Глава 8. Слон, Тигр, Вол

— Большой, да? — Послышался за спиной голос Кантанс.

Лила не ответила — она была так потрясена, что не могла произнести и слова. Аврора Кантанс что-то быстро говорила, но девочка никак не могла сосредоточиться: она выхватывала лишь отдельные слова, отчего смысл наставлений опекунши ускользал как песок сквозь пальцы.

Кажется, Аврора сказала «администрация», а потом — «постой» и «внутрь». Она еще пару раз упоминала директора, и это было как-то связано с воротами и Залом. Были еще слова «распределение», «факультет» и «экскурсия». Лила зацепилась за первое из них, потому что после него опекунша сказала ей не трусить. Девочку это насторожило.

— Ну, удачи! — Вздохнула Аврора, ободряюще сжав плечо своей подопечной.

Девочка задумчиво смотрела, как опекунша уходит к воротам замка, и лишь когда та скрылась внутри, словно очнулась ото сна.

До этого Лиле не было страшно, скорее, ей было любопытно. Теперь же, когда она осталась одна в незнакомом месте, где из шара на ножке каждую секунду появлялись незнакомые люди, девочка запаниковала. Кто эти люди? Нужно ли их опасаться? Чего они ждут, что должно произойти? Стоит ли бояться этого?

Ох, ну почему она не слушала Кантанс!..

Лила завертела головой: площадка перед замком стала куда более людной, чем несколько минут назад. Из шара на ножке не переставали выскакивать новые лица: вновь прибывшие присоединялись каждый к своей группе, дружелюбно приветствуя друг друга, и принимались что-то живо обсуждать, — словом, с каждой минутой на площадке становилось все теснее, и скоро стоящим рядом детям и подросткам приходилось кричать, чтобы услышать друг друга в поднявшемся гомоне.

Невозможно было развернуться, чтобы не задеть кого-нибудь ненароком, или не споткнуться о чужой чемодан. Лила стояла в самом центре человечьего муравейника, ощущая себя его частью только лишь потому, что все муравьи здесь были одеты в одинаковые накидки.

Ожидание утомляло. Волна эйфории отступила, и теперь насущной потребностью стало острое желание что-нибудь поесть. Лила не слышала, но знала, что ее желудок жалобно стонет, требуя пищи. Не утешало и то, что дождь все никак не прекращался. Голодная, вымокшая, девочка радовалась лишь тому, что холодный ветер не продувал ее в этом муравейнике насквозь.

Вдруг разговоры разом прекратились, и все взоры устремились к замку: из чуть приотворившихся ворот степенно вышел старец, одетый в серую мантию. На одежде старца белели длинные и тонкие, как нити, усы и борода.

Оглядев столпотворение на площадке перед замком, старец прервал звенящую тишину сочным голосом:

— Приветствую вас, юные волшебники и волшебницы!

Лила никогда бы не подумала, что этот сухонький пожилой человек может говорить таким голосом: громогласным, полным здоровья и жизненных сил.

— Я, Итинерарий Панакс, директор Академии Кимагус, искренне рад видеть тех, кто впервые ступил на земли Академии, и тех, для кого они успели стать родными.

Лиле, хоть она стояла довольно далеко от старца, показалось, что он, окинув всех взглядом, поздоровался с ней лично. И это почувствовала не она одна, потому что несколько десятков голов приветственно кивнули как бы ему в ответ.

— В стенах Академии все вы будете постигать самую простую и самую сложную, самую отлаженную и самую непредсказуемую, самую темную и самую светлую науку – Волшебство. Оно ждет вас!

С этими словами старец повернулся лицом к воротам, и те с готовностью распахнулись настежь, приглашая войти.

Со всех сторон вновь стали доноситься шушуканье, смешки и переговоры. Люди на площадке, изрядно вымокшие под дождем, тотчас же пришли в движение, стремясь попасть внутрь замка как можно скорее. Лила, подталкиваемая сзади, поспешила схватиться за свои чемоданы.

Передвигаться приходилось впритык друг к другу, и из-за чужих спин Лила не видела, далеко ли еще до ворот. Только когда под ногами оказались массивные ступени, девочка поняла, что она у входа.

Толпа увлекала девочку внутрь замка. Под его высокими потолками топот множества ног и нестройные голоса студентов казались гораздо громче, чем снаружи.

Впереди Лилы шли двое подростков, на две головы выше девочки. Они привычно поддали ногами по своей поклаже, так, что та мигом оказалась в куче всевозможных чемоданов и сумок, сваленных у стены, и свернули в узкий коридор. Девочка, лишь на миг замешкавшись, последовала их примеру и поспешила догнать своих провожатых, однако только ей это удалось, как подростки разделились: один свернул направо, а другой – налево.

Лила же замерла на месте, пораженная открывшимся зрелищем: коридор вывел ее в невероятно длинный и высокий зал, заставленный деревянными столами. Столы были сдвинуты в три полосы и тянулись во всю длину зала. К каждой полосе столов справа и слева были придвинуты лавки, на которые спешили усесться заполняющие зал дети и подростки.

В самом дальнем конце зала возвышалась огромная фигура слона. Лила не сразу сообразила, что это статуя. Справа и слева от слона стояли другие статуи, поменьше.

Слева от изваяний маячило серое с белым пятно — прищурившись, Лила разглядела директора Академии, усаживающегося за небольшой стол. За этим столом, четвертым в зале, самым дальним и самым маленьким, уже сидели взрослые.

Лила была в растерянности, не зная, что ей теперь делать: ей хотелось присесть на ближайшую лавку, но там и яблоку упасть было негде. Уступать места никто и не думал, а просить подвинуться девочка не решалась.

Один из подростков за центральным столом, сидящий ближе всех ко входу, толкнул локтем соседа по лавке и с кривой ухмылкой кивнул головой в сторону Лилы:

— Первыши!

— Ну, — рассеянно ответил ему сосед. — Совсем малявки.

К моменту, когда все, кто знал свои места, расселись, у входа сбилось в кучку не менее тридцати детей, и хоть и выглядело это столпотворение как небольшой отряд, в заполненном людьми зале 30 человек были как капля в море.

Лила была в этом маленьком отряде, и чувствовала себя уже не муравьем, а маленьким жучком, нечаянно очутившемся в большом муравейнике. Все бы ничего, да только муравьи заметили, что среди них появились чужаки, и, по всему, готовились ответить на вторжение.

Так и есть: из-за стола в дальнем конце зала поднялась пожилая женщина и царственным жестом велела столпившимся у входа детям подойти к ней.

Маленький отряд, чуть поколебавшись, робко двинулся вдоль столов, гуськом продвигаясь вперед и ощущая на себе взгляды двух с половиной сотен пар глаз.

— Приветствую. Меня зовут Альфа Эруди.

Сухо представившись, женщина принялась чеканить столпившимся перед ней детям:

— Для того, чтобы обучаться в Академии Кимагус, всем новичкам необходимо пройти процедуру распределения. Сейчас я буду называть ваши имена по списку, и вы должны будете подойти к этим статуям

Женщина указала на статуи, которые вблизи оказались еще больше. Это были три огромные фигуры животных, высеченные из камня с удивительной тщательностью. Каменная кожа стоящего в центре слона сплошь была испещрена складками и морщинками; на застывшей оскаленной морде тигра, стоящего слева от слона, топорщились тончайшие усы; на округлых боках вола, стоящего справа от слона, шкура будто бы лоснилась.

— Если вас выберет Слон, вашим факультетом станет Кохибен, декан Альфа Эруди.

Вновь произнеся свое имя, пожилая женщина, кажется, несколько смутилась. Однако только лишь послышались аплодисменты из-за центрального стола, на лице декана Эруди появилась самодовольная ухмылка, явно указывающая на то, что ее смущение было показным.

Когда аплодисменты утихли, Альфа Эруди продолжила:

— Если вас выберет Тигр, ваш факультет — Арматин, декан Аврора Кантанс.

Лила вздрогнула, когда с крайнего левого стола обрушился оглушительный шквал оваций. Девочка недоуменно наблюдала, как ее опекунша приподнялась из-за стола, за которым сидел директор Кимагуса, и как она, непринужденно улыбаясь, приветливо помахала всем ладошкой.

Лиле показалось, будто она не видела Аврору целую вечность.

— Если вас выберет Вол, ваш факультет — Элабон, декан Филкрата Провида.

Под аплодисменты крайнего правого стола со стула поднялась невысокая тучная женщина. Подняв пухлую ручку в знак приветствия, женщина бухнулась на свое место.

— Когда ваш факультет будет определен, вы сможете занять место за столом вашего факультета, — сказала Альфа Эруди и умолкла.

Директор Академии воздел руки к высоким сводам зала, и с потолка вдруг безо всякого предупреждения над столами развернулись яркие флаги.

Над центральным столом появились иссиня-фиолетовые с золотом флаги с изображенным на них слоном. Над крайним правым столом — темно-коричневые с медью флаги, на которых был изображен вол. А над крайним левым столом развернулись красно-оранжевые с серебром флаги с изображением тигра.

Широким жестом указав на статуи, директор звучно произнес:

— Да свершится распределение! Проснитесь, статуи! Слон, Тигр, Вол!

Лила уставилась на статуи, будто и впрямь ожидала, что те послушаются старца и примутся скакать и прыгать, и едва удержалась от того, чтобы не разинуть от удивления рот — три каменных изваяния зашевелились!

Первым ожил Слон: захлопал ушами и замотал головой, отчего в воздухе закружилась пыль. Затем Тигр закрыл оскаленную пасть, потянулся и присел на задние лапы. Последним зашевелился Вол — принялся что-то пережевывать, будто только минуту назад сорвал пучок сочной травы и все ждал, когда же можно будет его хорошенько распробовать.

Лила остолбенела, не веря своим глазам, а Альфа Эруди будничным тоном принялась чеканить что-то про факультеты и, кажется, говорила про какие-то значки, но Лила ее почти не слушала — во все глаза глядя на живые статуи, она прислушивалась к разговору юноши и девушки, сидящих ближе всех к Лиле за центральным столом:

— Знаешь, бывает такое. Иногда Слон, Тигр и Вол не могут определить нового ученика Академии на факульты, — юноша говорил тоном знатока, однако на девушку этот тон не подействовал, и она немедленно возразила:

— Что значит «не могут определить»? Если есть способности, то...

— Это да. А если нет способностей? — Ехидно перебил юноша.

— Тогда и не зачислят... — начала было девушка, но юноша вновь не дал ей договорить:

— А если он по блату пришел? Или не волшебник вовсе?..

— Непосвященные сюда не смогут попасть! — Возмущенно воскликнула девушка.

— И все равно был здесь такой новобранец: стоял перед статуями до полудня, так его никто и не выбрал. Позорище, да и только! — Победоносно заключил юноша, крайне довольный тем, что последнее слово осталось за ним.

— И что с ним сделали? — После короткой паузы спросила девушка.

— Домой отправили, что с ним еще делать...

Тем временем профессор Эруди начала зачитывать имена из списка:

— Адлер! Лила Адлер!

Лила вздрогнула, услышав свое имя.

— Кто здесь Лила Адлер? — Пожилая женщина сердито оглядывала новобранцев.

— Я, — отозвалась Лила. В этот момент девочка впервые пожалела, что ее фамилия начинается на букву «А».

— К статуям, и побыстрее, — проскрежетала профессор Эруди.

Лила судорожно сглотнула. Пока девочка становилась перед статуями, в голове ее мелькнула мысль, что сейчас повторится случай, который обсуждали юноша и девушка: Лилу сейчас с позором отправят домой, потому что ее, как и того новобранца, никто не выберет.

Девочка, застыв перед Слоном, словно зачарованная уставилась на этого гиганта. Лила смотрела на его большую голову и просила про себя, будто слон мог услышать: «Выбери меня! Выбери меня!..»

В зале послышался короткий рык — Тигр, стоящий слева от Слона и едва достигающий уровня его колен, обнажил свои каменные клыки.

Лила даже не успела испугаться, как Тигр спрятал свои страшные зубы, а Альфа Эруди сухо подытожила:

— Арматин.

Стол под красно-оранжевыми флагами радостно заулюлюкал.

Пожилая женщина сделала Лиле знак идти за стол к торжествующим арматинцам и огласила следующее имя:

— Аркс! Клеменс Аркс!

Из толпы новобранцев вышла черноволосая девочка. Ее бледное лицо стало чрезвычайно сосредоточенным, когда она направилась к статуям.

Лила, радостная, растерянная и ничего не понимающая, поплелась за стол Арматина. По пути она поймала взгляд своей опекунши: вид у Авроры был крайне довольный, и Лилу это обнадеживало.

За столом арматинцев для новой ученицы сразу освободилось место. Едва Лила присела, как ее соседи оглушительно завопили и захлопали — Клеменс выбрал Тигр.

Вскоре Клеменс уселась рядом с Лилой.

— Двое арматинцев подряд в самом начале распределения — это хороший знак! — Радостно сообщила девушка, сидящая за столом напротив Лилы.

— Он мне кивнул, — гордо заявила Клеменс. — Тигр! Он кивнул мне!

— И что? Они тут, бывает, такое вытворяют, — пожал плечами скучающий сосед Клеменс, наблюдая, как новый ученик направляется за стол Элабона. — Помню, Слон затрубил так, что стекла в окнах полопались.

Клеменс, нахмурившись, буркнула:

— Все равно! Тигр выбирает сильных духом! Арматинцы — воины!

— Воины?.. — рассеянно переспросила Лила, будто завороженная глядя, как Слон медленно отрывает ноги от постамента и приподнимает верхнюю часть туловища.

Слон приземлился на ноги с таким грохотом, что каменный пол зала заходил ходуном. Скучающий сосед Клеменс заметно приободрился:

— Вот, вот, — закивал он, как бы подначивая статуи, — уже лучше, слоник!.. Покажи мощь Иерихонской трубы! Чтоб прям мурашки по коже!..

— Тоже мне, — громко фыркнула Клеменс и обратилась к Лиле: — Моя мама изучала эти статуи: у них глаз — алмаз! Ордекторы — это выпускники Арматина. Так что мы — будущие защитники порядка!

Распределение тем временем продолжалось: Альфа Эруди называла имена, статуи то и дело рычали, мычали, мотали головами, скалились, понимали лапы и хобот, били копытами, вставали на дыбы, порывались соскочить с постамента — словом, разошлись не на шутку, — а новобранцы рассаживались за столы факультетов. Лила едва успевала хлопать в ладоши, когда за торжествующий стол Арматина отправлялся новый ученик.

Вскоре плотная кучка новобранцев, стоящих перед Альфой Эруди, исчезла: все новые ученики заняли места за столами своих факультетов.

Из-за стола поднялся директор Панакс. В зале стало тихо.

— Распределение завершилось, — сочный голос директора разнесся под высокими сводами зала. — Слон, Тигр, Вол, мы благодарим вас. Засыпайте! Спите до следующего года.

Статуи замерли на своих постаментах. Директор Кимагуса удовлетворенно окинул учеников взглядом:

— Новички! Девиз Академии Кимагус гласит: «SUUM CUIGUE», что означает «КАЖДОМУ СВОЕ». У каждого из вас свой путь, и сегодня вы сделали на этом пути новый шаг. Теперь вы — первокурсники Академии Кимагус. Уверен, что многим из вас кажется, что о магии вы уже все знаете. Однако это заблуждение: магия — это настоящая наука, это искусство, никому не раскрывшее до самого конца все свои тайны. Кто знает — может, ваше обучение продлится пять или семь лет, которые вы проведете в Академии, а может, вы будете постигать тайны волшебства всю свою жизнь?

Директор сделал знак подняться с места кому-то из соседей по столу.

— Сегодня в Академии Кимагус пополнение не только в рядах студентов. Я рад представить вам нового ментора. Это выпускник Арматина, за плечами которого годы работы в Ордекции — Корв Ферокс! Прошу любить и жаловать.

Директор как будто специально упомянул, что новый ментор раньше учился на Арматине, потому что, узнав об этом, арматинцы незамедлительно оглушили всех присутствующих своими криками и аплодисментами.

Лила смотрела на причесанного, чисто выбритого человека в темной мантии, смущенно кивающего головой в знак благодарности за столь теплый прием. Корв лишь чуточку походил теперь на того оборванца, которого запомнила Лила, но несмотря на это девочка была безумно рада его видеть. От рукоплесканий ладони ее дребезжали изнутри, но Лила снова и снова хлопала в ладоши, чувствуя себя сейчас совершено счастливой.

— Торжественно объявляю, что новый учебный год в стенах Академии Кимагус начался! — Громогласно сказал директор Панакс сквозь шум оваций. И весело прибавил: — Теперь, когда формальности позади, можно и подкрепиться!

Тут на столах волшебным образом появились всевозможные кушанья.

Поначалу Лила немного растерялась, однако уже через минуту, как и все, хватала все, до чего могла дотянуться.

Столы, ломившиеся от обилия разнообразной пищи, стремительно опустошались под напором проголодавшихся студентов. Вскоре вместо яств на столах осталась одна только посуда, потемневшая от времени, но не потерявшая роскошный вид.

Когда насытившиеся студенты лениво начали расходиться, в зале раздался голос Альфы Эруди:

— Первокурсники и старосты пятого курса, ко мне!

Дата добавления: 2015-09-05