17 страница. Рядом, разрывая серые туманные клочья, с пронзительным осиным жужжанием пронеслось

Рядом, разрывая серые туманные клочья, с пронзительным осиным жужжанием пронеслось что-то золотистое, и Скорпи резко накренил метлу вправо – снитч! Ну вот, последняя победа, и можно вниз. Тролль, конечно, лучший загонщик, но для ловца тяжеловат и неповоротлив, что и подтвердил, проигрывая и сестре и младшему Малфою с огромным отрывом в счете. Теперь осталось добить до конца – и вниз, где тепло, сухо, и на маленьком крылечке сидит друг, задрав к небу любопытное лицо.

Над ухом свистнуло, перед глазами мелькнул смазанный радужный всполох, и Скорпи победно усмехнулся, сжимая щиколотками прутья старенькой Галактики – в трех метрах впереди покачивался дурацкий мячик, зависнув на одном месте, словно запутавшись в мягкой влажной паутине. Видно снитчу тоже надоела игра, и он только и ждет возвращения в ящик с мячами.

- Вот ты и попался, дружок, - пробормотал Скорпи, вытягивая руку, и чуть не выпустил метловище из ладони, когда над ухом густо пробасило:

- Это точно.

Дернувшись в сторону от неожиданности, он сильно сжал колени, мокрые пальцы скользнули по влажной скользкой деревяшке, метла угрожающе накренилась вместе с седоком, и от неминуемой катастрофы его спасла рука Джеймса, крепко ухватившая Галактику за черенок.

- Да чего ты дрыгаешься все время?! – сердито заорал он, удерживая на месте взбесившуюся метлу, - Ну ты и псих! С тобой поседеешь раньше времени!

- Твою мать, а чего ты подкрадываешься?! – испуганно заголосил Скорпи, переживая липкий горячий ужас, ударивший в голову – внутри все сжималось и дрожало в ожидании падения, и только необходимость сделать несколько глубоких глотков сырого воздуха заставила его разлепить побелевшие губы, - Хоть бы предупредил, тролль!

Брат Альбуса, сам напуганный не меньше пострадавшего, уверенно взял в руку снитч, так и висящий на одном месте, покрутил его в пальцах, и, не глядя в посеревшее лицо Скорпи, сжал в кулаке.

- На, ненормальный, выиграл, - Джеймс подлетел ближе и невежливо впихнул мячик в нагрудный карман рубашки соперника, - И чего ты нервный такой, неужели думал, что я за снитчем не погонюсь?

- Кретин… - по привычке пробормотал Скорпи, зачем-то придерживая карман ладонью – своенравный мячик под пальцами ожил и требовательно запросился на волю, до треска натягивая ткань – по всему получалось, что Джеймс его спас. Еще немного – и каникулы действительно закончились бы раньше времени, навсегда. Серый туман пронесся бы мимо белыми снежными хлопьями, мешанина разноцветных клякс и пятен внизу начала бы приближаться, стремительно меняясь местами в вечерним высоким небом, становясь все ближе, ближе… От последней мысли по позвоночнику, от поясницы вверх, прошла мерзкая холодная волна, защекотав кожу на шее, и заставив плотнее сжать ноги вокруг черенка метлы, сразу показавшегося слишком тонким и ненадежным.

Заметив, как вздрогнула худая спина под намокшей клетчатой тканью, Джеймс хмыкнул, подлетел ближе, и вдруг припобнял Скорпи за плечи, чуть притягивая к себе.

- Ну, чего, испугался, маленький? Да я сам чуть от неожиданности не рухнул. - ласково выдохнул он в потемневшую от влаги макушку, - Все хорошо, давай домой, хватит на сегодня. Черт, надо было на антресолях покопаться, наверняка там старые перчатки есть, все же не так руки бы скользили...

Наверное, правильнее было бы оттолкнуть теплую тяжесть, навалившуюся на плечо, отвернуть лицо, не позволяя чужим губам скользить по щеке, резко накренить метлу вниз, вывернуться из объятий, провалившись в плотный студень концентрированной влаги… Но Скорпи продолжал сидеть не двигаясь, все еще переживая ужас несостоявшегося падения. И очнулся, только когда сизые клочья остались позади, над головой раскинулось чистое небо, по закатному лиловое, с золотыми кружевами облаков, а впереди – те самые мазки цветных пятен, приближающийся стремительно, но все же не так быстро, как могли бы. И рука Джеймса, все так же крепко и уверенно держащая Галактику за метловище, направляя ее вниз, к дому, и почти не слышный, на грани догадки успокаивающий шепот на ухо

- Да не трясись ты так, маленький, я же рядом…

* * *
Альбуса на крыльце не оказалось – всучив метлу в руки идущего позади Джеймса, Скорпи почти бегом поднялся по ступенькам и влетел в дом, не обернувшись на своего спасителя. В коридоре было темно, из приоткрытой двери кухни доносились голоса мистера и миссис Поттер, в полголоса выясняющих отношения. Не задерживаясь на первом этаже, Скорпи вприпрыжку взлетел по лестнице наверх, заглянул в пустую библиотеку, темную и пахнущую книжной пылью, и осторожно постучал в дверь комнаты друга.

Альбус открыл сразу, словно все это время стоял с другой стороны двери – молча кивнул приятелю, поддернул пижамные штаны и вернулся в комнату, не обращая внимания на удивленный взгляд друга.

- Ты чего, спишь уже? – Скорпи потоптался на пороге, не решаясь войти. По всему выходило, что друг и правда собрался спать, не смотря на то, что большие часы в гостиной только что отбили половину одиннадцатого – одеяло на кровати откинуто, на подушке примостилась старенькая книжка в потрепанном переплете, под уютной настольной лампой серой горкой лежали ванильные сухари.

- Голова болит, - буркнул Альбус, раздраженно отряхивая босые ступни о штанины и забираясь под одеяло, - Я пораньше сегодня лягу, ладно?

Это прозвучало странно – вроде бы слова выражали извинение за испорченный вечер, но вот тон был капризным, обиженным и… ревнивым? Что-то новое. Скорпи вздохнул и скрестил руки на груди, привалившись плечом к дверному косяку.

- Завтра берешь метлу – и летать, - категорично заявил он, - Там твои родители спорят, и, судя по всему, твой мистер Поттер побеждает, так что завтра будем учиться.

Альбус насупился и отвернулся, кусая губы – длинная черная челка упала на лоб, закрывая глаза и отбрасывая на лицо густую тень, и понять, о чем думает приятель, было невозможно.

- Посмотрим, - наконец выдавил он, заворочавшись в одеяле как в гнезде, - Если тебе так уж хочется меня учить, а не играть…

- А я думал, что это тебе хочется! – разозлился Скорпиус, даже не пытаясь удержать нервное возбуждение все еще клокотавшее в крови, - Ты же сам говорил, что мечтаешь научиться летать на метле, но у тебя плохо получается! Говорил или нет?!

- Ну, говорил! – сразу окрысился Альбус, тоже мгновенно поддаваясь соблазну выплеснуть накопившееся за вечер раздражение, - Только мне одолжений не надо! Я и сам могу, если захочу!

- Какое еще одолжение?! – почти крикнул Скорпи, ударив по двери кулаком – белое крашеное дерево отозвалось глухим стуком, - Я же звал тебя сегодня, ты сам отказался, а теперь получается, что я одолжение делаю?!

Ал насупился еще больше и выпятил нижнюю губу, став похожим на обиженного щенка, которого выставили за порог, наказав за лужу, сделанную в коридоре.

- Если тебе хочется играть, то почему ты должен тратить на меня время? – мрачно спросил он, уже злясь не на шутку – упрямый пикси выбивал бешеную чечетку, услужливо подсовывая воспоминания о лихорадочном румянце на щеках друга, когда тот нетерпеливо смотрел в небо, желая продолжить погоню за снитчем, - Я уже сказал – я меня болит голова! Может она у меня болеть хоть раз в жизни, или нет?! – рявкнул он, раздражаясь еще больше.

- Может! А еще ты мог бы сказать, что тебе просто не разрешили летать – и все! А не обижаться! Честное слово, Ал, ты иногда ведешь себя как… - Скорпи запнулся на полуслове, и еще раз ударил по двери, отворачиваясь от друга, подобравшегося как перед прыжком.

- Ну, договаривай, не стесняйся! – Альбус вскочил на колени и сжал кулаки, словно собираясь кинуться в драку – пикси подавал жару, раздувая горячие угли гнева, напрочь блокируя все доводы разума, - Как кто я себя веду?!

- Как девчонка! – заорал Скорпи, окончательно потеряв терпение – и так слишком много всего случилось за вечер. Сначала Альбус не захотел объяснять свой отказ от полетов, потом на что-то обиделся, потом жуткое происшествие в воздухе, грозившее закончиться катастрофой. И как апофеоз этого «приятного» вечера – сцена ревности и глупые претензии, склонности к которым он никогда не подозревал в лучшем друге. Нет, для одного вечера – слишком много, слишком!

- Да пошел ты! – Ал устало откинулся на подушку и повернулся к стене лицом, - Вали отсюда!

- И повалю! – Скорпи шагнул в коридор и громко хлопнул дверью, услышав, как с другой стороны в крашеное дерево врезалось что-то тяжелое – видимо обозленный друг швырнул в след приятелю кроссовок или книгу.

- К черту! – шипел Скорпиус в своей комнате, стаскивая через голову мокрую рубашку, не обращая внимания на отлетающие пуговицы, - Хочет валять дурака – пожалуйста, мне наплевать!

Как бы он не пытался себя убедить, но ему вовсе было не плевать – отогреваясь под теплым душем, смывающим усталость и напряжение с гудящего тела, Скорпи в который раз прокручивал в голове обидные слова друга и не находил объяснения его странному поведению. Ну, хорошо, миссис Поттер не разрешила ему летать, но причем тут он, Скорпи?! Неужели было так трудно сказать правду, вместо того, чтобы сидеть, молча дуться не понятно на что, а потом вываливать свои обиды на голову ни в чем неповинного друга? И что еще за разговоры насчет одолжений?! Да если бы Альбус попросил, неужели Скорпи бы отказался?! И не потому, что делает одолжение, а потому что очень хочется хоть чем-то порадовать этого неврастеника, швыряющего в спину тяжелые предметы, как… как… и правда – как девчонка!

Повозив по голове пушистым полотенцем, Скорпи сердито посмотрел в зеркало над раковиной, состроил гримасу своему отражению, обмотал то же самое полотенце вокруг бедер, и вышел в комнату. И тут же почувствовал непреодолимое желание отпрыгнуть назад и запереть дверь на защелку – на стуле у кровати удобно устроился старший брат друга, небрежно листая какой-то журнальчик.

- Чего надо? – нелюбезно поинтересовался Скорпи, быстро справившись с волнением – визит Джеймса его не удивил. Более того, он прекрасно знал, что чертов тролль непременно пожалует за своей премией за спасение, но вот любезничать с ним Скорпи совершенно не собирался.

- Ты дверь не запер, - не понятно к чему заметил старший сын Поттера, откладывая журнал в сторону, - Вот, решил заглянуть на огонек.

Скорпи закатил глаза к потолку и медленно перечислил в уме всех директоров Хогвартса по хронологии, начиная со времени основания. Справившись с раздражением и поняв, что срыва не будет, он подошел к двери, нажал на кнопочку, запирая замок, и повернулся к своему гостю, удивленно застывшему на стуле.

- Я устал, так что давай по быстрому, - заявил он, швыряя в угол мокрое полотенце и вытягиваясь на застеленной кровати, не обращая внимания на вытаращенные глаза Джеймса, - И никаких ночевок под одним одеялом, понял?

- Понял, - промямлил сраженный тролль, медленно поднимаясь со стула и подходя к кровати – Скорпи закинул руки за голову и закрыл глаза, увидев выражение лица Джеймса. Изумление пополам с похотью – кадык нервно дергается под смуглой, как и у младшего брата, кожей, над верхней губой испарина, глаза распахнулись так, что кажется еще немного, и вылезут из орбит, а руки, которыми тролль дернул пряжку своего ремня, еле заметно подрагивают от волнения и нетерпения.

- Свет погасить? – почему-то шепотом спросил Джеймс, протягивая руку к круглой настольной лампе в изголовье кровати.

- Как хочешь, - Скорпи равнодушно пожал плечами, на самом деле не испытывая ничего – ни возбуждения, ни страха, ни смущения, только огромную усталость. После сегодняшнего вечера больше всего хотелось повернуться к гриффиндорскому верзиле спиной и уснуть, а он пусть делает что хочет. Главное – побыстрее.

* * *

Когда белобрысый вышел из ванной Джеймс чуть не рухнул со стула – блондинчик так и напрашивался, чтобы его оттрахали! Мокрые светлые волосы острыми иголочками торчат во все стороны, и с них на тонкие ключицы капает вода, прочерчивая блестящие дорожки к крошечным розовым соскам. Да еще в рассеянном свете настольной лампы персиковая кожа стала казаться намного темнее, чем была на самом деле, не загорелая, а почти медная, красноватая, отливающая золотом. Солнечный…

И это полотенце, еле держащееся на бедрах, постоянно сползающее с плоского живота… Джеймс понял, что если его сейчас погонят, то ночь обернется для него бесконечной мучительной мастурбацией, и приготовился к уже привычному резкому отказу, но белобрысый снова его удивил.

Хмуро зыркнув на своего гостя, он совершенно развратным движением сдернул треклятое полотенце, похабно сверкнул голым задом и разлегся на кровати, совершенно не стесняясь собственной наготы, словно это вполне нормально и правильно – ходить перед братом своего друга абсолютно голым.

«А может, и правильно… - подумал оглушенный Джеймс, осторожно присаживаясь рядом – хотелось провести тыльной стороной ладони, от задранного вверх острого локтя, по мягкой белой подмышке, по выступающим ребрам, по животу, спустившись по длинным ногам к узким ступням, - Может, привык уже?»

На робкую ласку белобрысый почти не отозвался, только сморщил нос, и почесал бок, словно ему стало щекотно.

- Без телячьих нежностей! – потребовал он, и Джеймс нахмурился – как так без нежностей?! Нет уж, подрочить он может и в одиночестве, и вовсе не за таким приемом он шел сюда, как только понял, что Альбус опять поругался с другом. Прислушиваясь к беседе на повышенных тонах, он уже понял, что сегодня никаких посиделок в библиотеке за полночь не будет, а когда обозленный тушкан шмыгнул в свою комнату, закрыв дверь без характерного щелчка – еще больше воспрял духом.

- Я же сказал! – прохладная ладонь уперлась в плечо, когда он наклонился вперед и осторожно прикусил губами тощенькую шейку, там, где под мягкой ушной раковиной просвечивала голубая вена.

- А я и спрашивать не собираюсь! – рыкнул Джеймс, припечатывая к подушке тонкое запястье, - Ты ж хотел побыстрее, вот и не отвлекай!

Голубые глаза зло вспыхнули, белобрысый нахмурился, не пытаясь протестовать, когда губы то ли врага, то ли спасителя, спустились ниже, с громким хлюпающим звуком всасывая кожу у основания шеи – рассердившись на ледяного красавчика, продолжающего строить из себя недотрогу, Джеймс решил больше не церемониться. Скорпи громко засопел, раздувая тонкие ноздри, и заерзал ногами по одеялу, стараясь увернуться от горячего языка, теперь облизывающего ухо.

- Тихо! – скомандовал Джеймс, быстро стаскивая с себя джинсы, словно боясь, что белобрысый сейчас вырвется и убежит, - Не ври, не щекотно.

Блондинчик проворчал что-то не лестное в адрес партнера, и опять закрыл глаза, когда Джеймс перевалился через него и устроился рядом, прижавшись спиной к холодной стене. Вот теперь стало намного удобнее – облокотившись на локоть, Джеймс медленно погладил грудь, потеребил пуговку соска, провел ладонью по гладкому животу, не забыв погладить подушечкой большого пальца выпуклый пупок, и, обняв белобрысого за талию, неожиданно потянул на себя, поворачивая партнера на бок.

- Что за… - возмутился было тушкан, и тут же испуганно замер, оказавшись сверху на другом парне. Воспользовавшись минутным замешательством противника, Джеймс быстро надавил ладонью на платиновый затылок и поймал розовые тонкие губы ртом, стукнувшись зубами. Скорпи задушено вякнул, упираясь в твердую грудную клетку кулаками, пытаясь безуспешно отстраниться – наученный горьким опытом, и привычкой белобрысого давать обратный ход в самый неподходящий момент, Джеймс тут же обхватил тонкие щиколотки ногами и положил руку на теплую поясницу, уверенно удерживая на себе ерзающего и мычащего блондина.

Поцелуй вышел сладким и долгим – поняв, что сопротивление бесполезно, Скорпи расслабился, перестал вырываться и минут десять Джеймс просто наслаждался, то осторожно покусывая красные припухшие губы, то втягивая в рот чужой язык, мягко поглаживая теплую спину, внимательно прислушиваясь к участившемуся дыханию белобрысого. Блондинчик возбудился как всегда моментально, завертелся, запыхтел, устраиваясь удобнее, и даже обнял Джеймса за шею, не пытаясь как раньше перехватить инициативу.

- Маленький… - пробормотал Джеймс, вжимаясь напряженным членом в мягкий живот, когда рука белобрысого медленно двинулась по его телу вниз. Скорпи, уткнувшись носом в ухо партнера, нерешительно прихватил губами шершавую кожу щеки, заставив Джеймса удивленно распахнуть глаза – блондинчик медленно задвигался, прижимаясь крепче, знакомо выгибая спину, подставляясь под ласкающую ладонь.

Не выдержав, Джеймс быстро перевернулся, придавив раскрасневшегося Скорпи к матрасу, и опять накинулся на подставленные губы – белобрысый громко застонал, жадно отвечая на поцелуй, и Джеймс ахнул, почувствовав прохладные пальцы у себя в паху. Такого еще не было, ни на откосах, ни той ночью – агрессивный возбужденный тушканчик набросился на партнера, больно кусая губы, требовательно обхватывая коленями бедра, скребя пятками по ногам, прижимаясь, толкаясь, и активно двигая рукой.

После нескольких резких движений, Джеймс вдруг сообразил, что все начинает развиваться по старому сценарию - сейчас его доведут до оргазма и выставят за дверь, изобразив холодную брезгливую благодарность за доставленное удовольствие. С трудом отцепив от себя захныкавшего блондина, он отдышался и толкнул маленького на спину, снова заламывая тому руки за голову.

- Ну, уж нет, - усмехнулся он в лицо Скорпи, отметив и яркий румянец, и влажный блеск глаз, - Так быстро ты не отделаешься.

Белобрысый опять застонал, прижимаясь к партнеру грудью, и отчаянно дернул руками, стараясь ослабить захват. Выпустив тонкие кисти, Джеймс уселся между широко разведенных тощих ног и потянул несопротивляющееся тело на себя, решив оставить собственное удовлетворение на потом – сейчас намного важнее было закрепиться на отвоеванном рубеже.

Скорпи зажмурился и быстро задышал, запрокидывая голову, когда Джеймс склонился к его паху, целуя чуть влажную кожу промежности, и вдруг громко ойкнул, приподнимаясь на локтях – не понимая, для чего он это делает, да и не стараясь задумываться, Джеймс нагло ткнулся языком ниже, лизнув крошечное отверстие, так сильно пострадавшее по его вине в прошлый раз.

- Псих… - прошептал белобрысый, пытаясь свести колени, когда партнер ласково подул на золотистый пушок, - Как есть псих…

Джеймс не ответил, сосредоточившись на происходящем – слегка помассировав большими пальцами бугорок под поджимающимися яичками, он поднял голову и одобрительно улыбнулся, когда Скорпи выдал долгий хриплый стон и схватился за собственный член, желая поскорее кончить. Вернувшись в исходное положение он снова лизнул тонкую кожицу, ощущая под языком гладкость складок и чуть не кончил раньше времени, почувствовав через несколько минут, как сомкнутые мышцы мелко вздрагивают и поддаются нажиму, пропуская кончик языка внутрь.

- Что ж ты делаешь, сволочь… - прозвучал откуда-то тихий прерывистый шепот, - Скотина…

«Скотина» не поверил своим глазам, когда чья-то рука схватила его за запястье и решительно подтолкнула вниз – сообразив, о чем его просят, Джеймс занервничал. Приподняв голову, он внимательно уставился в раскрасневшееся лицо, оценивая зажмуренные глаза и блестящий испариной лоб с приклеенными к нему белыми прядками, больше всего боясь еще раз совершить ошибку.

- Да! – Скорпиус открыл злые глаза, качнул бедрами навстречу и опять откинулся на подушку, ругаясь сквозь стиснутые зубы.

Дальше все происходило как в тумане – Джеймс даже не мог вспомнить, дышал он или нет, настолько боялся повторения того, что было. Очнулся он только в процессе, двигаясь медленно и с долгими остановками, изо всех сил прислушиваясь к тихим вздохам прямо в ухо – в какой момент он оказался на боку, прижимаясь к спине белобрысого, сознание отказалось зафиксировать. Странная смесь похоти и отчаянного желания на этот раз сделать все правильно, заставила отмечать детали, на которые Джеймс никогда бы не обратил внимания – белый затылок, упирающийся в его плечо, согнутая в колене нога, его же смуглые пальцы, удерживающие ее на весу, и нечто нереально-восхитительное – ответное движение гибкого тела навстречу при каждом толчке.

Закончилось все еще более необыкновенно – почувствовав приближение скорой развязки, Джеймс уткнулся мокрым лбом в шею партнера и задвигался быстрее, уже не имея сил сдерживаться. Вдруг белобрысый вскрикнул, дернулся и Джеймс провалился в огненный сумасшедший водоворот, когда его сильно сжало горячее и вздрагивающее, заставляя рычать, впившись зубами в острое плечо. И последнее, что он успел сделать - на автомате оттолкнул руку Скорпи, оцарапав ногтями напряженно втянутый живот, поймав в ладонь теплые белесые брызги.

Глава 18.

Скорпи звонко чихнул, с удовольствием зевнул и потянулся, сдвигая с груди тяжелую руку спящего соседа по кровати. Джеймс недовольно засопел, но выпускать добычу из рук не захотел – придвинулся еще ближе, стискивая в объятьях тощее горячее тело.

- Вот черт… - Скорпи развернулся в кольце чужих рук и поднял голову с подушки, всматриваясь в циферблат пузатого будильника, стоящего рядом с настольной лампой. Стрелки замерли на половине седьмого, за оконной рамой прыгали воробьи – скребли коготками по жести подоконника, дрались, чирикали, купались в солнечных лучах. Затаив дыхание он прислушался – в доме царила дремотная тишина. Или еще все спят, или хозяева уже встали и спустились вниз. Нет, вряд ли мистер Поттер решил прочитать очередной выпуск «Квиддичного обозрения» в такую рань.

Джеймс открыл мутные глаза и потянулся вперед, сграбастывая блондина в охапку, прижимая к себе, целуя красный отпечаток от подушки на щеке. Скорпи засмеялся, отворачиваясь от сухих настойчивых губ, и слегка поморщился, когда сонный любовник по-хозяйски погладил его ниже спины, перед тем как потянуть на себя – каждое резкое движение отдавалось саднящей болью, не сильной, но не позволяющей забыть о прошедшей ночи. И не смотря на впечатляющий финал, этот опыт в самом начале все равно оказался весьма болезненным.

Джеймс входил медленно и осторожно, то пыхтя от напряжения как дракон, то совсем переставая дышать, роняя со лба горячие капли пота. Скорпи казалось, что долгому болезненному проникновению не будет конца и он так и сдохнет от боли прямо тут, на кровати, придавленный к матрасу, пришпиленный к нему огромной огненной головней, разрывающей его пополам. Вцепившись зубами в край подушки, отвратительно мокрой от пота, слюны и слез, он даже не пытался сдерживать громких болезненных стонов при каждом толчке, и мысленно клялся себе, что больше никогда, никогда, никогда не поддастся искушению попробовать нечто подобное еще раз! Надо было быть полным придурком, чтобы согласиться на повторение прошлого печального опыта, ведь знал же, что ничего хорошего не выйдет, и все равно поддался!

Внезапно все прекратилось – Джеймс, измученный не меньше партнера, остановился, нависая над дрожащим телом на вытянутых руках. Скорпи не успел опомниться, как оказался на боку, со смуглой крепкой рукой под шеей и мокрыми губами на щеке. Целоваться, задрав вверх одну ногу, повернув голову назад под немыслимым углом и со здоровенным членом в заднице, было не просто неудобно и больно, но еще и глупо – однако тролль думал по-другому. Посопротивлявшись скорее из упрямства, чем в серьез, Скорпи начал отвечать на быстрые успокаивающие поцелуи, особенно не вслушиваясь в ласковое бормотание, тем более что острая режущая боль постепенно отступала – Джеймс больше не пытался двигаться, сосредоточившись на очередном тактильном исследовании тела партнера. Скорпи громко задышал, закатывая глаза, и привычно откинулся затылком на услужливо подставленное плечо, накрывая ладонью чужие пальцы, ласкающие его в паху, стараясь вернуть потерянное возбуждение. А еще через какое-то время понял, что выгибается в пояснице, навстречу медленным осторожным движениям – тяжело сопящий за спиной партнер, сообразив, что цель почти достигнута, решился на вторую попытку.

То ли поза была правильной, то ли тролль оказался не таким уж идиотом, но пять минут спустя кровать заходила ходуном, пронзительно визжа металлической сеткой. Незнакомые ощущения на грани боли и стыдного терпкого удовольствия, окончательно сорвали последние тормоза. Скорпи изгибался, утыкался лицом в сгиб локтя партнера, отчаянно толкался назад, забыв про неприятное жжение, зажмуривал глаза, царапал руку, крепко обхватившую его поперек груди, и чуть не задохнулся, когда Джеймс задвигался быстрее, больше не боясь и не сдерживаясь, стремясь скорее привести себя и партнера к развязке.

Наверное, они кончили одновременно, но он не мог сказать наверняка – на несколько секунд оглохнув и ослепнув от неожиданно сильного и острого наслаждения, взорвавшего реальность. Скорпи долго не мог придти в себя, так и лежал на боку, безвольно вытянув руки, не обращая внимания ни на мелко дрожащие от усталости, словно сведенные судорогой мышцы, ни на жидкость, стекающую по ягодице, от которой на простыне осталось мокрое холодное пятнышко. И уснул почти сразу, как только перевернулся на другой бок, уткнувшись носом в шею совершенно ошалевшего от счастья Джеймса, опять начавшего что-то монотонно бормотать, усыпляющее поглаживая партнера по спине. И проспал всю ночь в чужих объятьях, используя руку Джеймса вместо подушки. И сейчас это совершенно не вызывало волны отвращения к самому себе, как было в прошлый раз – просто усталая удовлетворенная лень и полное нежелание задумываться о чем бы то ни было.

- Мммм, сексом пахнешь… - отвесил Джеймс сомнительный комплимент, проснувшись окончательно, но, так и не открывая глаз, - И солнышком.

- Бред, - Скорпи опять заворочался, позволяя просунуть колено между своих ног, и вздохнул – сам Джеймс пах потом, выветрившимся одеколоном, и полиролью для метел, совсем чуть-чуть. Наверное, вот так и пахнут по утрам гриффиндорские тролли – знакомо и ненавязчиво.

- Маленький, - тролль благодарно ткнулся губами в круглое розовое ухо, покусывая прохладную мочку, - Тушканчик ты мой солнечный…

Скорпи ничего не ответил – обижаться на сравнение с мелким грызуном тоже было лень. Вообще, все было лень: просыпаться до конца, вылезать из теплой постели, расправляя сбившуюся простынь; выпроваживать ночного гостя из комнаты, идти в душ, одеваться, спускаться вниз… И выяснять отношения с другом, особенно после вчерашней ссоры, очень не хотелось.

- А чего это вы с Альбусом не поделили? – вдруг спросил Джеймс, отрываясь от своего занятия, - Хочешь, я вас помирю в два счета?

- Сам разберусь, - Скорпи мысленно выругался и недовольно потерся мокрым ухом о подушку. Слова Джеймса ему не понравились, словно тот специально решил испортить настроение, напомнив о неприятном вечернем инциденте. Вот он, истинный гриффиндорец – упрямый, туповатый, бестактный и уверенный, что без его помощи и покровительства весь мир рухнет. Тролль. Впрочем, вряд ли он сделал это нарочно…

- Ну как знаешь, - легко согласился брат Альбуса, и вдруг подхватил партнера под колено, подтягивая ногу вверх, пристраивая ее себе на бедро. Видать, проснулся окончательно, и теперь хочет продолжения того, что было ночью.

И продолжение последовало – впервые Скорпи не стал возражать и отказываться, с готовностью отвечая на сдержанные ласки, становящиеся все более смелыми и настойчивыми. Уж очень ленивым выдалось утро – долгим, сладким, похожим на карамельную тянучку, когда очень хочется позволить себе наплевать на последствия, уступая желанию. И терять такой шанс ни он, ни Джеймс не хотели.

* * *
Альбус проснулся от топота ног в коридоре и воплей Лили, требовавшей прямо с самого утра оседлать метлы и продолжить вчерашние гонки за снитчем. Судя по всему, все в доме давно проснулись – с кухни тянуло запахом свежей выпечки, кофе и корицы, приглушенные голоса родителей, доносящиеся из другого конца коридора, терпеливо увещевали дочь сначала позавтракать, а потом уже подниматься в небо.

- Не дам свою метлу! – бухнул голос Джеймса прямо за дверью, и Альбус, уже успевший опять задремать, вздрогнул и испуганно захлопал глазами.

Потянувшись и сладко зевнув, он перевернулся на спину, лениво почесал живот под задравшейся майкой, и остался в постели, решив сразу не вставать – уж очень приятно было лежать, вытянувшись на спине и закинув руки за голову. Постепенно голоса в коридоре удалились, семья в полном составе отправилась вниз, и стало так тихо, что жужжание невесть как проникшей за противомоскитное заклинание мухи, мотающейся вокруг плафона под потолком, показалось неправдоподобно громким. На противоположной стене задрожал солнечный зайчик от стеклянного графина с водой, стоящего на залитом солнцем подоконнике, из приоткрытого окна потянуло прохладным сквознячком, и Альбус поплотнее завернулся в одеяло, выставив наружу только растрепанную макушку и кончик носа, не желая окончательно просыпаться.

На границе между сном и явью думалось о всякой ерунде, несерьезной, но приятной, например о том, что сейчас он встанет, спустится вниз, усядется за стол, потребует большую чашку какао и утащит из под носа Джеймса самую горячую и румяную булочку. Не из вредности, и не из желания досадить старшему брату – а просто так, потому что хочется. Или раньше всех завладеет исправной метлой, и, не смотря на запрет матери, полетает хоть десять минут. Пусть невысоко, пусть не поднимаясь выше крыши дома, но взлетит! Или выпросит у отца лодку чтобы поплавать по озеру. Хотя придется брать с собой Джеймса, иначе отец не разрешит, но вот присутствия брата в такой момент совсем не хотелось – почему-то виделась лодка, отражающаяся в дрожащем водном зеркале длинным темным пятном; комариное попискивание, круги по воде, разбегающиеся от капель падающих с весел; и Скорпи, щурящий голубые глаза на ярком солнце. И больше никого. И можно даже представить, что плывут они с другом на тот самый остров, нарисованный на картине. И, конечно, в этой лодке никаким старшим братьям места быть не должно! И не потому что жалко, а… а просто так, как с булочкой, потому что так хочется! Потому что хочется только вдвоем, потому что это только его мир. Ну, хорошо, и еще это мир Скорпи.

Дата добавления: 2015-10-28