилось, что апокалиптические видения и апокалиптические события могут показаться вполне трезвому суждению оправданней и ближе, чем когда-либо прежде в истории человечества.

С другой стороны, богосотворенная и способная к обновлению природа человека и Откровение Господне дают основания для реалистического оптимизма: мы предощущаем эту возможность— в молитве и вере приблизиться к Творцу в большей степени, чем предшествую щие поколения.

В. Периодизация

1. а) Провести четкие границы между периодами Нового времени необычайно трудно. Развитие (в соответствии с необозримым многообразием данных) протекает хронологически столь сложно, что отдельные движения постоянно перекрывают друг друга, и их высшие и конечные точки почти нигде не совпадают. Особенно яркий пример тому являет XVIIв. Для большей части Германии первая половина этого столетия была временем глубокого упадка, на фоне которого выделяются только имена Авраама из Санта-Клары и Ангелуса Силезиуса († 1677г.); для Франции— это классическое время, богатое, литературными, политическими и религиозными достижениями.

б) Более глубокая причина этих трудностей заключатся в том, что, несмотря на формальное «единство» духовного пространства или его тенденций, в поле деятельности Запада появляется большее количество отдельных центров церковно-исторического процесса, чем в средние века. Теперь уже противостоят друг другу не вселенская Церковь, т.е. папство, и универсальное государство, в пределах которых отдельные возникающие силы, акции и течения, несмотря на национальные различия, в общем, имели единые рамки. Теперь католичес кая Церковь оттесняется еретическими церквями, и даже в границах собственного пространства жизнь во многих местах стремится обрести самобытность в той или иной форме. Однако эти центры не всегда проявляют одинаковую активность; не следует считать, что уже в XVII и XVIIIвв. централистская папская тенденция Тридентского собора стала действительностью, не следует ставить знак равенства между постватиканским католицизмом и предыдущими периодами. Возможности реализации самостоятельных партикулярных образований в пределах католической церковности до 1870г. были существенно больше, чем до окончания понтификата Пия XII (§125).

2. Конечно, нельзя оставить без внимания такие вехи, как 1648г. (Вестфальский мир) и 1789г. (Французская революция); особенно велико значение французского переворота. Но эти даты нельзя считать равновеликими и рассматривать в одной плоскости. Ведь Вестфальский мир 1648г. имел решающее значение главным образом для Германии, но не для всей остальной Европы. Что же касается 1789г., то его значимость умаляется тем обстоятельством, что Французская революция была закономерным результатом предыдущего разложения в эпоху Просвещения; вот почему началом нового этапа в действительности следует считать XVIIIв.


Дата добавления: 2015-11-03; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 52 страница| ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ 54 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.012 сек.)