Глава 11. Алхимия

Клеменс так быстро вылетела из оранжереи, что Лиле пришлось бежать, чтобы нагнать ее.

— Клеменс, постой!

Девочка услышала оклик, но не сбавила шагу.

— Да стой же!.. Несешься, как ошпаренная, не догонишь! — Проворчала Лила, поравнявшись с ней, и, не успев отдышаться, выпалила: — Клем, что такое «непосвященный»?

Клеменс отшатнулась от Лилы и завертела глазами вокруг, опасаясь, что Лилу мог слышать кто-нибудь поблизости.

— Это ругательство такое, да? — Не унималась Лила. — Скажи! Мне больше узнать неоткуда. Ну?..

Клеменс схватила Лилу повыше локтя и поволокла в сторону Дуэльного клуба, подальше от дороги.

— Знаешь, если ты и вправду непосвященная, то у нас большие неприятности, — нахмурившись, шепотом сказала Клеменс. — Непосвященным вообще нельзя сюда!..

— Почему? — Нетерпеливо и тоже шепотом спросила ее Лила. — «Нельзя-нельзя», а толком ничего не говоришь!

— Непосвященные — это враги! — Выплюнула Клеменс, злясь из-за того, что ей приходится объяснять элементарные вещи. — Они не умеют колдовать, и поэтому хотят нас извести!

— Враги?..

— Если один непосвященный смог попасть в Кимагус, то смогут и другие! — Клеменс буравила Лилу глазами так, словно та прямо сейчас замышляла, как извести Клеменс. — Непосвященные хотят одного — сжечь нас на костре!

— Сжечь?! — Ахнула Лила.

Клеменс хотела сказать еще что-то, но вместо этого сжала губы и, молча одарив Лилу тяжелым неприязненным взглядом, развернулась и побежала прочь.

«Я не такая! Я не из них», — хотела было крикнуть ей вслед Лила, однако из ее открытого рта не вырвалось ни звука. Девочка, опустив голову, смотрела на усыпанный каплями куст шиповника, но не видела его: перед глазами стояло большое дерево, красное от лижущих его языков пламени — тополь, который она подожгла.

Лила осознала, наконец, то, что раньше ускользало от нее. Самые страшные опасения ее подтвердились: «Это так! Это так!.. — в отчаянье думала Лила. — Единственное, что я умею, — это разжигать огонь! Огонь, в котором сожгут их всех!..»

Девочка представила, как Инул, вместо того, чтобы тушить горящий перед домом тополь, кидает в огонь поленья. Только поленьями были люди: Клеменс, Эфрена, Аврора Кантанс...

Бах! — на Лилу обрушилось что-то спереди. От удара девочка отлетела назад, покачнулась, и, не устояв на ногах, шлепнулась на пол.

Растянувшись на холодном каменном полу, Лила ошеломленно уставилась вверх: вместо серых туч она увидела высокий потолок замка.

— Ох-хо! — Лила скорчилась от боли: на нее сверху грохнулась чья-то тяжелая сумка с учебниками.

Растерянная, не понимающая, как она очутилась в вестибюле, когда, кажется, минуту назад была на улице, Лила сбросила с себя сумку и приподнялась на локтях.

В шаге от пострадавшей стояла первокурсница Кохибена. Заправив за уши холеные каштановые волосы, она смотрела на распластавшуюся Лилу, силясь что-то припомнить.

— Кто ты такая? — Спросила кохибенка, недовольно скривившись и надув свои и без того пухлые губы.

— Я — Лила. Лила Адлер, — потирая ушибленный затылок, сказала Лила и протянула девочке руку: — Поможешь встать?

— Сама подымишься, — холодно бросила ей кохибенка.

Подхватив свою сумку с книгами, девочка скрылась за воротами замка.

Лила оцепенела от ужаса: «Она знает! Клеменс рассказала ей, что я — непосвященная! Она всем рассказала! Они все теперь знают!.. Что теперь будет?»

Через вестибюль проходили первокурсники Кохибена, бросающие недоуменные взгляды на Лилу, подбирающую с пола вывалившиеся из учебной сумки учебники и перья.

«Что мне теперь делать?.. — лихорадочно думала девочка, исподлобья косясь на кохибенцев. — Бежать?.. Да! И скорее! Но куда?..»

Бежать было некуда: замок со всех сторон был окружен лесом.

«Ну и пусть! — Решила Лила. — Пусть лес! Там полно деревьев и просто заблудиться, там они меня не найдут!..»

Девочка поспешно зашагала к лестницам, ведущим на второй этаж, чтобы забрать свои вещи из башни Арматина — ведь в лесу ей понадобятся теплые вещи, чтобы не замерзнуть ночью. Первое время, наверное, ей придется спать на земле, а потом... потом Лила найдет дорогу домой.

«Домой?.. — спросил девочку ее внутренний голос. — К дедушке?»

— Эй, эй! И ты здесь? — По лестнице, перепрыгивая через ступени, спускался взъерошенный арматинец. Увидев Лилу, он схватил ее за рукав и потащил за собой в подземелье. — О, я так рад, что тебя встретил!

— Рад? — Переспросила Лила, кое-как поспевая за ним, то и дело грозясь навернуться. — Ты разве не знаешь?..

— Чего не знаю?

— Что я непосвященная.

Лила подумала, что не стоило этого говорить — но уже после того, как слова слетели с языка.

— Нет, — просто ответил мальчик. — А ты не знаешь, что я — горный тролль?

— Горный?.. — хотела было переспросить Лила, но мальчик вдруг захохотал:

— Го... горный!.. Ха!

Арматинец подошел к дверям, которые показывала вчера Эфрена на экскурсии, и, все еще с улыбкой на лице, замолчал, прислушиваясь, доносятся ли из-за двери какие-нибудь звуки.

Лила вспомнила его — это был тот самый арматинец, который вчера у доски с расписанием сказал, что проспит завтрак. На занятии ментора Аманс его не было — видимо, он проспал не только завтрак, но и весь первый урок.

Мальчик не принял признание Лилы всерьез, и девочка никак не могла понять, хорошо это, или плохо.

— У тебя съестного ничего нет? — Спросил арматинец, и, не дожидаясь ответа, чуть приотворил дверь в кабинет. Глянув одним глазом в щель и оценив шансы прокрасться на урок незамеченными, он цепко схватил запястье своей спутницы и резко толкнул Лилу в кабинет: — Иди ты первая!

Лила не успела ничего сделать: она влетела в лабораторию, настежь распахнув тяжелую дверь. Пока девочка пыталась затормозить, чтобы не налететь на стоящие перед ней парты, дверь ударилась обо что-то, отчего опасно задребезжало стекло.

— Ты прям как слон в посудной лавке, — шепнул Лиле арматинец, вошедший в кабинет следом за ней.

Сидящие за партами арматинцы повернули головы в сторону опоздавших.

— О! Похоже, нас посетили Лила Адлер и Тинтинар Локуста!.. — ехидно сказал мужчина, стоящий возле менторского стола.

Сутулую фигуру мужчины полностью скрывала мантия темно-серого цвета. Длинные пряди волос с проседью, заправленные под мантию и прижатые к шее мужчины воротом, можно было спутать с капюшоном. Лицо ментора, несколько одутловатое, как у людей, склонных к полноте, не сулило ничего хорошего.

— Адлер, вероятно, считает, что на занятия можно приходить, когда вздумается, — проскрежетал ментор, клацая зубами. — Очень удобная линия поведения, особенно, когда родители умерли. А Локуста…

— Я проспал, — простодушно заявил мальчик, не дав ментору закончить тираду.

— Прелестно, — едко протянул мужчина, крайне недовольный тем, что ему не дали договорить.

Лила озлобилась: этот желчный человек насмехается над ней?!

— Мои родители не умерли, Вы их убили! — Завопила Лила. — Вы все!..

— Ты в своем уме? — Гаркнул ментор.

Лила хотела сказать, что она все знает: знает, что они убили маму с папой за то, что они были непосвященными; знает, что она сама непосвященная; и знает, что они с ней сделают, и не боится этого. Однако девочка молчала — не потому, что ей запретил этот неприятный человек, а потому, что в горле встал ком. Нервы девочки были напряжены до предела, тело сотрясалось мелкой дрожью; Лиле безумно хотелось отомстить им, этим убийцам — сделать хоть что-нибудь, чтобы воздать им по заслугам.

Девочка бросилась к шкафам, стоящим вдоль стены, чтобы разбить вдребезги все эти бутылки и банки, но, не успев сделать и пары шагов, рухнула на месте, как подкошенная.

— Если Вы собираетесь сорвать мой урок, Адлер, то у Вас это не выйдет, — холодно сообщил ментор.

Лила слышала, как беспокойно заерзали за партами арматинцы, слышала приближающиеся к ней шаги. Ментор поднял Лилу с пола за шиворот, как котенка, и раздраженно рявкнул:

— К концу урока чтобы у меня на столе лежали конспекты первых пяти глав учебника! Локуста конспектирует десять глав! А если кто-нибудь из вас до конца урока высунет нос из кабинета, то отправится к директору вслед за Адлер!

Ментор выволок Лилу в коридор, захлопнул дверь в лабораторию и, широко шагая, молча потащил девочку к лестнице. Лила едва касалась ногами пола и не могла пошевелиться — она оцепенела, как тогда, когда ее насильно засунула в сундук ее опекунша.

Лила совсем упала духом: теперь ей никак не удастся сбежать. Этот человек отведет ее к директору, чтобы решить, как с ней разделаться. И тогда... тогда все будет кончено.

«Прощайте, ступеньки, я больше вас не увижу, — думала Лила, — прощайте, Клеменс, Эфрена... Прощайте, дедушка и Аврора Кан...»

— Что здесь происходит, хотела бы я знать!

Ментор едва успел выволочь Лилу на второй этаж, как наткнулся на Аврору Кантанс.

— Ментор Мош, потрудитесь объяснить... — недовольно нахмурившись, начала было Аврора, но ментор не дал ей договорить:

— Вы бы лучше шли в свой класс, — рявкнул мужчина, не останавливаясь. — То, что здесь происходит, Вас не касается.

— Позвольте! — Возмутилась Аврора, загораживая ментору дорогу. — Я являюсь законным опекуном девочки, и...

— Да хоть родной матерью!.. Она сорвала мой урок! Дайте пройти!..

— …и деканом факультета, студенткой которого она является, — яростно сверкая глазами, закончила Аврора: ментор Мош оттеснил ее к самой двери директорского кабинета, и декан Арматина едва не упиралась в нее затылком. — Вы не имеете права в обход меня решать участь моих учеников!

Ментор Мош несколько опешил — необходимость советоваться с Авророй Кантанс в подобных делах действительно входила в его обязанности, и ментор почувствовал себя теперь, когда его ткнули носом в его оплошность в шаге от намеченной цели, нашкодившим мальчиком.

Два ментора стояли друг напротив друга, шумно сопя и испепеляя друг друга взглядом. Наконец, ментор Мош сдался: отпустив Лилу, он, не говоря ни слова, развернулся и поспешно скрылся на лестнице.

Аврора, облегченно вздохнув, привлекла девочку к себе и, ободряюще потирая ее плечо, весело спросила:

— Ну? Рассказывай, что натворила.

Лила не могла говорить — она могла сейчас только разрыдаться и захохотать, причем, одновременно, и Аврора без лишних вопросов это поняла:

— Пойдем-ка, — сказала она, — я угощу тебя чаем с розмарином.

Опекунша отвела Лилу в соседствующую с директорским кабинетом комнату менторов. Сейчас, во время занятия, здесь никого не было.

Усадив свою подопечную на диван, Аврора занялась приготовлением чая. Пока она доставала с полок чашки и искала заварку, девочка огляделась: комната менторов была небольшая, совсем не то, что Паус Арматина. Стены комнаты были заставлены шкафами с книгами. Нельзя было сделать и шагу, чтобы не наткнуться на старое продавленное кресло или пуфик с обшарканной обивкой. Диван, на котором сидела Лила, был вплотную придвинут к небольшому камину, — видимо, для того, чтобы удобно было греть ноги.

Аврора вручила Лиле чашку дымящегося чая с ароматом хвои, лимона, мяты и еще чего-то сладкого. Под выжидающим взглядом опекунши девочка сделала глоток — терпкий и горьковатый на вкус, чай с розмарином сразу привел Лилу в себя.

— А почему Вы не на занятии? — спросила она у опекунши.

— Я на занятии, — возразила Аврора и прибавила с улыбкой: — по крайней мере, элабонцы так думают. Скажи лучше, почему ты не на занятии?

— Я непосвященная, — вздохнула Лила.

— Кто тебе это сказал? — Строго спросила Аврора.

Лила не ответила, и опекунша фыркнула:

— Глупости! Ты волшебница, как и я. Как и все в Кимагусе! Непосвященные не умеют колдовать, и заведомо не могут быть зачислены в Академию.

— Но я и не умею! — С горечью воскликнула девочка.

— Ну да, — хмыкнула Аврора, — позавчера утром я своими глазами видела дерево, которое ты спалила. Зажигать огонь без горючих веществ, дорогая моя, — это самая настоящая магия! Где твоя палочка? Она была бы совершенно бесполезной, не будь у тебя способностей к волшебству!

Лила вынула из носка волшебную палочку. После того, как она чуть ее не потеряла, она все время носила ее в носке.

— Волшебная палочка усиливает способности к магии, только и всего. Внутри палочки находится катализатор: перо, шерсть, порошок из рога или волосок волшебного существа.

Лила слушала, не перебивая, и Аврора рассказала ей, что некоторые волшебники используют вместо палочек другие предметы — посохи, трости, курительные трубки и даже фамильные драгоценности.

— Редкие колдуны обладают такими сильными способностями к волшебству, что могут обходиться без катализатора, — вздохнула опекунша. — Я думаю, директор Панакс — один из них.

— Способности к волшебству? — Задумчиво повторила Лила.

— Да, — кивнула Кантанс. — Они есть у всех волшебников: у одних —очень сильные, а у других — совсем слабые. Раньше считалось, что сила мага зависит от его родословной, но это не так. Чем больше волшебник стремится к знаниям и чем больше он практикуется — тем сильнее он становится.

— Так, значит, я волшебница? — Помолчав, спросила Лила.

— Конечно! — Кивнула Аврора, с удовольствием наблюдая, как разглаживается хмурое лицо Лилы. — Допивай чай, скоро арматинцы выйдут из подземелий. У вас сейчас мой урок.

Глава 12. «Крылатые новости»

Лила стояла у дверей кабинета ББМ, ожидая конца занятия. Ждать пришлось недолго: скоротияссчитан на установку стекла 4мм?д стеклопакет? из кабинета высыпали первокурсники Элабона — чрезмерно оживленные, с горящими глазами, они наперебой обсуждали прошедшее занятие и чуть ли не вприпрыжку шли к лестницам.

Девочка провожала элабонцев взглядом, гадая, что привело их в такое состояние, но не успела еще ничего предположить, как показались арматинцы: удрученные, невеселые, еле плетущиеся по коридору.

Лила была рада их видеть: судя по всему, после занятия ментора Моша кроме настроения у арматинцев больше ничего не пострадало. Девочка опасалась, что после ее выходки на алхимии сокурсники будут ее сторониться, но опасения были напрасными: увидев Лилу, арматинцы окружили ее плотным кольцом.

— Так Мош взаправду отвел тебя к директору? — Спросил Тинтинар.

— Он хотел, но...

— Из-за тебя он здорово разозлился! — Не дослушав ответа Лилы, сообщила девочка с двумя тонкими косичками.

— Да, ему Ав...

— Мы подумали, что он тебя убил и спрятал в подземельях!.. — перебил Лилу Тинтинар.

— Нет, он...

—.Ментор Мош ходил туда-сюда между партами без остановки, кричал, что все мы бездари... — обиженно скривившись, сообщил Бенемор.

Девочка с косичками вдруг засмеялась:

— Так смешно! Он только провел перекличку, потому что заметил, что не все студенты на занятии, и тут врываешься ты с Тинтинаром!.. Дверью — хлобысь!.. Мош даже подпрыгнул!.. Серьезно!

— Так он отвел тебя к директору? — Спросила Клеменс, протягивая Лиле ее сумку, оставленную в подземелье.

Арматинцы затихли в ожидании ответа.

— Он привел меня к кабинету директора, но нам встретилась Аврора Кантанс, — смущенно улыбаясь, ответила Лила. — Она не пропустила его и сказала, что он не может без нее решать участь арматинцев. Ментор Мош очень разозлился и ушел...

— То-то он потом орал на нас весь урок! — Воскликнул Тинтинар. — Ха!

Арматинцы прыснули: теперь прошедшее занятие алхимией показалось им забавным до колик.

— Ну? И чего вы тут толпитесь? — Высунулась из кабинета ББМ голова Авроры Кантанс. — Заходите быстрее!

Арматинцы с улыбающимися лицами потянулись в кабинет.

Помещение было светлое и просторное: ряды парт стояли вплотную к стенам, образуя в середине кабинета много свободного места. Аврора Кантанс, плотно прикрыв дверь за последним арматинцем, направилась в центр своей арены и громким голосом бодро поприветствовала рассаживающихся студентов:

— Добрый день, мои дорогие! Сегодня ваше первое занятие белой боевой магией. Как вы думаете, зачем нужен этот предмет?

Если на алхимии арматинцы сидели, боясь шелохнуться и лишний раз привлечь к себе внимание ментора, то сейчас каждый счел нужным высказать свое мнение:

— Чтобы противостоять черным магам! — Сказал Тинтинар.

— Чтобы знать много заклинаний! — Подпрыгнула из-за своей парты девочка с косичками.

— Чтобы уметь защищаться! Чтобы побеждать в дуэлях! Чтобы стать ордектором! — Силясь перекричать друг друга, арматинцы спешили поделиться мыслями.

Аврора Кантанс смотрела на это оживление весело, а когда версии иссякли, сказала:

— Все верно. ББМ — предмет не из легких, но без него невозможно постоять за себя в дуэлях — как в Академии, так и за ее пределами. Можете мне поверить — заклинания для защиты от черной магии пригодятся вам, даже если вы не планируете становиться одектором.

— Кстати! — Лукаво улыбнулась ментор, — вы знаете, что в штате Ордекции сплошняком выпускники Арматина?

Студенты удивленно зашушукались, а Лила глянула на Клеменс, сидящую неподалеку: Аврора Кантанс сказала сейчас то же самое, что сказала Клеменс сразу после распределения. Девочка заметила этот лилин взгляд, и на короткий миг ее серьезное лицо озарила довольная улыбка.

— Привыкайте к тому, что на моих занятиях будет много практики, —продолжила ментор Кантанс. — Меньше писанины, больше дела, как говорится.

— Скажите это ментору Мошу, — буркнул себе под нос Тинтинар, потирая на пальце мозоль от пера. — Я за всю жизнь столько не писал, сколько сегодня на алхимии!..

Достав свою волшебную палочку, ментор, быстро крутанувшись, обвела ею вокруг себя широкий круг и отпрыгнула в сторону.

Арматинцы ахнули — теперь в кабинете были две абсолютно одинаковые Авроры Кантанс.

— Сейчас мы продемонстрируем вам действие базовых контр-заклятий, — хором сказали оба ментора и повернулись друг к другу лицом.

Тут началось самое настоящие представление: одна Аврора Кантанс очень быстро и без передышки посылала в другую Аврору Кантанс разные заклинания.

Одни заклинания летели напрямик, как стрелы, пущенные из лука.

Другие вылетали из палочки и раскрывались в воздухе, словно паутина или рыболовная сеть.

Третьи клубились, как дым.

Вторая Аврора Кантанс использовала контр-заклинания.

От летящих в нее пурпурных стрел ее защищал призрачный щит: звонко ударяясь об него, стрелы крошились и падали, исчезая, не успев достигнуть пола.

Прежде, чем ядовито-желтые рыболовные сети успевали долететь до ментора, вокруг нее образовывался большой мыльный пузырь, переливающийся всеми цветами радуги. Сети обхватывали этот пузырь и сжимали его — тогда пузырь с громким хлопком лопался, и сеть рвалась.

От черного клубящегося дыма, перемещающегося, словно живое существо, Аврору Кантанс спасало контр-заклятье, блестящими струями бьющее из ее палочки и рассеивающее дым на полпути.

Менторы Кантанс кружились по арене в центре кабинета, поэтому студенты могли детально рассмотреть дуэль. Первое время, когда от летящих стрел, сетей и живого дыма их отделяла одна только спина декана Арматина, арматинцы в ужасе вскрикивали и дергались из-за парт в сторону, чтобы успеть уклониться, если на этот раз декан не сможет отразить заклятье. Однако все атаки в последний момент были отражены, и ни одно заклинание не угодило в студентов.

Это уже потом, осмелев и войдя в раж, арматинцы, желая помочь ментору отразить заклятья своего двойника, принялись кричать: «Стрелы!», «Сеть!» и «Дым!», едва заклятье выстреливало из палочки атакующей Кантанс.

Для арматинцев стало настоящей неожиданностью, когда, отразив очередную порцию стрел, обороняющаяся Кантанс вдруг перешла в атаку: она молниеносно выстрелила такой же пурпурной стрелой в своего двойника.

Двойник не успел блокировать заклятье, и рассыпался — никто не успел и глазом моргнуть, как вместо двойника на пол с грохотом обрушилась груда льда.

Студенты охнули и, восхищенно уставившись на ментора, стоявшую напротив кучи льда, захлопали в ладоши. Однако их ожидал новый сюрприз: в лед предратилась и эта Кантанс.

— Что такое?! — Взволнованно зашептались арматинцы, и тут же засмеялись, показывая в сторону менторского стола — за столом сидела, прозрачная, словно привидение, и улыбающаяся от уха до уха, ментор Кантанс. Она быстро становилась прежней, и прежде, чем она встала из-за стола, сквозь нее уже не просвечивала стена.

— Сегодня вы узнали, что глазам полностью доверять нельзя, — громко, чтобы перекричать аплодирующих арматинцев, сказала Аврора. — Все на обед, урок окончен!

* * *

Когда арматинцы зашли в Зал, по их лицам всем стало понятно, что у них только что закончилось занятие ментора Кантанс. Все еще взволнованные, первокурсники Арматина продвигались между столами, спеша занять свободные места — в отличие от завтрака, к обеду все студенты были в сборе.

— Готов поспорить, что Кантанс запросто в одиночку одолеет десяток черных магов! — Воскликнул Тинтинар.

Мальчик обращался к идущему впереди него Бенемору, однако его возглас услышали все в радиусе нескольких метров — в том числе и Лила.

— Смотри, арматинцы идут с ББМ, — сказала соседке девочка за столом Кохибена. — Цирк для дураков: смотреть, как она отражает свои же заклинания…

Этот голос показался Лиле знакомым. Обернувшись, девочка убедилась, что не ошиблась: говорила та самая кохибенка, с которой Лила столкнулась сегодня в вестибюле.

Чувствуя жгучую обиду за Кантанс, Лила выпалила:

— Цирк для дураков, да? Поглядим тогда, смешно ли тебе будет на дуэли!..

И прежде, чем кохибенка успела что-либо ответить, девочка поспешила нагнать Тинтинара — он уже отыскал впереди свободные места и махал рукой с зажатым в ней надкушенным бутербродом, подзывая сокурсников к себе.

Усевшись за стол, Лила с силой принялась тыкать жареную картошку вилкой. Девочка не успела проглотить ни кусочка, а Тинтинар уже отодвигал свою опустошенную тарелку и выглядывал на столе еще что-нибудь съестное.

— Я голодный! Я не ел со вчерашнего дня! — Ответил он на немой вопрос Лилы. — Ты бутерброд свой есть будешь?

Лила помотала головой — ей кусок в горло не лез. Глядя, с каким удовольствием Тинтинар проглотил ее бутерброд, ей даже стало немного завидно: казалось, что у него, в отличие от Лилы, нет никаких забот — ну, разве что кроме заботы о том, как поскорее набить свое пузо едой.

Вскоре мальчик умял все вафли с общего блюда, запивая двумя чашками чая — своей и Бенемора.

— Ну, кажется, подзакусил, — довольно сообщил он вяло жующей остывшую картошку Лиле. Пристально вглядываясь в окно, он прибавил: — И где их носит?

Окна в Зале располагались вдоль одной стены — той, к которой был придвинут стол Арматина. Лила глянула мельком в то же окно, в которое смотрел Тинтинар — из вытянутых во всю высоту стены окон был виден один только лес.

— Ты себе тоже выписала? — Спросил девочку Тинтинар.

— Я?.. — Не поняла Лила.

— Я, знаешь ли, когда письмо о зачислении получил, сразу дома сказал, чтобы мне выписали отдельный экземпляр, — гордо сообщил Тинтинар и тут же подпрыгнул на лавке: на стол откуда-то сверху грохнулся сверток. От удара все пустые тарелки и чашки, стоящие поблизости, звякнули.

Бах! — еще один сверток упал на стол. Бах, бах! С потолка на столы посыпался настоящий дождь из свертков.

Лила испуганно вжала голову в плечи и прикрыла голову руками, опасаясь, как бы ей не прилетело что-нибудь в голову.

Когда «дождь» кончился, девочка задрала голову кверху, пытаясь понять почему вдруг оттуда посыпалось непонятно что, и увидела под потолком птиц.

Залетая в Зал через небольшие оконца без стекол, крылатые «почтальоны» кружили под потолком, сбрасывая в одном им известном месте груз, зажатый в лапках.

Пока Лила, открыв рот, смотрела на птиц под потолком, Тинтинар развернул свой сверток:

— Ну-ка, что тут у нас?.. — деловито протянул он и зашуршал бумагой.

Лила оторвалась от птиц и уставилась на мальчика: в его свертке была газета, которую он теперь развернул и внимательно просматривал.

Оглянувшись по сторонам, девочка увидела, что все студенты в Зале заняты тем же самым. Те, у кого не было своего экземпляра, без смущения вскакивали с мест и толпились за спинами тех, кто уже читал широкие страницы.

Тинтинар зачитывал вслух содержание номера:

— Как тебе это нравится: «Два числа, являющиеся краеугольными камнями мироздания, используются в финансовых махинациях...» Или вот: «В новый год — без долгов!» — девиз Налоговой инспекции Хагудигеста...» Ха!.. Дальше... О! «Непо...» Это еще что?..

Мальчик запнулся, быстро перелистал страницы и забегал по ней глазами.

— Что там? — Спросила Лила, с улыбкой пытаясь заглянуть в газету, которой Тинтинар закрылся с двух сторон.

Вместо ответа мальчик положил газету на стол и ткнул пальцем в статью.

Лила прочла:

«Срочно в номер: НЕПОСВЯЩЕННЫЕ В АКАДЕМИИ КИМАГУС!

Дорогие читатели!

Перед выходом номера в тираж редакции стало известно, что в Академии Кимагус находятся непосвященные!

Что это — случайное или намеренное проникновение людей в мир волшебства?

Читайте продолжение темы в следующем номере «Крылатых новостей»: комментарии главы Хагудигеста, директора Академии Кимагус и др.»

Лила похолодела — это писали о ней.

В Зале поднялось волнение: студенты, прочитав эту статью, возбужденно переговаривались.

Сложив газету и скрутив ее в рулон, Тинтинар, стремясь перекричать всех, объявил, потрясая рулоном над головой:

— Брехня! Брехня это, точно говорю!

На его возглас обратили меньше внимания, чем он рассчитывал, поэтому мальчик обратился к соседям:

— Как вам это? «В Академии — непосвященные»!.. Ха! Да ни один сюда не проберется — его еще у портала вычислят и...

Лила не слушала больше, что он говорил: она чувствовала на себе чей-то взгляд и искала того, кто на нее смотрел.

Той, кого она нашла, оказалась Клеменс.

Дата добавления: 2015-09-05