ЭНЦИКЛОПЕДИЯ 13 страница

Le Dieu caché. P., 1956; Recherches dialectiques. P., 1959; Marxisme et science humaine. P., 1970; Lucács et Heidegger. P., 1973.

ГОНСЕТ (Gonsethe) Фердинанд (1890-1975) - швейц. философ и математик, проф. Политехнической школы в Цюрихе, представитель неорационализма. Известен своими работами в области философии математики. В 20-30-е годы в противовес априористским концепциям математического формализма, интуиционизма и философии неопозитивизма выдвинул программу историко-генетического исследования математики. По мнению Г., математика не образует автономного мира, существующего вне контекста обычной мысли, поэтому всякий прогресс в ее философском осмыслении приобретает всеобщее значение. В значительной части эпистемологические проблемы, связанные с оппозициями субъективное - объективное, мысль - данное, рациональное - реальное, теоретическое - экспериментальное, являются лишь различными аспектами фундаментальной проблемы отношения математики к реальности. Стороны этих оппозиций не имеют самостоятельного и независимого смысла. Их значимость определяется взаимной корреляцией, реализуемой в динамике познавательного процесса. Так, теория направляет эксперимент, который, в свою очередь, ее корректирует. Реальность, как таковая, нам не дана, она конституируется благодаря активности субъекта и несет на себе печать его духа и личности, в определенной степени изоморфной внешнему миру. Принципиальная идея генетической эпистемологии состоит в единстве всех типов и уровней знания - от интуитивного до абстрактного. Математические понятия в полном своем значении не охватываются аксиомами, а включают в свое определение весь процесс их создания, вплоть до интуитивных форм, поэтому в абстрактной аксиоматике сохраняется интуитивный остаток и во всякую интуицию входит элемент схематизации. Г. отвергает формалистическое определение предмета математики как учения об абстрактных математических структурах. Так, специфические геометрические свойства следует искать не в общей структуре математических моделей, а в той индивидуальной особенной форме, благодаря которой эта структура становится отражением реального физического пространства. Математика лежит в основе физики, давая ей три исходные математические формы - объект, число и пространство. Они образуют фундамент логики, арифметики и геометрии. Каждая из этих наук обнаруживает, в свою очередь, единство трех аспектов: теоретического, интуитивного и экспериментального. В «открытой методологии», как ее понимал Г., не существует ни абсолютных начал познания, ни абсолютных норм его обоснования. Познание в своем движении каждый раз возвращается к своим предпосылкам, корректируя их посредством различных методологических стратегий.

Les Fondements des Mathématiques. P., 1926; Les Mathématiques et la Réalité. R, 1936.

ГОРИЗОНТ - в феноменологии Гуссерля обозначает подвижный, зависящий от изменяющихся интенций сознания, нетематический «фон» (то, к чему сознание актуально не обращено, что переживается неявно), существующий для всякой актуальной данности воспринимаемого предмета. Горизонт определяется соприсутствием в восприятии того, что не дано в действительности (аппрезентация) - с тем, что действительно дано (презентируется). Изначальный Г. - это собственная внутренняя временность Я, поскольку всякое данное в актуальном восприятии находится в потоке, на пересечении прошлого и будущего. Временной Г. пересекается с внешним Г., где актуально и имплицитно соприсутствуют все «фоновые» данности, неявно имеющиеся в виду относительно явно воспринятого предмета. Актуально человек всегда видит только одну «сторону» того, что рассматривает. Другие «стороны» соприсутствуют в Г. и актуализируются посредством телесной подвижности субъекта. Предметно-конституирующая деятельность Я связана со слиянием различных Г. В пределе в качестве Г. всякого предмета выступает «мир» как конкретное априори, как универсальная основа того, «где» мы «всегда-уже» находимся. В фундаментальной онтологии Хайдеггера понятие Г. вводится при анализе времени. В отличие от «внутри-мирового» (оптического) времени экзистенциальное время является более изначальным, отнесенным к способу существования того сущего, которое есть мы сами («временность»). Г. обозначает открытость временных «экстазов», т.е. экзистенциально интерпретированных «прошлого», «будущего» и «настоящего». В Г. обнаруживает себя ускользание времени, а интенциональность «здесь-бытия» обладает экстатически-горизонтным характером. Временность выступает как Г. для эксплицитного понимания бытия, как такового, и в таком качестве называется «темпоральностью».

ГРАММАТОЛОГИЯ. Термин Г. был введен Жаком Деррида для обозначения собственной исследовательской позиции в конце 60-х (см. «De la grammatologie», 1967). Под Г. в этот период понимается особая познавательная дисциплина, призванная изучать роль письма в культуре. Предмет Г. - исследование письма в обобщенном смысле, т.е. как совокупности условий возможности всякого означивания. Главная пара понятий, вокруг которых строятся деконструктивные операции в книге «О грамматологии», - письмо и речь. В истории культуры письмо считалось подвластным устной речи, как тело - душе, отпечатки и копии - логосу, полноте смысла, чернила - дыханию и звуку. Эти общие метафизические установки Деррида показывает на примере двух главных персонажей - Ф. де Соссюра и Ж.-Ж. Руссо. В их текстах обнаруживается несовпадение между намерениями и фактическим высказыванием. Эти противоречия в текстах известных мыслителей указывают на то, что слово - это уже в некотором смысле письмо, что «первоначальный язык» никогда не существовал в чистом виде, не затронутом письменностью, что артикуляция (насечки, нарезки, рисунки, буквы) - письмо в обобщенном смысле, или «архи-письмо», - предшествует письму и речи в обыденном смысле. Те следы, траектории, которые прочерчиваются самостирающимися понятиями Деррида (самостираемость нужна им для того, чтобы не окоченеть и не превратиться в абсолюты), снимают противопоставление синхронии и диахронии, так мучившее структуралистов. След как становление не-знака знаком сочленяет пространство и время, графические и фонические цепи означающих. Такое соединение графики и фоники, пространства и времени, света и звука, чернил и дыхания должно помочь оторваться от схем теологического мышления, лежащего в основе всякой метафизики (Бог может обойтись без различия (difference) и различания (différAnce), и помыслить полноту вечно-настоящего, а человек на это не способен). Г. изучает такое соучастие первопричин, которое развертывается далее в тех или иных конкретных дисциплинах, в те или иные исторические эпохи письма (пиктографического, идеографического, фонетического), свидетельствуя о том, что проблема письма лежит в корне всех наук. Впоследствии Деррида стал предпочитать термину Г. термин деконструкция.

ГРАМШИ (Gramsci) Антонио (1891-1937) - итал. мыслитель и общественный деятель, один из создателей и руководитель Коммунистической партии Италии. В 1922-23 - делегат от итал. компартии в Исполкоме Коминтерна, жил в Советском Союзе. В 1924 избран в парламент Италии. В 1926 арестован, приговорен фашистским трибуналом к двадцати годам тюремного заключения, освобожден в 1937. Г. занимался вопросами философии, теории политики, теории культуры, истории, эстетики, религиоведения, социологии, педагогики, политэкономии. Марксизм интерпретировал как «философию практики», противопоставляя последнюю неогегельянству, позитивизму, бергсонианству и религиозным мировоззрениям. Развивал марксистскую теорию надстройки; вопросы взаимодействия базиса и надстройки интерпретируются у Г. в понятиях «исторический блок», «катарсис», «необходимость и свобода», «количество и качество» и др. В теории политики исследовал вопросы о ее природе, о переходе от так называемой экономико-корпоративной фазы к фазе политической гегемонии. Большое место в творчестве Г. занимает исследование истории и особенностей буржуазного общества и, в частности, вопросы взаимоотношения между государством, гражданским обществом и личностью. Одну из существеннейших особенностей современного буржуазного государства Г. видит в его «укоренении» в гражданском обществе, в его «расширении» посредством так называемого «частного аппарата» политической и культурной гегемонии. Осмысляя в этой связи возможности развития социалистической революции в развитых странах, Г. ставит акцент на достижении рабочим классом гегемонии в гражданском обществе.

Избранные произведения. В 3-х томах. М., 1957-59; Избранные произведения. М., 1980; Формирование человека. М., 1983; Искусство и политика. М., 1991; Тюремные тетради. М., 1991; Quaderni del сагсеге. Torino, 1975; Scritti polici. R., 1983.

ГРЮНБАУМ (Grunbaum) Адольф (p. 1923) - амер. философ науки. С 1956 - проф. в ун-те Бентелема, с 1960 - проф. Питтсбургского ун-та, основатель Центра по философии науки в этом ун-те. Г. внес вклад во многие разделы философии науки, прежде всего философии физики. Его основная работа «Философские проблемы пространства и времени» (рус. пер. М., 1969) является систематическим изложением эмпирикореалистической концепции пространства и времени. Опираясь на идеи Рейхенбаха, Г. считает, что в основе философской теории пространства и времени лежит вопрос о гносеологическом статусе отношений пространственной и временной конгруэнтности. При решении этого вопроса вслед за известным математиком прошлого века Риманом и Рейхенбахом выступил в защиту реляционного подхода, утверждающего, что физическое пространство и время не имеют внутренне присущей им метрики. Г. предложил также теоретико-множественное решение апории Зенона о метрической протяженности для случая континуума пространства и времени; сформулировал ряд критических аргументов против тезиса Дюэма - Куайна; показал необоснованность утверждения Поппера о том, что метод смелых предположений и решительных опровержений является подлинным методом науки. В частности, в противоположность мнению Поппера, Г. доказывает, что психоанализ удовлетворяет критериям фальсификации и поэтому должен рассматриваться как научная теория в соответствии с попперовским критерием демаркации. На основе этого выступает в работах последних лет в защиту психоаналитической теории и практики.

Modern Science and Zeno's Paradoxes. L., 1968; Geometry and Chronometry in Philosophical Perspective. Minneapolis, L., 1968; The Foundations of Psychoanalysis: a Philosophical Critique. Berkeley, 1984; Теория Фрейда и философия науки // Вопросы философии. 1991, № 4.

ГУДМЕН (Goodman) Генри Нелсон (р. 1906) - амер. философ и логик. Представитель аналитической философии, испытал влияние прагматизма. Разработал систему единого номиналистического языка для описания мира. Достоинства такого языка видел в том, что он адекватно эксплицирует основные онтологические допущения. Г. критикует логико-математический платонизм за использование общих понятий типа понятия «класс». Анализируя понятие сходство, приходит к выводу о том, что в результате объективации сходств возникает ошибочное мнение, будто свойства и качества существуют так же, как и отдельные вещи. Согласно Г., выбор исходных терминов той или иной системы описания мира определяется чисто прагматическими соображениями, прежде всего требованием простоты и удобства. В отличие от Куайна Г. предпочитает феноменалистический, а не физикалистский язык в качестве отправного пункта для описания структуры мира. Вместе с тем он рассматривает чувственные данные как результат рациональной реконструкции и интерпретации. По Г., сравнение описаний мира с самой «реальностью» неосуществимо, возможно лишь сравнение одних версий описания мира с другими. Вместо классического понятия истины как корреспонденции вводит понятие правильности как соответствия убеждениям и принципам той или иной системы описания. Г. придерживается тезиса о плюрализме таких систем, считая, что не только наука и обыденное знание, но и разновидности искусства (напр., музыка или абстрактная живопись) представляют собой допустимые версии описания мира. Искусство, как и наука, способствует общему прогрессу понимания и знания. В области формальной логики Г. занимался построением экстенсионалистской теории значения как теории референции для решения проблемы синонимии. Он пришел к выводу о невозможности строгой синонимии. Г. исследовал роль диспозиционных предикатов в описании мира; сформулировал парадокс подтверждения, свидетельствующий о том, что отношение подтверждения не имеет строго дедуктивного характера. Г. предпринял попытку эксплицировать фундаментальные, принципы для построения индуктивной логики. В этой связи он также занимался логическими аспектами проблемы предсказуемости.

Метафора - работа по совместительству// Теория метафоры. М., 1990; The Structure of Appearance. Camb., Mass., 1951; Fact, Fiction and Forecast. L., 1954; Language of Art. Indianapolis, 1968; Problems and Projects. Indianapolis, 1972; Ways of Worldmaking. Hassocks, 1978; Of Mind and Other Matters. Camb., Mass., 1984.

ГУССЕРЛЬ (Husserl) Эдмунд (1859-1938) - нем. философ, основатель феноменологии. Род. в еврейской семье, жившей в Просснице, в Моравии, которая была тогда частью Австро-Венгерской империи. В возрасте 10 лет был отправлен учиться в гимназию в Вену. В 1876 поступил в Лейпцигский ун-т, где занимался математикой и физикой, в 1878 продолжил изучение математики в Берлине, где его руководителем был выдающийся нем. математик Карл Вейерштрасс. После непродолжительной работы в Берлине в 1884 переехал в Вену, где его внимание привлекли лекции по философии Брентано. Под его влиянием Г. решил посвятить себя философии. Другим его учителем в философии был К. Штумпф. Преподавал в ун-тах Галле (1887-1901), Геттингена (1901-16) и Фрейбурга (1916-26). С приходом к власти нацистов был отстранен от преподавания. Круг учений, влияние которых испытал Г. в разное время, весьма широк: Декарт, Локк, Лейбниц, Юм, Кант, Гербарт, Больцано, Дильтей, Наторп и др.

Первые философские опыты, которые он сам вскоре признал неудачными, связаны с попыткой психологического обоснования фундаментальных математических структур и запечатлены в «Философии арифметики» (Philosophie der Arithmetik, 1891). На рубеже веков основной интерес Г. сосредоточился на проблеме «чистой логики», в результате чего появилась его первая собственно феноменологическая работа «ЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ» (Logische Untersuchungen. I-II Bde. 1900-1901; рус. пер.: Логические исследования. Т. I. СПб., 1909; Логические исследования. Т. II. Ч. 1. Исследования по феноменологии и теории познания. Исследование V. Об интенциональных переживаниях и их «содержаниях»// Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига, 1988), положившая начало феноменологии. Центральная тема I т. - наука как теория, отличие теоретических и эмпирических наук. По Г., в основе объективности научного знания лежит логическая связь идей, образующая единство истин науки как единство значений. Эта связь в корне отличается от психологических связей переживаний в познании и от связей вещей (предметов в самом широком смысле), составляющих предметную область науки. Первое различие раскрывается в книге при обсуждении вопроса о сущности логики как теоретической дисциплины, независимой от психологии, и в критике психологизма - различного рода попыток представить логические связи как частный случай психологических, что ведет к скептицизму и релятивизму. Второе различие связано с постановкой проблемы истины и выявлением чисто логических условий возможности познания. Истина как идеальное единство значений, усматриваемое в фактах, не исчезает вместе с фактами. Совокупность значений (смыслов) неисчерпаема, это «царство истин», в котором может быть зафиксирована любая определенность вещей, любое предметное единство. При этом истины не изобретаются, но открываются, и систематика науки коренится в систематике вещей. Задача «чистой логики», программный очерк которой дан в заключительной главе I т., - выявить условия, при которых связи значений образуют теорию как единство объяснения определенной предметной области, т.е. выявить условия возможности теории как таковой. II т. «Логических исследований» состоит из введения и 6 больших разделов («исследований»), объединенных общей целью: связать проблемы чистой логики с проблемами теории познания, т.е. описать всеобщие структуры сознания, которые лежат в основе не совпадающих друг с другом различий реального и идеального, значения и предмета, и выявить структурные отношения между основными актами познания. Феноменология, по Г., не теория, она беспредпосылочна и следует логике проясняемых понятий. В ее сфере существование внешнего мира - метафизический вопрос, а направление исследований - «противоестественно»: оно нацелено не на предметы, которые в наивной установке полагаются существующими, а на акты в их смысловом содержании (значении), которое - поскольку познание реализуется в высказываниях - необходимо извлечь из психологической и грамматической оболочки. Значение отделяется от материально-вещественного бытия знака, от образа представления или фантазии и, главное, от предмета: то, о чем говорится, и то, что говорится, нетождественны. При описании сознания эти различия преломляются как различие интенции значения и осуществления (наполнения) значения (если предмет дан в созерцании). Значение нереально, его статус аналогичен статусу идеальных, общих предметов. Г. подвергает критике как учения, гипостазирующие общее (платонизм), так и эмпирические теории абстракций (Локк, Беркли, Юм), показывая, что акт усмотрения общего всегда основан на акте восприятия, но интенция общего радикально отличается от интенции индивидуального. Соответственно различию значения и предмета выделяются две ветви «чистой логики»: теория предметов - учение о части и целом как о самостоятельных и несамостоятельных предметах и учение о самостоятельных и несамостоятельных значениях - «чистая грамматика». Проблема интенциональности сознания - кульминация этой работы Г. В направленности сознания на предмет, в акте придания смысла дескриптивный анализ выделяет реальное и интенциональное содержание сознания. В первом выделяются интенциональные и неинтенциональные переживания, во втором - предмет (просто предмет и определенным образом интендированный предмет), качества (форма), материя (предметная отнесенность акта), его сущность (единство качества и материи) и полнота. Любой вид акта содержит в своей основе представление как объективирующий акт, который не зависит от того, реален его предмет или является вымышленным. В заключительном исследовании рассматривается понятие познания как осуществление значения с определенной степенью полноты. Основная проблема - различие способов данности реального и идеального предметов. Истина описывается как полное тождество и совпадение значения, помысленного или зафиксированного в знаковой форме, и значения, осуществленного в созерцании. Очевидность в этом контексте оказывается переживанием такого совпадения. Соответственно выделяются акты познания - сигнификация, созерцание (для реального предмета - восприятие, для идеального - категориальное созерцание, усмотрение общего) и адеквация. В «Логических исследованиях» еще не делается попытки представить феноменологию как «первую философию», вместе с тем проведенный в книге анализ сознания и познания оказал большое влияние на последующую эволюцию феноменологии.

Переворот в философии, который Г. провозглашает в своей программной статье «Философия как строгая наука» (Philosophie als strenge Wissenschaft// Logos. Bd. I. 1910-11; в рус, пер. Логос. Кн. 1. 1911), связан прежде всего с поворотом к не-психологически понятой субъективности и с критикой натурализма, для которого, по Г., все существующее или просто отождествляется с физической природой, или Допускается существование причинно-функционально зависимого от нее психического. В «натурализировании» разума Г. увидел опасность не только для теории познания, но и для человеческой культуры в целом, ибо натурализм стремится сделать относительными как смысловые данности сознания, так и абсолютные идеалы и нормы. Релятивизму натурализма он противопоставляет методологию строгой науки о сознании, в основе которой лежит нетеоретическое требование направлять рефлексию на смыслообразующий поток сознания и дескриптивно выявлять смысловую данность переживания внутри конкретного потока-горизонта смыслов (значений). Феноменологическое обоснование возможности такой установки - структурное единство интенциональности и очевидности, последняя из которых есть переживание тождества значения предмета, полагаемого в мышлении, и значения, осуществленного в созерцании. Тем самым очевидность как акт абсолютной адеквации является условием возможности идентификации смысла в интенциональном потоке феноменов. «Строгость» в учении о сознании подразумевает, во-первых, отказ, воздержание (эпохе) от высказываний, в которых «просто», т.е. без рефлексии, нечто утверждается о существовании предметов в их пространственно-временных и причинных связях; во-вторых, отказ от высказываний относительно причинно-ассоциативных связей переживаний. Ни предметы, ни психологические состояния не перестают существовать оттого, что при повороте к феноменологической установке причинность и функционализм лишаются статуса единственного метода изучения сознания. По замыслу Г., эпохе и феноменологическая редукция есть выдвижение на первый план смысловой связи сознания и мира и просмотр сквозь нее всех многообразных отношений человека и мира. В «естественной установке» наивная вера в существование предметов есть лишь фон для опознавательно-целевых ориентации. Для «наивного» человека (выражение Г.) тип связи между предметами сливается с типом связи между предметами и сознанием. В феноменологической установке отстраняется причинно-функциональная взаимозависимость как причинно и функционально независимые друг от друга. Лозунг «Назад, к самим предметам!» - это требование удерживать внимание на смысловой направленности сознания к предметам, в которой предметы раскрывают свой смысл без отсылки к природным или рукотворным связям с другими предметами. В этой процедуре нет ничего сверхъестественного: достаточно, например, направить внимание на дом как на архитектурное сооружение, несущее определенный культурно-исторический или социальный смысл, «заключить в скобки» дом как препятствие (или цель) и дом как результат деятельности строителей.

Другое направление феноменологической установки - трансцендентальная редукция - отказ от объективистского понимания психического: эмпирическое Я как «вещеобразный предмет» редуцируется к феноменологическому содержанию переживаний в единстве потока переживаний; при этом рефлексия - не наблюдение за сознанием «со стороны», но «оживление» сознания, превращение смыслообразующего потока из возможности в действительность. Смысловая связь реализуется в потоке феноменов, которые не содержат в себе различия между бытием и явлением: явление психического и есть бытие. Предмет (вещь) является, однако смысл (значение) предмета не является, но переживается. Постижение смысловых связей называет «созерцанием сущностей», где каждая сфера анализа сознания - изучение смысловых оттенков восприятия, памяти, фантазии, сомнения, актов воли и т.д. - сравнима по обширности с естествознанием.

Первая попытка систематизации феноменологии в работе «Идеи I» (Ideen zu einer reinen Phänomenologie und phänomenologische Philosophie. Erstes Buch, 1913) выдвинула на первый план понятие чистого сознания с его ноэтико-ноэматическими структурами (см. ноэсис и ноэма) и понятие чистого Я, необходимость которого оспаривалась в «Логических исследованиях». Последователи-критики (Хайдеггер, Сартр и др.) увидели в этом «гносеологизацию» феноменологии и превращение ее в идеалистическую систему. В то же время эта терминология, а также структура cogito - cogitatio - cogitatum оказалась необходимой для расширения сферы феноменологических исследований и постановки проблемы интерсубъективности в 20-е годы. Интерсубъективность вначале осознается в качестве проблемы описания условий возможности смысловых связей индивидов как духовных сущностей-монад. Этот подход реализовался в его «Картезианских медитациях» (Cartesianische Meditationen und Pariser Vorträge. Husserliana. Bd. I. 1950).

В последней при жизни опубликованной работе - «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (Die Krisis der europaischen Wissenschaften und die Transzendentale Phänomenologie. Husserliana. Bd. VI. 1954) постановка этой проблемы принимает вид «парадокса человеческой субъективности», которая одновременно есть и конституирующий мир субъект, и существующий в мире объект, а затем расширяется до парадокса универсальной интерсубъективности, которая как человечество, включающее в свой мир «всю совокупность объективного», есть часть мира и в то же время конституирует весь мир. По Г., метод разрешения этих парадоксов - строгое, радикальное эпохе, исходная точка которого - конкретное человеческое Я. Обращая систематически вопросы к себе из своего конкретного мира-феномена, человеческое Я, которое дано первоначально как «смутная конкретность», открывает в себе трансцендентальное Я. Предпосылка интерсубъективности - конкретный мир-феномен, жизненный мир. Это мир «субъективно-соотносительного», мир-горизонт всех наших целей и устремлений, которые так или иначе реализуются в предметах; в нем наличествуют как вещи обыденного опыта, так и культурно-исторические реалии, нетождественные объектам научного анализа (хотя они могут быть ему подвергнуты), а также связи, нетождественные связям, устанавливаемым в научном исследовании. Жизненный мир можно рассматривать как в естественной, так и в феноменологической установке. В первом случае, по Г., мы (в том числе и ученые) просто погружены в него, во втором - осознаем его как преданный и соотнесенный с нашей субъективностью, непрерывно наделяющей значениями (смыслами) предметы и отношения мира жизни. В эпоху бурного развития естествознания Г. ставит вопрос о кризисе европейских наук, который он связывает с забвением жизненного мира как смыслового фундамента науки: в мире науки (предметная область, теоретические методы и модели, эксперимент, техника) ученый проходит мимо своей субъектно-смысловой корреляции с предметами и направляет внимание на связи между последними. Наука, по Г., не должна дедуцировать свои положения из сферы обыденного опыта, но она с неизбежностью соприкасается с основным способом ориентации в жизненном мире - с восприятием, ибо восприятие - основа (фундирующий акт) образования абстракций и конечный пункт верификации или фальсификации теории. Главное, однако, состоит в том, что именно в жизненном мире субъективность ученого обретает опыт смыслоотнесенности к миру. В рефлексии этот опыт дает возможность устранять невыявленные, т.е. не соотнесенные с определенным способом смыслополагания предпосылки. Для Г. кризис европейской культуры в целом состоит в объективизме, который затемнил истинный смысл рационализма, смысл «имманентной духовной истории Европы».

Философия Г. оказала большое влияние на формирование экзистенциализма, персонализма, феноменологической социологии (Шюц). Влияние испытали также неотомизм и структурализм, некоторые школы в психологии, психиатрии, литературоведении, методологии науки. Среди непосредственных учеников Г. - Хайдеггер, Шеллер, Н. Гартман, Ингарден, Левинас, Койре, Г. Шпет и др. В рус. философии рецепция идей Г. шла с начала XX в. Наиболее заметное влияние его идеи оказали на Н. Лосского, Б. Яковенко, Г. Шпета, А. Лосева.

В.И. Молчанов

Логические исследования. Ч. 1. Пролегомены к чистой логике. СПб., 1909; Кризис европейского человечества и философия // Вопросы философии. 1986, № 3; Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология (первые 12 параграфов) // Вопросы философии. 1992, № 7; Идеи чистой феноменологии. М., 1994; Феноменология внутреннего сознания времени. М., 1994; Начала геометрии. Введение Ж.Деррида. М., 1996; Картезианские медитации. М., 1997; Husserliana. Gesammelte Werke. Bde. I-XXVI. Haag, 1950- 1984.

Шпет Г.Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. М., 1914; Какабадзе 3. Проблема «экзистенциального кризиса» и трансцендентальная феноменология Э.Гуссерля. Тбилиси, 1966; Молчанов В.И. Время и сознание. Критика феноменологической философии. М., 1988; Гайденко П.П. Научный рациональность и философский разум в интерпретации Э.Гуссерля // Вопросы философии. 1992, № 7; R. Bernet, I. Kern, Ed. Marbach. Edmund Husserl: Darstellung seines Denkens. Hamburg, 1989.

ДАММИТ (Dummett) Майкл (p. 1925) - брит. философ-аналитик. Проф. Оксфордского ун-та (с 1978). На формирование позиции Д. оказало влияние логико-семантическое учение Фреге, философия языка позднего Витгенштейна, интуиционистская философия математики, амер. неопрагматизм (Куайн и др.). Во всех своих работах Д. критикует математический платонизм, а также так называемую «реалистическую» семантику, характеризующуюся, по его мнению, неограниченным применением принципов классической двузначной логики (принципа бивалентности прежде всего). При исследовании логико-семантических особенностей естественного языка Д. связывает процедуру установления истинности (правильности) утверждений с требованием их эффективной разрешимости и принципиальной доказуемости, верифицируемости или фальсифицируемости. Собственную позицию Д. квалифицирует как конструктивистский антиреализм. Переводя многие традиционные проблемы философии (времени, причинности, познания внешнего мира, чувственно данных качеств и др.) в формально-логический план рассмотрения, он отмечает идеалистическую основу своих взглядов в целом. Главную задачу аналитической философии Д. видит в разработке «систематической теории значения» языковых выражений, которая одновременно будет и теорией понимания. В своих работах Д. подчеркивает социальный характер естественного языка. По его мнению, именно философия языка, а не эпистемология составляет основу аналитической философии как таковой.

Дата добавления: 2015-08-10