Нематериальная архитектура

Подобное превращение вопроса социальных отношений в текучесть архитектурной формы — характерное проявление феномена, который Винсент Моско удачно назвал «цифровой сублимацией» (Mosco 2004). Преодоление ограничений, даже (и в особенности) тех, что накладывает материя, стало стандартной темой в 1980-х, когда концепции «киберпространства» и «виртуальной реальности» засверкали в небе, словно салют19. Джарон Ланье, автор термина «виртуальная реальность», считал ее в первую очередь новой «действительностью», лишенной ограничений. Выступая в 1989 году на конференции по компьютерной графике SIGGRAPH, Ланье заявил: «Каким бы реальным ни был физический мир, <...> виртуальный столь же реален и достигает такого же статуса, но в то же время для него характерна и неограниченность возможностей» (цит. по: Whyte 2002: 16).

Аналогичным образом архитектор Майкл Бенедикт видел в киберпространстве воплощение вековечных грез о преодолении препятствий материи: «Создание киберпространства представляет собой, в конечном счете, создание иного живого мира, параллельной вселенной, открывающее пьянящую перспективу — воплотить в жизнь, с помощью технологий, которые появятся уже завтра, тысячелетнюю мечту человечества о преодолении физического мира» (Benedikt 1991: 131).

Эту идею разделял и Маркус Новак. Он утверждал: причина зачарованности киберпространством — «в обещании власти над миром с помощью силы воли. Иными словами, это вековечная мечта о магии, которая должна наконец превратиться в некую реальность» (Novak 1991: 228). Возвышенная магия киберпространства связана не столько с утратой телесной оболочки, сколько с тем, что «ум обретает плоть» (Ibid., 227). Однако это радикально иное тело, не только без органов, но и, казалось бы, без ограничений: «Таким образом, восстанавливая тело, мы даем ему свободу произвольно меняться, стать текучим. <...> Именно такое значение имеет понятие “текучая архитектура” —текучая архитектура киберпространства, текучая архитектура в киберпространстве» (Ibid., 227).

Хотя манифест Новака, с его акцентом на эфемерности, решающей роли пользователя и дезориентации, многим обязан идеям предшественников — Сант-Элиа, Фридмана и Констана, — больше всего здесь поражает, как автор переносит фантазии Archigram о «чуткой архитектуре» в киберпространство. Разделяя представление кибернетиков об информации как чистом шаблоне, Новак признает: «Текучая архитектура — это, несомненно, дематериализованная архитектура» (Ibid., 251). Используя дихотомию реальное-виртуальное, характерную для столь многих первых работ о киберпространстве, Новак говорит об архитектуре чистой формы, способной мгновенно меняться: «[Текучая архитектура] открывается, чтобы приветствовать меня, и закрывается, чтобы меня защитить, это архитектура без дверей и коридоров, где следующая комната всегда находится там, где мне нужно, и устроена так, как мне нужно» (Ibid., 250-251; курсив мой).

Если поначалу этот отрывок вызывает ассоциации с автоматическими дверями, то завершается он более радикальным тезисом, где желания человека постоянно удовлетворяются. Повышенная озабоченность тем, «что мне нужно», указывает на будущее, состоящее из «миров по индивидуальному заказу». Отсюда уже недалеко до постоянно меняющегося ландшафта «Темного города».

«Текучая архитектура создает текучие города, меняющиеся вслед за изменением ценностей; в них приезжие разного происхождения видят разные достопримечательности; в них кварталы различаются в соответствии с идеями, которые разделяют их жители, и эволюционируют, по мере того как идеи созревают или исчезают» (Novak 1991: 250-251).

В связи с этой концепцией, напрямую переносящей текучесть цифрового пространства во впечатления о городском пейзаже, возникают фундаментальные вопросы относительно общественной культуры городов. Что происходит в городах, где «приезжие разного происхождения видят разные достопримечательности», с функцией улицы в качестве общего пространства, в котором перемешаны люди разного классового и этнического происхождения? Будут ли непредсказуемые встречи, которые Ричард Сеннет считал необходимой предпосылкой космополитизма (Sennett 1977), вытеснены индивидуальными средами обитания, приспособленными к потребностям отдельных людей? Если случайные встречи будут сведены к минимуму, не разучатся ли люди продуктивно и неравнодушно взаимодействовать с «чужими»?20

Дата добавления: 2015-10-24