Глава 13. Игра с огнем

Глава 13. Игра с огнём

Наутро Малфой пришел на работу в неважном расположении духа, но практически здоровым. От вчерашнего кошмара остались лишь воспоминания. Смутные. Порою жуткие. Местами волнительные. И в этом была виновата лишь Гермиона Грейнджер.
Драко проснулся с первыми лучами солнца и ворочался в постели, пытаясь отогнать мысли о ней. Он не мог вспомнить всего, но ощущение ее пальцев на губах, целительной прохлады на коже и прикосновения нежных рук забыть был просто не в состоянии. Что-то внутри отчаянно хотело повернуть время вспять.

«Это ничего не значит…» — повторял он про себя будто молитву.

Малфой не хотел ничего чувствовать. Только не к ней. Именно Грейнджер сделала его жизнь еще более трудной. Запутанной. В первый раз в жизни секс не принес удовлетворения, кайфа, спокойствия. Эта животная близость с Линдой вызвала лишь бóльшую боль и отвращение к себе. Странное. Незнакомое. Как будто он сделал что-то запретное и неправильное.

«Неправильно…»

Это было ее слово. И он тоже хотел выкинуть его из головы. Между ними ничего нет. Не было. Не будет. Он ничего ей не должен. Не обещал. Так отчего же так плохо?

Драко терпеть не мог чувствовать себя слабым. Перед кем? И из-за чего?! Почему он вдруг волнуется о том, что она скажет, что подумает?

«Я ненавижу ее. Я всю жизнь ее ненавидел. Ее длинные непослушные волосы. Ее занудство. Желание быть умнее всех. Лучше всех. Лучше меня… Выбросить Грейнджер из головы. Навсегда. Не думать. Не чувствовать. Ни о чем не жалеть… Нельзя быть такой, Грейнджер!.. Невозможно… Ты — невозможна… К чёрту твои глаза, губы, запах, тепло твоей кожи и сладкое дыхание! К черту твою любовь и твоего рыжего придурка!.. Пусть всё будет как раньше…Меня тебе не победить!»

Малфой осмотрел кабинет. Гермионы на месте не было. Книги, бумаги — да. Но самой Грейнджер нет.
Драко сел за свой стол и открыл ящик. Ожидаемых драгоценностей там не оказалось. Другой. Третий. Безрезультатно.

«Нас, что, обокрали?! Бред!.. Это же Министерство, а не притон…»

Парень вскочил. Снова стал проверять ящики один за другим. Пусто.

«Вот змея!.. Нет, она не могла меня снова отстранить. За что?.. Заколдовала стол? От нее, конечно, можно всего ожидать, но нападать первой… Нет, это не в её характере».

Драко, задумавшись, разглядывал пейзаж в волшебном окне.

«А, что, у нас опять забастовка? Кто заказал грозу? Не иначе, она…»

Малфой услышал, как открылась дверь. Он повернулся и на какой-то миг лишился дара речи.
На пороге стояла Гермиона. Всё вроде было, как обычно: светлая блузка, юбка, туфли… Но вот множество колец на пальцах… Браслеты… Цепочки на шее… Серьги в ушах…

— Грейнджер… — только и сумел произнести он, следя за ней взглядом.

— Здравствуй, Малфой. Что ты уставился на меня как истукан? Дел других нет? — деловито спросила девушка, усаживаясь за свой стол.

— Очень смешно, — Драко скривил губы и раздраженно продолжил: — Ясно. Это твоих рук дело. Я так и понял.

— Ты о чём? — словно не понимая сути разговора, спросила Гермиона, рассматривая один из многочисленных браслетов на руке.

— Не прикидывайся невинной. Где моя часть наследства? — он встал напротив нее, скрестив руки на груди в ожидании ответа.

— Прикидываться — это как раз по твоей части, не так ли? Твоя доля наследства миссис Баркли у меня. Так мне будет спокойнее, — ровным голосом заявила Грейнджер, даже не поднимая глаз на возмущенное лицо парня.

— Спокойнее?.. — у Драко перехватило дыхание. — Спокойнее?! — он оперся ладонями на ее стол и склонился над ней как хищник над добычей. — Ты на что намекаешь, дура? Я — не вор!

— А я, что, так сказала? — с издевкой спросила она. — Ну, это я неудачно выразилась. Ты — не вор, ты — специалист по введению в заблуждение своими преступными намерениями отдельных индивидуумов с целью получения собственной выгоды.

— Ну, ты и загнула! — Драко ухмыльнулся. — «Определенно, Грейнджер жить не может без заумных фраз».

— Констатировала…— поправила его Гермиона и откинулась на спинку стула. Реакция Малфоя на выходку с наследством ее нисколько не трогала.

— После вчерашнего я не склонен раздувать конфликт, так что сбавь обороты. Временно, — сказал Драко, внутренне пытаясь вернуть себе прежнее самообладание. Ему не хотелось быть до такой степени неблагодарным. — Мы еще вернемся к нашему обычному обмену любезностями. Но завтра. Я так понимаю, что ты устала, не выспалась, и поэтому оставлю твои слова без комментариев. Но твой вид… Ты, что, решила меня достать еще и этим? Даже украшения могут быть чрезмерными.

Драко из любопытства присмотрелся к драгоценностям.

— Твою мать!.. Грейнджер, на тебе, что, имущество миссис Баркли? Ты с ума сошла? Или заболела?

— Нет, я абсолютно здорова. Не могла же я отнести отчет Министру магии в своем обычном виде? — с негодованием произнесла Гермиона. — Ничто так не украшает девушку, как бриллианты. Разве нет?

— А как же утверждение, что лучшее украшение девушки — скромность?.. — довольно язвительно поинтересовался Драко.

— Пуф... — фыркнула Гермиона, чем удивила парня не на шутку. — Ну-ну… Скромность и прозрачное платье… Малфой, человеческий род существует, пока у нас есть страсть к украшениям, — она исподлобья взглянула на него и кокетливо улыбнулась. — А у вас — к нам…

Драко почти впал в ступор.

«От меня, что ли, заразилась? Нет… Невозможно… Ладно, разберемся…»

Малфой с заинтригованным видом проследовал на свое место. Еще раз окинул Гермиону неодобрительным взглядом и с философским видом произнес:

— Посмотришь на тебя сейчас, Грейнджер, и подумаешь, что когда портится хорошее, оно становится особенно плохим.

— То есть я тебе такой не нравлюсь?

— Ты меня любой бесишь. Зачем ты ходила к Министру разряженная, как Рождественская елка, если не секрет?

— Я отнесла ему предварительный отчет. Мы далеко продвинулись, и я сочла разумным изложить наши достижения в письменном виде.

— Насколько изложить?.. — уже более взволнованно спросил Малфой и наклонился вперед.

— Не напрягайся, — Гермиона махнула рукой в его сторону. — О твоей профпригодности ни слова. И о твоих приключениях тоже.

— О наших… — уточнил Драко.

— Это не существенное замечание. Главное, чтобы Министр остался доволен.

— А он не сказал? — спросил Малфой, удивленный реакцией Кингсли Бруствера.

— Я его не видела, — легким и непринужденным тоном ответила Гермиона.

— Час от часу не легче. Тогда где отчет?

— У его заместителя. Министр прочтет его сразу по прибытии. Малфой, не истери. О том, что ты спишь с мисс Морган, там ни слова.

— А о том, что я чуть не переспал с тобой, отчет полный и с пикантными подробностями?

— Ключевое слово: «чуть». Запомни его. Хотя я бы и его исключила. Не переспал. Не переспишь. И всё! Тема закрыта. Работай! Твоя репутация останется неизменной.

Драко всё пытался понять причину такой разительной перемены. Вроде Гермиона… Но лишь внешне.

— Звучит как-то двусмысленно. Грейнджер, ты что-нибудь ела? Пила?

— Малфой, люди обычно едят, — насмешливо произнесла она. — Только вот думают, что…

— Прекрати свои намеки, а то я заберу свои слова обратно. Про «завтра».

— Меня это не волнует. Забирай! И ещё выбери что-нибудь из списка, и я отдам тебе это для проверки. Ты, я смотрю, как новенький. Может, поработаешь за двоих, а я прогуляюсь. По делам, конечно. Срочным! — наигранно по-деловому добавила она и снова увлеклась разглядыванием «собственных» украшений.

— Ты устала, выскочка? Так иди домой. Я разрешаю. Но сначала сними всё это, — Драко указал жестом на драгоценности. — И монету оставь. Я ее заслужил.

— И не подумаю!.. Монету ему подавай... Откуда этот командный тон? Я тут главная.

Драко вдруг осенило.

— Грейнджер, у тебя, что, лихорадка?

— Я уже отвечала на этот вопрос. Ты страдаешь провалами в памяти? — ирония в ее голосе бесила Малфоя уже меньше.

«Черт, теперь она больна. Как же ты не подумала… Это все я виноват. Стоп! Что за долбанное чувство ответственности?.. Чувствую дурное влияние Грейнджер. Пора с этим завязывать. Принимать ее в таких дозах вредно для Малфоевского здоровья».

— Ну, как тебе сказать, босс, — театрально произнес Драко, вставая со своего места. — Насчет вчерашней эротической заботы — нет! Жаль, повторить не судьба. Только вот тыква закончилась, и, следовательно, доставить мне удовольствие тупыми ужимками ты уже не сможешь. Хотя сегодня тоже ничего… Как насчет того, чтобы съесть несколько пастилок, и избавиться от этого довольного выражения лица?

— Мог бы, между прочим, сказать «спасибо».

— Пожалуйста, — Драко широко улыбнулся в качестве благодарности. — Остынь, Грейнджер. У тебя, Мерлин тебя забери, «золотая» лихорадка! Где монета? Только не говори, что ты с ней спала!

— Где-нибудь написано, что это противозаконно?.. — с сарказмом поинтересовалась Гермиона и натянуто улыбнулась ему в ответ.

— Черт! Ты слишком долго с ней контактировала, идиотка! — Драко обругал ее скорее от досады, чем от злости.

— Что за мир-то такой?! Как преступником, так может назвать только суд, а как идиоткой — любой аморальный хорек!

— Раз предварительные ласки закончились, может, перейдем к сути? — Драко был просто в ярости. Он едва сдерживался, чтобы не пальнуть в нее заклинанием.

— Размечтался!

«В таком состоянии с неё волшебство мне, точно, не снять. К Уизли и Поттеру, сдохну, а не пойду! Ничего, надо подождать… Ведь специально бесит! Ну, миссис Баркли… Хорошо, что Вы уже умерли, а то доставил бы этот «героический» подарочек прямо к Вам домой».

— Я не об этом! — повторно стараясь успокоиться, чуть более тихим голосом сказал Малфой. — И кто же из нас двоих мешает работу и личное отношение?! Зеркало дать, кукла разряженная?!

— Конечно, оно же у тебя всегда с собой, самодовольный павлин!

Как-то выровнять ситуацию не получалось. Гермиона лишь подливала масло в огонь.

— Грейнджер, что за дребедень происходит?! Еще немного — и дуэли не избежать. Очнись, наконец! Ты заразилась! Где монета?

— Ты ее не получишь. Она моя! И она прекрасна… — мечтательно сказала Гермиона. — Малфой, она блестит, переливается… Кто сказал, что деньги не пахнут?! Вранье!

«Теперь стала понятной эта тяга к украшениям», — с легким облегчением подумал Драко.

— Грейнджер, надеюсь, ты ничего не успела купить? Хотя когда?.. Поэтому ты и напялила на себя наследство Морган. Повторяю вопрос: куда ты спрятала монету? Или я перейду к решительным действиям.

— Так я тебе и сказала! У тебя своих монет в Банке Гринготс хватает. Нет, чтоб поделиться…

— Началось…— Драко воздел глаза к потолку. — Я не виноват, что богат.

— Да, но только деньги еще никого не делали лучше.

— И это заметно, — съязвил он. — Грейнджер, я так понимаю, расставаться ты с ней не желаешь? А как же тайник?

— Там не может быть ничего дороже, чем это… — Гермиона демонстративно вытянула ладони в его сторону.

Драко схватился за голову.

«Этого только не хватало. Того и гляди начнутся приступы клептомании».

— Мисс Одержимость, предупреждаю тебя, что денег в карманах у меня нет. Насколько я помню, эта лихорадка не передается при контактах. И ты вряд ли отнесла монету в банк: так далеко от своей больной натуры ты ее не потащишь. Значит, ты просто спрятала ее. Куда?

— Бесполезно, мистер Толстый кошелёк!

— Мне придется тебя обыскать, Грейнджер, — угрожающе произнес он и достал свою волшебную палочку.

— Ты не посмеешь!

— Ты так думаешь? Поверь мне, заблуждение тем опасней, чем больше в нем доля истины.

— Ты же сказал, что не тронешь меня…

— Не переворачивай с ног на голову! Кроме того, необходимости приходится подчиняться.

— Я не дам тебе к себе прикоснуться, даже не приближайся ко мне!

— А палочка мне на что?! Хотя я прекрасно справляюсь и без нее. Ты ведь помнишь об этом, не так ли?

— Помню, и поэтому каждое утро борюсь с желанием подвергнуть себя «Обливейт»!

— Борешься? Любопытно… — Драко ухмыльнулся. — Помочь? А то вдруг переусердствуешь… Хотя было бы неплохо стереть весь этот бред про супер-волшебницу, прочно засевший в твоей голове.

Гермиона нервно вскочила со своего места и выпалила:

— Никакой «Обливейт» не заставит меня забыть, что ты из себя представляешь!

Рассматривая носки собственных ботинок, Малфой задумался уже более основательно.

«Да уж… Так я далеко не уеду. Надо придумать что-нибудь особенное. Необычное… Или выпить пинту успокоительного. Но после вчерашнего к зельям долго не подойду».

— А как насчет бриллиантового кольца? — заискивающим тоном поинтересовался он. — Иногда это лучший способ вывести девушку из состояния стервы! — и уже себе под нос пробурчал: — И вогнать себя в депрессию тоже. Так как? — громко спросил Драко и подошел к двери.

— Ты хочешь подарить мне аллотропную форму углерода? — с интересом спросила Гермиона, и глаза ее заблестели.

— Это название звучит как еще одна зараза. Нет, только бриллиант. Снимай с себя все эти чужие побрякушки, отдавай монету и пошли прогуляемся. С пользой… — намек в его голосе был очевидным. — С о-о-очень большой пользой.

— Малфой, ты меня за дуру принимаешь? — Гермиона сузила глаза.

— Сейчас — да, — ехидно заявил он.

Драко понял, что его план провалился. Монеты ему не видать. И уничтожить тем более. Хотя кто сказал, что именно это и нужно сделать?!

«Не работа, а наказание какое-то…»

Но следующие слова Гермионы удивили его еще больше:

— Я не буду с тобой спать даже за все алмазы мира, — она думала явно не о том.

— А ты еще и необыкновенно умная дура! — саркастично произнес он. — Драко наставил на нее палочку. — Монета, Грейнджер… Или я раздену тебя прямо здесь. Любым способом.

— Только зря время потратишь. Как обычно. У меня ее нет, — Гермиона не собиралась оставлять угрозу без внимания.

Дуэль — не дуэль, но их палочки были направлены друг на друга.

Малфой чувствовал, что ничего не выходит. Он злится на нее. Слишком злится. И причина не только в ее безобразном поведении и нападках.
Он все еще ловил себя на мыслях о ней. Это он сейчас мечтал подвергнуть себя «Обливейт». Не она. «Чертова Грейнджер!..»

— Я тебе не верю, — закипая от приступов гнева, сказал Драко. — Докажи! Призывные чары на нее не действуют. Уже проверял.

— Не буду я тебе ничего доказывать, — равнодушным тоном заявила Гермиона и, злорадно улыбнувшись, подмигнула ему.

Все произошло так быстро. Слишком быстро. Драко упал как подкошенный. «Петрификус тоталус» сбил его с ног. В этом заклинании Грейнджер всегда была безупречна. Даже заколдованной.

— Я же сказала, у меня ее нет, — нравоучительным тоном произнесла она и убрала палочку. — Дура я или нет, но себя в обиду не дам. Монета — моя, — Гермиона рассматривала лежащего на полу Драко уже с едва уловимым волнением и пониманием произошедшего. Потом уже негромко добавила: — И еще бы я сама помнила, куда спрятала ее, стало бы намного легче…

До позднего вечера Грейнджер удовлетворенно, с улыбкой, наблюдала за Малфоем, лежащим без движения посреди кабинета. Она рассматривала и примеряла драгоценности миссис Баркли, вспоминая о своих прямых обязанностях лишь изредка. В основном, к концу рабочего дня. И, самое страшное, ее тянуло купить себе что-то новенькое и безумно дорогое. Но на это у нее не было денег.

«Ничего, один раз банк я уже брала…» — с довольным видом решила она про себя и направилась к двери. В тот момент, когда ее рука коснулась ручки двери, ее уже полностью поглотили воспоминания.

«Черт, я, правда, больна…» — Гермиона медленно опустила руку и посмотрела на Малфоя с сожалением.

— Прости, но я разберусь с тобой позже. Я злюсь на тебя, и мне надо взять себя в руки. Меня сегодня занесло, и я уже не знаю, где магия, а где я сама. Это неправильно.

***

— Гарри, привяжи меня.

Грейнджер сидела на стуле в собственной гостиной с руками вдоль туловища и с ожиданием смотрела на друга.

— Гермиона, ты с ума сошла? Это еще зачем?

— Не твое дело. Так надо. Привяжи. Я должна кое-что вспомнить, пока не наделала глупостей. И избавь меня потом от всего этого, — она показала взглядом на украшения. Часть она так и не смогла снять. — Буду кусаться и сопротивляться — ты знаешь, что делать. — «Малфою уже досталось. На тебя, по идее, у меня рука не поднимется. По крайней мере, теоретически. Палочка теперь уже точно…» — В общем, сделай всё это и уходи. Пожалуйста.

— Гермиона, ты меня пугаешь. Я тебя здесь одну не оставлю!

— Гарри, я у себя дома. Ты мне не поможешь. У тебя и своих дел навалом. Я справлюсь. Если до полуночи не дам о себе знать, придешь и освободишь меня. Но не раньше.

— Но это же три часа! У тебя все затечет.

— А лучше я что-нибудь украду?

— А избавиться от лихорадки не догадалась? — саркастично произнес Поттер. — Давай я сделаю это. Мне не сложно.

— А вдруг я так точно не вспомню? Нет! Я спрятала ЭТО у себя дома. Я до сих пор не в курсе, где дурацкий тайник, и это все меняет. Сняв заклятье, я могу лишиться возможности вспомнить совсем.

— Что за «это», Гермиона?

— Не важно, Гарри. Я не могу всего рассказать, но, возможно, задумка была не в том, чтобы просто «заболеть» и «вылечиться». Вдруг избавляться от этого раньше времени опасно. Хватит с меня хлопот с Малфоем.

— Ты про отравление?

— Забудь! Привязывай!

— Не нравится мне это!

— Привязывай! Я уже и так вся горю от желания украсть всё, что дороже сотни галеонов. Включая их самих. Даже у тебя. Гарри, я просто хочу подумать, — поспешила успокоить его она. — И не выкинуть что-нибудь из ряда вон. Разбирательства мне ни к чему.

— Ладно, Гермиона. Но только до полуночи.

Гарри поднял палочку и произнес: «Инкарцеро»…

***

Время уже было одиннадцать, а толку не было. Она вспомнила, что пыталась расплавить монету, взорвать, раскрошить. Бесполезно. Даже пробовала ее на зуб, но тоже безрезультатно. Положила ее под подушку и легла спать.
Утро было, вообще, как в тумане.

«Что за день? Я — в квартире, связанная, а Малфой — на полу в кабинете. Надеюсь, Гарри догадается его расколдовать. С его-то благородством! Малфой ведь не пытался его соблазнить!.. Что же вы за женщина, миссис Баркли?! И что теперь делать?.. Я точно помню, что хотела надежно спрятать монету, но куда… Память девичья… Еще этот Малфой… Ох, как же я на него зла!..»

Чем больше Гермиона думала о пропаже, тем сильнее понимала, что ей не вспомнить. Ни за что. Ее подсознание знает, но она…

«И почему я не подумала про Малфоя? Кто знает, может, легилимент был бы как раз кстати…»

Она заметила зеленый всполох в камине.

«Помяни черта…»

Странно, но голос Драко не звучал слишком сердито. Однако особой радости в нем тоже не было:

— Так, Грейнджер… Я тебе сейчас отомщу, но только без обид.

— Прекрати, — закачала головой Гермиона.

Драко замер на месте, рассматривая ее, привязанную к стулу.

— Это кто же мне тут такой подарок приготовил?! — спросил парень, оценивая волшебные веревки. — Месть будет слишком легкой, — констатировал он это уже с некоторым сожалением.

— Малфой, перестань. Ты ведь знаешь, что это всё лихорадка.

— Да, но это я провалялся несколько часов в кабинете! Не ты. А привязать тебя я бы и сам смог, Грейнджер.

— Я тебе не доверяю! И почему ты здесь? — Гермиона заметно занервничала. Положение было весьма щекотливым. Она взглянула на часы. Гарри скоро придет. Надо продержаться еще немного времени и не провоцировать его. В таком положении точно.

— Твой Поттер меня пожалел, когда украшения возвращал, — было заметно, как неприятен ему факт жалости Гарри. Он еле выдавил из себя это слово: «пожалел». — Подумал, меня опять разыграли. Ты же знала, что он меня там найдет, — сказал он и вытянул палочку.

— Теоретически, да… Но мне было не до этого. Проклятая лихорадка!

— Всё равно ты с ней уже неплохо справляешься.

«Значит, ты, действительно, бескорыстна и не расчетлива. Гриффиндорка, мать твою…»

— А толку? Я не помню, куда я дела эту монету прошлой ночью. Я ведь пробовала ее уничтожить, но…

Малфой перебил Гермиону:

— Если лихорадка была для того, чтобы ты ее спрятала, то почему на работе ты была под воздействием магии?

— Значит, я что-то упустила. Забыла… Не сделала… Или просто не соображала в тот момент. Я не знаю…

— Приятно такое слышать от тебя, Грейнджер. Но идеи есть, потому что я по чьей-то вине был долгое время недееспособен! — Драко направил палочку на веревки. — Фини..

— Стой! — поспешила остановить его Гермиона. — Не надо, не развязывай меня…А то я могу напасть на тебя снова…

Драко отрицательно покачал головой.

— Не думаю. Ты вполне себя контролируешь. Все-таки много часов больна. Что ты задумала? Просидеть так до утра?

— Малфой! Не стоит пока рисковать.

Драко уставился на Гермиону с немым вопросом: «ты совсем рехнулась?» и опустил палочку.

— Нет! — вскрикнула Грейнджер. — Не опускай!

— Ты сегодня меня с ума сведешь. За компанию. Что же ты хочешь от меня?

— Поверить не могу, что прошу тебя об этом, но ты же неплохой легилимент, — тихо сказала девушка и попыталась собраться с духом. — «Главное, не думать о нас и о Морган…»

Малфой, к ее удивлению, опять закачал головой и произнес:

— Я не стану этого делать, Грейнджер. Найди другой способ.

— Но почему? Поверхностного сканирования вполне хватит. Это же произошло совсем недавно.

— Недавно много чего произошло! — с волнением произнес Драко. Он только успокоился и не хотел снова это ворошить. Ему и так заклинание снимать. Он же не железный.

— Малфой! Ты мне должен! — голос Гермионы прозвучал как требование.

— Это не по-гриффиндорски.

— Тебе-то откуда об этом знать?! Давай! Хватит пререкаться! Другого шанса у тебя не будет!..

Драко недолго обдумывал ее предложение. Глубоко вздохнул и поднял волшебную палочку.

— Ладно, но за последствия я не отвечаю…

Гермиона даже ничего не почувствовала. Несколько картинок в голове. Не считая сегодняшнего дня, спальня Малфоя. Лед на его коже. Рон. И монета. Эта треклятая монета. Как она пытается ее уничтожить. Откусить. Спрятать.

Драко закатился со смеху.

— Ну, Грейнджер, ты даешь! Гномам до тебя далеко… Это же надо было такое придумать…

— Замолчи, Малфой. Освободи меня. Мне надо предупредить Гарри.

Но Драко не унимался.

— Надо же… Закопала, — снова смех. Пусть и неумело сдерживаемый. — Прямо как клад. Только в цветочном горшке…

— Развяжи меня. Живо! И хватит смеяться.

— Зачем тебе Поттер? — спросил он, сняв с нее магические веревки.

Грейнджер не стала отвечать, а, размяв затекшие руки, просто отправила самолетик Гарри.

— Вызываешь помощников распять Малфоя? — с интересом спросил Драко.

— А есть смысл? Нет. Я и сама справлюсь с этим.

Девушка подошла к горшку. Долго изучала его, прежде чем сказать:

— Вот сейчас я, правда, чувствую себя дурой. Зачем я это сделала? Что, теперь ждать, когда вырастет дерево с кучей золотых монет?!

— Что за история с деревом? — Драко попытался вспомнить хоть что-то подобное, но не мог.

— Не важно, — тихо ответила девушка и посмотрела на Малфоя странным взглядом.

Драко с осторожностью подошел ближе.

— Что ты стоишь, Грейнджер? Выкапывай свое сокровище!

— Одна часть меня говорит мне «нельзя», а другая — «хочу», — она протянула руку к земле и замолчала. — Так что там с колечком? У меня и колье нет…

— Мерлин! У тебя приступ. Ты явно устала.

— Что за чушь ты несешь! Я, что, не заслужила? — возмущение в голосе Гермионы не было притворным.

«Заслужила. Заслужила… В тайне за семью печатями… За свою неприступность», — подумал про себя Драко.

Гермиона стала искать глазами свою палочку.

— Все! Хватит с меня, — воскликнул Малфой и схватил ее за плечи.

— Такой девушке, как ты, не нужны украшения…

— Заткнись, Малфой! — закричала Гермиона, пытаясь закрыть уши. — Не смей снимать колдовство!

Но Драко не собирался ее слушать. Он схватил ее за запястья и с силой опустил их вниз.
«Заколдовать тебя обратно я всегда успею. Больница тебе не грозит. Хватит тебе бороться с искушением. Потом решим. Уже поздно».

Грейнджер опустив голову, громко запротестовала:

— Нет! Я тебя не слушаю. Ла-ла-ла…

— Прекрати. Знаешь, я видел тебя… в моей спальне. Я знаю, что ты думала обо мне, — язык Гермионы ненадолго будто прилип к небу.

— Это уже не имеет значения. Замолчи…

Но Малфой уже всё решил.

«Хватит с тебя вчерашних подвигов, Грейнджер».

Его голос стал таким бархатным. Вкрадчивым. Тихим и искренним.

— Поверь, это всё - лишнее… Ты прекрасна сама по себе. И мой язык не лжет. Если я, Малфой, тот, кто ненавидит тебя, говорю тебе об этом, то значит, твоя красота сильнее этого. Я могу отрицать многое, но не глаза, которые притягивают, не твою улыбку, которая приковывает взгляд, ни нежные руки, что способны сотворить чудо. И даже за все драгоценности мира нельзя купить твое сердце.

Грейнджер слушала и с каждой секундой ощущала, что «золотая» лихорадка медленно отступает. А это значило только одно: Драко говорил искренне.

«Чтоб тебя, Малфой!.. Ты… ты…»

Он отпустил ее и перевел взгляд.

— Смотри… — услышала она его пораженный голос и повернулась в ту же сторону.

В горшке, на окне, появился зеленый росток. Он стал медленно подниматься. Тянуться вверх. Преображаться.
Волшебный цветок появился из-под земли и расцвел за пару минут.
Это была маргаритка. Белоснежные лепестки. Ярко желтая сердцевина, подозрительно похожая по цвету на золото. Необыкновенно красивый цветок и, определенно, заколдованный.

— Опять… — застонал Драко и прикрыл глаза.

— Да, но в этот раз я точно знаю, что делать, — решительно заявила Грейнджер. — Я уже понимаю эту миссис Баркли гораздо лучше. Романтический настрой был, да? — злость в ее голосе стала уже обычной за сегодняшний день.

Гермиона рванула цветок из земли. Малфой успел только руками развести.

— Что ты творишь?! — закричал он.

— А вот что!

Грейнджер стала ходить по гостиной и медленно отрывать лепесток за лепестком, широким жестом отбрасывая их в сторону, недовольно приговаривая:

— Любит... Не любит… Предаст… Не предаст… Обманет… Или нет… Доведет до белого каления… Поцелует… Затащит в кровать… А вот и ни в жизнь!.. Останется на этой работе… Не останется…

Многочисленные лепестки разлетались и разлетались. И теперь уже Драко старался заткнуть уши.

— Знаешь, Грейнджер, — попытался перебить ее он. — Я передумал. Лучшее украшение девушки — молчание.

Но Гермиона лишь усмехнулась. «Пытка» необычным гаданием продолжилась.

Но как только последний лепесток опустился на пол, началось страшное: белые лепестки маргаритки превратились в языки волшебного пламени. Такие же белоснежные. Яркие. И опасные. Их было так много! И они пылали по всей гостиной.

Драко попробовал загасить огонь с помощью палочки, но попытка отменить волшебство ни к чему не привела. Этот огонь не поддавался. Только набирал силу. Казалось, он ищет, чем бы «полакомиться».

«Агуаменти форсе!» — произнес Драко, и на пламя обрушился поток воды. Бесполезно. Пламя тут же испарило его.

Половина гостиной вспыхнула за считанные минуты.

— Надо уходить, — откашливаясь, сказал Драко.

— Нет… Мы успеем! Это мой дом, Малфой!

— Но мы не можем его потушить, уже горит слишком многое.

Гермиона попыталась спасти от огня фото родителей. Язык пламени прошелся по ее руке, но она даже не вскрикнула.

— Меня он не обжигает, Малфой. Это потому что мы с тобой живые, а этот огонь питается неживым, — Гермиона тоже закашлялась. — Я знаю, что делать: сбивай его всем, чем можешь: руками, ногами… Мы должны справиться. Я прошу тебя! — добавила она, наблюдая, как тот качает головой.

На глазах у изумленной Грейнджер Драко сбросил с себя рубашку, на всякий случай намочил водой и разорвал пополам.

— Иначе мы надышимся этой дрянью, — крикнул он и бросил половину Гермионе. — Я видел, как это делали маглы. Надо открыть окно.

Прижав свою половину рубашки к лицу, он бросился сбивать белое пламя со штор.
Раздался хлопок. Это лопнула от огня лампочка, когда пожар перекинулся на торшер. Горящий злодей не унимался, отыскивая себе пищу.
Еще одна лампочка на потолке лопнула.
Огонь упал на ковер. "Обрадовался". Запылал яростнее.
Было уже не до окна. Горела обивка дивана. Журнальный столик. Шкаф с одеждой. Огонь, будто лазутчик, заполз внутрь, чтобы поживиться.
Драко сбросил на пол всё, что нашел в шкафу, и стал топтаться по одежде вместе с Гермионой.
Дыхание сбивалось, но сдаваться к радости миссис Баркли уже не собирался ни один из них…

Дата добавления: 2015-08-17