Глава 11. Дотошные люди. Мозги набекрень. Дерьмо случается.

POV Том.
Некоторым людям прерывает сон будильник, кого-то будит соседская дрель, дети на соседской площадке или сигнализация машины. Меня же разбудил звонок в дверь.
То, чего меньше всего я ожидал.
Мой брат всегда был общительнее меня и если к нему приходили люди – это не вызывало каких-либо раздражений или не гостеприимства. Я же старался выделяться меньше, общаться реже и вообще всячески избегать общества, в котором я не нуждаюсь.
Наспех накинув на себя домашний халат, мельком взглянув в зеркало и протерев еще сонные глаза, я быстро спустился по лестнице и открыл входную дверь.
-Здравствуй, - ослепительно улыбнулась мне блондинка примерно моего возраста. В ней я узнал соседку из дома напротив, что вчера пыталась со мной заговорить.
Какими же дотошными, порой, бывают люди.
- Извини, я тебя разбудила? – спросила она. Но сожаления в её голосе я совершенно не расслышал.
-Э…- почесал я шею. –Разбудила, да. Что-то случилось?
-Можно войти? – посмотрела она на меня, хлопая наклеенными ресницами. Вообще, она вся выглядела искусственно: не только ресницы. Губы были настолько раздуты, что я боялся, как бы они от её чрезмерной разговорчивости не лопнули. Грудь была неестественно большого размера, а талия, наоборот, неестественно тонкой. Наращённые ногти цвета фуксии лишь довершали образ тошнотворности.
Как я понял, здесь был район для богатых семей, а значит: «Привет, пластика и искусственность».
Улыбалась она не менее наигранно и натянуто. Впрочем, эта девушка вся была какой-то манерной и ненатуральной. Что называется, симпатии во мне не вызвала.
-Ну заходи, - нехотя отозвался я, пропуская её в дом.
-Я тут…кекс тебе принесла, - принужденно заговорила девушка, а я только заметил корзинку, которая была у всех типичных жителей загородных домов и провинций.
-Кухня там, - мой палец указал дорогу влево. –Я сейчас. Пойду переоденусь.
Как бы не была мне противна эта девушка, а все же в надлежащий вид себя привести стоило.
Я сменил халат на просторную футболку черного цвета и потертые джинсы. Побриться я решил уже после ухода соседки, иначе столь долгое отсутствие покажется ей грубым.
Вот поэтому я терпеть не могу гостей. Только и приходится, что соблюдать всякие правила: этикета, гостеприимства, вежливости. Я, может быть, нах*й её послать хочу, а должен улыбаться и за что-то благодарить.
-Прости, что заставил ждать, я.... - без капли раскаяния, объявил я, зайдя на кухню. И у меня тут же пропал дар речи. Девушка, которую я знал не более пяти минут, ставила на стол кружки, тарелки и ложки, найденные ею без труда. Видимо, у женщин инстинкт какой-то – быстро ориентироваться на кухне.
Тишину прервал электрический чайник, который автоматическим щелчком выключился, возвещая о том, что скипел.
-Ничего, что я тут немного похозяйничала? – и снова она захлопала ресницами. Терпеть таких не могу. Наглые, назойливые.
Я пожал плечами и сел за стол, ничего не ответив. В конце концов, не оскорблять же мне её.
-Ох, я забыла сказать, меня зовут Джессика, - протянула руку блондинка. Я без всякой охоты пожал её ладонь и назвал своё имя.
-Я знаю тебя. Ты играл раньше в группе. Гитарист, да?
Тоже мне, Америку открыла.
-Угу, - кивнул я и взял из корзинки кекс, чтобы занять рот едой, а не разговорами.
Лучше б я говорил…
Это оказалась самая кошмарная стряпня, какую я когда-либо пробовал. Бывает, что люди не добавляют нужное количества сахара. Бывает, кекс получается сыроватым или сухим. Подгорелым или просто безвкусным. Но эти кексы…Чарли бы сказал, что они на вкус, как инопланетное дерьмо. Можно подумать, он его пробовал, да? Но, кажется, сейчас я действительно узнал, каково оно на вкус.
Непроизвольно я выплюнул кекс в салфетку. Джессика смотрела на меня и в глазах её застыла обида.
Так, Каулитц, давай шарь мозгами и придумай хорошую и правдоподобную отмазку.
-Тебе не понравились мои кексы?
Да я цианид бы и то по более доброй воле проглотил.
-Нет, что ты…у меня просто…эээ…аллергия на орехи, - нашелся я, смущенно улыбнувшись и почесав затылок. –Извини.
Если моя отговорка и показалась ей неправдоподобной, то она этого не сказала.
-Жаль. Надо было сразу сказать тебе, что они с орехами, - извинилась блондинка и, взяв один из своих кексов, села рядом со мной. Её бирюзовое шелковое платье задралось выше некуда.
-Я ведь так старалась, сегодня они получились очень вкусными, - сказала она, пережевывая кекс и совсем не морщась.
Это «очень вкусно»? Что ж она тогда ест обычно?
-Ты теперь тут жить будешь? – задала она очередной вопрос, громко сглотнув кусок, который только что жевала.
Я налил себе и ей чай. Вкус его хоть немного перебил ужасную стряпню.
-Вроде того.
-А до этого здесь жил твой брат, да?
Получив от меня утвердительный кивок, она ненадолго замолчала. В это время я слал ей мысленный посыл убраться из моего дома. Она начала меня раздражать своими постоянными вопросами, всем своим видом, манерами. Меня раздражало её бирюзовое платье, сквозь которое, если приглядеться, можно было рассмотреть её нижнее белье.
Я хотел, чтоб она ушла, а она и не собиралась уходить.
-Слушай, Том, - начала девушка, обтряхнув друг об друга руки, отчего крошки упали на пол. Я даже на миг подумал, что от этих крошек расплавится линолеум. –Ты сегодня свободен? Могли бы сходить куда-нибудь, выпить.
-На свидание меня зовешь что ли? – напрямую поинтересовался я.
-Может и так, - беззастенчиво ухмыльнулась Джессика и, взяв мою руку в свою, положила её к себе на бедро.
-Думаю, у нас ничего не получится, - холодно сказал я и, выдернув свою руку, встал со стула. –Я – гей.
Как никогда раньше я благодарил свою ориентацию.
Джессика с подозрением сощурилась, но тоже встала.
-Ты не похож на гея, - произнесла она.
Вот что за стереотипы? Если я не ношу маек в обтяжку и не крашу губы блеском, то не могу быть геем?
-Забыл нацепить неоновую табличку, - саркастически произнес я. Чтобы это не прозвучало явным оскорблением, пришлось улыбнуться.
-Жаль, - только и вымолвила блондинка, намотав на палец крашеный локон.
А мне нет.
-Ничего не поделаешь.
-Я тогда пойду, - сказала девушка.
Здравая мысль.
В её взгляде уже не было благодушия и радости. Они просто померкли. Наверное, рядом с кем-то другим меня это и расстроило бы (я даже знаю с кем), но здесь я был только рад её потерянному ко мне интересу.
-Пока, - чопорно попрощался я, когда она выходила за дверь.
-Ну…если передумаешь, ты знаешь, где меня найти, - напоследок сказала Джессика, опять подключая к тону нотки флирта.
Ох, поверь, не передумаю.
-Угу. Спасибо за кексы, - нашелся я с последними словами и закрыл входную дверь, пока не пришлось продолжать этот бессмысленный диалог.
Я взглянул на часы в гостиной. 11:00. Безбожья рань. Но сон мне нарушили, а потому идти обратно в кровать не имело смысла. Желудок, словно с укоризной, заурчал, но так тихо, будто боясь очередной подставы, типа кексов.
Я побрился а потом, не утруждая себя готовкой, на скорую руку сделал себе два тоста с сыром.
***
Едва я покончил с едой, как весь дом снова огласила мелодия дверного звонка.
Что ж за людской поток сегодня?
Хотелось бы притвориться, что меня здесь нет, но добродушная соседка, Джессика, крикнула моему гостю: «Том дома!». До меня донесся бас растерявшего Георга:
-Эм…спасибо.
«Уж лучше Георг, чем она», - отозвалась в голове вполне разумная мысль.
Я открыл дверь, схватил Георга за рукав куртки и втащил в дом. Тот споткнулся о порог, но вовремя успел сохранить равновесие, балансируя на правой ноге.
-А кто это? – обернулся он, спрашивая. И безо всяких смущений указал пальцем на девушку у дома напротив.
-Ой, не спрашивай, - недовольно фыркнул я и потащил Листинга в комнату, предварительно захлопнув входную дверь ногой.
-Вы с ней переспали что ли? – хихикнул Георг.
-С ней? Думай, что говоришь, - меня аж передернуло, едва я представил эту картину.
Шатен прыснул от смеха, я же смерил его уничтожающим взглядом.
-Как ты тут оказался? – в свою очередь задал я вопрос.
-Я приехал к тебе на квартиру, а там было пусто. Старушка из квартиры рядом сказала, что ты переехал сюда.
Откуда только эти пенсионеры всё знают?
-Понятно, - вздохнул я.
Никогда мне не остаться засекреченным. Видимо, агент – это точно не моя вторая профессия. Я б даже сказал, что она в сотню не входит.
-Чего это ты сюда перебрался? – отвлек меня Георг от мрачных мыслей, ковыряя ногтем обивку дивана. Раздражающий звук.
-Налоги на дом дороговаты. Решил, что глупо выплачивать такие деньги, а дом оставлять пустым, - наполовину соврал я. Налог и правда был высокий. Но причина крылась не в этом, конечно же. Денег-то у меня было достаточно, я не тратил их на то, что мне не нужно.
-Ты как? Нормально?
-Да пойдет, - махнул я рукой. – А ты?
Георг довольно-таки изменился за время, что прошло с нашей последней встречи. Он стал бледнее. Глаза впали, выглядели уставшими и опухшими. Казалось, будто жизнь в них угасла. Скулы, которые я доселе у него не замечал, теперь были четко очерчены. А если прежде его одежда и отмечалась неаккуратностью, то сейчас он вообще забил на чистоту и опрятность.
Так что его делами я поинтересовался не без оснований.
-Лучше некуда, - опровергнул мои мысли Георг.
-Да? А по тебе не скажешь, - напрямик отрезал я.
-Репетиции замучили, - почесал тот щетину.
Я не стал вмешиваться. Не потому, что мне было плевать на друга. Просто…что я могу сделать в такой ситуации? Прочистить мозги? Да нихрена это не поможет.
Если это то, о чем я подумал (наркотики), то мои слова лишь выведут его из себя, не более. К тому же, Листинг уже не маленький мальчик. Своя голова на плечах есть и она неплохо у него варит, когда захочет.
***
-И куда мы теперь отправимся? – крикнул я в ухо пьяному Георгу, которого уже так развезло, что он с трудом меня понимал.
Наверное, кого-то удивит:
1. С чего я вдруг ору на Георга?
2. Какого хрена он такой пьяный?
3. Почему я предлагаю ему ехать не домой, а куда-то еще?
В общем-то, всё сложилось довольно просто. После пары часов у меня дома, Листинга ударило, словно молнией, откровенностью и последующие часа 3 я слушал душераздирающую историю о нашей группе, о несчастной и страдальческой участи самого рассказчика и о том, что оный никогда не встретит свою настоящую любовь. Ну и вместо того, чтобы дать Георгу какой-либо дельный совет, направить к психологу или сказать избитое «Всё будет хорошо», я предложил ему напиться в ближайшем баре. Но этим всё не закончилось. Шатен взял с меня слово, что сегодня он сам выбирает наш маршрут, решает, что пить, а я ни в коем случае не пытаюсь вправить ему мозги.
Что ж, это плевое дело. Вот только сейчас уже полночь и Георг едва ли может выговорить слово, которое имеет в себе больше 5 букв.
-Я…место одно… «Violence»…давно показать хотел, - еле выдавил из себя Листинг, не выпуская из руки стакан виски со льдом. Вот только там уже ничего не осталось. Я забрал из рук друга стакан, вернул его на стойку и, безгранично сожалея о своем обещании, потащился вместе с Георгом к выходу. «Violence», так «Violence».
Мы поймали и сели в самое первое такси. Георг дышал мне прямо в лицо и меня уже самого начало порядком качать, а я выпил лишь бутылку пива.
-Не вздумай тут блевануть, - тихо наказал я другу, прислоняя его к окну дверцы и садясь рядом.
-Да всё-ё-ё о-о-окей будет, - специально растянул гласные Листинг.
-Клуб «Violence», - сказал я таксисту. Тот посмотрел на меня, потом на Георга, потом снова на меня, словно спрашивая: «А может, ему уже хватит, сынок?».
***
Клуб оказался не просто танцами за деньги, а танцами гей-парочек, ну или геев-одиночек.
Я не против гей-клубов (всё-таки сам гей), но отчего-то сегодня это было для меня последним местом, куда хотелось пойти. Но я не привык нарушать данные мною обещания и потому, как только нас пропустил охранник, мы не иначе, как ввалились в клуб и сели на один из кожаных диванов. Там уже было несколько парней. Кто-то из них буквально пожирал друг друга поцелуями, кто-то зашел куда дальше подобных невинных занятий, а я пытался отдышаться после того, как протащил тушу Листинга на себе через весь зал.
Голова болела, но не от количества алкоголя, а от шума музыки и бесконечных бликов.
Я уперся локтями в колени и сжал голову ладонями, словно тисками. Пальцами я помассировал виски, но это не шибко мне помогло.
Видимо, стар я уже для такого времяпровождения.
-Башка трещит? – наклонился ко мне какой-то парень.
-Угу, - буркнул я в ответ, даже не потрудившись посмотреть на того, кто предложил помощь.
Но никаких обид это не вызвало. Наоборот. Парень схватил меня за руки и, тем самым освободив колени, сел на них.
-Они неплохо проводят время, да? – кивнул он на тех незнакомых парней справа, чьи футболки уже валялись на полу.
-Наверное, - сказал я.
Но как же трещит голова…просто невыносимо…
В следующий миг моих губ коснулись сухие губы неизвестного мне парня. Я заерзал, пытаясь высвободиться, но тот проворно сжал моё лицо в своих руках.
Гре*анный сукин сын.
Я решил избрать другую тактику. Сделав вид, что его поцелуи мне по душе, я позволил впустить мне в рот язык. Этот малой совершенно не имел практики в поцелуях. Он только жамкал губами, да усердно впихивал свой язык мне в рот. К тому же, порядком обслюнявил.
Я резко и с силой сжал язык между своих зубов.
-Бл*дь, - громыхнуло мне прямо в лицо. Но я добился, чего хотел: он отпустил руки. А я толкнул его в грудь и, с брезгливым чувством, вытер губы.
-Съ*бись отсюда, ублюдок, - сквозь зубы предупредил его я. Не сказав ни слова, парень молча встал и ушел, бросив на меня свирепый взгляд, кажется, зеленых глаз.
Моя внезапная вспышка гнева была вызвана, как ни странно, Биллом. А именно тем, что в голове отчетливо возникла картина: Билл и какой-то мужик лет 40, которого ему велено ублажать.
Это даже не гнев был, а ярость. Я бы убил сейчас того, кто притрагивается к Трюмперу. Кто касается его кожи и…черт, зачем я вообще об этом думаю? И почему? Он ведь мне не принадлежит.
«А хотелось бы» - признался тоненький голосок в голове.
-Пи*дец, - озвучил мои мысли Георг, прижавшись своей щекой к моему плечу. Он по-прежнему мало, что соображал и явно не видел той сцены с парнем, в которой я участвовал.
-Ага. И часто ты здесь бываешь? – спросил я. Листинг не ответил, вместо этого он протянул мне небольшую пилюлю, в свете прожекторов казавшейся красной.
-Прими, сразу лучше станет, - сказал он, положив в мою раскрытую ладонь таблетку.
Всё-таки наркотики…
-Слушай, давай я тебя домой отвезу, а? – предпринял я попытку техничного ухода.
-Тебе здесь не нравится? – спросил Георг, глотая сразу две пилюли.
-Не в восторге, как видишь, - хмыкнул я, сдвинув брови.
«Билл. Билл. Билл» - отдавалось пульсацией в голове.
-Я тут останусь. Иди. Меня потом Леон заберет, - дал мне добро на уход Листинг. Дважды меня упрашивать не пришлось. Возможно, я паршивый друг, но меня сейчас мало волновало, как доберется до дома Георг и что за дела он начал вести с Леоном. Музыка продолжала долбить мозг. Музыка без слов. Впрочем, для меня слова заменялись именем Билл. Своеобразный микс, скажу я вам.
С Георгом я даже не попрощался и, словно ошпаренный, выскочил из клуба.
Свежий ночной воздух немного остудил мою злость. Я сделал пару глубоких вздохов, остановил такси и через некоторое время, благополучно добравшись до дома, уже лежал в кровати. Но сон ко мне так и не пришел. Я ворочался до 8 утра, мучая себя разнообразными мыслями. Успокаивая себя, ругая. Включал функцию равнодушия. Но ничего не помогало. В конце концов, досчитав до тысячной овцы, я смирился с бессонницей, встал с кровати и пошел умываться. Скоро мне предстоял очередной сеанс психотерапии. Надо хорошенько подготовиться, собраться с силами, захватить с собой язвительность и сарказм и вперед, в бой.
***
-Так чего ты хочешь, Том?
-Я хочу, чтобы он был только моим, - наконец, сознался я в том, что отрицал всю вчерашнюю ночь. Отрицал, потому что не в силах объяснить свою привязанность. И сейчас не в силах. Но до утра лишь одна мысль билась в моей голове: Билл не должен работать там, где работает. Никто не смеет прикасаться к нему.
Такая вот эгоистичная мысль. Узнай о ней сам Трюмпер, он, наверняка бы, обозвал меня ох*евшей скотиной и послал куда подальше.
Что ж, возможно я действительно скотина, Билл, но такой я только из-за тебя.
-Я понимаю, что нельзя претендовать на человека, - тут же добавил я. –Но как подумаю, что его еще кто-то лапает…как будто крышу сносит.
-Тогда попроси его бросить это дело, - предложил Чендлер.
Да, легко говорить. Видел бы ты Билла, и мысли такое сказать у тебя не возникло.
-И он пошлет меня нах*й, - заметил я. –Отличная идея, док!
Он ничего не ответил, а я, еще больше угнетенный его молчанием, снова стал грузить свой мозг.
Что же за херня в моей голове творится? Что поменялось? Всё также, как было раньше. Не могло это в один час, в одну минуту просто взять и измениться. Это же….неправильно.
-Я ведь с самого начала не был против того, кем он работает. Да мне вообще насрать на это было, собственно говоря. Так почему меня сейчас это бесит? – я посмотрел на Чендлера, который вместо того, что быть серьезно настроенным, улыбался во все 32 зуба.
-Совершенно ничего забавного не вижу, - отозвался я.
-Да нет. Я думаю, что ты сам всё понимаешь. Просто отрицаешь и надеешься, что кто-то другой тоже станет поддерживать твоё непринятие ситуации.
-О чем вы?
-Возможно, ты переменил своё к…Биллу, правильно? – получив от меня утвердительный кивок, он продолжил. –Возможно, ты переменил свое к нему отношение.
-В смысле? – снова задал я вопрос, более раздраженным тоном. –Выражайтесь яснее, у меня итак в голове каламбур.
-Иными словами: ты неравнодушен к Биллу, - думая, что так выразился подробнее, сказал Чендлер.
-Это я знаю, иначе зачем бы проводил с ним столько времени?
-Я не про это. Ты ведь познакомился с Биллом, потому что увидел в нем сходство с братом?
Я кивнул, громко сглотнув собравшийся в горле ком.
-Но теперь ты понимаешь, что Билл совсем другой, правда? – начал напирать на меня какими-то наводящими вопросами док.
-Ну да, - без раздумий ответил я. –Но к чему вы клоните?
-Этот…другой Билл. Он ведь тебе нравится? Таким, какой он есть. Непохожим на Чарли. Ты ведь увидел в нем личность.
-Ммм, - промычал я. Теперь до меня начало доходить, чего добивается Чендлер. –Вы думаете, что я влюбился в Трюмпера? Бред какой-то.
-Я б не назвал это влюбленностью, - почесал Чендлер щетину колпачком шариковой ручки. -По крайне мере не сейчас. Но то, что ты сказал про «сносит крышу» - ты ведь понимаешь, что такого не возникнет, если человек тебе безразличен?
Вообще-то, Лорингтон, по-своему, прав. С чего бы мне так заводиться, если Билл был бы для меня кем-то вроде оболочки? Замены брату или нечто в этом духе.
Но как я вновь могу что-то чувствовать? Это ведь невозможно. Я растерял все крупицы эмоций, ощущений, желаний и чувств 5 лет назад. Я всё это похоронил вместе с братом.
Моя карьера в шести футах под землей, заколочена в гроб. Мои страхи в шести футах под землей и их поедают черви. Моя душа там, где все обито бархатом…в шести футах под землей.
И теперь всё это вновь ожило? Я снова человек, а не мешок, набитый потрохами? И все из-за 17-летнего мальчишки?
Я 5 лет был никем, а за полгода смог так измениться?
Верить мне в это или снова отрицать? Не знаю. Но пока что всё это кажется слишком неправдоподобным. Слишком нереальным. И таким быстрым и стремительным. Для начала я должен хотя бы разобраться во всей своей лжи. Я должен рассказать Биллу о Чарли. Должен сказать, что всё, что я сейчас чувствую к нему мне не понять, но это действительно искренне. Но нужно ли ему это вообще? Скорее всего, нет. Он лишь очередной раз запросит денег и продолжит со мной разговоры из вежливости. Я кажусь ему странным, но не мне его судить. 25-летний мужик приглашает к себе в номер молодого парня, чтобы разговаривать. И платит ему за это деньги. Ха. Вся нормальность набекрень и летит к чертям собачьим.
Так что, я изберу свой любимый способ: молчание. Я ни скажу Биллу о том, что мне не давали спать мысли о нём и каком-то левом парне. Не скажу, что хотел бы пристрелить любого, кто находится к нему ближе, чем на расстоянии пяти метров.
Возможно, это было временное помешательство и скоро всё пройдет. Но о Чарли Биллу нужно рассказать. Пока это не сделал кто-то другой.
Возьмусь за это, когда снова его увижу…
***
Давно у меня не ломило пальцы, так как сейчас. Раньше это был призыв к тому, чтобы взять в руки гитару и сыграть хотя бы пару аккордов. Но я отказался от инструмента. Отказался от музыки. Наверное, я единственный человек в мире, у которого нет плеера, нет музыки на компьютере, и кто не смотрит клипы по утрам. Конечно, совсем от музыки избавиться мне не удавалось. Иногда я слушал радио в машине, а иногда, когда становилось совсем паршиво, я включал музыку на телефоне и засыпал под неё. Это всегда было ночью. Музыка – она ведь создана для темного времени суток. Настоящая музыка, по крайне мере. Она создана, чтобы разрывать душу на части или, наоборот, собирать её по частям. Музыка залечивает раны или вновь раскрывает их, заставляя кровоточить еще больше, чем прежде. Мысленная кровь толчками выходит из тебя – вот, что такое музыка.
И всё-таки я не выдержал…
В шкафу брата я нашел одну из своих гитар. Осторожно прикоснувшись к грифу, я вытащил её из шкафа. Не отводя от неё настороженного взгляда, будто это какой-то монстр, я сел на кровать и провел подушечками пальцев по струнам. Знакомая вибрация в пальцах дала мне новый заряд энергии, и следующий аккорд был смелее предыдущего.
Я сыграл пару песен “Beatles”, но не почувствовал никакого удовлетворения от игры. Отложив гитару в сторону, я упал спиной на подушки и уставился в белый потолок.
-Дерьмо случается, - озвучил я любимую фразу Чарли. И не заметил, как уснул.

Могут ли эмоции снова стать частью тебя?
Можно ли после всех разочарований и страданий, вновь обрести душу?
А после официальных похорон своих чувств, те могут ожить вновь?

Дата добавления: 2015-07-20