Буддхийога

Впервые мы услышали о буддхийоге в «Катхаупанишаде», которую можно отнести к первой половине второго тысячелетия до н. э., и в «Бхагавадгите» («Божественной песне»), которая в суще­ствующем виде была составлена несколькими столетиями спустя. В обоих этих произведениях слово «буддхи» используется в кон­тексте учений, типичных для традиции санкхья или, скорее, санкхьяйоги. Санскритский термин «буддхи» имеет широкий спектр значений: мысль, идея, намерение, раздумье, разум, понима­ние, довод, мнение, убеждение, вера и т. д. Он происходит от корня глагола «будх» (бодрствовать/осознавать) и тесно связан с «буддха» (пробужденный) и «боддха» (осознание или просветление). Вполне понятно, что слово «буддхи» часто встречается в йогической лите­ратуре, причем нередко в смысле «мудрость» или «орган мудрости».

Изучая древнюю «Катхаупанишаду» (1.3.3—4), мы обнаружи­ваем, что термин «буддхи» не встречается до третьего раздела пер­вой главы, где он употребляется в связи с известной метафорой колесницы:

«Познай «Я» (атман) как владыку колесницы, а тело как колес­ницу. Познай буддхи как возничего, а мысль (манас) как поводья.

Чувства, сказано, есть лошади; объекты чувств (артха) — их пастбища. Мудрые называют наслаждающегося [т. е. «Я»] связан­ным с собой (атман) [т. е. телом], чувствами и мыслью» (1).

9 Глубинное измерение йоги

*»<: Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ ^fc'

В этом отрывке дано четкое отличие между буддхи и манас — отличие, фундаментальное для метафизической философии индусской йоги и санкхьи. Последующие стихи поясняют, что функция буддхи есть понимание (виджнана). Личности, ко­торой не хватает понимания, чья мысль не контролируется, а чув­ства безудержны, непременно предназначено долго пребывать в мире перемен (сансаре). И напротив: личность, понимающая своего возничего, достигнет состояния Вишну, т. е. освобождения.

Приведенные выше станцы представляют собой сорт онтоло­гической иерархии, характерной для философии практически всей санкхьи и индусских школ йоги. Различаются следующие семь основных категорий:

1. Я (пуруша).

2. Неявленное (авьякта).

3. Великое я (махан атман).

4. Орган мудрости (буддхи).

5. Мысль (манас).

6. Объекты чувств (артха).

7. Чувства (индрия).

Пуруша, уравненная в станце 12 с атманом, есть наша истинная Идентичность и высшая цель человеческого существования. Она может быть «увидена» или познана только посредством фокусиро­ванного (агра) и тонкого (сукшма) разума (буддхи). Как этого достигнуть, объясняется в следующем стихе, который говорит, что следует сдерживать речь в мысли, мысль — в знании себя (джна наатман), знание себя — в великом я (махан атман), а его в «уравно­вешенном "Я"» (шантаатман). Согласно этой последовательности, речь представляет все чувственные функции, которые должны собираться в низшей мысли (манас). Этот процесс представляет собой суть йогической практики подавления чувств (пратиахара), составляющей пятую ступень восьмиэтапного пути Патанджали. Под «знанием себя», несомненно, подразумевается буддхи, отвечаю­щая «ножнам, сделанным из знания» (виджнанамайякоша), о кото­рых упоминается в «Тайттирияупанишаде». Когда чувства взяты под контроль, тогда самой низшей мысли приходится сосредоточиться в высшей мысли, что, согласно Патанджали (около 159 г. н. э.), дости­гается через интегрированный процесс сосредоточения (дхарана), медитации (дхиана) и экстаза (самадхи). «Уравновешенное "Я"» не может быть не чем иным, как высшим «Я» (пуруша).

Таким образом, мы обнаруживаем, что вышеупомянутые семь категорий, процесс медитативного возведения в степень, вклю­чают только пять категорий. Оставшиеся две, а именно объекты чувств и Неявленное (т. е. суть Природы), относятся к объек­тивному аспекту реальности. Неявленное есть «лишенное ука­зателей» (алинга) объективное, противопоставленное «ли­шенному указателей» трансцендентальному Субьекту, или «Я». Особый интерес вызывает термин «великое Я», который Р. Э. Хум неверно определял как буддхи. Скорее, это матрица космиче­ского существования, аналогичная концепции творца (Ишвара) позднейших школ, отвечающая также махатам классической йоги. Мы можем говорить об этом как о коллективном всех буддхи или, пользуясь терминологией Юнга, коллективном бессознательном, а также, ближе к точке зрения йоги, о космиче­ском сознании. Хотя буддхи присущи разум и понимание, оно фактически является продуктом неразумной Природы и как таковое не имеет собственного сознания. Эта типичная доктри­на санкхьяйоги повторена в «Катхаупанишаде» (2.3.7—8) сле­дующим образом:

«Мысль больше чувств. Саттва превосходит мысль. Выше саттвы — "великое я". Над "великим [я]" — Непроявленное. Но выше Неявленного — всеохватывающий и не имеющий примет пуруша, познав который, личность освобождается и достигает бессмертия».

Здесь саттва представлена как синоним буддхи, что доста­точно характерно для Р. Э. Хума, который в переводе данного отрывка повторяет собственную ошибку идентификации «вели­кого Я» с буддхи. В стансе 10 той же главы сказано, что актуализа­ция высочайшего состояния происходит, когда пять «знаний» (джнана), т. е. когнитивные чувства вместе с мыслью пребывают в неподвижности и когда не действует даже буддхи. Мысль рассма­тривается стоящей ближе к чувствам, чем к буддхи, которое само по себе близко к надличностному «великому Я».

Буддхи и манас напоминают немецкую полярную концепцию рассудка и разума соответственно. Рассудок представляет собой рецептивную, интуитивную сторону мышления, разум — дар рас­суждения, логики и постулирования.

*&< Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ;9&>'

Буддхи, рассматриваемая с точки зрения триады сил, гунас, взаимодействие которых «развертывает» психофизическую Вселенную, являет собой доминирование фактора ясности,— отсюда и определение ее в качестве саттвы. Это выражение весьма сходным образом употребляется в «Йогасутре» (см. 2.41, 335, 49, 55). Говоря метафорически, буддхи или саттва — тот уровень че­ловеческой личности, который очищен до степени, в которой появляется способность воспринимать «свет» самостоятельно изливающего его пуруши. И наоборот, мысль, манас, являет преоб­ладание сил раджасом и тамасом, которые делают ее относитель­но невосприимчивой к блеску пуруши.

Хотя буддхи естественным образом ближе к нашей истинной природе, чем связанная чувствами мысль, ее все же нужно гото­вить, чтобы она смогла превратиться в качественное зеркало. Так, анонимный автор «Катхаупанишады» говорит о необходимости делать буддхи «сосредоточенной», или сфокусированной, и «тон­кой», то есть устремленной скорее внутрь или вверх, чем наружу и вниз. Однако, что следует из стиха 2.3.11, суть йоги заключается в контроле над чувствами (индриядхарана), которые по природе своей нестабильны. Владение мыслью зависит от владения чув­ствами.

Сходное учение мы находим и в «Бхагавадгите», которая, по­добно «Катхаупанишаде», является произведением традиции санкхьяйоги, предшествовавшей классической йоге Патанджали. Перед началом великой битвы богочеловек Кришна прежде всего наставляет своего ученика, принца Арджуну в мудрости санкхья, состоящей в догматах, подобных следующим:

• наша истинная природа вечна и неизменна (а следователь­но, неразрушима);

• мы переходим из тела в тело до тех пор, пока не познаем свою истинную природу;

• поскольку наше телесное существование не имеет ультима­тивного значения, нам также не следует уделять ему слишком большое внимание, а сосредоточиваться вместо этого на осозна­нии собственного бессмертного «Я», или Духа. Отсюда следует, что незачем беспокоиться по поводу необходимости вступить в бой, когда на кону стоит высшее благо.

Кришна поясняет, что эти главные догматы и составляют муд­рость санкхьи (2.39). К ним с пользой можно добавить мудрость

йоги, а именно кармайоги, которая учит нас, как действовать в миру, не навлекая на себя греха (или кармы). Таким образом, йо­га основана на великом идеале возвышающего действия (наишка мьякарман), которое, в свою очередь, основано на невозмутимо­сти (саматва). Когда внутренне мы уравновешены и не знаем приверженностей, наши действия, даже военные, не могут осквер­нить нас. Как сказано в «Бхагаватгите» (2.47—50):

«Наш справедливый интерес (анхикара) лишь в действии, но не

в его плодах. Не руководствуйся плодом действия и не позволяй

себе прилепиться к отказу от действия.

Соблюдая йогу, делай [предназначенное], о Дханамджайя [т. е. Ар

джуна], отвергнув привязанности и оставаясь тем же в успехе или

неудаче. Йога есть невозмутимость.

Ибо поистине гораздо ниже, о Дханамджайя, [просто] действие

для буддхийоги. Ищи прибежища в буддхи. Ищущие плода [своих

действий] жалки.

Наложивший ярмо на буддхи отвергает как благие (сукрита), так

и дурные дела (душкрита). Потому обратись к йоге. Йога есть

искусство действовать».

Кришна показывает своему ученику, что, пока человек страда­ет от отсутствия дисциплины (аюкта), он не имеет мудрости (буддхи) и не способен к созерцанию (бхавана), миру (шанти) и радости (сукха). В третьей главе «Бхагавадгиты» (3.3) Кришна объясняет, что йога есть, фактически, кармайога и что ранее указанный традицией санкхья путь относится к джнанайоге. Он открывает также, что учил этим двум подходам с незапамятных времен.

Буддхи — трон или орган мудрости. Это интегральная состав­ляющая человеческой природы, но может быть настолько связана, что не в силах явить в нас мудрость, вследствие чего мы продолжа­ем пребывать уловленными в дела мира и их последствия. Ведь сказано, что действия совершаются автоматически по причине бесконечного творчества Природы (пракрити). Мы лишь внуша­ем себе, что являемся катализаторами этих действий на телесном ли или ментальноэмоциональном плане. Думая «Я делаю то или это» или «Я ощущаю то или это», мы всегонавсего проецируем предполагаемый субъект на автоматическую деятельность.

'т>< Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ £$&'

Буддхийога состоит в пребывании в качестве чистого бодрст­вования, или свидетельствующего сознания. Собственно говоря, это и есть суть всей практики йоги. Как говорит Кришна в «Гите» (5.89):

«Знает Реальность (татгвавид) тот, кто обуздал (юкта) мысль "Я ни­чего не делаю", ибо видя, слыша, касаясь, обоняя, пробуя, идя, спя, дыша, говоря, извергая, хватая, открывая и закрывая [глаза], он ут­верждает, что лишь чувства (индрия) заняты чувственными объек­тами».

Идентификация себя с собственной истинной природой поз­воляет постигнуть то, что происходит на самом деле: Природа производит себя, тогда как трансцендентальное «Я», или Дух, пре­бывает в полном покое. Благодаря этому познавший «Я» мудрец способен сохранять идеальный покой среди самой лихорадочной деятельности.

Дата добавления: 2015-07-20