Ибо то угодно (Богу), если 24 страница

— Сегодняшний выбор — это выбор между ужасным концом и ужасом без конца, — продолжал оратор. — Для начала надо, чтобы из правительства были удалены все воры. Это я обещаю. В стране не будет войны. У нас не будет массовой безработицы. Через два года цены перестанут расти. Зарплата и пенсии, пособия и стипендии будут платить всегда в срок и в полном объёме. В магазинах будет всё, что угодно, как сейчас, но по доступным ценам. И это будет. Будет! Если вы выберете меня!

— У всех у них любимое словечко — "будет"; будет, потому что должно быть, потому что иначе не может быть… Совсем уж заврались. Всё обещают. Можно подумать, у меня головы нет.

— Правда — рискованное дело!

— Каждый человек лжив, любая партия обманет. Каждый врёт по-своему. А потому надо одного послушать, другого, и самому искать, где правда.

— Но невозможно же вычислить правду из лжи!

— Ни черта не поймёшь!

— А нечего и понимать, всё равно обманут.

— Обмануть народ невозможно. Народ умнее своих правителей.

— Демократия насквозь лжива.

— А тоталитаризм? — весь построен на лжи!

— Это не ложь. Это утопия! Там хотя бы устремления хорошие. Раньше люди о морали рассуждали, а теперь о морали даже говорить неприлично.

— Какая мораль, о чём вы?! Кому нужна нынче мораль? Мы и без морали проживём.

— Мораль необходима, она способствует выживанию людей.

— Нет в природе морали, и жалости, нет! И нам она не нужна! А что касается лжи, то в природе она повсюду. Ложь естественна. Без лжи нет ни дипломатии, ни политики.

— Наплевать мне на политику. Мне надо думать, чем ребёнка накормить.

— Но кто-то же должен править?!

— Нынешний-то надоел. Пора сменить пластинку.

— А я за этого буду голосовать. Он с виду честный.

— Покажите мне честного политика, и я докажу, что он дурак!

— У них одна цель — пробраться к власти. Пусть семь дней, но только б поцарствовать!

— Надо бороться за приход во власть честных порядочных людей.

— А что делать, если они сами туда не идут?

— Политикам невозможно верить. Они всегда готовы переменить свою позицию. Перед выборами принимают популистские законы, а после выборов сразу отменяют в связи с невозможностью исполнения.

— Если бы не выборы, зарплату бы так и не выдали. А после выборов опять о нас забудут.

— Скорей бы уж всё это кончилось.

— Выборная кампания как месячные, — сказала одна женщина. — Тяжело, но надо перетерпеть.

— Пусть хуже будет, лишь бы что-то менялось. Этих уже испытали, пусть другие побудут.

— Выборы есть, а выбора нет. Придётся голосовать за нынешнего. Всё равно результаты подтасуют. Анекдот слышал? Председатель избирательной комиссии звонит президенту и говорит: "С какой новости начать, с плохой или с хорошей? — С плохой. — За вашего противника проголосовало шестьдесят процентов избирателей. — Какая же тогда хорошая новость? — За вас проголосовало семьдесят процентов!"

— Выборы это спектакль, политические игры.

— Нет, выборы это война, война за власть.

— Давайте изберём нового. Пусть чувствуют, что мы тоже что-то значим, чтоб не засиживались.

— Вон ещё один дерьмократ за себя агитирует. В честной борьбе ему не победить, так он предупреждает: борьба будет нечестной.

— С нами будет лучше! — обещал с импровизированной сцены кандидат в слуги народа. — С нами жизнь выправится! Наша партия — партия честных людей, не умеющих предавать своих товарищей. Считаю невозможным, чтобы политик лгал, чтобы дела расходились со словами.

— Он что, дурак?

К группе людей, где стоял и Дмитрий, подошёл телерепортёр и обратился с вопросом:

— За кого вы будете голосовать на выборах?

— Не пойду я на выборы. Мне картошку сажать нужно.

— Чего вообще ходить-то; они и без нас себя выберут.

— А у нас в доме трубы прорвало. Так в домоуправлении сказали, что если весь дом на выборы не придёт, трубы не отремонтируют.

— Мы будем выбирать, кого-то выберем, но станет президентом тот, кто власти угоден. Потому что действуют не демократические механизмы, а бюрократические. От нас мало что зависит.

— Пешки мы, пешки. Куда нас задвинут, там и будем.

— А кого из кандидатов вы предпочитаете? — спросил репортёр.

— Я ни за кого! Я против всех! Чтобы власть знала, скольких ей не удаётся одурачить.

— Однако надо же выбрать власть? — удивился репортёр.

— Сколько ни выбирай, всё равно проиграешь. Демократия как казино: можешь не играть, но если взялся, в итоге всё равно выигрывают хозяева. Народ всегда в проигрыше.

— Народ победить нельзя, с ним нужно договориться!

— Да бросьте вы, опять страну изнасилуют! Нам говорят, у вас есть свобода выбирать. А какая может быть свобода, когда результат предопределён. Выходит, нет никакой свободы!

— У правителей своя жизнь, у народа своя. Народ безмолвствует, потому что понимает больше, чем хотелось бы правителям.

— Главная причина это упадок нравов, и прежде всего безнравственное поведение правителей. Нынешние власти прекрасно понимают: стоит им только лишиться кресел, и придётся отвечать за все совершенные против народа преступления. Потому их единственная цель — удержаться у власти любой ценой.

— Дело не в правителях, — вмешался в беседу подошедший мужчина, — а в вере в то, что власть от Бога. Ибо всё от Бога: и радости, и страдания, и надобно терпеть, ибо это судьба такая, и предопределено то, и чему быть, того не миновать. Это и есть подлинная вера, когда принимаешь всё, а не ждёшь только хорошего. Ибо Бог даёт всё необходимое. А потому надо возложить все заботы на Господа.

— Ишь какую пропаганду ведёт! — возмутилась женщина с агитационными листовками в руках. — Вы скажите мне национальность этих апостолов. Сами-то, небось, тоже...? А?

— Если бы я знал, что Бог благоволит какой-то национальности, то я бы постарался стать таким. Мне никто из этих кандидатов не нужен. Мне нужен только Иисус Христос!

— Так он на небе!

— Он везде! Отдайте себя в руки Господа. Бог может с вами всё что угодно сделать. Никто кроме Бога вам не поможет. Если вы искренне в Него будете верить, от всего сердца, вы увидите результат!

— Вы скажите, какая ваша национальность? Тогда мы сразу и поймём, почему вы так говорите.

— Я вообще никакой национальности. Я учёный. А работать в науке и не говорить правды... — без этого жизнь становится бессмысленной. Беда наша в том, что мы всё время что-то придумываем. Теперь вот новое государство хотим строить. А должно быть царство Божие! Надо вам к Богу прийти. А на земле вы рая никогда не построите.

— Мы-то построили, а вы разрушили! — заверещала агитирующая. — Бога-то вы предали, и правит вами сатана!

— Земля наша богата. Только порядка в ней нет!

— Это порядок у нас такой. А если бы всё было правильно, было бы не интересно. Страна у нас такая. У нас всё ненормально!

— Не народ, а навоз! — посасывая из бутылки пиво, зло пробурчал мужчина интеллигентного вида. — Ни на что не способны! Их насилуют, а они молчат! Дерьмо, натуральное дерьмо!

— Это ты кого дерьмом назвал? — возмутился мужик, по виду рабочий. — Это ты народ дерьмом назвал, то есть меня? А ты-то сам кто, не народ?

Он схватил «интеллигента» за пиджак и прижал к стене.

Какой-то парень протянул Дмитрию газету.

— Ради чего стараетесь? — спросил у него Дмитрий.

— За деньги, конечно! За что же ещё? Если хочешь заработать, приходи к нам. Платят прилично. — И парень назвал размер оплаты.

Дмитрий просмотрел газету, предвыборная платформа этого движения показалась ему симпатичной, и он решил подработать, тем более что оплата была весьма привлекательной.

В предвыборном штабе Дмитрия встретил молодой мужчина с бегающими глазками.

— Газеты распространять будешь?

— А сколько платите?

Мужчина назвал сумму на четверть меньше той, которую назвал разносчик газет.

— Получишь наличными, когда всё сделаешь. Если согласен, бери две пачки и поезжай на центральную площадь.

— А если не будут брать?

— Побольше рекламы, и схавают!

Дмитрий взял две пачки газет и поехал в центр. Он уже подходил к площади, как вдруг наткнулся на милицейское оцепление.

— Что случилось? — спросил он у милиционера.

— Какой-то ненормальный захватил заложников и угрожает взорвать здание.

— Почему?

— Протестует против телевизоров.

Дмитрий взглянул на высотное здание и увидел в окнах людей, держащих большие белые буквы: "МЫ ЛЖЕЦЫ", "МЫ ОБМАНЫВАЕМ ВАС".

— Надо же, до чего человека довели, — произнёс кто-то из зевак.

— Слыхали новость? — сказала стоящая рядом женщина. — Сегодня неизвестный мужчина ворвался в здание парламента, и, бросив гранату, начал стрелять из автоматической винтовки. Когда патроны кончились, он достал пистолет и застрелился. Полицейские чины квалифицировали его действия как внезапно помешанного. А в предсмертной записке, которую нашли в кармане у террориста, он объяснял мотивы своего поступка, обвинял депутатов в волоките и не рассмотрении его неоднократных жалоб.

— Вот тебе и помешанный. Они не хотят разбираться в причинах, даже когда причины налицо. Проще всего назвать террориста свихнувшимся, чем признать свои ошибки.

Из окна захваченного здания полетели листовки. Дмитрий поднял одну.

"Нами управляет телевизор! Он подчинил нас себе. Он подсказывает, как жить, кого выбирать, что покупать, к чему стремиться. Телевизор стал орудием управления. Средства массовой информации искажают реальность, и уже трудно отличить, где правда, а где ложь. Поэтому первое, что надо сделать, это освободиться от телевизора! Это первый шаг на пути возвращения к себе!"

“А может, и в самом деле? — подумал Дмитрий. — Возможно, моё видение мира, и моя надежда, и вера тоже обман? Что же тогда есть реальность?”

Встав посреди площади, Дмитрий стал протягивать прохожим газеты, однако никто не брал. Рядом стояли агитаторы других политических партий, у них тоже брали плохо. Тогда у Дмитрия возникла мысль привлечь внимание.

— Правда, которую все эти годы от нас скрывали! — стал выкрикивать он. — Читайте правду! Неизвестные страницы из биографии кандидатов! Откровения накануне выборов!

— Вы с виду разумный человек, — обратился к Дмитрию солидный мужчина. — Как вы можете агитировать за этих проходимцев?

— Я ни за кого не агитирую. Я за народ.

— Ты, наверное, в Бога веришь.

— Почему вы так решили? — удивился Дмитрий.

— Голос у тебя особенный. Призывно кричишь, будто проповедник.

— А сами вы как думаете: нынешний победит или претендент на его кресло?

— По им обоим тюрьма плачет. Я уже десять лет не хожу голосовать. Какой смысл? Одна банда сменяет другую — вот и вся демократия. Депутаты всё готовы сделать для народа, кроме того, чтобы снова стать частью этого народа. Мы всю жизнь работали, себя не щадя, всё Родине отдавали, а эти политики всё просрали. Обокрали несколько поколений!

— А для них народ — ботва! — зло проговорил мужчина в военной форме.

— Продали нас, как скот продали! Подкупили правителей, а нас как быдло...

— Нет, я не быдло!

— А что ты можешь сделать, один? Каждый думает прежде всего, как свою жопу прикрыть.

— А вот взять да пристрелить одного из этих, чтобы всем показать, что мы не быдло!

— Ну и что? Ничего этим не изменишь! Поговорят день-два и забудут.

— Так ведь не ради славы! Мóчи терпеть больше нет! Ложь, одна ложь кругом!

— Успокойтесь. Стоит ли так расстраиваться по пустякам? — вмешалась в разговор молодая женщина. — Смотрите на вещи проще.

— Вы не понимаете! Ведь никому невозможно верить! Как же жить тогда?

— Да мы все запрограммированы, — вмешался учёного вида мужчина. — Про НЛП слышали? Это же технология. Нами манипулируют!

Агитаторы беззастенчиво всучивали прохожим газеты и улыбались. Играл оркестр, какой-то пьяный отплясывал, рядом до хрипоты спорили политические противники, милиция демонстративно не вмешивалась. Повсюду пестрели предвыборные лозунги: «Голосуй, или проиграешь!» «С нами жизнь выправиться!» «Правда и порядок!» И тут же: «Хватит думать — начинайте жевать!»

“Содом какой-то! — подумал Дмитрий. — Что же мне делать, находясь посреди этого кошмара? Реформы, революции, войны, — какое мне до этого дело? Политики дерутся, а у меня должна голова болеть?

Законы не исполняются, преступники пробрались во власть, ложь захлестнула общество. Правды нет нигде — не нужна она. Вместо совести деньги. Нажива и корысть одурманили людей. Куда же деться? Как жить в этом дерьме? Где выход?

Грязь, грязь, грязь! Всё продаётся. Ничего святого не осталось. Чем же тогда жить? Зачем жрать, спать? Ради чего?!

Нужна идея, ради которой хотелось бы пожертвовать жизнью. А нажива не может быть таковой!”

Рядом размахивали знамёнами и скандировали футбольные болельщики.

— Скажи, в чём для тебя смысл жизни? — спросил Дмитрий у одного из них.

— Смысл жизни? А чтоб «Зенит» чемпионом стал! — ответил парень и задудел в свою дудку.

“Я хочу служить высокой идее, во мне живёт бессознательная потребность служить вечному, я чувствую влечение к высшему, прекрасному, нетленному! А мне предлагают жить пузом, жрать! К чёрту! Не хочу! Не могу! Лучше умереть! Умереть легче, чем существовать как быдло!

Всю жизнь голову морочили. Меня убеждали, и я верил. Первые двадцать лет впитывал общественные представления о счастье, вторые двадцать лет жил ими, теперь пытаюсь избавиться от впитанной лжи! Что же, вся моя жизнь — обман? Бороться за освобождение себя от себя?

Нет, не могу я согласиться с тем, что жизнь моя обесценилась! Даже если по уровню доходов мы вернулись на тридцать лет назад. Не зависит моя жизнь от курса валют!

Совершенно невозможно понять, где правда. Как же тогда голосовать?

Как можно чувствовать себя свободным в ситуации, когда от тебя ничего не зависит. Да, у меня есть выбор, но результат предопределён! Вот она — иллюзия свободы! Да, я свободен в своём волеизъявлении, у меня есть право выбора, но какое это имеет значение, если результаты выборов предопределены. Победитель уже известен! В чём же тогда моя свобода? и есть ли у меня выбор? и есть ли у меня в таком случае свобода?

Почему я должен чувствовать себя заложником неверного решения большинства?

Или народ всегда прав?”

Какой-то парень подошёл вплотную к Дмитрию и долго выжидающе смотрел на него.

— Устал я от царящей несправедливости, — сказал он вдруг. — На работе третий год зарплату не выдают. Говорят, денег нет. А сами по заграницам путешествуют. Врут на каждом шагу. А когда я изобличаю их ложь, почему-то негодуют. Я, конечно, понимаю, людей нужно уничтожать, а концлагерей нет, вот денег и не платят. Даже на бирже труда не принимают, говорят, документов нет. А где их взять, если хозяева, у которых я работал, скрылись?

Ложь, всё ложь! Мы утонули во лжи! Я задыхаюсь без правды! Всё понимаю, вижу обман, а сделать ничего не могу. И чувствуя моё бессилие, они творят ещё большее зло. Что делать, не знаю. Я маленький человек, в этом мире я меньше мухи. Никому я не нужен. И прихлопнуть меня могут как муху. Но я им докажу, я докажу!.. Они у меня попрыгают на горячей сковородке! Я не смирюсь! Они меня не раздавят! Я им докажу, что я человек! Я заставлю себя уважать! Хватит надо мной издеваться! Все увидят, что я не муха! Это они насекомые! А я… Я выше их! Я гений! Только несостоявшийся. И виноваты в этом они! Я верил им, делал то, что от меня требовали, а они попросту обманывали меня.

— Чего же ты хочешь? — спросил Дмитрий.

— Справедливости и законности!

— Тогда, может, стоит подать в суд?

— Пытался, собирал бумаги, но чтобы выиграть, нужно много денег. Богатые в суде ведут себя нахально, считают всех остальных дерьмом. И что делать, когда закон несправедлив? когда в суде сплошной произвол? Все всё понимают, но никто ничего сделать не может. Торжествует власть беззакония! Я все средства испробовал. Закон бессилен! Что же остаётся? Только сила!

— Ты собираешься, как Дон Кихот воевать с системой?

— Дело не в системе и не в государстве. Всё, что творится вокруг и во Вселенной, происходит в душе каждого отдельного человека, и в моей душе! Кажется, весь мир несправедлив по отношению ко мне. Меня, вообще, волнует проблема справедливости. Я всегда считал, что возмездие неотвратимо. И оно свершится! Я отомщу человечеству!

— За что?

— За себя! За всех! За униженных и оскорблённых! Человечество трезвеет только в минуты катастроф, да в дни траура. Я устрою миру катастрофу! Человечеству пора отрезветь! Я знаю, как взорвать мир. Не веришь? А я могу! Как? Не скажу. Но могу! История в моих руках!

Дмитрий удивился.

— Ты что, террорист?

— Да, если терроризм это бунт человека против несправедливости, творимой машиной государства! Мне кажется, всякая власть несправедлива. Все мы жертвы экспериментов, подопытные кролики, марионетки. Нашим поведением управляют с помощью электроэнцифалографа.

“Сумасшедший?” — подумал Дмитрий.

— Ты, наверное, думаешь, что я сумасшедший? Нет, это они с ума посходили! Мы заложники безнравственных правителей, и ничего не можем с этим поделать, в их руках власть, в их руках ядерная кнопка. Никто остановить их не может, никто! Сила правит миром, причём сила недобрая!

— А может, и нужна человеку сила, чтобы он не озверел от свободы, — вмешался подошедший мужчина. — Сдерживать человека нужно, сдерживать!

— Они творят что хотят, поскольку считают, что нет никого сильнее. Ни людского, ни божьего суда не боятся. Они готовы стрелять, бомбить, убивать только ради того, чтобы избежать собственного позора. Но божий суд в сердцах людей им не подвластен! Против грубой силы есть сила правды. В конечном итоге всегда побеждает справедливость!

— А что такое справедливость?

— Не знаю. Но чувствую!

— И зачем тебе всё это нужно? — спросил Дмитрий.

— Я сам себе неоднократно задавал этот вопрос, — ответил парень. — Во-первых, не могу терпеть творящуюся несправедливость! Во-вторых, хочу понять, почему всё так происходит? Но главное — я не могу иначе! Моя задача привлечь внимание, чтобы люди задумались, поняли, какая опасность им угрожает. Мы все жертвы манипуляции общественным сознанием. Люди не знают истины. Я чувствую, что должен это сделать, в этом моя миссия!

— Мне вас жалко ребята, — сказал стоящий рядом мужчина. — Вы безграмотные полусумасшедшие люди.

— Моя родина гибнет. Что же мне, смотреть?! — возмутился парень.

— Вы готовы погибнуть за народ? Лично я не могу. Мне своя жизнь дороже. Я эгоист.

— Все эгоисты. Но ведь надо за что-то жизнь положить!

— Не выношу я эту лживую патетику! Ты мне правду дай, истину, какой бы мерзкой она ни была. Будь честным до конца, как если бы пришлось догола раздеться, кожу с себя содрать, чтобы доказать истинность своих слов. А не можешь говорить правду, молчи!

— Я заставлю их задуматься! Я остановлю это безумие! Я спасу мир от гибели!

Мужчина покачал головой и отошёл.

— Как? — спросил Дмитрий. — Тем, что будешь шантажировать?

— А как мне ещё убедить тех, кто не хочет слушать, кто наплевал на чужое мнение, наплевал на меня, для кого главный аргумент сила!

— Хочешь остаться в истории?

— Плевал я на историю. Я сам и есть история. Дело не в мыслях и не в поступках человека, а в его чувствах, в его страстях! Не знаю, что руководит мною, но это сильнее меня. Может, это судьба моя?

— А что такое судьба?

— Наверное, неизбежность! Возможно, в том и состоит моя судьба, чтобы остановить творящееся безумие. Нужно остановить поток лжи и насилия, что-то противопоставить этому произволу, нужно сказать людям правду!

— А смерти не боишься?

— Нет. Пусть убьют. Умереть легче, чем жить бессмысленной жизнью. Я даже хочу умереть. Только верю, верю, что Бог покровительствует мне!

— Но ведь могут погибнуть люди!

— И я погибну.

— Но они же ни в чём не виноваты!

— А в чём виноват я?

— Да, в мире нет виноватых. Но если так, то тогда никто ни за что не отвечает, и всё предопределено.

— Нет, мы все виноваты в происходящем!

— Надо прощать.

— Прощать? Люди мстят, и это справедливо! Месть справедлива!

— Но вряд ли необходима.

— Необходима! Там где месть существует, там и убийств меньше — это факт! Ибо если нет справедливости в этом мире, то пусть и мира этого не будет! Ведь если всё совершается ради денег, значит, тогда нет ничего, ничего, кроме... то есть вообще ничего! Пустота! Никакого смысла. Вот в чём ужас! Наедине с таким кошмаром не выжить! Мы все исчезнем, исчезнет и Земля, и Солнце, и Вселенная; всё когда-то кончается. И так ли уж важно, произойдёт это раньше или позже. Важно, имела ли смысл наша жизнь, и вся эта история под названием цивилизация, и само существование Вселенной?

— Тогда ради чего суетиться, стараться, стремиться к чему-то, мучиться, если жизнь конечна? — спросил Дмитрий. — Не проще ли в таком случае вообще ничего не делать и умереть?

— Я не знаю, что за сила управляет мной, но я не могу иначе!

— Мы все зависим от этой силы и подчиняемся ей, — вмешался в разговор учёного вида мужчина, — и не важно как она называется: судьба или Бог. Важно то, что она подчиняет нас, и мы реализуем себя, как ей это угодно. Что-то заставляет стремиться к власти, славе, успеху, богатству — этим, казалось бы, совершенно чуждым природе явлениям.

— Что же движет нами? Какова эта сила? — спросил Дмитрий.

— Историю создают герои! — воскликнул парень.

— Но что движет ими? — сказал мужчина. — Слава? Да, и это тоже, но главное — при всём различии мотивов, они осуществляли себя, они поступали, как диктовала им их внутренняя необходимость, — они были собой! Они поступали не ради выгоды, а потому что не могли иначе!

— Но разве они не подчинялись объективной необходимости?

— Да, ими управляла необходимость. Но не столько внешняя, сколько внутренняя — желание осуществить себя. Лучшее из того, на что способен индивид — это быть самим собой, то есть жить в соответствии со своим предназначением; в этом заключено его счастье и его удача. А если не быть собой, то и удачи не будет, и счастья не сыскать. "Каждому — своё", как сказано в Библии. Откуда берутся честолюбие, тщеславие, смелость? Вот нет у меня этого, так я и не лезу, нечего мне осуществлять. А у выдающихся личностей было, и они творили историю, в то время как я историю лишь записываю.

Дмитрий с уважением посмотрел на собеседника.

— Каждый поступок это выбор! Когда человек выбирает не себя — он несчастлив, когда себя — счастлив даже в самых тяжёлых условиях. Все мои предпочтения были выбором себя, даже когда я ошибался.

— Но почему люди, зная уроки истории, всё равно наступают на грабли? — спросил Дмитрий.

— Они не могут поступить иначе, эта необходимость предопределена всем предыдущим ходом событий. В качестве примера можно взять любую войну.

— История — это собрание мифов! — категорично заявил парень. — Сплошная мистификация! Она напоминает мне испорченный телефон. Мы знаем только то, что переписано неоднократно другими, и чему можно только верить. Но почему я должен верить? А вдруг они ошибаются? Может быть, всё было иначе. Мы ищем смысл в истории, опираясь на известные нам факты, но появление новых фактов заставляет по-новому взглянуть на закономерность исторического процесса. А ложь историков, демагогия, дезинформация?.. А эти бесконечные переписывания истории в угоду правителям?.. Уже трудно понять, где правда, а где ложь. Но главное мотивы, мотивы! А их-то и не знает история!

— Но история занимается фактами.

— А на деле их интерпретацией. Да, факты есть, но никто не может знать истинных причин, побудительных мотивов. Одним словом, историю сочиняют историки. И никакого смысла в истории нет!

— Просто ты его не видишь.

— А если бы видел, то в чём этот смысл? Что мы видим в прошлом: череду бессмысленных и неизбежных войн?

— Ты полагаешь, что в прошедшем нет никакого смысла?

— Смысл истории предполагает наличие цели, какой-то закономерности человеческого существования. А какая может быть цель, если рано или поздно все мы умрём, пусть не с планетой вместе, то уж, наверняка, со смертью нашего солнца, или с галактикой нашей, или уж со всей Вселенной? История имеет начало и имеет конец. Что же могу поделать я? Ничего! Какое для меня история имеет значение, если всё происходит помимо моей воли? Я всё понимаю, но поделать ничего не могу, а те, кто вроде бы делает историю, вряд ли понимают, что творят, судя по их политике. Тот, кто знает историю, скажет только одно: история повторяется, и она ничему не учит!

— И всё-таки смысл есть! — сказал историк. — Во всяком случае для тех, кто видит, что всё повторяется: можно выявить закономерность и предсказать события.

— Это заблуждение. Хотя меня история интересует именно с точки зрения понимания настоящего и предвидения будущего.

— Но если всё повторяется и ничего по сути не меняется, то в чём же тогда может быть смысл истории? — спросил Дмитрий. — И вообще, есть ли в существовании человечества какой-либо смысл?

— Смысл жизни человечества это и смысл жизни человека; и наоборот, смысл жизни человека это смысл жизни человечества. Внешне жизнь меняется, а по сути, остаются всё те же проблемы: любовь, ненависть, предательство и жертва.

— Смысл истории скрыт в душе человека, в моей душе! — воскликнул парень. — Это судьба человечества, судьба моего народа, моя судьба!

Учёный собеседник невозмутимо продолжал:

— Эллины рассматривали историю как круговорот и были полностью покорны судьбе, исходя из представления о законченности и гармоничности мира. Иудеи рассматривали историю как драму, ведущую к определённой цели. Индусы считали, что всё величие духовной жизни раскрывается лишь в индивидуальной глубине человеческого духа. Человеческая история — это история воплощения идей, история духовной жизни личностей, народов, цивилизации. Христос, Будда, Магомет — их духовная жизнь определяла и определяет и жизнь человечества. Не было бы видения Магомета, не было бы просветления Будды, не было бы распятия Христа, — какой была бы история? Определённо, мир был бы иным!

— Значит, всё могло быть иначе?

— История идёт по неизбежному и необходимому пути, где случайность не меняет закономерности движения и направления.

— По-вашему, значит, история предопределена?

— По сути, да. В конечном итоге победа принадлежит тому, в ком жажда справедливости сильнее страха смерти!

— Что же такое есть справедливость, если ради неё люди готовы жертвовать самым дорогим — своей жизнью?

— С Платона и по сей день спорят о том, что такое справедливость. Это ключевой вопрос устройства мироздания! Для меня он своего рода компас. Справедливость — то, что измеряет всё. И если существует Высшая Справедливость, то и в истории есть смысл.

— А если наша история закончится в результате войны или космической катастрофы, то в чём тогда может быть смысл человеческой цивилизации? История тогда лишь история, когда известен конец, а когда неизвестен — это просто жизнь. Какой смысл в неоконченном процессе? Никакого! Если и есть смысл в процессе существования человечества, то лежит он за пределами самого человечества, так же как и смысл существования аквариума, где плавают рыбки.

— И для рыбок, и для владельца аквариума смысл един — он в процессе плавания рыбок. Смысл — категория процесса, а не результата, причём категория трансцендентная, процесса метафизического. Смысл — это некая закономерность. И он во всём!

Если смысл истории существует, то он в каждом шаге, в каждой мысли, и только сейчас. Смысл этот в необходимости жить! Это общее в жизни человека и Вселенной. День — это целая жизнь, история в миниатюре: зарождение, активная деятельность, засыпание. Каждый день моей жизни не бессмысленен. За день можно сделать столько, сколько не сделаешь за всю жизнь. Но смысл этого дня не в нём самом, а в тех деяниях, которые отразятся на других людях. Вот сотворил я сегодня доброе дело. Разве смерть сию минуту сделает этот день бессмысленным? Никак!

Смысл — категория не внутренняя и не внешняя, а, правильнее сказать, сквозная! Он пронизывает всё, присутствует везде и един для всего, Он связывает всё своим единством. Этот Смысл, или Принцип, с необходимостью осуществляется, и потому по сути своей это Закон. А вот что именно осуществляется? какое желание, какую потребность испытывает всё живое и неживое? Я полагаю — быть собой, осуществлять себя в полной мере в соответствии со своим предназначением! Этот закон единый для всего, универсальный принцип существования! Он осуществляется с неизбежностью как необходимость, и для человека, и для человечества.

— Я песчинка в пустыне тысячелетий. Пришёл и уйду — никто не заметит! Какое мне дело до человечества?

— Жизнь человека и жизнь человечества имеет общую причину, цель, смысл! Каждый человек рождается там и тогда, где он в наибольшей степени может и должен реализовать себя, где он необходим!

Земля вдруг содрогнулась. Оглушительный грохот, облака пыли.

— Что, что случилось?

— Опять, наверное, теракт.

— Но зачем?

— Ты у террористов спроси, зачем?

“Вот оно — неоспоримое достоинство постоянной готовности к смерти, — подумал Дмитрий. — Как тут не думать о смерти, когда она может случиться каждую минуту, каждую секунду!”

Дата добавления: 2015-10-28