IV.Снятие ограничений в половой жизни

Среди множества ритмов, в которых живут млекопитающие, есть и ритм размножения, возможности вступления в половые свя­зи. У обезьян он подчинен своему естественному назначению — воспроизводству себе подобных и ограничен периодом эструса и овуляции, когда в яичниках самок созревают яйцеклетки и стано­вится возможным зачатие. Остальное время самки обезьян ни фи­зически, ни психически не способны к половым связям. И, быть мо­жет, это единственное принципиальное отличие людей от обезьян, хотя, резумеется, его недостаточно для создания «критерия чело­века».

В чем, однако, эволюционный смысл этой особенности? Как правило, АСгенетики обходят ее стороной, единственное объясне­ние принадлежит «трудовой» гипотезе. В чем же оно заключается?

По-видимому, изменились условия существования гоминид, это было связано с изменениями в «способах производства». С пе­реходом к охоте на крупных животных наши предки стали запа­сать мясо от охоты до охоты. В это же время первобытные охот­ники освоили пещеры, начали строить жилища, научились разво­дить огонь. В пещерах и в «жилищах палеолита было достаточно плотное население». Общение становилось все более тесным, со­вершенствовалась и речь. «Вероятно, именно в обстановке палеоли­тического жилища, где было тепло, имелась в запасе пища, и у па­леоантропов появился избыток свободного времени, мог совер­шиться переход к постоянным половым отношениям не для деторождения, а для удовольствия». Отсюда — и ревность, и сексуаль­на ть, и стремление к захвату возможно большего количества жен­щин. На этой почве и развились способности к постоянным поло­мим связям (12).

Искусственность этой концепции очевидна. Во-первых, нет ни­каких доказательств того, что снятие ограничений в половой сфере произошло лишь в позднюю эпоху, когда возникли жилища у па­леоантропов. Во-вторых, в сообществах наших предков властвовали женщины, а не мужчины. В-третьих, "описывая жизнь палео­антропов в "пещерах, автор показывает нам ее в духе старинной русско-деревенской идиллии, когда дети рождались в большом числе, поскольку зимой делать нечего, а «карасина» нет... Меж­ду тем, известно, что АСГ знал во все свои времена и людоедство, и пожирание детей. Наконец, самое важное возражение состоит в том, что автор концепции ни слова не говорит о том, каковы были элиминирующие факторы естественного отбора при появлении этого признака у женщин. В чем заключалось предписание борьбы за существование? Чаще рожали те, кто имел более короткий пе­риод запрета на половые связи? Пусть так, но, заметим, точно в этом же было заинтересовано и сообщество обезьян. Да и вообще все животные! Почему же у них сохраняется этот запрет? Разви­вая далее эту идею, можно прийти к мысли, что естественный от­бор приведет к выживанию наиболее темпераментных, сексуально активных и к уничтожению фригидных особей. Однако, как извест­но, этого не произошло.

Видимо, не стремление к удовольствию от секса, вызванное сы­той жизнью запасливых палеоантропов, сорвало запреты на половые связи у женщин, а какие-то более сильно действовавшие фак­торы, о которых мы не догадываемся.

V. Миграция

В ходе предыстории гоминиды проявили себя как виды, способ­ные к быстрым миграциям, перемещениям из одного региона в другой. Археологи нередко отмечают, что одна и та же культурч, исчезнув в одной местности, вдруг гоявляется далеко от прежнего места обитания, за 300—500 километров. Но особенно широкая и мощная миграция охватила мир гоминид и нарождающегося чело­вечества в финале предыстории. В брожение пришли и неандертальцьц и кроманьонцы и люди нашего вида. Словно пробудился гигантский вулкан, который извергал из своего кратера мощные потоки лавы, растекавшейся по всему свету. Волна за волной убе­гали из центра наши предки, причем, как свидетельствуют архео­логические находки, чем моложе была такая волна, тем прогрес­сивнее оказывались в ней гоминиды. Наконец, эмиграция из цент­ра ойкумены закончилась, началась реэмиграция, когда человек вернулся в места лучшего обитания. После нее на земле не оста­лось крупных очагов расселения палеоантропов, они практически исчезли, хотя, видимо, какие-то их островки продержались вплоть до нашей эры. Не исключено, что человек встречался с ними во­очию еще в нашу эпоху. Быть может, поиски «снежного человекаприведут нас на след какого-нибудь реликтового гоминида. Но в целом, как гигантская система, породившая человека и человечество, сообщество палеоантропов исчезло безвозвратно.

Еще Б.Ф. Поршнев писал, что наивно думать, будто палеоан­тропы перестали рождаться или вымерли из-за отсутствия пищи. Он предположил, что тайна трагедии наших исчезнувших предков кроется в их несовместимости с человеком. Чем-то мы им поме­шали, произошел глобальный конфликт, приведший сначала к бегству людей на окраины ойкумены, а затем, когда человечество окрепло и стало могущественным, — к истреблению палеоантро­пов. Но какова суть этого конфликта, в чем его причины? Какое влияние оказал он на нарождающееся человечество и какие поро­дил в нем социальные институты и установления? Оставил ли он — пусть скрытые, зашифрованные мифами, легендами — следы в со­знании людей? Продолжает ли жить в нашей социальной памяти, таясь под личиной не всегда понятных нам обычаев и традиций далекого прошлого?

Дата добавления: 2015-07-11