Глава 20. Простое заживляющее зелье

Сквозь сон девочке послышался чей-то голос:

— Вставай, Лила, вставай! А то на алхимию опоздаешь!

С трудом разлепив веки, она увидела Клеменс.

Убедившись, что девочка проснулась, Клеменс, уже одетая в форму, подхватила свою сумку и вышла из спальни.

Лила чувствовала себя разбитой: от недосыпа голова гудела и отказывалась соображать, тело не слушалось. Кое-как сев на постели, девочка пыталась понять, который час: в голове не укладывалось, почему ее разбудили в такую рань — когда за окном едва забрезжил рассвет и будильник Эфрены еще не звонил.

Лила огляделась: Эфрена крепко спала в своей постели, однако кровати Клеменс и Купидиты были застланы.

Прислушавшись, девочка услышала топот ног на винтовой лестнице внутри башни Арматина — так торопиться с утра арматинцы могли только на завтрак.

«Я проспала?.. Хорошо, хоть Клеменс меня разбудила, — подумала Лила, с трудом встав на ноги. — А Эфрену почему она будить не стала?..»

Девочка на нетвердых ногах подошла к старосте и потянулась рукой к ее локтю, высунутому из-под одеяла. Однако будильник старшекурсницы, похоже, знал, когда его хозяйке пора вставать: не успела Лила коснуться Эфрены, как из будильника выпрыгнули искры и кинулись на лилину руку.

— Ну, как знаешь, — растирая зудящую кисть, буркнула будильнику Лила.

Окончательно проснувшаяся, девочка поспешила умыться и одеться. Прикинув, что на завтрак она уже не успевает, Лила сразу направилась в подземелья — первым занятием сегодня должна была быть совмещенная с Кохибеном алхимия.

Спускаясь на первый этаж замка, девочка услышала голоса однокурсников.

— «Никаких волос над котлом», — пискляво передразнивал ментора Моша Тинтинар. — «Один волос в зелье может сыграть с вами злую шутку... Он может убить, если вы умудритесь им подавиться, выпивая настой!..» Ха! А у самого-то волосы до пят под мантией-то!..

Лила поспешила нагнать арматинцев.

— Волосы изволь прибрать — правило под цифрой пять, — бормотал Бенемор.

— Я вообще не хочу заниматься вместе с Кохибеном, — удрученно вздохнула Хилари.

Лила разделяла чувства Хилари — заниматься вместе с Кохибеном девочке не хотелось, потому что ее раздражало одно только воспоминание о Парсимонии. Кроме того, ей не хотелось видеть ментора Моша — Лиле было обидно и стыдно за недавний инцидент на его занятии. К тому же девочка не запомнила свод правил алхимика и не выучила алгоритм варки зелья — от этого желания заниматься алхимией совсем не прибавилось.

— Уважаемые бездари, — клацая зубами, сказал ментор Мош, едва студенты Арматина и Кохибена зашли в его кабинет, — слушайте меня внимательно: если вы будете варить зелье не по учебнику, то в наказание будете лечить свои травмы, которые при таком раскладе неизбежны, той бурдой, которая у вас получится. Всем ясно?

Ученики испуганно кивнули.

— Порядок следующий, — спокойно продолжил ментор Мош, — каждый в порядке очереди набирает из чана воды в свой котел, затем в шкафу слева выбирает необходимые ингредиенты. Затем на разделочном столе отрезает, отсыпает, взвешивает необходимое количество ингредиентов, излишки возвращает в шкаф. И только после этого приступает к приготовлению зелья. Учебник открывать запрещено. Перебежки к шкафам во время занятия запрещены. Коллективные приготовления зелий запрещены. Свод правил алхимика буду спрашивать вразнобой, отвечать по первому требованию — это ясно?

Студенты снова кивнули.

— За десять минут до конца урока зелья должны быть готовы. После того, как все зелья будут проверены, их необходимо будет вылить в большой глиняный кувшин. Приступайте. — Сказал ментор и сел заполнять какие-то бумаги за свой стол.

Взяв котелки, студенты Кохибена и Арматина поспешили встать в очередь к чану с водой. Принцип «держаться своего факультета» в очереди не соблюдался: тут уж было не до того, чтобы выбирать, за кем становиться — каждый торопился поскорее взять все необходимое для приготовления зелья, чтобы успеть сварить его до конца занятия.

Тинтинар умудрился занять очередь одним из первых — однако в спешке он не успел взять свой котел. Он наспех объяснил кохибенке, стоящей за ним, что он сбегает за котлом к сумке и обратно, и что его место в очереди не надо занимать. Когда кохибенка безразлично пожала плечами, мол, делай что хочешь, Тинтинар метнулся к своей сумке. Именно в этот момент освободившееся место в очереди решила занять Парсимония.

— Эй, ты встала на мое место! — Возмутился мальчик, вернувшись с котлом и обнаружив на своем месте Парсимонию.

— Иди встань в очередь, «эй», — ухмыльнувшись, передразнила его Парсимония. — Здесь табличек с местами нет. Место опоздавших там, в конце.

Студенты, стоявшие в очереди, вытягивали головы и перешептывались, пытаясь узнать, что произошло.

— Если будете продолжать в том же духе, — послышалось из-за стола ментора, — то всем ученикам вашего факультета оценка будет снижена на балл.

— Уяснил, Локуста? Уймись и встань в конец очереди, — продолжила фразу Парсимония, задирая нос.

— Я обращался к вам, Фундата, — недовольно сказал ментор Мош, не отрываясь от бумаг.

Парсимония, не поверив своим ушам, фыркнула и осталась стоять на месте. Тинтинар стоял в нерешительности неподалеку. Остальные не знали, что делать.

— Минус один балл за сегодняшнее занятие всем кохибенцам. — Сухо донеслось из-за стола преподавателя. — Если Фундата останется на месте, то студенты Кохибена потеряют за свои зелья еще один балл.

Тут кохибенцы, не желая получить меньше, чем арматинцы, дернулись к Парсимонии и силой увели ее в конец очереди. Тинтинар занял свое место.

— Вот чокнутая! — Пробормотал мальчик, оглянувшись на взбалмошную кохибенку.

Под впечатлением скорой расправы с нарушителем дисциплины студенты вели себя тише воды и ниже травы.

Лила была ошеломлена: она не ожидала от этого неприятного человека, волоком тащившего ее за шиворот к директору, справедливого решения.

«Может, он не такой уж и плохой человек? — Подумала Лила. — Я ведь в тот раз и правда вела себя ужасно: кричала, обвиняла всех, чуть не разбила его склянки...»

Набрав воды, девочка стала продвигаться вместе с очередью к шкафу с банками, наполненными порошками и корнями трав. Она постаралась прогнать из головы все мысли и сконцентрировалась на этих банках: Лила не помнила толком рецепта зелья, поэтому изо всех сил старалась запомнить, какие банки берут студенты, стоявшие в очереди перед ней. К тому же, названия банок были написаны на латыни, и их легко было спутать.

К счастью, стоявшая перед Лилой кохибенка имела привычку бормотать себе под нос. Она озвучивала свои действия, пока отмеряла нужное количество истолченных в порошок кореньев, засушенных стебельков и бутонов целебных трав. Лила превратилась в слух и просто повторяла за ней. Понимая, что эта кохибенка — единственное ее спасение, девочка увязалась за ней и постаралась занять место к ней поближе, чтобы суметь разобрать ее бормотание.

Студенты, рассредоточившись по партам, приступили к приготовлению зелья. Стыдясь самой себя, Лила старалась не упустить ни одного слова кохибенки, которая наизусть повторяла себе под нос текст учебника.

«Простое заживляющее зелье» на деле оказалось не таким уж простым. Оно состояло из причудливого набора частей разных трав: от одних растений нужны были стебли и корни, от других — только бутоны. Корни должны были быть истолченными в порошок, бутоны должны были быть засушенными целиком. Листья некоторых трав надо было добавлять в настой свежими.

Перепутать растения и порядок добавления их в котел с кипящей водой было проще простого, к тому же с толку сбивала манера ментора Моша проверять свод правил алхимика — как он и обещал, он спрашивал правила приготовления зелий вразнобой у студентов обоих факультетов.

Для первокурсников удачно справиться с приготовлением зелья, верно и вовремя отвечая на вопросы ментора, было сродни какому-нибудь испытанию, в котором нужно было проползти зигзагом к финишу на больших пальцах рук и ног, не касаясь телом земли, и при этом рассказывать скороговорки задом наперед. Справиться с такой задачей могли немногие, и, как и следовало ожидать, ментор Мош все больше и больше сердился.

Кое-как поспевая за кохибенкой и очень сомневаясь, что лилино подобие зелья сможет кого-нибудь вылечить, девочка страшилась одного — что ментор в конце занятия заставит ее выпить собственноручно сваренный целебный настой.

Однако на Лилу обрушился гнев ментора раньше, чем она успела закончить свое варево — дело в том, что цитировать свод правил алхимика девочке выпало тогда, когда кабинет уже под завязку был наполнен дурманящим ароматом трав, ничуть не способствующих ясности мышления. Плохо соображающая, что она говорит, вместо свода правил алхимика Лила выпалила запомнившиеся стишки, сочиненные однокурсниками:

— Не своди с котла ты глаз, словно варишь в первый раз! Абы как мешать нельзя — правило под цифрой два! По инструкции вари — правило под цифрой три!..

Лила сообразила, что говорит не то, когда отовсюду послышались смешки. Прикусив язык, она замолчала.

Судя по тому, как стали раздуваться ноздри ментора, стихотворный свод правил алхимика ему совсем не понравился.

— Как здорово, — нарушив мерное бульканье кипящих в котлах настоев, проклацал Мош. — И как это мы раньше не догадались превратить научные постулаты в стихотворения!

— Но ведь так легче запомнить! — Воскликнул Тинтинар и тут же съежился под строгим взглядом ментора.

— Я не знаю, что может быть проще свода правил алхимика, — с нажимом сказал Мош после непродолжительной паузы. — От вас требуется запомнить несколько элементарных правил, логически следующих одно из другого: чистота ингредиентов, инструментов и рук, точность движений и мер, четкое следование рецепту. Всё!

Студенты молча следили за вулканом, вот-вот готовым взорваться.

— Это так трудно понять? Если вы не в состоянии запомнить такие простые вещи, то, пардон, вам не место в Кимагусе! Если вы не в состоянии следовать элементарным правилам, которые призваны уберечь ваши конечности от того, чтобы они не стали копченостями — вам не место в Кимагусе! Если вы, подобно непосвященным, не понимаете причинно-следственные связи волшебного мира — вам не место в Кимагусе!

Это было уже слишком. Хрупкая надежда Лилы, что Мош — не такой уж плохой человек, разбилась вдребезги.

— Мы выучили этот Ваш свод правил! — Взорвалась Лила. — Как смогли, так и выучили! Что Вам еще надо?!..

Ментор Мош молча сверлил Лилу взглядом. Девочка ждала, когда он начнет орать, но вопреки ее ожиданиям ментор тихо и сердечно сказал:

— Если вам не под силу запомнить научные постулаты — не нужно делать из них детские стишки...

Надолго ментора не хватило:

—...надо просто понять, что вам не место в Кимагусе! — Заорал он.

Лила видела, как Парсимония прикрыла рукой рот, чтобы не засмеяться. Вид у нее был очень довольный.

Ментор Мош вскочил из-за своего стола и принялся проверять недоделанные в большинстве случаев зелья. Он ходил между рядов и, мельком заглядывая в котлы студентов, оценивал качество приготовления настоев.

— Не соблюдена последовательность добавления ингредиентов. Грязный котел. Althaea – алтей заменен Actaea – воронцом. Не выдержан температурный режим, — то и дело говорил ментор. — Плохо, очень плохо, крайне плохо.

Когда ментор Мош охарактеризовал зелье Лилы как «удивительно отвратительное», даже не взглянув в котел, девочке стало так обидно, что она, повернувшись в сторону Парсимонии, громко сказала:

— Так ты говоришь, непрофессионально начинать практическое занятия алхимией без достаточной теоретической подготовки?

Ментор Мош застыл как вкопанный.

Лиле все равно терять уже было нечего — а вот удовольствие видеть, как побелело лицо Парсимонии, дорогого стоило.

— Я? Нет!.. — поспешно воскликнула кохибенка, в страхе глядя на преподавателя алхимии. — Я такого не говорила!

— Как не говорила? — Подхватил Тинтинар, зелье которого ментор Мош уже оценил как крайне ужасное. — Мы все слышали.

— Я не про алхимию говорила, а про боевую магию! — Возразила Парсимония, не сразу сообразив, что попалась.

— Фундата и Адлер минус один балл, — холодно клацнул ментор.

— За что?! — Взмолилась Парсимония, блестя глазами — кажется, ради такого случая она даже слезу пустила.

— Фундата — за неуважительное отношение к преподавателям, — сказал ментор Мош, повернувшись к самопишущему перу на своем столе. Кажется, он не на вопрос Парсимонии отвечал, а для себя какие-то записи делал.

— А Лиле за что? — Спросил Тинтинар.

— Адлер — за донос, — закончил диктовать перу ментор.

Проверив все зелья, алхимик указал на котел Веграндия — одного из кохибенцев:

— Это зелье сварено вполне сносно, и за него вполне можно поставить «хорошо», — сказал ментор, — однако, с учетом штрафа за поведение сокурсницы, оценка за это зелье снижена на один балл. Смотрите, что может сделать правильное заживляющее зелье!

Мош порезал разделочным ножом кончик своего указательного пальца.

Студенты не двигались и, кажется, перестали дышать — авось ментору придет в голову порезать кого-нибудь из них?

После того, как на пальце ментора выступила кровь, он капнул на порез зельем из котла Веграндия.

Порез затянулся и кровь исчезла без следа. Хотя это и было впечатляюще, студенты стремглав выбежали из подвалов, как только ментор их отпустил.

* * *

— Приветствую вас, студенты. Я — Корв Ферокс, если кто забыл. Ваш ментор по метаморфозам.

После очередного позора на алхимии один вид Корва был для Лилы как бальзам на душу.

Девочка все никак не могла привыкнуть, что ее знакомый оборванец опрятно одет. Она все приглядывалась к нему, как будто не веря, что это действительно он, и всякий раз чувствовала облегчение, узнавая знакомые черты на чисто выбритом лице.

— Признаюсь сразу: метаморфозы — очень скучный предмет. Достопочтенная Альфа Эруди, удостоившая меня чести преподавать ее предмет, настаивала на том, чтобы курс имел чисто теоретический уклон. Но я считаю, что наука без практики — как жаба без лап: квакает громко, а пользы от этого никакого.

Ментор Ферокс почесал затылок, соображая, правильное ли сравнение пришло ему на ум и верно ли оно понято учениками.

Арматинцы не подавали никаких признаков недоумения — Корва, судя по всему, это успокоило, и он продолжил:

— Вообще, метаморфозы обычно применяют в быту, но мы не будем дублировать магическое домоводство. Мы с вами ордекторы — бывшие и будущие, — поэтому в любой дисциплине нам необходимо понимать, как с ее помощью мы сможем защищаться и нападать.

Арматинцы с улыбкой переглядывались — кажется, ментор Ферокс обещал стать их любимым ментором — после Авроры Кантанс, разумеется.

Корв Ферокс присел на край менторского стола и, чуть помедлив, будто соображая на ходу, развел руками:

— Представим ситуацию: вы сидите у себя дома на кухне, мирно попиваете чай — и тут на вас нападают двое темных. Времени размышлять нет, каждая секунда на счету; а у вас, как назло, свежее предписание не пользоваться боевой белой магией! И эти гады это знают!..

Арматинцы взволнованно заерзали.

— Если они вас еще не убили — значит, вы им нужны живьем. Что делать?

Корв соскочил со стола и, увлеченный поиском выхода из придуманной только что ситуации, поворачивался на месте на полусогнутых ногах, будто его и правда окружили враги.

— Надо менять диспозицию — линять с кухни, пока вас не обездвижили. Путь к отступлению отрезан — и через дверь, и через окно. Темные уже нацелили палочки — метят в вас обездвижкой. Как спасаться?

— Надо опрокинуть стол и спрятаться за него! — Дрогнувшим от волнения голосом крикнул с места Тинтинар.

— Отлично! Опрокинули стол, — подхватил ментор Ферокс, — но вот незадача: столик у вас из ивовых веток — одни дыры, а не щит!

— Надо сделать стол покрепче! — Подсказал Бенемор.

— Хорошо, теперь наш стол из дубового массива, но долго он не протянет. Как слинять с кухни, не пользуясь дверью и окном? Думайте, вы знаете свою кухню лучше темных.

— Надо найти щель в полу, растянуть ее и провалиться сквозь нее под пол! — Выпалил Тинтинар.

— Темные не дураки, полезут в щель за тобой, — посмеиваясь, возразил Корв. — В подполе они тебя и сцапают.

— Значит, их надо отвлечь, — быстро поправился Тинтинар, — превратить ложки и вилки в випекоз, а пока темные от них отбиваются, попасть через щель в подпол, там щель заделать и... а защита от перемещений на доме стоит?

— Естественно, стоит! — Сказала Клеменс, возмущенная самой мыслью, что в воображаемом доме, на кухне которого все арматинцы, каждый по отдельности, сейчас подверглись воображаемому нападению темных, может не быть защиты от перемещений.

— Ну, тогда ползком наружу, а там перемещаться, — закончил свой план спасения Тинтинар.

— Пока ты ползешь, темные пол проломят!.. — воскликнула Хилари.

Арматинцев было уже не остановить. Придумав решение задаче, они сами задавали себе новую, выдумывая все новые и новые препятствия.

Ментор Ферокс уже не вмешивался в процесс — он стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди, и наблюдал, как наматывается клубок из трудностей и как этот клубок разматывается. Судя по крайне довольному выражению лица ментора, все шло по плану.

Перед тем, как отпустить увлекшихся студентов на следующее занятие, ментор перевоплощений велел прочитать к следующему занятию параграф про аксиомы метаморфоз.

Дата добавления: 2015-09-05