Читайте также:
|
|
В области духовной жизни XVII в. принес с собой революцию научную и мировоззренческую — утверждение рационалистического мировидения как выражения теоретического сознания нового класса — буржуазии, пришедшего на смену мировоззрению традиционному, теологическому. Два века Возрождения и гуманизма (XV—XVI в.в.) расшатали средневековую идеологическую систему, внесли в сознание людей много противоречивших ей понятий, идей, нравственных и эстетических принципов. Но большинство гуманистов, сокрушая отдельные авторитеты, даже такие крупные, как Аристотель или Отцы церкви, атакуя средневековую схоластику, не решались отрицать средневековую идеологию в целом, пока не выработался новый принцип, новый критерий истины и справедливости, который можно было противопоставить традиции и религиозному откровению.
Этот новый принцип был сформулирован именно в XVII в. английский философ, основатель материализма и экспериментирующей науки Нового времени Фрэнсис Бэкон (1561—1626) в своем главном труде «Новый Органон» (в отличие от «Органона» Аристотеля)
· провозгласил опыт главным источником знания о природе,
· развил новое понимание задач науки и основы научной индукции.
Провозгласив целью знания способность науки увеличивать власть человека над природой, Бэкон считал, что достижение этой цели возможно только для науки, постигающей истинные причины явлений. Поэтому он выступил против схоластики.
А французский философ, физик, математик Рене Декарт (1596—1650) в своем «Рассуждении о методе» объявил разум человека главным орудием познания мира. В согласии с Ф. Бэконом Декарт усматривал высшую цель науки в завоевании человеком господства над силами природы, поставив их на службу человеку, его благу. Практическая польза — такова конечная цель новой науки.
Но подобная наука требует достоверных знаний, а не умозрительных спекуляций и отвлеченных рассуждений. Каков же путь к такого рода знаниям? В этом вопросе Декарт отклонился от Бэкона. Разделяя его точку зрения, что наука начинается с сомнения, Декарт вместе с тем продолжал: сомнение есть акт мышления, его достоверность подтверждается. Это и был знаменитый принцип Декарта — мыслю, значит существую. Отсюда следовала ведущая роль научной гипотезы в процессе получения нового знания.
Философский смысл новой картинымира заключался в том, что вместо телеологического (философское учение о целесообразности всех явлений природы) объяснения мироздания, т. е. объяснения вопроса, для чего что-либо служит, предназначено, новую науку интересовало, каким образом данное устроено, как оно функционирует. Иными словами, тем самым объяснение мироздания стало отныне причинно-следственным, или, то же, научно доказуемым. Результатом научной революции XVII в. были не только астрономия Коперника-Кеплера и механика Галилея-Ньютона, но и фундаментальное обновление самого метода научного познания — процедуры исследования и доказательства.
Картина природы отныне стала господствующей и в плане мировоззренческом. «Природой» теперь именуют все существующее, включая и человека, все, что могло быть подвергнуто опытному изучению и тем самым рациональному, разумному объяснению. Разумность человеческой природы означала не только включенность человека в природу, его способность познать ее, но и способность регулировать свою и в конечном счете общественную жизнь сообразно требованиям естественных законов. Естественный закон понимался в конечном счете как вселенский разум. Он ничего не предписывает, кроме морали, и ничего не запрещает, кроме аморального. От соблюдения требований этого закона зависит счастье рода человеческого. Пренебрегать им — значит поступать против собственной природы, ведь человек — органический элемент вселенской гармонии. Иначе говоря, в обществе естественный закон проявляется как моральный, которым человек руководствуется в своем отношении к ближнему. Вот почему летопись истории и культуры — это летопись странствий человека по пути познания естественного закона. Однако путь к разуму — всегда медленный и мучительный, а влияние же страстей на человека — моментальное и могущественное. Отсюда проистекают все личные и общественные несчастья. Все катаклизмы истории: войны, духовная тирания королей и церкви, инквизиция — все это лишь следствие временного отпадения человека от законов природы, пренебрежение естественными законами. Вот почему основной задачей человека, как считают многие философы XVII в, является проблема познания естественных природных законов, что и позволит человечеству вернуться под сень разума. Это означало, что мир истории, человеческого общества и мир природы более не противостояли друг другу, а органически сливались в единой картине мира, управляемого универсальными законами естественного разума. Следовательно, принцип рационализма рассматривался в качестве универсального ключа, открывающего не только самые сокровенные тайны природы, но и тайники прошлого в истории человека и его культуры. Принцип "ratio" относился отныне не только к отдельному человеку, к его поведению, но и к общественному устройству в целом. Применительно к обществу разум понимался как такое общественное устройство, которое обеспечивает человеку удовлетворение его неотъемлемых природных потребностей.
Так соединение математической логики с опытным естествознанием имело своим результатом окончательное разграничение области веры и области науки. Причем наука для объяснения механизма функционирования Вселенной практически в идее Бога больше не нуждалась. В результате она отныне была из нее изгнана. А изгнание из науки так называемых конечных причин и сосредоточение на ближайших причинах, т. е. причинах, фиксируемых в опыте как главной задаче научного познания мира, явилось свидетельством торжества механистического мировоззрения.
Абсолютизация законов механики привела к созданию механистической картины мира, согласно которой вся Вселенная (от атомов до планет) представляет собой замкнутую механическую систему, состоящую из неизменных элементов, движение которых определяется законами классической механики.
Таким образам, механика, достигшая полноты своем развития в трудах И. Ньютона, послужила основой материалистическом взгляда на природу как на единый механизм, управляемый общими законами.
Однако XVII век отмечен прогрессом не только естественнонаучной мысли. Начинает формироваться классическая буржуазная мораль, принципы которой отличались от дворянско-аристократической этики и от официальной церковной морали. Новое буржуазное «евангелие» труда и накопительства очень тесно связано с протестантской этикой, что способствовало значительному прогрессу капитализма именно в протестантских странах. При этом рационализм входит в массовое сознание и совмещается с христианской доктриной, с учением о разумности сотворенного Богом мира. Это совсем не означает, что XVII век стал атеистическим. Никто из великих ученых XVII в. не был последовательным атеистом, даже великий голландский философ-материалист Барух Бенедикт Спиноза (1632-1677), наиболее решительно порвавший с церковной догматикой, все же не пошел дальше пантеизма, что, впрочем, для XVII в. было немалым духовным подвигом. Вот почему борьба за истину становилась в этой ситуации борьбой двух культур — господствующей феодальной и новой, нарождающейся демократической.
Контрреформация оказывала сильнейшее воздействие на все сферы духовной жизни, активно выступая против любых форм свободомыслия, против всего, что противоречило церковным догматам. В 1600 году в Риме был сожжен Джордано Бруно, запрещено учение Коперника, в 1633 году проходит суд над Галилеем. Даже буржуазные революции в Голландии и Англии совершались во многом под идейными знаменами борьбы за истинную христианскую веру и истинную церковь, которым угрожал абсолютизм. Таким образом, христианская религия не теряет своих позиций и играет весьма важную роль в общественной и политической жизни а мировоззрение XVII в. пронизано ощущением трагического противоречия человека и мира, в котором он занимает совсем не главное место, а растворен в его многообразии, подчинен среде, обществу, государству.
Дата добавления: 2015-07-12; просмотров: 260 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Перемены в общественном сознании Западной Европы 17 века | | | Общая направленность преобразований в начале 17 века |