Глава 14. Подкуп. Невинное предложение. Я соскучился.

Несколько месяцев спустя.
POV Том.
- Значит, твой мозгоправ объявил тебя здоровым? – спросил у меня Билл, который уже несколько минут стоял в одной позе: опершись плечом о косяк и скрестив на груди руки.
- Вроде того, - подтвердил я. – Сказал, что заботиться обо мне больше в его обязанности не входит. И что теперь в моей жизни появился человек, который отнял у него это право.
Как драматично. Знал бы Чендлер моего Билла и его заботу – по-другому бы заговорил.
- А ты обсудил с ним то, о чем я тебя попросил? – выждав несколько минут молчания, сказал Трюмпер и, наконец, поменяв местоположение, уселся в обитое тканью кресло. Мы больше не проводили время в мотелях, грязных комнатах, да в парках. Нашим местом стал дом Чарли. И, могу поклясться, дом пришелся по душе не столько мне, сколько брюнету, который теперь всегда рядом со мной.
Вопрос Билла относился к нашему недавнему разговору. Плюс-минус пару щедрот с моей стороны. Объясню проще: две недели назад я просто не выдержал. Я был не в силах больше смотреть на то, что Билл называл своей ветровкой. Сказать по правде, этот кусок ткани совсем не достоин подобного звания. И я подарил Трюмперу нормальную куртку, которая, как я решил, придется ему по вкусу. С подборкой одежды я угодил, с этим у меня никогда не было проблем, но Билл, стиснув зубы, сказал, что не принимает подачек и с такой силой швырнул в меня куртку, что я покачнулся. Кое – как уговорив его на принятие этого подарка (приведя в пример тысячу и одну причину, по которой Билл должен его взять), он немного успокоился, но потом вновь завелся. Напомнил про деньги, которые я дал ему, чтобы покрыть свои долги. Признаться, у меня совсем вылетело это из головы. Я вообще относился к деньгам безразлично. Возможно, потому что они всегда у меня были. И я, махнув рукой, попросил Билла забыть про долг, за что получил очередной выговор и лекцию на добрых полчаса. Но всё же он согласился на «подкуп», всячески выражая свое недовольство. Решив попытать счастья, я принял спонтанное предложение, которое тут же озвучил. Предложил Биллу переехать ко мне и бросить работу. Добродушный брюнет сначала послал меня нах*й, но потом смилостивился и маршрут сменился на более точный: мой психотерапевт. Трюмпер решил, что я сошел с ума и настоятельно порекомендовал обговорить своё предложение с Чендлером.
Вот и вся история нынешнего диалога с Биллом.
- Да, - ответил я. – Он сказал, что я не чокнутый, а просто сильно к тебе привязан.
- Пи*дишь ты, Каулитц, - его глаза превратились в щелки, наблюдая за каждым моим движением. Лучшим решением было сдаться под натиском его карих глаз, иначе мне несдобровать.
- Ладно, - сбавив громкость своего голоса, сказал я, находясь в противоречии. Сказать вслух то, какой вывод вынес из всей этой ситуации Чендлер… Отчасти меня это смущало. Но, с другой стороны, возможно, в чем-то он и прав.
- Он сказал, что своим поведением я пытаюсь тебя удержать, а значит, в своих чувствах я уверен, а в твоих нет, - закончил я фразу, затаив дыхание и опасаясь реакции Билла.
Да, я идиот, который по-прежнему считает любовь черноволосого лишь игрой. Где-то, в глубине души, я осознаю, что ему просто незачем этого делать. Он мог уйти в любой момент, но выбрал меня. И ведь это не из-за денег, я знаю. Точнее, ощущаю. Билл не из тех, кто ставит деньги превыше всего, хотя и всячески пытается это показать. Я так думаю, он давно избрал путь бесчувственной машины, посчитав, что эта роль отберет у него куда меньше нервов, чем амплуа обычного человека. Но внутри него всё еще живет подросток, умеющий любить, радоваться, смеяться и наслаждаться жизнью. Просто Билл зарыл его глубоко-глубоко внутри, но я дал себе обещание, что вытащу этого мальчика, даже ценой собственных усилий и совершая множество проб и ошибок.
Поэтому я всё также пытаюсь его удержать, но до сих пор не дал, так сказать, официального ответа на его чувства. А что тут говорить? Я думаю, итак всё понятно.
Ты поселился в моей голове, Трюмпер…
Поселился в моей душе…
В сердце…
Ты везде, понимаешь?
Заполонил собой воздух вокруг меня. Теперь мой кислород – это ты. Ты – моё настроение. Ты – мои ответы на все вопросы. Ты тот, кто научил меня принять жизнь такой, какая есть. И, что самое прекрасное, ты вновь пробудил во мне любовь, которая, как я подозревал, исчезла навсегда.
Что я еще могу сказать? Разве этих слов недостаточно, чтобы понять мой ответ? И всё же я не дал его…
Билл больше не поднимал эту тему. И теперь я мучил себя мыслями о том, что он просто охладел ко мне. Если скажу это черноволосому, то можно смело покупать себе место на кладбище.
- Ну них*я себе, как он всё вывернул, - обалдело промолвил Билл, поражаясь своеобразному методу дедукции моего психолога.
- Он умеет удивить, - подтвердил я, изогнув левый уголок рта.
- Что ж, - словно подытоживая диалог, начал Билл, уступая в коварном потирании рук разве что мухе. – Если твоя щедрость – это проявление чувств, то не буду возражать. Тем более, какой дурак от халявы отказывается? Но если ты еще раз во мне засомневаешься, я наведу на тебя проклятие «черного члена».
- Эээ…а если яснее?
- Отличающий тебя от женщин орган ссохнется и отвалиться, - простодушно и непринужденно провозгласил Билл, показав мне свою самую искреннюю и добрую улыбку.
- Ну, спасибо, - с глухим сарказмом отозвался я.
- Не стоит. У меня есть идея.
- Твои идеи всегда пугающе креативны, - как-то без особого энтузиазма поддержал его я.
- В благодарность, я хочу нарисовать тебя в полный рост…
***
- …обнаженным! Зачем мне тебя в одежде рисовать? – возмутился Трюмпер, когда я пришел к нему, дабы воплотить предложенную идею в жизнь. Я действительно считал, что это невинное предложение. Пока Билл не избавился от последних остатков своей совести и переступил черту наглости. Он начал снимать с меня одежду, видя, что я не повинуюсь его приказам.
- Это смущает, знаешь ли, - мозг отключился, и я перестал сопротивляться, как только пальцы Билла коснулись кожи пониже ключиц.
- Это моя месть за твою доброту, - прошептал он, возбуждая меня своим шелестящим голосом и дыханием, которое холодило ухо.
- Стран…но, - выпалил я, споткнувшись в середине такого легкого слова. – Обычно по такому случаю булочки пекут или устраивают романтический ужин.
- Прости, милый. Ошибся парнем, - словно специально, он продолжал говорить приглушенно. Встретившись с моими глазами, он перестал отводить свои. Если в чьих-то глазах действительно могут плясать бесы, то речь, определенно, шла про этого кареглазого. Он на ощупь потянулся к ремню на моих джинсах. Стыдно признаться, но стоило его пальцам пройтись по ширинке, и я ощутил довольно-таки мощный стояк в штанах. Всего лишь прикосновение. Подумать только. Как озабоченный прыщавый подросток на первом свидании.
- И в какую позу мне встать? – попытался я отвлечь его от этого недоразумения. Но куда там. Если стояк еще можно было как-то скрыть, то стук сердца в тишине комнаты выдал бы даже самого искусного шпиона. А кровь в венах кипела и бурлила, грозясь оставить внутри после себя ожоги третьей степени.
Жгучее желание поцеловать его. Какая-то нужда. Нет, скорее жажда. Именно такое случается, когда просыпаешься в 2 часа ночи, а в горле пересохло настолько, что не в силах выдавить и слова без глотка воды. И в данный момент Билл был для меня чем-то вроде этого спасительного глотка.
- В героическую. Она в самый раз будет для твоего стояка, - всё же мой грандиозный позор не ускользнул от внимания Трюмпера. Но я уже не слушал. Потянулся рукой к его лицу. Положил ладонь на мягкие прямые волосы, слегка погладив их против пробора, медленно скользнул пальцем по шее, к ключице, вычерчивая и запоминая её контур кончиком пальца. Затем, попытался притянуть Билла к себе, но этот паршивец ускользнул, оставив меня с пустотой в кулаке и в полнейшем разочаровании.
- Подожди, - спокойно попросил он, сделав пару шагов назад.
Господи, как ты можешь быть таким спокойным и сдержанным? Научи меня. Если это возможно, научи меня… пока я не стал задыхаться и тонуть в своих чувствах.
- Мне надо полностью тебя осмотреть, - оценивающий взгляд Трюмпера скользнул по моему лицу. В уголках глаз проявились едва заметные морщинки, когда он прищурился. Он взял позади себя кисточку для рисования и принялся грызть её деревянный кончик.
- Я ожидал увидеть мольберт, палитру и тебя в фартуке, - не выдержав тучи молчания, которая нависла над нами, сказал я. Билл продолжил процедуру осмотра, сместив точку обзора на мои ноги.
- Ты насмотрелся чепухи, выпущенной Голливудом, - отрешенно отрезал он, смешно сморщив нос. Кажется, у него в голове сейчас работали какие-то свои механизмы. – Мольберт стоит три мои зарплаты.
- А разве…
- Заткнись, - резко отчеканил он свою просьбу, продолжая стачивать ни в чем неповинную кисть о свои зубы.
Я счел за лучшее повиноваться, пока угрозы Билла были только на словах.
- Можно к тебе прикоснуться? – неловкий тон проскользнул в этом его вопросе.
- Ну, попробуй, - развязал я Биллу руки в его желаниях.
- Повернись немного влево, - попросил он уже более уверенно и вернул кисть на место.
Я исполнил его просьбу, а он, придвинувшись ближе, опустил голову и взял в руки висевший на моей шее кулон. Всё, что позволил мне оставить черноволосый.
- Дурацкий кулон. Он меня бесит, - удивил меня Билл своим раздраженным тоном.
- Так зачем его оставил?
- Раз носишь его, значит он тебе дорог, - как само собой разумеющееся проворчал Трюмпер. Но было видно, что ему очень хочется узнать историю этого кулона.
- С каких пор тебя заботят мои чувства? – в довольной улыбке расплылись мои губы и я, воспользовавшись моментом, прижал брюнета к себе. Но и тут разочарование не покинуло меня окончательно. Отчего-то мне не хотелось ощущать тело Билла только через футболку.
Очередная волна нетерпения накатила на меня и я, резко вздернув подбородок Трюмпера, впился в его губы требовательным поцелуем. Сухие, чуть потрескавшиеся от частой смены погоды, губы Билла приоткрылись, позволяя перекрыть ему доступ к кислороду. Я кусал, терзал, мял эти губы, но никак не мог насытиться теми впечатлениями, что так внезапно меня настигли.
- Подожди…же…ты, - шумно и глубоко дыша, попросил Билл, выставив вперед свои руки. Впервые в его тоне слышалась мольба. – Не знал, что в тебе столько жадности.
- Сам не знаю почему, - сбиваясь, прохрипел я, вновь потянувшись к его губам. Но Билл приставил указательный палец к моему рту, не дав к себе приблизиться.
- Не отбирай у меня право на инициативу, - Мистер Серьезность, не иначе.
Я слабо кивнул головой, наблюдая за тем, как он вновь едва ощутимо касается меня. Это дико злило, но и возбуждало одновременно. Словно легкий ветерок, его пальцы прошлись по животу, опуская руку всё ниже и ниже, пока та не сомкнулась на моем члене.
- Я знал, что всё твоё сопротивление было чистой воды притворством, - ликующе тихо произнес Билл и, прежде чем я успел его остановить, он сел передо мной на колени и обхватил член губами.
- Боже… - не удержался я от стона, который непроизвольно вырвался, стоило Биллу задеть штангой нужную точку. Моя ладонь плавно опустилась на голову брюнета, а тот обхватил руками мои бёдра, помогая себе заглатывать член как можно глубже. Я не заметил, как через некоторое время сам подхватил такт толчков, и Билл более не нуждался в помощи. Тщетно использовав пару попыток сдержать рвущиеся наружу стон за стоном, в конце концов, я решил просто забить на это и ловить момент. Билл тоже что-то застонал в ответ, но не так откровенно громко и протяжно, как я. Он, ко всему прочему, причмокивал губами, что вызвало дополнительную волну сладкого возбуждения, лишившей меня остатка разума. Стало невыносимо жарко в этой прохладной и нелюдимой комнате. Она словно стала еще меньше, чем раньше, заключив нас в свои бетонные объятия.
Такая реакция на минет – не моя прерогатива. По правде говоря, я вообще не из тех, кому он нравится. Но теперь я, кажется, понял почему. Рядом был не Билл, который в этом деле просто потрясающ.
Колени подкосились и, если б позади меня не стояла койка, то рухнул бы задницей прямо на пол. Но мне повезло. А Билл, отвлекшись лишь на считанные секунды моим мягким падением, вновь приступил к своей пытке. Я сжал плечо брюнета так сильно, что побелели пальцы, но он не возражал. Теперь он дразнил меня одновременно губами и языком, то проводя ими по всей длине, то слабо касаясь головки, которая сочилась смазкой. Здравый смысл подсказывал, что я больше не выдержу и скоро кончу. Не зная, как воспримет это Билл, я отстранил его, потянув за волосы, но он смерил меня недовольным взглядом и с еще большей усердностью и быстрой начал сосать. Это было уже где-то за чертой реальности. После того, как Билл, в который раз, плотным кольцом обхватил мой член, а его тонкие изящные пальцы прошлись по мошонке, я испытал, пожалуй, один из самых ярких оргазмов за всю жизнь.
- Теперь ты уверен в моих чувствах? – вызывающе спросил Билл, после того, как громко глотнул, избавившись от остатков спермы.
Мне не терпелось ощутить на себе прикосновение черноволосого, и поэтому я помог ему встать с колен, снял футболку и тут же поддался вперед, прижимаясь щекой к разгоряченному животу. Его дыхание было глубоким и чистым, когда мышцы попеременно то расслаблялись, то напрягались.
- Да, - шепнул я, продолжая смыкать руки вокруг его талии.
Билл наклонился ко мне, попросив поднять голову. Я сделал это, заметив пару капель собственной спермы на его подбородке.
- Хорошо, я перееду к тебе, - на удивление громко прозвучал голос Билла в этой тишине, после чего он поцеловал меня, ладонями обхватив лицо. Солоноватый привкус спермы, всё еще содержащийся у Билла во рту, мы разделили на двоих.
- А работу свою бросишь? – поинтересовался я, прервав поцелуй.
Теперь мне еще меньше хотелось делить Билла с другими людьми. Я желал запереть его в своем доме и не выпускать. Такая алчность ненормальна, да? Ведь в своем стремлении обладать Биллом полностью, я могу забыться и потерять его. Он слишком независим и не позволит кому-либо лишать его свободы.
- Раскинь мозгами, Каулитц, - суровым тоном возразил черноволосый. – Чем я буду платить!?
- Поступишь на курсы за мои деньги. Станешь репетитором. А потом всё вернешь, если так неймется, - предложил я ответ, который заготовил уже давно.
- Ты предлагаешь жить вместе, хотя мы даже не встречаемся? – вновь перескочил он на прошлую тему.
- Ну… - замялся я.
- Бл*дь, Том, скажи уже: «Давай встречаться». Я влюбился в тебя. Действительно влюбился. Поверь, я не говорю таких вещей, если не уверен. Но, Том, если ты не чувствуешь того же, то не будь таким хорошим. Возможно, ты не знаешь, но и мне тоже бывает больно.
Ты сегодня необычайно откровенный. Приятно. Безумно приятно, что ты, наконец, доверяешь мне то, что творится у тебя на душе.
- Я только хотел сказать: разве мы итак не встречаемся? То есть, нам ведь не 15 лет уже. Зачем все эти официальности? - передернул я одним плечом, подвинувшись, и уступив место рядом с собой Трюмперу.
- На кой черт ты появился в моей жизни? Зачем я узнал, что такое любовь? Если бы не ты, то я моя жизнь сложилась иначе. Если бы не ты, я оставался прежним…
- А ты хочешь быть прежним? – в свою очередь поинтересовался я у брюнета, ни на секунду не отводя от него взгляда.
- Нет, - без раздумий заявил он и тоже обратил ко мне взгляд, словно таким образом пытался доказать достоверность своих слов.
- Поцелуй меня, - попросил я о том, чего мне захотелось в данный момент.
Билл забрался на кровать с ногами и, резко вжав меня спиной в простыни, накрыл своими губами мои. Руки заскользили по бледной коже Трюмпера, изучая её, в тщетной попытке сохранить это тело в памяти.
Знаете, по-моему, чем дороже человек, тем меньше ты запоминаешь его внешность. Помнишь ощущения и впечатления. Помнишь человека не глазами, а душой. И это всё намного богаче и глубже каких-то там волос, цвета радужной оболочки или тела. Тонешь в красоте эмоций. Такое не передашь словами, как можно ими описать цвет и структуру волос. Это другой колорит, другая расцветка. И ты её не знаешь, ты её чувствуешь.
Я начал лихорадочно развязывать веревочки на домашних штанах Билла, когда он перебрался своими поцелуями к моей шее.
Я немного припустил штаны брюнета, пытаясь проникнуть рукой в его плавки, но стоило мне лишь начать осуществлять желаемое, как зазвонил мобильник.
Эти звенящие дьяволы действительно прерывают лучшие моменты. Это не миф и такое случается не только в кино.
- С*ка бл*дь, - озвучил мои мысли Трюмпер, нехотя слезая с кровати, и принялся рыться в поисках телефона, который жужжал где-то среди бумаг на столе.
- Дай трубку, - сказал я, с серьезным намерением послать кого бы там ни было.
Билл показал мне фак и, отыскав трубку, чуть не уронил её. Но всё же успел вовремя поймать.
- Алло, - услышал я грозный и недовольный тенор Трюмпера.
Потом он, видимо, кого-то слушал, при этом кивая головой. Как будто собеседник мог это видеть. После чего, выждав еще некоторое время, сказал:
- Я увольняюсь.
Два слова и он бросил трубку.
- Йорг? – спросил я, когда Билл четко и слаженно направил мобильный в кучу нашей одежды, в беспорядке валявшейся на полу.
- Ага, - подтвердил он, взъерошив волосы на затылке. – Ты доволен?
- Конечно, - отпарировал я, блаженно улыбаясь. Честно говоря, я не надеялся, что Билл согласиться и на это условие. Но ведь хорошо, что всё обошлось без лишних скандалов и ссор?
- А я мог работать, деньги в дом приносить, - вздохнул Трюмпер. Но я не различил в его голосе подлинной грусти.
- Я ненавижу саму мысль, что кто-то к тебе прикасается.
- А ты сам-то ко мне не прикасаешься, - прокомментировал Билл моё заявление. Телефон снова начал трезвонить, но мы принципиально делали вид, что его не слышим. Хотя Linkin Park немного препятствуют тому, чтобы их игнорировать.
- Начну прямо с сегодняшнего дня, - срывающимся полушепотом произнес я.
- Докажи, - выпалил он. Лицо Билла приняло самый хитрющий и коварный вид. Он вплотную подошел ко мне. Положив свои неизменно холодные ладони мне на грудь, Билл устроился сверху, перекинув через меня одну ногу, и стал тереться о мой член своим. Он откинул свою голову назад, выставив напоказ прекрасную белоснежную шею. Единственным пятном на ней была лишь небольшая родинка, которая пульсировала вместе с проявившейся веной.
- Ммм… - не смог я воздержаться от звуков.
Я сжал ягодицы Билла, сильнее вжимая его в себя. Бесили штаны, которые мешали чувствовать прохладное тепло кожи.
- Значит ли это, что ты всё решил? – вдруг спросил он, оборвав тишину, что нарушалась лишь шуршанием одежды, да трением тел.
- Ну, вроде того… - ответил я, не уверенный в том, что хочу обсуждать эту тему.
- Вроде?! – передразнил меня Билл, а его голос принял притворно-угрожающий тон. Он замер, прекратив «секс через одежду».
- Я не Чарли. И ты сам это знаешь, - уверенно заявил черноволосый, ткнув пальцем мне в грудь.
- Но ты ведь и сам считал, что я с тобой по этой причине, - не заразившись его оптимизмом и уверенностью, сдавленно пробормотал я.
Билл не выдержал и закатил к потолку глаза.
Какой же ты прекрасный, когда злишься.
- Ты хочешь со мной переспать? – напрямую задал вопрос брюнет и его ноздри затрепетали, выдавая гнев их владельца.
- Да, - без обиняков ответил я. Смысла отрицать это – не было. У меня встал на Билла, когда тот просто снял с меня футболку. Разве подобное унижение не доказательство?
- А хотел переспать с Чарли?
- Фу! Нет, конечно, - поморщился я, едва представив эту картину. К сожалению, у меня богатая фантазия и картинки отличились ужасающей четкостью и реальностью. И тошнота подкатила тоже вполне реальная.
- Вот и всё, - вынес Билл вердикт начальственным тоном. – Пойми, что познакомился ты со мной, увидев во мне своего брата. Но дальше был Билл, а не Чарли. Говоря о себе в третьем лице, чувствую себя кретином.
Я ничего не ответил, но лишь притянул Билла к себе, схватившись за резинку трусов. Оказавшись с ним лицом к лицу и нос к носу, я прошептал:
- Спасибо.
- Ты идиот, - его горячее дыхание защекотало кончик носа. – За что благодаришь?
- Ты ставишь мои мозги на место и учишь правильно размышлять, - как всегда озвучил я свои мысли вслух.
- Я тебя поцелую, иначе ты не заткнешься, - возвестил он меня, уходя от разговора. Но проявившийся румянец на щеках итак всё сказал за него.
Билл соединил нас мягким поцелуем, зная, что хватит одних лишь губ, чтобы вывести меня из равновесия.
***
- А для чего человеку ребра? – задал Билл весьма странный вопрос, перебирая кончиками пальцев предмет его интересовавший.
- Чтобы не сойти с ума, - ответил я то, что первым пришло мне в голову. – Ну, знаешь, они помогают сдерживать внутри всё, что чувствуешь. Не было бы их и все эмоции фонтаном вырвались наружу. Мир на эмоциях – именно так живут в психушках.
- Но у шизофреников тоже есть ребра, - попытался возразить Трюмпер.
- Только с анатомической точки зрения. Сами психи об этом и не подозревают, - попытался я убедить его в своем суждении, которое не отличалось здравомыслием.
- Иногда ты перестаешь быть идиотом, - из его уст это, видимо, стоило расценивать, как похвалу.
- Ну, спасибо, утешил, - иронично усмехнулся я.
- Твои теории построены не на разуме и не подкреплены всякой научной хренью, но именно в этом заключается их смысл. Оригинально. Я люблю оригинальность.
- А меня? – лукаво спросил я. – Меня любишь?
- Ой, отвали, - невнятно отозвался брюнет и спрятал лицо, уткнувшись им мне в шею.
Я предположил, что это ответ утвердительный.
***
POV Билл.
Есть во мне кое-что, одна черта, которая злит, бесит и раздражает. Я просыпаюсь всегда раньше всех остальных. Поэтому не люблю ночевать с людьми. Мне скучно и я схожу с ума до самого обеда, когда другие только начинают раскачиваться.
В общем, промаявшись целый час в одной комнате со спящим Томом, расхаживая на цыпочках и включив радио на самый минимум, мне, как и всегда, стало скучно. Тем более, хотелось поговорить с Томом, побыть сволочью, поязвить. Да и раз уж на то пошло и мы теперь встречаемся, мне не терпится получить свою порцию утреннего…э…скажем так, завтрака.
Я схватил подушку с пустой части кровати и, пару раз стукнув ею по почкам Тома, откинул в сторону. Приняв позу «я тут ни при чем», я наблюдал за тем, как просыпается Каулитц.
- Очнись, красавица, - елейным тоном пропел я. – Открой сомкнуты негой взоры.
Я вздернул руки к потолку, как один из театральных актеров, что частенько переигрывают с жестами.
- Зачем ты меня разбудил? – бесцветным голосом поинтересовался у меня Том, потирая слипшиеся от сна глаза.
- Просто так, - с небрежной невинностью бросил я, плюхнувшись на край кровати.
- Соскучился, да? – предательски самодовольная улыбка расползлась по лицу дредастого от уха до уха.
- Отвянь, - лениво махнул я на него рукой.
- Признайся или не пущу, - настойчиво продолжал просить Том.
- Откуда не пустишь? – переспросил я, недоумевая. Вместо ответа Том проворно повалил меня на кровать и замотал в одеяло. И это несмотря на то, что мне удалось пару раз ударить его пяткой.
- Ты похож на початок кукурузы, - Том издал мерзкий смешок, устроившись на мне сверху и тем самым мешая вырваться из «кокона».
- Ах ты ж бл*дюга, - беззлобно прошипел я.
- Скажи, - равно не обращая никакого внимания на мои слова, тупо повторил он свою просьбу.
- Хорошо, но потом… - я взял интригующую паузу, после чего попросил Каулитца наклониться. Мол, для пущего эффекта лучшим будет прошептать слова на ухо. Он подставил ухо к моим губам, когда я сказал:
- …потом мы с тобой займемся безудержным, грязным и диким сексом.
Том вернулся в прежнее положение и всё также преспокойно глядел на меня. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
- Не думай, что теперь можешь этим меня запугать, - окрасил Том моё любопытство и тем самым ответил на немой вопрос.
- Мне больше нравилось, когда ты от таких фраз впадал в ступор или транс, - с досадой заметил я. В одеяле было не слишком-то удобно и хотелось, чтобы Том быстрее меня выпустил.
- Не переводи тему, - деланно сердитым тоном обратился ко мне Каулитц. Возмущение не заставило себя ждать, но жаль, что на Тома действия оно не возымело.
- Ладно, - в конце концов, сдался я, когда он на все мои увещевания стал отвечать красноречивым молчанием. – Только не будь таким самодовольным.
- Ты меня разбудил, а теперь еще что-то требуешь? – попытался Каулитц сыграть на моём чувстве вины.
Ха. Знал бы ты, что оно у меня отсутствует.
- Я… - сквозь зубы начал я признание, что выбивали из меня насилием.
- Нет, - мотнул Том из стороны в сторону своей дредастой головой. – Так не пойдет. Не отводи глаза.
Я вложил в свой взгляд весь яд, уничтожение и злобу. Даже Апокалипсис бы не удержался, но Тому хоть бы хны. Он никак не отреагировал, лишь изогнул вопросительно бровь, выжидающе на меня таращась.
Видимо, выбора у меня всё же нет.
- Я соскучился, - набравшись храбрости, сказал я. И, следуя велению Каулитца, не отвел глаз.
- Вот и всё, - угомонился тот, наконец, и откатился в сторону.
Я выбрался из злополучного одеяла, впопыхах пару раз в нём запутавшись.
- Ты меня так каждое утро пытать будешь?
- Если понадобится, - не удовлетворил он меня своим неоднозначным ответом.
– Всё, вставай, хорош валяться, - приказал мне Каулитц и, шлепнув по плечу, ушел в ванную комнату.
Можно подумать, что это ты проснулся в 8 утра, а не я.
***
- Теперь надо собрать твои вещи, - продолжал распоряжаться моим временем Том даже после того, как мы позавтракали.
- Присвоить меня быстрей хочешь? – усмехнулся я, убирая остатки продуктов обратно в холодильник и захлопывая его, видимо, навсегда.
- Да, - простодушно отозвался Каулитц, последним глотком опустошив чашку с созвездием Овна: моего Знака Зодиака. – Подвал с цепями уже ждет тебя.
- Всё-таки ты садист, - вымолвил я, убежденный в своей правоте.
- Ты сам меня выбрал, - в ответ пожал плечами.
- Да, - согласился я. – Потому что мазохист.
- Ты не умеешь выбирать парней.
- Твоя правда, - пошутил я. - Выбрал самого больного душой, самого неисправного и с ужасным характером.
Том долго вглядывался в меня изучающим и пристальным взглядом, словно пытаясь что-то разглядеть. Когда это стало меня нервировать, я спросил, о чем он думает.
- Да так. Пытаюсь найти ответ на один вопрос.
- Какой? – как всегда любопытство взяло надо мной вверх.
- Отчего мне постоянно хочется тебя поцеловать? – вопрос звучал так буднично, и задан просто и без всякого смущения. Наверное, его раскрепостила моя вчерашняя инициатива.
- Ты чересчур прямолинеен, - осадил его я.
- Знаю. У тебя набрался. Но я и правда не понимаю: почему так нуждаюсь в тебе.
Когда Том говорит что-то в этом духе, его взгляд становится детским и непосредственным. Искренним и чистым. Наверное, именно поэтому я ему верю. Такие глаза не могут лгать.
- Нет, - возразил я. – Ты раньше этого не понимал. А сейчас всё прекрасно знаешь.
- Знаю что? – непонимающе осведомился Каулитц.
- Мои чувства взаимны. Теперь ты с этим не поспоришь, - пояснил я.
- А я и не стану, - упрямо ответил Том, будто я собирался с ним пререкаться.
- Господи, да целуй ты меня уже, - ворчливо воскликнул я и прильнул к дредастому, вжимаясь в него всем своим телом.

Что такое счастье?
Спроси меня кто об этом год назад, и я бы рассмеялся. А потом скептически ответил что-то вроде: «Ничего особенного. Счастье – для богачей. А счастье бедных – это мифы».
Я бы поглумился над тем, кто сказал, что счастье может заключаться в человеке. В любви к нему. Мол, всё это выдумки поэтов, да сценаристов.
Но я наконец-то счастлив. И счастлив не потому, что у меня есть яхта, дом в Майами или собака за $14000. Нет. Оказалось, что всё это пустяки.
Кажется, когда я обрел Тома, случайно столкнулся и со счастьем.

Дата добавления: 2015-07-20