Власть российского императора в 1801-1905 гг.

Россия оставалась абсолютной монархией, власть монарха была неограниченна. Так было и в XVIII веке, однако, в целом ряде отношения власть монарха не оставалась неизменной. Характер этих изменений определялся следующей тенденцией, которую отметил Николай Михайлович Карамзин в «Записках о древней и новой России»: Екатерина освободила самодержавие от примесей (примесов) тиранства — власть становилась всё менее произвольной. Монархи XIX века в гораздо большей степени считались с законами, нежели их предшественники на троне. Произвола хватало, но его становилось меньше.

Власть монарха получает правовое оформление. При Александре I началась работа по кодификации законодательства, при Николае I работа была завершена. В 1832 г. появился и с 1835 г. вступил в силу Свод законов Российской Империи в 15 томов. Первый том это Свод Основных государственных законов — своеобразная конституция РИ. Этот правовой акт закрепил государственно-правовые законы. Их составителем был Сперанский, который опирался на нормативы, начинающиеся с петровских времён. Этот Свод действовал до 1906 г.

Основные законы 1832 г. касались и института власти монарха. Первая Статья Свода Основных законов гласит, что Император Российский есть монарх самодержавный и неограниченный, <…> сам Бог повелевает. Традиционная ссылка на религиозную санкцию. Самодержавие указывает на внешний суверенитет монарха. Полнота власти внутри Империи определяется прилагательным «неограниченный». Российский император не мог исповедовать никакой иной веры, кроме православной — обряд коронования включал в себя, как вслух публичное прочтение символа веры в православной редакции. Второе ограничение — император должен был соблюдать закон о престолонаследии 1797 г.

В законах 1832 г. нашёл отражение процесс освобождения самодержавия от примесей (примесов) тиранства. Статья 47 гласит, что РИ управляется на твёрдом основании законов, от самодержавной власти исходящих. Из этого следует, что до тех пор, пока закон не отменён, император ему подчиняется.

Сперанский в комментариях к законам 1832 г. писал так, что для монарха закон это обещание для частного человека. Монарх может закон нарушить, т. к. он неограниченный, но это будет непорядочно. Положение 47 статьи никогда не оставались простой декларацией, но и никогда в жизнь не проводилась.

В конце 1860-х гг. был сенатор Любощинский. Сенат стад верховным судом к этому времени. У Любощинского случилась неприятность, он нажил себе врага в лице Пера Андреевича Шувалова (начальника жандармерии), которого называли Петром IV. На одной из сессии Петербургского земского собрания Любощинский начал критиковать власть (хотя сам был властью), Шувалову донесли, а он донёс Александру II. Царь приказал убрать Любощинского из Сената, отдал распоряжение министру юстиции. Это было после Судебной реформы 1864 г., когда судьи стали несменяемы (могли сами уйти в отставку, либо бы их осудили за преступление). Министр юстиции позволил себе не согласиться с царём, сказал, что государь может всё, но в рамках закона. Александр отказался от мысли и Любощинский остался в Сенате. Любощинский оказался в очень сложном положении, слух о том, что его хотели убрать пронёсся по Петербургу, по всем неписанным канонам он должен был пойти навстречу монарху и уйти в отставку. Иначе он станет изгоем. Особая пикантность была в том, что Любощинскому было не на что жить, так что без работы ему было туго. Любощинский поехал к Шувалову, который увидел своего противника в бедственном положении, смягчился. Шувалов сообщил царю, что он его дезинформировал, что его агенты его подвели, исказили речь Любощинского. Александр позволил себя убедить, что Любощинский благонадежён, и он остался в Сенате.

Деспенсация — право на отступление от закона для решения частного случая. Статья 70 предоставляла императору право на отступление от закона. Это право применялось довольно широко. Министр ВД Валуев в своём дневнике написал, что он Александру II сказал, что одного его росчерка пера достаточно, чтобы отменить все 15 томов ОЗ РИ, но монарх ничего не может сделать для того, чтобы поднять курс русских ценных бумаг на лондонской или парижской биржах.

Без санкции императора никакой закон в силу не вступал. Когда царь ставил свою подпись, это становится датой закона. Любая законодательная инициатива нуждалась в предварительном одобрении императора. Основная масса закона разрабатывалась в министерствах. Император должен был дать добро на движение проекта закона по инстанциям. Обычно император дважды, а иногда и чаще касался законопроекта.

Император был главой и административного императора. Статья 80 Основных законов говорит, что власть во всём её объеме принадлежала государю-императору. Все основные инстанции были либо совещательными органами при монархе, либо они могли решать свои дела самостоятельно, если царь их на то уполномочит. В принципе и Основные законы, и административные акты предполагали широкое вовлечение царя в административную работу. Император держал всю кадровую власть, царь назначал либо лично на должности, либо по представлению. Царём приходилось рассматривать огромное количество дел.

В 1916 г. чиновниками Государственного Совета был составлен справочник, где воспроизводились статьи из различных актов, которые говорили о том, какие дела стоит докладывать царю. Справочник был в 400-500 страниц типографского текста.

Санкция императора требовалась для установки памятников вне домов. Назначения на должности преподавателей высших учебных заведений лицам, не имеющим степени, также давались царю на решение.

Все монархи XIX—XX вв. работали очень много. Александр III ложился спать в три часа ночи. Камердинер имел приказ гасить свет в три часа, даже вопреки воле монарха.

Любое решение царя, по сути, имело коллективный характер, т.к. нормативно-правовые акты готовили десятки профессионалов. Игнорировать их мнение было практически невозможно. Невозможно себе представить Александра II, который сам пишет Крестьянскую реформу, обложившись книгами.

Эсеры очень долго не хотели убивать Николая II, потому что царь уже ничего не решал. Политику внутреннюю делают министры.

Обаяние власти действовало очень сильно на людей. Отказать царю было практически невозможно.

Компетенция монарха сужается. 1864 г. стал переломным в этом отношении. Судебная реформа существенно сократила поводы обращений к монарху по судебным делам. Число таких поводов сократилось во много раз. Одним из важных элементов реформы стало введение суда присяжных заседателей, которые стали рассматривать уголовные дела. Согласно Уставу 1864 г. царю было запрещено подавать жалобы с просьбой о пересмотре уголовным делам. Теперь по такого рода делам можно было подавать кассационные жалобы, когда решение по существу не оспаривалось, а когда жаловались на нарушение процедуры, которые окончательно рассматривались в Сенате. Решения Сената не могли обжаловаться никем.

Но Императору предоставляли дела министры юстиции о помиловании смертной казни, о смягчении наказаний ниже низшего. Монарху обязательно представлялись дела о возбуждении уголовных дел против высших должностных лиц Империи (министры, генерал-губернаторы, послы) по обвинению в должностных преступлениях. Дело такое докладывалось императору, который мог приказать остановить процесс, либо начинал разбираться в преступлении. Царь выносил рекомендацию по делу: дело прекратить; возбудить уголовное дело; уголовное дело не прекращать, признать упущение, ограничиться дисциплинарным взысканием.

Император имел обширную власть, мог упразднить любое учреждение, но практически он не мог приказать отрубить голову какому-либо чиновнику. Не то, что в московский период, когда московский монарх мог отрубить голову любому боярину, но не мог упразднить Боярскую Думу.

Дата добавления: 2015-08-17