Охота на жар-птицу 15 страница

— Эй, царевич! Ты совсем своего мужа не кормишь? Он еще больше отощал с момента нашего расставания!

— Похоже, они очень хорошо знакомы, — сказала Ясмин Войславе.

— Даже слишком близко, — проворчала царевна с обидой.

— Всё-таки, каким ветром тебя сюда занесло? — вспомнил главный вопрос Пересвет.

— Долгая история! — объявил Хродланд и тут же принялся охотно рассказывать: — После нашего расставания я вдруг понял, что мне совершенно некуда идти…

— Мог бы идти на все четыре стороны! — перебил Кириамэ. — Но почему-то тебя понесло в наши края.

— Не «почему-то», — оскалился в улыбке он. — Меня твой муженек погостить пригласил.

Ёширо ответил шипящей руганью. Не имел он больше сил смотреть в эти бесстыдные глаза. Тем более с такого близкого расстояния!.. Ткнув острым локтем, заставил себя выпустить, спрыгнул с рук на землю…

Отчетливо раздался звонкий жалобный «треньк!»

Кириамэ напрягся. Посмотрел себе под ноги — так и есть. Его катана. В пылу драки вырванная из рук и брошенная на землю этим гадом — теперь случайно попала под его собственный каблук.

Принц поднял с земли жалкие остатки оружия: два куска стали, на которых живого места не осталось, сплошь зазубрины и вмятины. Такой клинок не то что в вакидзачи не переточить, здесь даже на танто не хватит! Память услужливо подсказала — фехтование против кочерги оказалось неудачной идеей. Но в пылу гнева, разгоряченный злостью — разве он стал бы прислушиваться к рассудку? Вот итог. Верный клинок, спасавший от смерти в страшных сечах, по его собственной глупости получил трещины и зарубки на лезвии, которые было уже не исправить. Кочергу-то он перерубил надвое, обломки остались лежать с той стороны, за домом, в жухлом бурьяне… Но удравший от гибельного выпада противник схватился за колун. Тяжелый топор для рубки дров сейчас валялся здесь же — непригодная к использованию железка, лишившаяся не только нормального лезвия, пригодного теперь лишь для переплавки, но и рукояти из твердого, как камень, дерева, разрубленной в щепки... Вот только, прежде чем уничтожить и этот хозяйственный инструмент, катана получила еще больше повреждений. [примечание: из сломанных катан ради экономии стали делали более короткие мечи вакидзачи или ножи-кинжалы танто]

Пострадавший в глупой схватке клинок просто не выдержал последней нагрузки. Сломался.

От всколыхнувшейся злости Ёж рванулся на месте прирезать Хродланда, благо в ножнах оставалась вакидзачи, тоже вполне пригодная для казни.

Однако, обернувшись, схватившись за рукоять, встретился со столь искренне виноватым взглядом… И ярость внезапно отступила. В конце концов, в гибели оружия виноват лишь сам принц, с его глупой яростью. Чертыхнувшись, Кириамэ приказал всем вернуться в дом, где можно будет продолжить разговор. Лучше, чем на холоде стоять. Прощенный Хродланд мигом повеселел, краски жизни вернулись на физиономию, и впрямь на миг слинявшую в пепельную бледность.

А вот Пересвету сделалось как-то не по себе: слишком уж неожиданным показалось подобное милосердие к ненавистному противнику…

Итак, принц-изгнанник наконец приступил-таки к рассказу.

Распрощавшись со своими новыми друзьями, он быстро понял, что прощаться с ними на самом деле совсем не хочет. Благодаря обширному запасу колдовских амулетов, талисманов и прочих полезных штучек, Хродланд в один миг перенесся из владений Агилольфанны — прямиком в столицу Тридевятого царства. Там он расположился в лучшем трактире, собираясь с комфортом дождаться их возвращения. Он рассчитывал, что мальчишки лично представят его царю-батюшке и подыщут сносную государственную должность с неплохим окладом, чтобы на жизнь хватило и было бы куда силы приложить во благо приёмной родины.

Однако провести время в ленивом ожидании и вдоволь насладиться местными сортами хмеля ему помешали. В трактир явился какой-то бородач — и прямиком направился к наслаждающемуся праздностью путешественнику. Заведя разговор издалека, бородач намекнул, что представляет высокопоставленную особу, весьма влиятельную в столице. И очень богатую. Эта неназванная личность якобы искала именно такого проходимца, как Хродланд! Нет, разумеется, переговорщик употребил более лестные выражения. Но смысл был именно такой. Некая титулованная шишка замыслила сделать царской семье пакость — решила выкрасть единственную дочку Берендея. Нет, они не собирались с ней сотворить ничего дурного, просто хотели припугнуть дурочку, а заодно и ее родителей. Иноземец с бандитской наглой внешностью подходил для этой задачи лучше некуда.

И Хродланд согласился.

Отчего бы нет? Денег подзаработает! Предоплату выдали немедленно, в золоте. Опыт в похищении принцесс у него имелся, так о чем тут раздумывать?

— Кстати, про это он так ничего толком нам не рассказал! — вставила Ясмин.

— Угу, — подхватила Войслава. — Только дразнился намеками. Кого он хитил-то? Интересно ж, с кем в один список я записана!

— Простите за скрытность, — повинился с ухмылкой наглец. — Одной из похищенных была Аврора-Катерина, принцесса Каринтенсийская. Однако именно Пересвет помешал мне с успехом выполнить сие задание. Он доблестно спас бедняжку! Буквально вырвал невинную девушку из моих корыстных объятий. Защитил от банды моих помощников и возвратил безутешному отцу, невредимую и непорочную.

— Ого! — Ясмин и Войслава с изумлением воззрились на покрасневшего от досады царевича.

Пересвет плевать хотел на это вранье! Он был очень сердит! Они переместились всей компанией в дом. Но и тут, сославшись на тесноту, этот импортный наглец имел нахальство сцапать Кириамэ — усадил к себе на колени, прикрывшись от царевны, точно щитом. И Ёжик не особо-то сопротивлялся! Позволил прижать себя спиной к мускулистому торсу, подлый изменщик. Да, это оказался эффективный ход — Войславка надулась от злости, затаившись тише воды, ниже травы, не смея посягнуть на вожделенный объект, который предпочёл тискать тощего нихонца, когда мог бы на эти же самые колени посадить ее куда более мягкий зад!..

Однако о царевиче никто не подумал. Каково ему смотреть на это безобразие?! А может… Нарочно сговорились, да? Озарение вспышкой пронзило сознание. Конечно! Оба хороши! Вот заморские гады, спелись… Вот и фиг вам, а не сцена ревности!! Обжимайтесь, сколько хотите!! Царевич и бровью не поведет на ваше непотребное поведение! Это на глазах-то у венчанного мужа эдакое себе позволять?! Получат же принцы от него на орехи, ох получат!..

— А еще говорил, будто… — заикнулась Ясмин, собираясь спросить о третьем пункте в списке титулованных особ, похищенных Хродландом. Но Пересвет метнул в нее такой красноречивый взгляд, что Шеморханка сочла за лучшее прикусить язык.

— Продолжай, — приказал царевич Хродланду.

Тот пожал плечами: чего объяснять-то? Само собой, похищение состоялось.

Было не трудно сложить одно с одним — и понять, что объект и есть родная сестрица Пересвета. Хродланд догадывался, что за плохое обращение с нею ждет его жестокая кара в виде мучительной смерти от нихонского клинка. Однако рассудил логически: если откажется от предложения, бородач найдет другого наемника. А с другим похитителем вряд ли царевне так повезет, как с ним. Вот и выкрал. Выкрал красиво, постарался. Смуглянка может подтвердить!

Ясмин с охотой приняла на себя роль рассказчицы, в красках описала пришедшиеся на ее долю впечатления.

Войслава тоже не осталась безучастна: нажаловалась братишке от души! Все перенесенные притеснения перечислила, ничего не забыла. Ну, разве только кое-что утаила, по понятным причинам засмущавшись.

Пересвет, выслушав, задал Хродланду резонный вопрос: почему сразу не открылся сестре? Не успокоил, не объяснил?

Тот покаянно повесил голову — вернее, уткнулся подбородком в плечо нихонца. Облапал поудобнее, сцепив руки в замок у него на поясе, хоть Ёж и не рыпался уже. Объяснил: сперва языковой барьер мешал — царевна не владеет иностранными наречиями, да и он тоже двух слов связать не сумеет. С другой стороны, ничего о нем не зная, девчонки не смогли бы выдать их тайный сговор, когда сюда явились бы заказчики похищения. Поэтому и приходилось изображать сурового тюремщика. Хоть сердце кровью обливалось — такую красавицу притеснять, вот верит ли царевич!..

Разумеется, доблестно разобравшись с заказчиками похищения, изловив тайных врагов, (о которых ему Пересвет поведал по секрету, еще когда из Каринтенсии в Вельфэльзен ехали), Хродланд намеревался честно вернуть царевну домой. И, признаться, рассчитывал на некоторое скромное вознаграждение.

— Как же ты собирался в одиночку с врагами справиться? — уточнил Кириамэ недоверчиво. — Если бы за ней явилась армия, как бы защитил?

На что нахал презрительно фыркнул: у него, мол, полные сумки разнообразнейших колдовских штуковин! С ними не то что горстку негодяев — весь Кадай на пылинки разнести можно.

(Пересвет с Войславой одинаково зубами заскрипели: спросив, Ёж повернул голову, и Хродланд, словно бы ненароком, сухими губами проехался по виску и щеке. А Ёж, поганец, даже не поморщился — будто не заметил!)

Не имея терпения более любоваться на этот треугольник, замкнутый исключительно на самом себе, чувствуя себя лишней, обиженная Войслава приняла здравое решение пойти одеться. Ясмин отправилась с нею — искать сушившиеся во дворе панталончики после учиненного погрома было проблематично.

К слову о колдовстве: вспомнил Пересвет о полотенце, обсыпанном уменьшающим порошком. Напомнил — и потребовал объяснений. Изо всех сил вежливо потребовал.

Хродланд своей ловушкой гордился! Расспросил с интересом, как сработала, да долго ли эффект продержался. Оказалось, полотенце ему передал тот же бородач, который завербовал наемника. Утверждал, что погоня обязательно будет. И последуют именно двое всадников! Причем бородач клялся, что обязательно проверит, не забудет ли Хродланд эту ловушку использовать. Ибо непременно им нужно, чтобы эти два всадника в нее угодили. Ловушка, с его слов, была настроена именно так, чтобы перенести их на определенное расстояние, в строго определенное место, где будут ждать «с распростертыми объятиями» специально нанятые для «теплой» встречи люди. Поразмыслив, Хродланд не придумал ничего лучшего, как посыпать полотенце порошком — от этого вес перемещаемых объектов значительно изменился, отсюда изрядный промах в перемещении.

— То есть, мы еще тебя и за это благодарить должны? — хмыкнул Кириамэ. — Из-за того, что ты превратил наших лошадей в живые игрушки, мы не угодили прямиком в лапы к Чумкум-гею и его банде, а повстречались с ними немного позже. Ну что ж, данкешон.

Штирейхмаркский принц расплылся в счастливейшей улыбке.

— Кстати, — спросил он в свою очередь, — а как вы узнали, что вашу сестренку похитил именно я? У меня создалось впечатление, будто вы спешили сюда, чтобы убить конкретно меня. В чем я себя обнаружил так неосторожно?

— Твой лацкан с вышитым одуванчиком, — сказал Пересвет.

— Твои перстни-печатки с гербами Кухблюмемарка и Штирейхмарка, — одновременно с царевичем произнес Кириамэ.

Произнес — и уставился на царевича. От пристального взгляда супруга Пересвет как будто меньше ростом сделался.

— Так ты сразу понял, что это он? — вкрадчиво проговорил нихонский принц.

— А я — ничего не понял! — вставил Хродланд, с интересом наблюдая за обоими.

— Ну, в решете у Яги вышитый одуванчик мелькнул отчетливо, — признался Пересвет тихим голосом. — Ты в этот момент на кота отвлекся. Вот и не заметил.

— А потом ты уже специально кота за хвост дернул, чтобы связь прервалась, так? — догадался Ёж. — И промолчал.

— А что я еще должен был делать? — с вызовом взглянул в ответ царевич. — Мы всё равно там застряли! А ты, зная, что она осталась наедине с ним — ты бы с ума сошел от бешенства! И меня бы свел!

— Ты обманул меня? — прошипел Ёж.

Неосознанно подался к царевичу, у которого душа в пятки ухнула от этого звериного порыва — в потемневших глазах сверкнула четкая кровожадная цель: схватить и покусать предателя!..

На его благо, Хродланд Ёжика удержал, не отпустил со своих колен.

— Тише-тише! — успокаивающе зашептал в ухо нихонцу. Спросил у Пересвета с недоумением: — Что это с ним?

— Озверел немножко, пока до тебя добирались, — буркнул царевич.

— Ну, я ж говорю, ты его плохо кормишь! Уже на тебя самого бросается, — кивнул Хродланд, принялся гладить широкой пятерней по серебристым волосам.

— Прости, — повинился Ёж, не поднимая глаз, губы кусая от досады. Головой дернул, но нахал и не подумал отстать.

— Ничего, — проворчал царевич, насупившись. — Я понимаю.

Вернулись девчонки. По-человечески наконец-то одетая Войслава встала на пороге, скрестив руки на груди, оглядела притихшее «собрание»: каждый из их высочеств молчал очень выразительно и всяк по-своему. Ясмин из-за ее плеча хихикнула в кулачок.

— Так что делать-то будем? — громко спросила царевна, заставив вздрогнуть не только братишку с супругом, но даже Хродланда, который наконец-то прибрал шаловливые конечности.

Мужчины переглянулись. Ёж промолчал, свалив ответственность на мужа. Пересвет задумался. Хродланд взял на себя роль старшего, выдвинул предложение и далее следовать его плану: дождаться заказчиков похищения, чтобы вытряхнуть сведения под пытками.

Войслава план поддержала с жаром — объявила, что останется под видом несчастной пленницы, составит компанию Хродланду. А остальные могут со спокойной душой возвращаться. На нее можно положиться, она не подведет — так пленницу изобразит, что все заказчики будут в полном восторге!

Пересвет ее пыл остудил: заявил строго, что родители ждут ее возвращения. Нельзя в игры играть, когда мать с отцом волнуются и ночами спать не могут. Да и рисковать незамужней царевной, единственной на всё Тридевятое царство, он не позволит. Слишком на ней много лежит ответственности — и слишком она безответственна и легкомысленна!

Разумеется, Войслава доводы младшего брата и слышать не желала, упрямо стояла на своем. Он же просто не мог ей позволить своевольничать. Однако спорить с сестрой с детства не умел и потому с трудом выдерживал ее бараний напор…

Словом, ругались они долго.

Кириамэ устал сидеть, ссутулившись — вздохнув, прислонился боком к широкой груди. Славно устроился, как на кресле, пусть и жестковатом. Локоть на плечо, как на спинку, забросил. Чиркнул мизинцем по щетинистой щеке, соблазнительную улыбочку состроив, мурлыкнул:

— Говоришь, у тебя полно колдовских штучек. А найдется ли что-нибудь, что заставит ее замолчать и повиноваться? Не хочется всё-таки по рукам связывать и кляпом затыкать, сам понимаешь.

— Для тебя, котик, всё что угодно.

Хродланд и сам как раз об этом думал, очень уж голова от царевниных воплей разболелась. Порылся в кошельке на поясном ремне, нашел связку амулетов, выпутал шнурок одного:

— Вот, специально приготовил на такой случай. В Шеморе на строптивых жен вешают, чтобы не смели перечить.

— Думаешь, справится с нею? — Кириамэ с сомнением взвесил на ладони несолидную подвеску с жемчужинкой.

— Давай проверим? — расплылся в улыбке подлец. И своей рукой руку принца накрыл, заставив сжать амулет в кулаке. — Поцелуй меня, котик!

— Совсем рехнулся? — фыркнул Ёж.

Но против собственных слов ресницы томно опустил. Губы облизнул — кончик языка мелькнул, заставив замершего нахала вздрогнуть. И вправду потянулся с робким поцелуем!

Ради проверки Хродланд решил себя не жалеть — не отстранился, хотя подозревал, как плачевно может закончиться для него эксперимент...

— Какого лешего?! — завопила Войслава.

Пересвет, обернувшись, распахнул глаза. Рот тоже сам собою открылся от возмущения, но членораздельных возражений, кроме как «Э-э?» не выговорилось.

Хродланд с сожалением прервал опыт на самом волнующем моменте, так и не вкусив удовольствия — ладонью губы принца накрыл, от греха подальше.

— Раз даже тебя пробрало, значит и на ней сработает, — изрек он.

— Согласен, — промычал в пальцы Ёж.

Украдкой подмигнув нихонцу, нахал убрал руку от порозовевшего лица. Протянул амулет онемевшему царевичу, приказал:

— Надевай на сестру! Мы проверили — работает магия послушания!

Пересвет шумно выдохнул полной грудью. Амулет порывисто выхватил, глазами не преминул гневно сверкнуть — и развернулся к отшатнувшейся царевне.

— Чего задумали? — отступала шаг за шагом Войслава. — Пересвет мне разрешил остаться! Так что можете сами домой ехать, хоть сейчас!

— Поедем, — кивнул Ёж, поднявшись. — Вместе с тобой.

— Не принудишь! — взвилась царевна, готовая дойти до драки, но не поддаться. — Кто ты мне, чтобы приказывать?! Ты мне даже не брат!!

— Верно, я не твой брат, — согласился принц. Кивнул Ясмин, и та охотно помогла: ловко скрутила подругу сзади за локти. — Пусть Пересвет разрешает тебе всё что угодно. А я не обязан потакать твоим капризам. Царица-матушка приказала доставить блудную дочь домой — и приказ будет выполнен. Не впервой, сама знаешь.

Поняв, что нихонцу перечить бессмысленно, царевна накинулась с руганью на брата:

— Заматерел, да?! Вымахал выше меня — так теперь думаешь, что справишься со слабой девушкой?! Да вот хренушки!!

Она с неожиданной силой отбросила Ясмин. Отшвырнула царевича! И стрелой вылетела прочь из дома.

Те, обиженно матюгнувшись, ринулись за своевольной девицей.

— Не хочешь им помочь? — поинтересовался Хродланд. Поднялся с места, с удовольствием потянулся, устав от долгого сидения без движений. Нихонцу пришлось голову вверх запрокинуть, чтобы взглянуть в глаза этой скале стальных мышц, возвысившейся над ним.

— Без меня справятся лучше, — отмахнулся Ёширо. На самом деле он опасался, что упрямица выведет его из себя, и он не рассчитает, скрутит ее слишком больно. Брату или подруге она простит лишний синяк, а вот на него будет злиться долго. — Наверняка это не первая ее попытка удрать отсюда? Значит, и сейчас далеко не убежит.

А этот гад подошел совсем вплотную. Хорошо хоть лапы не распускал. Оскалился пренахально:

— Раз уж мы здесь вдвоем, котик, только одни… Почему бы тебе не отблагодарить меня за трепетную заботу о твоих женщинах? Клянусь, я был сама учтивость и терпение! Хотя бы один поцелуй — в знак признательности?

Не теряя времени даром, губы бантиком сложил, нагнулся к самому лицу.

Но всё же всерьез лезть с лобызаниями поостерегся без разрешения. Подождал мгновение-другое — и глаза открыл, губы закатал.

Нихонец от него не отстранился. Просто спокойно стоял и смотрел насмешливо, даже с долей интереса. Спросил с обманчивой ласковостью:

— Скажи мне, почему я до сих пор тебя не убил?

Тот вздохнул разочарованно.

— Просто тебе нравится, когда тобой восхищаются и носят на руках, — шепнул он на ушко. Отступил на шаг.

— Многие восхищаются, — поморщился принц. — Недавно кстати, мне пришлось одному из рьяных поклонников собственными зубами вырвать сердце. И, хм… кажется, печень тоже.

— У-у… — в восхищении протянул нахал. Прицокнул языком. — Ты стал таким хищным, котик? Совсем одичал в этом дремучем царстве. Но со мной ты никогда не будешь столь жесток!

— Неужели? — светло улыбнулся Кириамэ.

— Да, — проникновенно отозвался Хродланд. — Потому что ты ко мне неравнодушен.

— Верно, — кивнул принц. — Терпеть тебя не могу.

— Неужели? — ухмыльнулся тот. — На встречу со мной летел, как ветер! Даже с любимым муженьком из-за меня поругался. Места себе не находил, верно? Узнав, что я здесь, наедине с твоей названной сестрёнкой. Ты взревновал меня к ней, котик!

— Неужели? — повторил нихонец.

— Да будто я не вижу, как ты на меня смотришь! Взглядом прожигаешь! Постоянно сравниваешь меня со своим ненаглядным. И думаю, не в его пользу сравнение-то выходит.

Кириамэ улыбнулся, не стал спорить.

— Знаешь, в Тюриле мы повстречались с драконом.

— Да что ты говоришь! — чуть растерялся от резкой смены темы разговора Хродланд. — И что?

— Он был огромным. И знаешь, твое самомнение даже ему было бы велико.

Хродланд озадаченно примолк, думая, как ответить на комплимент, сказанный медовым голосом. Ведь никак нельзя оставлять последнее слово за противником! Это как в фехтовании удар пропустить…

— Хватит вам шептаться!! — гаркнул Пересвет, ввалившись в комнату. Злющий, едва не покусанный собственной сестрицей. — Нам еще домой ехать, до ночи не успеем! А вы всё любезничаете!

Хродланд с тяжким вздохом наигранно-преувеличенного сожаления отошел от нихонца. Кинул на царевича откровенно сумрачный, завистливый взор.

— Если бы кое-кто был чуток поласковей… — завел он обижено, с тоскою принявшись разглядывать свои ногти, кстати, довольно чистые и ухоженные. — …то легко мог бы получить в подарок перемещающее полотенчико. С которым не придется тратить на дорогу целый долгий, трудный день.

— Кое-кто должен благодарить Небеса, если расплатится за катану, подаренную покойным императором, парочкой колдовских вещиц, а не собственной головой, — напомнил Ёширо.

— Как скажешь, котик, — покладисто согласился тот. Поспешил выполнять поручение.

Пока Хродланд настраивал волшебное полотенце на точное перемещение, а Войслава, с амулетом повиновения на шее, тихонько выла в уголке от обиды, отмахиваясь от утешений Шеморханки, Пересвет собрался-таки с духом и высказал мужу накипевшее:

— А кое-кто кое-кого убивать хотел, — прошипел он сердито. — Так спешил, чуть лошадь не загнал. И что? Раздумал?

Кириамэ смерил его абсолютно спокойным взглядом, и тому стало стыдно.

— Убивать будущего родственника? — вздохнул принц.

— Ну да, — кивнул Пересвет, — с родственниками надо обниматься и целоваться, ага… Что?

— Боюсь, свадьбы не миновать, — изрек Кириамэ.

— Ты хочешь вправду отдать ему Войславку?! — шепотом возмутился царевич.

— Не хочу, — пожал Ёж плечами. — Но придется. А ты против? О чем же ты думал, приглашая его к себе?

— Ну… — замялся Пересвет.

— От таких, как он, должностью провинциального воеводы не откупиться, — усмехнулся принц. — Он на мелочи не разменивается — только царевну в жены, только полцарства в приданое.

Пересвет насупился — хорошо же муженек успел изучить своего заклятого недруга!

Кириамэ не сводил задумчивого взгляда с рыдающей царевны и хлопочущей над нею Ясмин: одной рукой кружку с водой подсовывает, чтобы не икала, второй — платочком сопли утирает.

— Всё-таки твоя сестра — любимица богов, — сказал Ёширо. — Она сама-то хоть понимает, как ей повезло? Второй раз в плену оказалась — и снова цела и невредима. Попадись на ее пути другие люди, разве стали бы с ней возиться, как с дитем малым?

Пересвет не мог не согласиться с его замечанием.

— Я и подумать не мог, что она в него влюбится. — Ёжик подпер щеку ладонью. — Вот уж неожиданность.

Пересвет и на это согласно вздохнул.

— Но знаешь, что самое ужасное? — продолжал Кириамэ негромко. — Он тоже потерял от нее голову. Попался в плен к своей пленнице. И сам этому отнюдь не рад. Забавно.

— Думаешь? — усомнился царевич. Видя эту наглую физиономию, никак не скажешь, что ее обладатель страдает от нежных чувств!

— Угу. Иначе к чему бы, ты думаешь, он устраивал это шутовское представление со мной? Только чтобы доказать ей, что она его не интересует. Пытался оттолкнуть. Но добился лишь ревности. Глупо, верно? Но все влюбленные страшно глупеют.

— Да неужели только ради этого? — хмыкнул Пересвет едко.

Супруг поднял на него невинные глаза, и царевич сдулся от ощутимого укола совести. Пусть Ёжик и оставался внешне невозмутимым — можно представить, что у него в душе творится! Отдать глупую девчонку такому пройдохе! И в то же время личная неприязнь вступила в борьбу с сочувствием. Кому, как не Кириамэ, понять положение, в каком оказался этот принц-изгнанник, нежданно-негаданно влюбившийся на чужбине в глупое существо с русыми кудряшками!

Вот только самому царевичу от этого понимания стало нисколько не легче. Он едва к Ясмин привыкнуть успел, едва-едва понял, что ревновать мужа к ней глупо. А теперь — этого наглеца в свою жизнь впускать? Терпеть каждый день их с Ёжиком колючие перепалки? Ками-сама, пошли терпения не сойти с ума!.. [прим: боже]

Хотя кого винить? Это он сам, Пересвет, во всём виноват: вовремя не смог отказать одному наглецу, так же теперь вот не может приструнить вторую упрямицу…

Вместо пленницы с Хродландом оставили Ясмин. Еще один амулет, надевающий на обладателя чужую личину-морок — и смуглянку невозможно отличить от царевны.

— Что? — на минутку прекратила хлюпать носом Войслава, уставившись на преобразившуюся подругу, словно в волшебное зеркало. — Это я такая? На самом деле?

И отчего-то расстроилась, снова слезы полились в два ручья. Вправду — как тут красавицей быть, с красными-то глазами, с опухшим зареванным личиком?

За безопасность и добродетель Шеморханки Кириамэ нисколько не волновался. Вооруженные колдовством и приворотными чарами, эта парочка сможет противостоять любым врагам, какие только ни явятся.

Лошадей тоже здесь оставили, чтобы при надобности отступать сподручней. И скатерть самобранку — чтобы ожидание скрасить.

Пересвет седельные сумки снял, на плечо взвалил. Принцу предоставил клетку с жар-птицами — и заботу о царевне.

Той теперь и ругнуться без разрешения не позволялось.

Как и обещал Хродланд: ступили на волшебное полотенце, взявшись за руки — и тут же очутились в царском тереме. Легко и просто, никакого головокружения, никакого ощущения полета. Шаг — и на месте.

Чтобы ненароком не промахнуться, Хродланд велел Пересвету думать о самом большом помещении в тереме. Тронный зал вполне для этих целей подходил, и в послеобеденное время там обычно никого не бывало, что кстати: сообщники похитителей не должны узнать о возвращении царевны раньше времени.

Однако прошмыгнуть в личные покои совершенно незамеченными у них не получилось.

— В… вернулись? — выдохнула обомлевшая Василиса Никитична, с коей столкнулись в одной из галерей дворца. — Вернулись!! Берендей, смотри!! Дети вернулись!!

Пересвет едва сумел уговорить матушку сбавить голос. Кириамэ усмехнулся: не верилось ему раньше, что Войслава в родительницу голосистая пошла, но вот доказательства, на лицо.

Подоспел царь — тоже загудел:

— Ну вот! А ты переживала!..

И опять пришлось умолять не выдавать их досрочного возвращения всему свету.

— Живые?.. — Чмок-чмок. — Здоровые?.. — Чмок-чмок-чмок. — Целые, невредимые?.. — Чмок…

Василиса Никитична перемежала отрывистые вопросы первонасущной важности суетливыми материнскими поцелуями: сперва Пересвет попался и был притянул за уши, чтобы пригнулся, иначе не дотянуться. За ним смиренно подставила щеки Войслава, не смея не то что перечить, как обычно — даже пискнуть не могла, чем безмерно удивила родителей.

Третьим матушка выловила попытавшегося спрятаться за спинами Берендеевичей Ёжика. Чмокнула троекратно, прижала к груди:

— Ох, ты ж мой родненький!

Отстранила, оценивающе оглядела:

— Похудел-то как! Осунулся! Не заболел часом? — и обернулась к Пересвету, грозно брови сдвинув: — Ты чего за мужем плохо смотришь? Стоило вас из дома отпустить! Он же скоро просвечивать будет! Заморить его хочешь совсем?..

Принца между восклицаниями за плечи потрясала, доказывая его тщедушное состояние.

Соболья шапка, конечно же, с головы свалилась. По плечам рассыпались серебристые волосы.

Берендей Иванович похлопал супругу по спине, чтобы она прекратила ругать младшего сына и обратила внимание на зятя, побелевшего во всех смыслах слова.

Матушка внимание обратила. Нихонца отпустила. Рукой прикрыла открывшийся в изумлении рот, сердобольно заохала.

— Как это понимать? — потребовал у сына объяснений Берендей Иванович.

Кириамэ, не смея слова вымолвить, метнулся было улизнуть прочь и подальше. Но мимо царевича проскользнуть не удалось — Пересвет за запястье крепко схватил. И жесткие пальцы не разжал, как тот ни дергался, точно птица в силках. Пришлось Ёжику смириться, за спиной супруга замереть.

— Это долгая история, — сказал Пересвет. — Будет еще время рассказать.

— Ну уж ты как-нибудь покороче! — обрела дар речи царица, грозно повысила голос. — Хоть в двух словах — но сейчас и немедля! Я ж места себе не найду!! Что с ним стряслось? Заболел? При смерти, да? Не скрывайте от нас ничего!.. — И за сердце схватилась одной рукой, за царя — другой.

— Я здоров, не волнуйтесь за меня! — робко возразил Ёжик.

Но Василиса Никитична от него отмахнулась без доверия, воззрилась на сына ожидающе:

— Признавайся! Как до седых волос мальчишку довел?

Пересвету ничего не оставалось, как вздохнуть и выдать правду. Почти правду: мол, Войславу помогла найти лесная ведьма, на которую напали разбойники. Разумеется, они не могли оставить старушку без защиты, от разбойников отбились успешно. Беда только в том, что во время драки Ёжика колдовским зельем облили. Случайно. Отчего волосы и побелели.

— И надолго они белыми останутся? — уточнила Василиса Никитична, не вполне понимая, где же сын ей врет. Вроде видно, что говорит чистую правду. А всё равно что-то не так, чует ее материнское сердце!

Пересвет пожал плечами:

— Ведьма — дряхлая старушка. О чем ее ни спросишь — всё-то она знает, да ничего не помнит. Может, смоется белый цвет. Может, придется ждать, пока отрастут черные заново. Леший разберет эту алхимию.

Дата добавления: 2015-09-01