Балтимор, Вашингтон и остальная Америка

декабрь 2001 (2001-12)

Встреча с музой: Тори Эймос

автор: Tommy Mullins

С самого начала, Тори Эймос стала олицетворением двойственности для меломанов всего мира. Например, её страстные поклонники поклоняются музыкальным открытиям, которые она, зачастую довольно таинственно, им предлагает. Вместе с тем, многие считают, что Тори создаёт свои песни, совсем не принимая слушателей в расчёт, что она слишком играет с музыкальными стилями, что она «на любителя» или что её творчество изначально анти-коммерческое. Эти мнения можно свести к тому, что Тори Эймос отнюдь не против того, что её песни заставляют нас думать и размышлять. Для тех, кто предпочитает лёгкие тексты под лёгкую музыку, этого достаточно, чтобы её не слушать. Созданный Тори мир же совершенно особый. Он всегда бросает вызов, приглашает к размышлениям и просто затрагивает многие струны души. Её новый альбом Strange Little Girls (записанный на студии Atlantic Records) не стал исключением. В эксклюзивном интервью Тори открыла мне, что под поверхностью слов и музыки альбома заключено послание, части которого разбросаны по всем песням этой коллекции каверов на песни, которые не только все о женщинах, но и, что более интересно, все написаны мужчинами. Одним словом, это концептуальный альбом – но Тори не тычет этой концепцией нам в глаза. Послание альбома удивительным образом связано с нашими местами и с тем, как жизнь Тори здесь сыграла свою роль в создании этого альбома. Но сперва несколько слов о биографии Тори, чтобы все имели представление о том…буквально о том, откуда Тори.

Отец Тори был священником в церкви на Либерти роуд, а семья Эймос жила в Балтиморе, штат Мэриленд. Шестилетняя Тори (в то время ещё Майра Эллен Эймос) занималась в Институте Пибоди и была самым юным студентом. Тори рассказывает: «Я поняла, что я музыкант ещё до того, как осознала, что я девочка. Это было ясно, потому что, думаю, музыка сама тебя каким-то образом выбирает. И почти невозможно отказать ей – она просто пропитывает тебя полностью».

Хоть Тори и называли с детства музыкальным чудом, в конце концов она разочаровала консервативных преподавателей, играя на слух и настаивая на том, чтобы наряду с требуемыми программой шедеврами барочной музыки исполнять свои версии Джона Леннона, Дорз и Лед Зеппелин (пластинки которых были в коллекции её старшего брата). Когда Тори было одиннадцать, ей не продлили стипендию в Пибоди. К тому времени её отец служил в другой церкви, и семья переехала в Роквилль, округ Мэриленда, где Тори закончила среднюю школу и приобрела ценный опыт, который впоследствии очень ей помог, исполняя популярные песни и собственные версии рок-песен тех времен в самых разных музыкальных барах Вашингтона, округ Колумбия. Тори вспоминает: «Когда исследуешь звуковые формы чужих произведений, приобретаешь ценный опыт. Начинаешь чувствовать ходы и потайные углы внутри песен. Я всю жизнь этим занимаюсь».

В бесшабашные 80-е, 21-летняя Тори уехала в Лос-Анджелес, стремясь подписать музыкальный контракт. «Меня затащило в эту довольно безнравственную атмосферу, но я думаю, в 80-е это было именно то, что нужно. И я на некоторое время утратила зоркость, потому что все вокруг меня твердили, что никому не нужна девушка за роялем».

Тем не менее, Тори получила контракт. Y Kant Tori Read была поп-рок-металл группой (Тори была вокалисткой, затянутой в корсет и орудующей…да….мечом), которая провалилась, можно сказать, раньше, чем появилась. Проявив чудеса проницательности, директора лейбла не расторгли контракт с Тори, однако отправили её в Лондон, где ей было бы легче наработать аудиторию, играя на рояле. И случилось так, что начало 1992 года было именно тем моментом, когда уникальный стиль Тори привлёк слушателей. А теперь добавьте к этому пять альбомов – все из которых стали мультиплатиновыми, - несколько номинаций на Грэмми, распроданные мировые турне, брак с постоянным звукоинженером Марком Хоули, рождение дочери (Наташьи), один альбом каверов – и вот вы уже всё сами знаете.

Интервью с Тори затянулось намного дольше оговоренного времени, а мы всё разговаривали о том, как появился новый альбом и каково это – быть Тори Эймос. Я смогу передать лишь малую толику нашего разговора, уж очень он был запутанный (это же Тори [ну и подлец! сам уболтал Тори, выведал тонны интересностей, а читателей оставил с носом!]). Тори чувствует, что между альбомом и тем временем, что она прожила в наших местах, существует загадочная связь, которую стоит обсудить. Играя несколько лет в разных барах округа Колумбия позволило Тори очень рано услышать провокационные разговоры о политике, различных этнических точках зрения, а также научило её (помимо того, как незаметно наблюдать за людьми), тому, как сформировать собственное мировоззрение. «Когда я проводила исследование для этого альбома, я не использовала все эти модные артистические приёмы, которые популярны в Нью-Йорке или Лондоне, например…этот альбом основан скорее на научном подходе». Тори продолжает: «Мой опыт в округе Колумбия научил меня принципам скрытой игры, умению видеть все стороны дела, собирать нужную информацию и изучать свой предмет. Тут много интеллектуалов, а вот людей творческих довольно мало. Жизнь здесь может убить в тебе художника, но для того, чтобы научиться видеть истинную природу людей, лучше места не найти».

Тори также говорит, что проведённое в столичном регионе время помогло ей чётко осознать значение слова power («власть, могущество; сила, мощь»). Она объясняет: «Если я чему тут и научилась, так это понимать, что такое сила и как её используют. Ни одно интервью ещё не подбиралось так близко к сути альбома – вопросу о том, что такое сила, власть».

«Я просто не могла не создать этот альбом – в западном гетеросексуальном сообществе накопилось столько ненависти, сколько не было со времён Глории Стайнем – когда феминизм начал набирать обороты, появились первые признаки этой ненависти. Я тогда была маленькой девочкой из Балтимора».

Тори отчётливо ощущает, что за последние несколько лет развились такие гнев и злоба по отношениям к женщинам и геям, что даже расовая нетерпимость бледнеет в сравнении с ними. Это зло пропитало мужское сознание и распространилось по многим сферам жизни и даже по другим культурам. Позже оно проявило себя в форме жестокого доминирования и объединения мужчин вокруг этой формы «силы». Тори решила поменять противников местами и, используя созданные мужчинами слова, проникая в их мир, выразить своё категорическое мнение об этой злобе на альбоме Strange Little Girls. Тори утверждает: «Я взяла слова мужчины, его семя…но поместила его в голос женщины – и произошло объединение. Этот альбом ничего не противопоставляет, в нём воедино спаяны мужское и женское…равноправие».

Очевидно, это довольно эффективный метод. Особенно ярко он проявился в кавере на песню Эминема ‘97 Bonnie & Clyde. Тори рассказывает ту историю голосом мёртвой матери, чьё тело убивший её муж везёт к реке. Таким образом, последнее слово остаётся за ней, и, не меняя ни слова в песне, Тори тем не менее полностью переставляет акценты и даёт истории новый смысл. На альбоме есть и другие примеры подобного «переворачивания», но в ‘97 Bonnie & Clyde оно наиболее явно и сильнее всего ужасает. Тори поясняет: «Я попыталась представить всё с точки зрения женщины. Не просто женщины как таковой, но именно этой. И это мой подарок мужчинам. Теперь они должны понять, как именно она услышала их слова».

Тори рассказывает о том, что именно позволило ей ясно увидеть эту всё обостряющуюся борьбу за власть. «Я увидела её, когда стала матерью. Я поняла, что именно привлекает меня в мужчинах, в частности, в моём муже. Да, у него отличное чувство юмора и всё такое, но я также могу оставить дочку с ним и заняться своими делами. Получается, сила – это надёжный мужчина. Он не обязан быть добытчиком, я не об этом. Я сама альфа-самка, могу обеспечить свою семью. Но может ли мужчина обеспечить надёжность?»

Некоторые люди говорили с Тори, намекая на то, что она ступила на запретную территорию в своём альбоме. Тори возражает, что они совершенно не понимают суть её «подарка» и что, возможно, они просто не хотят понимать, что на самом деле слышат их любимые, когда те на них орут. Тори добавляет в задумчивости: «Мы не можем решать за других, как они воспримут наши слова».

Наблюдая за женщинами вокруг себя, Тори столкнулась с тем, что только подтолкнуло её глубже исследовать тему альбома. Она поняла, что некоторые женщины сами участвуют в усилении мужского доминирования. «Ужасно то, что я поняла, что некоторые женщины не искали в мужчинах надёжности. Нет, их возбуждало ощущение подчинённости. Иногда я просто уходила в слезах, осознав, что мы сами, женщины, помогаем этой заразе. И я хотела создать такой альбом, в котором проявился бы полный спектр отношений – сострадание, убеждение, ужас, противостояние – абсолютно всё».

Да, Тори нравятся оригинальные версии перепетых ею песен, но не поэтому они вошли в альбом. Тори отбирала песни по сюжету, по тому, что выражалось в словах и намёках, по тому, поддерживает или опровергает песня её мнение. Тори хотела поговорить о мужчинах – как они воспринимают женщин, самих себя, и как меняется смысл песни, когда её поёт женщина. Тори создала отдельные персоны для каждой из вошедших в альбом песен, среди которых: Time Тома Уэйтса, Raining Blood группы Slayer, Enjoy The Silence группы Depeche Mode, Real Men Джо Джексона, I'm Not In Love группы 10cc, New Age группы The Velvet Underground, I Don't Like Mondays группы The Boomtown Rats и другие. Чтобы сильнее выявить суть каждой из этих женщин (всего 13), фотограф Томас Шенк подобрал для Тори разные стили. На концертах Тори исполняет эти песни в образе их героинь, таким образом как бы позволяя им самим общаться с аудиторией.

Решайте сами, что вы слышите в альбоме Strange Little Girls. Очевидно, я много узнал, заглянув в мир Тори Эймос. Да, понять его непросто…но там творится много интересного. Я постарался изложить здесь суть послания, которое содержится в новом альбоме Тори, рассказать о процессе его создания и новом концертном турне. Но, к сожалению, невозможно вместить всю информацию в журнальной статье. Примерно тогда, когда мне показалось, что я уже теряюсь в полном метафор, эмоциональном и многоуровневом сознании Тори, не говоря уже о том, что я почти исписал блокнот, Тори воскликнула: «Это интервью так мне нравится, ни одно ещё так не нравилось!» Думаю, я просто, сам того не осознавая, разговаривал с Тори так, как ей хотелось – чего и мне хотелось.

Альбома Strange Little Girls доставит слушателю удовольствие, даже если тот и не будет размышлять о нём и докапываться до скрытого. Однако, в нём довольно глубины, чтобы заставить мысль работать и сформировать своё к нему отношение. Это и есть задача истинного искусства.

Журнал YM

декабрь 2001 (2001-12)

15 минут с Тори Эймос. Необычная певица-композитор-пианистка рассказывает о своём новом альбоме и странном интересе к текстам Эминема.

YM: Strange Little Girls – интересный альбом, как минимум. Это сборник каверов на песни, написанные мужчинами, но исполненные с женской точки зрения. Что вдохновило вас на это?

Тори Эймос: Мне всегда было интересно, как мужчины выражают свои мысли и как женщины их воспринимают. Так что я захотела взглянуть внимательнее на то, что мужчины думают о женщинах, о самих себе, и как они воспринимают перемены в зависимости от своей жизненной ситуации.

YM: Больше всего на альбоме поражает песня Эминема ‘97 Bonnie & Clyde, она просто ужас какой-то вселяет.

Тори Эймос: Замечательно, этого я и добивалась. Когда я услышала её в первый раз, самым кошмарным для меня было то, что люди кайфовали от рассказа о том, как парень зарезал свою жену. Полмира танцевали под неё, не замечая крови, в которой танцуют. У жены должен был появиться голос, и мой кавер рассказывает эту историю от её лица, от лица умирающей женщины в багажнике машины.

YM: В целом, считаете ли вы, что музыканты должны брать на себя больше ответственности за тексты песен.

Тори Эймос: Я считаю, мы обязаны это делать. Нельзя отделять себя от своего творчества. Сколько раз я слышала, как люди говорят: Да это одни слова. – Но слова - то же оружие, они обладают силой.

Воскресная Шотландия (британское издание Scotland On Sunday)

Дата добавления: 2015-11-14