Глава 8. Загадки пергамента

Глава 8. Загадки пергамента

Гермиона всегда старалась быть честной с самой собой. И в это утро, пытаясь забыть о логике и разумных доводах, была вынуждена признать, что Малфой задевает те струны, которые способны лишать возможности рассуждать здраво. И не только. Может заставить не думать совсем.
Чтобы он вчера ни сказал, поступки Драко и ее интуиция говорили Гермионе лишь об одном: его по какой-то причине тянет к ней. Его внутренний «дракон» рвется наружу. Но почему именно сейчас? И с каких пор ей не все равно?
Гермиона никогда не хотела нравиться ему, но фраза «любовь — сестра ненависти» в глазах Малфоя обретала смысл. Он, вероятно, ревнует ее к Рону. Гермиона не раз ловила себя на этой мысли. Но ведь Малфой не любит ее! Что же им движет? Влечение? Желание «поиграть с огнем»? Банальное самоутверждение? Подсознательное стремление «преступника» быть пойманным? Прежний мир вокруг него рухнул, и теперь он растерян и зол. В нем говорит жажда саморазрушения?
Тогда почему она? Беллинда способна проделать всё это с ним с большим удовольствием.
Почему, вообще, в природе существуют нелогичные вещи? Все было бы так просто. Почему иногда нас тянет к порочному и запретному? Из желания сделать мир лучше? Почему прикосновения одного человека нам неприятны, а другого — заставляют по-особому биться сердце? Почему чувства одного человека мы отчаянно отвергаем, а другого — принимаем с волнением и трепетом?
С тех пор как закончилась война, никогда столько вопросов не мучали Гермиону одновременно. Ни учеба, ни работа, ни отношения с Роном не вызывали подобной реакции. Голова просто раскалывалась. Ведь, казалось, теперь все должно было стать спокойным и предсказуемым. Новая работа, карьера, даже Малфой теоретически должен был оставаться самим собой: несносным, грубым, заносчивым, не способным даже приблизиться к ней.
На Гермиону «давили» стены собственной квартиры. Поэтому ее привычка приходить на работу раньше обычного заставила забыть на время обо всех вопросах. Грейнджер погрузилась в раздумья о тайнике Морганов, пустым взглядом рассматривая колье с изумрудами в ящике стола.

«Очередная дорогая безделушка миссис Баркли. А сколько их еще?!»

Она только успела положить пергамент в стол, как дверь в кабинет открылась, и на пороге появилась наследница собственной персоной.
Заколка-стилет блеснула в волосах Беллинды, и Гермиона вспомнила о том, что эта опасная вещь может таить в себе, что угодно. Грейнджер взяла со стола свою волшебную палочку, хотя палочки в руках посетительницы она не заметила.

— Доброе утро, мисс Морган, — как можно более ровным голосом сказала Гермиона, вставая из-за стола. — Простите, но я не помню, чтобы Вам было назначено, и рабочий день еще не начался. Так что прошу Вас нанести повторный визит в другое время, и мы сможем обсудить Ваш вопрос более обстоятельно.

— Опустим любезности, мисс Грейнджер, — холодно произнесла Беллинда и оглядела кабинет с некоторой брезгливостью. — Я пришла раньше, потому что знала, что застану Вас здесь. Я хочу поговорить с Вами. Немедленно. Терпение — не моя добродетель, — наследница взглянула на стул, но садиться на него была явно не намерена.

— Я не совсем понимаю, мисс Морган, причину Вашего визита, — с недоумением произнесла Гермиона и смело взглянула в сердитое лицо непрошеной гостьи. — «Неужели мы с ней так похожи?»

— Не скромничайте. Вы же, насколько я слышала, не идиотка, — Беллинда ухмыльнулась и бросила свою сумочку ей на стол.

— В том, что произошло в квартире мистера Малфоя, я не виновата, — немного удивленная такой наглостью, Грейнджер на мгновение задержала взгляд на сумке мисс Морган, но почти сразу посмотрела в ее зеленые глаза с прежним вызовом, оправдываться она была не намерена.

— Возможно. Но, учтите, мисс Грейнджер, Драко — моя добыча, — Беллинда сделала шаг в ее сторону. Гермиона отметила, что теперь их разделяет только стол.

— Так забирайте его себе. Я не стану Вам препятствовать, — равнодушным тоном сказала Гермиона, но в душе старалась понять причину такого разговора с точки зрения мисс Морган.

— Я о Драко знаю больше, чем Вы думаете. И если у него не хватает смелости, чтобы признаться в своих пагубных наклонностях даже самому себе, то это не значит, что этого нет, — Беллинда оперлась своими изящными длинными пальцами на крышку стола.

— Я так понимаю, что под этими наклонностями Вы подразумеваете меня?! Разбирайтесь с мистером Малфоем, на мой счет не стоит беспокоиться. Вы зря пришли.

Гермиона не ожидала, что Беллинда резко наклонится и больно схватит ее за правую руку, выше локтя. Нападение совсем не испугало Грейнджер, но она, стараясь не пользоваться палочкой, все же не без труда освободилась от хватки, посмотрела на наследницу с возмущением и выпалила:

— Мисс Морган, Вы забываетесь! Вам лучше уйти, — Гермиона изо всех сил пыталась сохранять самообладание.

— Я еще не закончила, — раздраженно заявила Беллинда, медленно отступая. — Я вижу гораздо глубже, чем Вам кажется, мисс Грейнджер. Часто Вы думаете о Драко в последнее время? По утрам? Одинокими вечерами? Не слишком ли много для банального равнодушия?

— Я не стану обсуждать это с Вами, мисс Морган, — Гермиона вспомнила поцелуи Малфоя и ее взгляд на миг застыл. — «Равнодушие мне не помешало бы».

— Вы его ненавидите? — посетительница ухмыльнулась. — Да?! И за что? — издевка в ее голосе была очевидной. — Что он лично Вам сделал? Убил ваших близких? Друзей? Или это детские обиды? Мисс Грейнджер, Вы уже давно не девочка. Драко не безупречен, а кто идеален? Он злит Вас и бесит, ну и что с того?

— Повторяю, — твердо заявила Гермиона, — я не намерена это обсуждать.

— Но мы уже это делаем, не так ли? Драко умен, хитер, настойчив и честолюбив. Но я-то знаю, как он умеет зацепить, и для слизеринца, учитывая его наследственность, он слишком горяч, а его проблески… — Беллинда задумалась, пытаясь подобрать слово, — человечности, что ли, меня иногда пугают, но эта противоречивость очень притягательна, не считая его богатства и происхождения. Вы пока напуганы тем, как реагируете на него, это очевидно. Но предупреждаю, что не стоит влюбляться в Драко, Вам он не достанется.

— Уверяю Вас, меня это не волнует, — стараясь быть убедительной, сказала Гермиона, и отметила про себя, что такое близкое знакомство Морганов и Малфоев, похоже, наследственное. Драко не может знать все о своих предках.

— Так ли это? — наследница рассмеялась. — Вряд ли Вас не волнует тот, кто так возбуждает, но я Вас понимаю.

— Мисс Морган! — вспыхнула от негодования Гермиона. — Покиньте мой кабинет!

— Что? Оскорбленная невинность?! — Беллинда ехидно улыбнулась, глядя в возмущенное лицо соперницы. Ее намек в голосе заставил Гермиону задержать дыхание. — Да, я знаю про мистера Уизли. Удивлены? То, что не очевидно для Драко, не тайна для меня. Я тоже не дура, как видите. Так вот… Я скажу Вам, мисс Грейнджер, то, что в книжках Вы не прочтете. Мужчины не любят женщин умнее их. Они не могут им соответствовать. Ваша слава и ум играют как раз против Вас самой. Слишком правильные и занудные — это, поверьте, скучно. Любовь? Вы свой момент уже упустили, и так останетесь старой девой. Вокруг я пока не вижу ни одного мужчины, способного Вас полюбить так, как Вам хотелось бы. Драко несколько одержим Вами, — Беллинда произнесла последнее слово намеренно пренебрежительно, — и Вас это трогает. Забудьте обо всем. Поверьте, у него всего лишь временное помешательство.

— С чего вдруг такая уверенность, мисс Морган? Вы слишком много на себя берете.

— Нисколько. Я прекрасно понимаю, о чем говорю. Это Вы о некоторых вещах можете только догадываться.

— На вашем месте, я бы так не спешила с выводами, — Гермиона решила, что лучшая защита — нападение. — Вы ведь эмпат, не так ли?

— Вы ждете от меня честного ответа? — в зеленых глазах мисс Морган сквозила насмешка. — Вы же не столь наивны! Разве я похожа на эмпата? Нет, и вы это знаете. Разве это можно доказать? Нет. У меня от природы прекрасная интуиция, и не более. Плюс хорошие учителя. И насколько я знаю, эмпатов уже давно не осталось. Вы можете это только предполагать. В любом случае, разве в наше время быть эмпатом преступление? Нет. Времена иные, и за ними уже не охотятся.

— Вам пора идти, мисс Морган. Я очень занята, и не вижу смысла продолжать наш разговор.

— Подумайте над тем, что я сказала, мисс Грейнджер. У Вас с Драко ничего не получится. Вы не достойны его, — Беллинда с довольным видом взяла свою сумочку со стола Гермионы и медленно проследовала к двери. — «Мама, ты всегда говорила, что из меня выйдет прекрасный манипулятор. Осталось лишь подождать. Убедить в своих словах такую, как эта, нельзя, не «скормив» ей хоть часть правды. Выдать себя это, конечно, рискованно, но прости меня, мама, иначе жить скучно».

— Беллинда, что ты здесь делаешь? — услышала она голос Малфоя за спиной. Медленно повернулась и с сияющей улыбкой произнесла:

— Ничего особенного. Возникла необходимость уточнить некоторые детали о моем хм… наследстве. Я уже ухожу. Драко, ты знаешь, как меня найти, поэтому с тобой я не прощаюсь, а с Вами, мисс Грейнджер, это лишнее.

Дверь за мисс Морган тихо закрылась. Малфой подождал немного, приоткрыл дверь и проводил Беллинду подозрительным взглядом. Потом взмахнул палочкой, чтобы запечатать дверь, и спросил у Гермионы то, что давно вертелось на языке:

— Зачем приходила Беллинда?

— Я не намерена обсуждать это с тобой. И не смей применять магию против меня!

— А что есть смысл? Любопытно… Сегодняшняя пунктуальность, мне, как я вижу, навредила. Пришел бы пораньше, много интересного услышал.

— Ты, я смотрю, большой любитель подслушивать, — раздраженно произнесла Гермиона.

— Что, у зануды просто нестерпимая потребность напоминать о вчерашнем?

— Мистер Малфой, если уж говорить об этом, то твоя при … — начала Гермиона и осеклась. Слова мисс Морган всплыли в ее голове. — «С каких пор я такая правильная?!»

Но Драко уловил ее мысль и немного задумчиво произнес:

— Если уж говорить о привычках, то именно плохие делают жизнь такой приятной. Однако лучший способ испортить себе удовольствие — превратить его в привычку.

Драко снова взмахнул палочкой. Гермиона насторожилась, и парень это заметил.

— Выдыхай, Грейнджер, — сказал он, присаживаясь на крышку собственного стола, и скрестил руки на груди. — Мне наскучило мое заклинание. По твоему лицу я догадываюсь: что-то произошло. Поэтому лучше скажи мне нечто приятное, например: «Я подумала над твоими словами. Малфой, ты был прав! Она — эмпат».

Гермиона вынуждена была признать, что Драко первый заподозрил Беллинду, но это значит, что она случайно, или специально, позволила ему это. — «Что же за игру мисс Морган затеяла?» — Грейнджер глубоко вдохнула и сдержанно проговорила:

— Ты, скорее всего, был прав и ты — молодец, но…

— Что я слышу? — перебил ее Драко, он был откровенно удивлен. — Ты сделала мне комплимент? С каких пор ты разбрасываешься ими в мой адрес? Беллинда тебя отчитала? — Малфой рассмеялся.

Гермиона немного разозлилась и решила задеть Драко по-своему:

— Если бы комплименты были правдой, это были бы не комплименты, а информация.

— Тогда то, что ты — заучка обретает определенный смысл. И, Грейнджер, — посмотрев на нее с недоверием, заявил Драко, — что-то я сомневаюсь, что Беллинда взяла тебе и призналась! На нее это не похоже.

— Нет, она этого не сделала. Просто я уже не исключаю того, что мисс Морган, действительно, эмпат и отличается от других, но только моралью. Я почти уверена, что ей нужен хотя бы небольшой контакт с человеком, чтобы точнее распознать эмоции. Отсюда и фобия. Не хочется лишний раз пускать в себя посторонних.

Драко вспомнил о зрачках Беллинды.

«Теперь многое становится понятным», — решил он про себя. — «И зачем она заявилась к Грейнджер?»

— Но быть эмпатом, в конце концов, не преступление, — продолжила Гермиона. — Нет ни одного закона против нее, — некоторая досада в голосе выдала ее.

— А я смотрю, вы хорошо поговорили, — ехидный тон Драко разозлил девушку еще сильнее.

— Мы говорили о тебе, — смело глядя ему в лицо, заявила Грейнджер. — «Если бить Малфоя, то уж наверняка». — Мисс Морган утверждала, что у тебя ко мне чувства.

Драко выпрямился, и Гермионе показалось, что он немного растерян.

— У меня и правда есть чувство к тебе, — тихо сказал Малфой и подошел в ней поближе.

Сердце девушки предательски ускорилось. Она поймала себя на мысли, что смотрит на его губы.

— Правда? — чуть взволнованно спросила она, решив, что пришла ее очередь удивляться.

— Да... — негромко произнес Малфой, задержал свой взгляд на ее лице, словно пытался собраться с духом, но тут же самодовольно улыбнулся и продолжил: — Я чувствую, что ты действуешь мне на нервы, — он намеренно повысил голос. — Все сказанное Беллиндой — не есть истина. Это же Морган! Вся жизнь состоит из лжи и правды. И ложь должна быть прекрасной, а правда — доброй. Там, где ложь зла, правда — убийственна. Что же она тебе наговорила, Грейнджер?

— Закончим на этом, — резко ответила Гермиона и опустилась на свой стул. — И будем и дальше поддерживать взаимно-неприятельские отношения.

— А она тебя зацепила! — воскликнул Драко, демонстративно сдерживая улыбку.

— Мистер Малфой, терпение — великая сила, но когда лопнет — смертельно опасная.

Драко присел на ее стол и уже с серьезным видом произнес:

— Угрожая, Грейнджер, будь готова идти до конца. Но помни, что кроме чужих неприятностей, есть ещё и другие радости в жизни.

Гермиона достала пергамент из стола и протянула его Малфою со словами:

— Твоя очередь. И, поверь, мне не нужно создавать тебе неприятностей, они тебя сами найдут.

Драко немного скривил губы, отошел за свой стол, взял перо и склонился над пергаментом. Искоса глядя на нее, он решил не отмалчиваться:

— Муховертки я не боюсь. Подумаешь! Я даже могу заранее снять рубашку. Вдруг вернется Линда и доставит мне удовольствие, устроив драку между вами. Судя по всему, у Морганов это в крови, — он ухмыльнулся.

Гермиона кивком головы велела ему продолжать, приблизилась и, немного нервничая, смотрела со стороны, как Драко довольно красивым почерком медленно выводит слово «мантия».
Надпись исчезла, и Грейнджер замерла в ожидании.
Ничего странного не произошло, и это еще больше позабавило Драко.

— Поневоле начинаешь верить в справедливость, — констатировал он, бросив издевательский взгляд на девушку, и, поднявшись, протянул ей пергамент.

Малфой с язвительной улыбкой на лице одернул руку, дразня Грейнджер, но тут же отскочил в сторону, когда из пергамента вдруг выпала мантия. Гермиона подняла ее с пола первой.

— Не бойся, она тебя не укусит, — улыбаясь, произнесла Гермиона. — Мантии встречаются лишь в домашних условиях. Хотя, не исключено, что это твоя фобия.

— Очень смешно! Просто эффект неожиданности, — сердитым голосом сказал Драко и с двух сторон осмотрел пергамент.

— Немного странно для бывшего игрока в квиддич, тебе не кажется?

— Грейнджер, если у тебя нет никаких странностей, то ты сама странная.

— Тебя не утомили наши перебранки, Малфой? Мы все-таки работаем вместе, а не живем. Дай мне пергамент, — строго произнесла она.

— Нет, — Драко явно передумал отдавать ей бумагу. — Теперь я заслужил продолжения. Оставь свою добычу при себе.

Малфой заметил, как новая надпись начала проступать на пергаменте и поднес его чуть ближе. Он сам прочитал вслух:

— «Упустить возможность. Выражать уважение. Дело сделано». Бред какой-то, — Драко показал надпись Грейнджер.

— Не думаю. Просто загадка стала сложнее. Миссис Баркли полна сюрпризов, — Гермиона задумалась. — Наверное, нужно написать слово, которое связывает все три утверждения.

Девушка села на свое место, положив мантию прямо перед собой.

— Обычная мантия, — сказал Малфой, схватив ее со стола и рассматривая со всех сторон. Он набросил ее себе на плечи. — Немного не мой размер, — Драко снял с себя мантию и перебросил через руку. — Не думаю, что ее нужно уничтожать. Пока ничего особенного не вижу, кроме … — его голос вдруг стих.

— Что кроме? — Гермиона привстала со своего места.

— Здесь на вороте проступили компоненты какого-то зелья или типа того. Ты не заметила?

— Нет. Наверно, ее надо было сначала примерить. Покажи, — Грейнджер протянула руку, но Драко успел отступить назад.

— Грейнджер, займись лучше загадкой, — Драко продекларировал надпись: — Змеиный жир, резеда, аконит. Это не полный список. Я пока не могу сказать точно для чего он. А ты?

— Три замка. Потерпи. Лучше подумай.

— И думать не буду. Напишу первое, что придет в голову, ошибусь — потом твоя очередь. Проблема решена.

Драко вдруг бросил мантию Гермионе, она поймала ее, и парень схватил пергамент с ее стола.

— Отнесись к этому серьезно, Малфой.

— Иногда, когда не думаешь, многое становится ясным. Умереть мне не грозит, так что…

— Нет, но нельзя же так злоупотреблять глупостью!

Вместо ответа парень бросил на нее гневный взгляд, склонился над пергаментом и уже довольно небрежным почерком написал: «Дура».

Пергамент пару раз дернулся и взмыл в воздух. Два точных удара свитком по щекам Драко заставили Гермиону приоткрыть рот от удивления. Она засмеялась, глядя в его разозленное лицо с покрасневшими от ударов щеками, и прибавила:

— Да уж, ты был прав! Поневоле начинаешь верить в справедливость.

Драко от злости сжал кулаки. Какой-то кусок бумаги отхлестал его на глазах у грязнокровки!

— Заткнись, Грейнджер! — гневно процедил он сквозь зубы. — И, учти, что злопамятные не страдают склерозом. Могла бы если не подстраховать, то промолчать.

— Знаешь, Малфой, ошибаться — это естественно, но вот обвинять в собственных ошибках других — так типично для тебя.

— C'était une erreur de te regretter la dernièr fois. Je te jure, Granger, mes mains vont essayer d'éviter les autre erreurs à la premièr occasion. (1)

— Я не знаю языка, но что тебе на это ответить, вполне. В двух случаях нет смысла злиться: когда дело ещё можно поправить, и когда дело уже нельзя поправить. Решай, какой случай твой.

— Гордишься собой? Прикажешь снять мне перед тобой шляпу? — тем же голосом заявил Драко и мысленно представил, как заставит ее, наконец, заткнуться. — Только ее кто-то съел еще в школе. Кажется, это был какой-то рыжий идиот.

— Что ты сказал? — тихо переспросила Гермиона.

— Записывай, если запомнить не в состоянии, — огрызнулся он, но девушка, будто не заметив его слов, подскочила и радостно заявила:

— Малфой! Вот теперь это шляпа! Отгадка. Снимать шляпу — выражать уважение.

— Сейчас кто-то лопнет не от переполненного терпения, а от самодовольства, — раздраженно сказал Драко и протянул ей пергамент. — Пиши! Твоя очередь.

— Это же так очевидно! Прошляпить — упустить возможность. Дело в шляпе — дело сделано.

Гермиона просто светилась от радости, чем еще больше сердила Драко, и схватилась за перо. Драко даже не поднял волшебной палочки. Его это злило, но он не мог не признать, что зануда была права.
Через минуту из пергамента выпала остроконечная шляпа, и на бумаге появилась новая фраза:
«Чего не хватает для веселья?»

Гермиона, отложив свиток, примерила шляпу и заглянула внутрь.
На дне было написано только три слова: белена, белладонна, дурман.
Грейнджер, прочтя их вслух, взглянула в лицо Малфоя, и темный блеск в серых глазах Драко заставил ее занервничать не на шутку.

— Что? — резко спросила она.

— Я знаю, к чему эти ингредиенты. И мне это не нравится, — сказал парень, но сарказм в его голосе не оставил у Гермионы сомнений, что тот внутренне злорадствует. — Подсказок не жди. У тебя есть время подумать до конца рабочего дня.

Драко расположился за своим столом и достал из ящика первое, что подвернулось под руку, и, не обращая внимания на возмущенный взгляд Гермионы, принялся за работу.
Грейнджер полдня перебирала в уме разные компоненты зелий, забыв о последнем вопросе, но, в конце концов, потянулась за справочником.

«Неужели я что-то забыла?!»

Они оба задерживались дольше обычного, и около шести терпение Гермионы лопнуло.

— Мистер Малфой! Ты ведь уже догадался.

— Конечно, это ведь из разряда «строго запрещено». И в книжках из школьной библиотеки этого, Грейнджер, ты не прочтешь. И в Министерских — тоже. Только в больнице Святого Мунго, возможно.

— Тогда я отправляюсь туда, — и Грейнджер потянулась за своей палочкой.

— Стой! — воскликнул Драко. — Меня хоть и тянет тебя проучить, но я отвечу. Это не смертельно, но и небезобидно. Весьма старый рецепт. Ничего темного, но Министерство пыталось замять не один скандал из-за желания некоторых испробовать эффект «чудного» снадобья на себе. Правда, маглы уже распустили слухи, так что…

— А ты-то откуда об этом знаешь?

— Я — плохой, ты забыла? Я сам этим никогда не пользовался, — Драко старался не дать понять Гермионе, что лжет, — но, я так понимаю, пришло время.

— Пользовался чем?

— Грейнджер, ты же росла среди маглов. Что, до одиннадцати лет никогда книжек про ведьм не читала?

— Читала, но как оказалось, там одни домыслы и заблуждения.

— Везде есть доля правды. Мазью с такими ингредиентами натирали себя в старину отдельные представительницы волшебного мира. Что тут скажешь? Слабая половина более склонна к подобным экспериментам. Мазь дарит особое чувство эйфории при полетах. Отключает страх и всевозможные внутренние барьеры. Однако поведение волшебницы при этом часто, хм…непредсказуемо, к тому же они потом все помнят и это все усложняет. Не считая маглов, наблюдающих их ночные забавы в небе.

— Мне не нравится, как это звучит, — Гермиона присела на свой стол, обдумывая его слова.

— А меня это нисколько не пугает. Я же не ведьма. Я — злой колдун! — Драко рассмеялся.

— Возможно, это можешь сделать и ты.

— А если нет? Все-таки Касия знала, что у нее племянница, а не племянник. Мало ли… Рискнешь сделать из такого, как я, нечто более ужасное? Грейнджер, подумай…

— Заткнись, Малфой! Миссис Баркли, видно, серьезно обиделась. Глупость какая-то!

Драко лишь пожал плечами, подошел к пергаменту и написал: «Метла».

Странная потрепанная метла выпала из пергамента и тот, наконец, вспыхнул.

— Ну, Грейнджер, и что из этого с третьей печатью? — спросил Драко, рассматривая волшебные предметы.

— Думаю, ничего. За третьим артефактом придется лететь, разряженным во все это. Я ненавижу летать, и никакому дурацкому зелью этого не изменить! А ты не ошибся? — с надеждой спросила Гермиона.

Она подняла метлу, присела на нее и склонилась над древком.

Драко, даже не приближаясь, самодовольно произнес то, что было написано на нем:

— Сухой красный мухомор и кора волчьего лыка. Правильно, всезнайка? Или все-таки знать все невозможно?

— Но ты сам сказал, что это нечто психотропное. Я же могу нарушить статут о секретности. Не специально, но…

— Грейнджер, у тебя нет выхода. Не думаю, что вдова Министра не подумала об этом. Но на всякий случай, сообщаю, что я хорошо знаком с начальником отдела магических происшествий и катастроф. До завтра я достану указанные ингредиенты, а ты будь готова принести себя в жертву работе.

Драко решил про себя, что все будет даже легче, чем он думал. Поэтому взглянул на часы и, уже собираясь домой, бросил на стол Гермионы «Магический кодекс».

— Сегодня без сверхурочных, ведьма, — ехидно сказал он. — Я буду занят, сама понимаешь. Развлекайся.

Гермиона, пытаясь скрыть волнение, отмахнулась и почему-то вспомнила о мисс Морган.

«Хватит вопросов, время покажет…»
_____________

(1) Пер. с фр.: Ошибкой было пожалеть тебя в прошлый раз. Я клянусь тебе, Грейнджер, мои руки постараются не ошибиться при первой же возможности.

Дата добавления: 2015-08-17