Илму – это пространство!

Среди некоторых писателей бытует мнение, будто этноним «сармат» произошел от слова САР, якобы идентичного значению «царь». Дескать, сначала были скифы, затем появились или образовались саарские (царские) скифы, а потом уже сарматы, цари, короли и прочее. Но причем здесь они? Сначала, надо сказать, были земля, вода, воздух и огонь. К этим четырем стихиям можно добавить еще и пространство. И происхождение множества топонимов и гидронимов необходимо искать прежде всего в среде именно этих стихий, которые являются составной частью все того же пространства. Пространство, как и само время, было всегда, и оно постоянно. Постоянно меняется только содержимое пространства – воздух, земля, огонь, вода, флора с фауной и, разумеется,.. люди. В карельском эпосе «Калевала» пространство обозначено именем Илму. Отсюда и дочь Воздуха Илматар, родившая вековечного Илмаринена (у разных исследователей эпоса имена главных персонажей пишутся по-разному: то с мягким знаком, то без оного). Не находите прямой связи в словах Маа – Илмаринен – Сарматия – Сааримаа – Мать-Сыра-Земля и так далее? И даже в древних шумерском и аккадском языках слышится и чувствуется четкое присутствие Матери-Земли и значение того самого исторического периода, обозначенного историками матриархатом.

Матерью нашей Земли шумеры, по мнению Захария Ситчина, считали планету Тиамат, которая погибла во время космической катастрофы, столкнувшись с одним из спутников двенадцатой планеты Солнечной Системы Нибиру. В результате «битвы планет» Тиамат раскололась. Одна ее половинка стала нашей Землей, а другая рассыпалась на пояс астероидов. Виновница катастрофы Нибиру продолжила свой космический путь во мраке, а один из спутников, ее сопровождавший, но столкнувшийся с Тиамат, был наказан богами и вынужден теперь вечно сопровождать нашу Землю в небесном путешествии по кругу в качестве Луны. Такая вот примерно легенда. А Тиамат, если попытаться шумерский язык преобразовать в карельский, это Дорога Матери, Матерь богов. Звезда по карельски - tiehti, а звезды – tiehtet. К тому же, созвездие Большой Медведицы карелы называют Adaman tiehtet, что на русский переводится Адамовы Звезды или Звезды Адама. Казалось бы, откуда у забитых карелов, у карелов, еще каких-то десяток-другой лет назад не имевших даже своей письменности, в бытовом языке могли оказаться определения созвездий? Ладно еще, известно им, как Солнце, Луна и звезды именуются! Но представьте, я тоже раньше так думал, пока в конце 80-х не познакомился сначала с писателем Владимиром Брендоевым и с ученым Виктором Параниным, а затем и с целым рядом людей, которые не равнодушны к истории своих предков и к знанию родного языка. Хотя, предки мои найдутся как среди карел, так и среди славян, а сам я с детства разговариваю на двух языках, и оба они для меня родные, хотя тот карельский язык с детства был для меня языком бытового уровня. Но, как оказывается, в карельском языке есть даже слова, обозначающие космос – Avaros и пространство – Ilmu. К тому же, чтобы выразить свое отношение к Солнцу, карелы «придумали» целый ряд разных по звучанию, но близких по значению слов: aurinko, päiväine, päivy, kezä, kečoi и так далее. Карельское päivän aloh означает «к концу дня», но буквально переводится «к закату солнца». Помимо этого существует множество существительных и прилагательных, которые, на первый взгляд, не имеют никакого отношения к солнечным дням, но это, повторяюсь, так кажется только на первый взгляд: valo «свет», ärey «ярый», «злой», taivas «небо», valgei «белый», «светлый» и т. п. Обратите внимание на слово «небо» в карельском произношении. Оно напоминает санскритское «божественный», «сияющий». Не есть ли карельское Rahvas, переводимое как «народ», на самом деле, если переводить это словосочетание буквально, «От Ра воссиявшие»?..

Но вернемся к нашему «космическому» ряду слов aurinko «солнце», päiväine «солнышко», kesä, kezä «лето», kečoi «солнце», «юг», kuudam «луна», «месяц», kuudamaine «месяц» (ласково), kuu «месяц» (на небе), «месяц» (календарный), tiehtet «звезды», tiehti «звезда», avaros «космос», tie «дорога», «путь»…

Но при чем здесь дорога или путь? – зададутся вопросом оппоненты-скептики. Но именно «дорога» в звучании слова tie и в ряде других слов навела меня на некоторые размышления, когда я прочел несколько книг Захария Ситчина. В частности, в его «Двенадцатой планете» и в книге «Боги Армагеддона», которые я прочел в первую очередь, пересказывается легенда о сотворении мира. Кстати, чтобы обосновать свои рассуждения, приведу здесь в качестве аргумента цитату из труда Захарии Ситчина «Боги Армагеддона»: «… Сохранились разнообразные свидетельства о многочисленной шумерской диаспоре со своим языком, письменностью, символикой, обычаями, астрономическими знаниями, верованиями и богами. Помимо общих аспектов – религия с пантеоном богов, сошедших с неба, божественная иерархия, имена-эпитеты с одинаковым значением на разных языках, астрономические знания, в том числе о родной планете богов, зодиак с двенадцатью домами, практически идентичные мифы о сотворении мира, воспоминания о богах и полубогах, считавшиеся мифами, - существовало множество удивительно похожих черт, объяснить которые можно лишь присутствием шумеров. Это проявилось в распространении в Европе символа Нипурты в виде двухголового орла, в том факте, что три европейских языка – венгерский, финский и баскский – похожи только на шумерский язык…». Здесь мы прервем цитату и еще раз обратим внимание читателя на тот факт, что финский язык усилиями Элиаса Леннрота «родился» из карельского языка, а родоначальником языка корелы, по нашему убеждению, был язык одного из сарматских родов – руси-варягов.

В седьмой главе книги «Двенадцатая планета» Захария Ситчин приводит аргументы, рассказывающие о том, что Земля и Луна появились в нашей Солнечной Системе именно в результате космической катастрофы. Самыми первыми космическими объектами нашей галактики древняя легенда называет Солнце, Тиамат, Меркурий (Мумму, «тот, кто был рожден» и «вестник богов»), Венеру (Лахаму, «госпожа битв»), Марс (Лахму, «бог войны»). Обратите внимание на этимологическое сходство «астронимов» в шумерском языке: Тиамат, Мумму, Лахаму и Лахму, где ма(т) и му, думается, прежде всего, это обозначение какой ни на есть Земли, Земли-Матушки в инопланетном исполнении. (Мне кажется, что окончания «му» древними шумерами изначально произносились или могли произноситься и как «муа». К тому же, согласно Ведам, в древности планеты назывались землями – В. В.). И уже потом, согласно мифу, были рождены «первейший из твердых земель» Кишар (Юпитер), «первейший на небесах» Аншар (Сатурн), «советник и посланник Аншара Гага (Плутон), «тот, кто в небесах» Анну (Уран) и «искусный творец» Нудиммуд (Эа) – Нептун. Согласно данной версии-легенде-мифу, до образования нашей Солнечной Системы, она состояла из трех космических тел: самого Солнца, обозначенного шумерскими легендами как Апсу («тот, кто существовал с самого начала») и двух планет – Меркурия и Тиамат. Тиамат на шумерском языке, согласно перевода, предложенного Захария Ситчиным, это «Дева жизни». Вот она-то и «родила» на смертном одре нашу старушку Мидгард-Землю и целый пояс астероидов. А Луна, как мы уже заметили ниже, это одна из виновниц катастрофы, еще до столкновения двух земель побывавшая в ипостаси одного из спутников двенадцатой планеты Нибиру, возвращение которой(ого) ожидается в 2012 году. Захария Ситчин называет и другие даты возможного возвращения Нибиру, среди которых и 2087-й и 2240-й годы. А 2012 год здесь фигурирует по той простой причине, что согласно легендам индейского (или протоиндейского) народа майя, Конец дней наступит именно в 2012 году – 21 декабря. «Близость этой даты, -констатирует Захария Ситчин, - вызывает интерес и заслуживает объяснения и анализа. Год 2012-й называется потому, что именно тогда (в зависимости от того, как считать) заканчивается тринадцатый временной цикл под названием банктун. И поскольку продолжительность банктуна составляет 144000 дней, это некий поворотный момент в истории».

Прежде чем удовлетворить читательское любопытство по поводу возможного возвращения планеты богов Нибиру, которое некоторыми людьми рассматривается и как Конец Дней, обозначенный в Библии Откровением Иоанна Богослова (Апокалипсис), и как Начало Нового Дня, хочу обратить внимание на то, что, рассматривая различные теории многочисленных авторов, я обнаружил множество так называемых совпадений и соответствий приводимых слов и лексем словам и лексемам из карельского языка. Даже в саньтиях Вед можно обнаружить очень много слов, которые напоминают слова из карельского языка. Да и само слово «саньтия» легко раскладывается на «понятия», где сан(ь)-сан(ъ), выведенное из карельского (сарматского) слова sana, в соединении с tiе, образует лексему, переводимую «знай слово», «ведай слово», «веди слово», «дорога слова», которое можно обозначить одним единственным термином – «речь».

Рассмотрение данного материала начнем, пожалуй, с наших «северных слонов», коих наши далекие предки называли мамонтами. В результате какого-нибудь очередного земного катаклизма одни из мамонтов были заживо погребены в вечной мерзлоте, другие, успевшие «эмигрировать» в Африку или в Индию, скинули меховые одежды и из мамонтов превратились в слонов. Но если слон – это скорей всего что-то связанное с солониной, ибо здесь явно просматривается почти международный корень «соль» (сiль – украинское, соль – русское, suolu – карельское), то мамонт – это, видимо, «большая мама», поскольку «ма» (maa) – это одновременно и мама, и земля, и мать-сыра-земля, а monte на финно-угорском – много.

Здесь далее, чтобы не быть голословным и дабы не показаться придирчиво и предвзято относящимся к трудам Валерия Чудинова в частности, я хотел бы рассмотреть некоторые его позиции из книги «Тайные знаки Древней Руси». Разумеется, во многом с автором я согласен. На все 100 % и даже более, я поддерживаю авторский взгляд на старую и новую историографии, которые стараниями западных, а затем и наших официально-официозных историков, записаны, увы, далеко не в нашу пользу, не на благо России. В качестве примера, подчеркивающего отношение к исправлению истории, хочу привести здесь анекдот, опубликованный одной из известных газет: «Учительница русского языка спрашивает Вовочку: «Объясни, почему вместо моего задания ты начал переписывать весь учебник истории и с ошибками?!». «Хочу подработать!- отвечает Вовочка.-От нашего президента я слышал, что на Западе есть богатые люди, которые платят большие деньги за переписывание истории. И чем больше ошибок я сделаю, тем больше получу...». И ежели подобное «переписывание» будет продолжаться и далее в том же духе, а мы не скажем в данном вопросе свое собственное «я», очень даже может статься, скоро наши дети и внуки забудут не только то, что была когда-то страна под названием СССР, но и то, что она была победительницей в Великой Отечественной войне, самой первой начала освоение космоса и так далее. Но я о другом. Меня в данном вопросе интересует неоспоримая, с моей точки зрения, (на беглый взгляд), связь финно-угорских и славянских языков, которые и составили основу современного русского языка.

В четвертой главе книги «Тайные знаки Древней Руси» В. Чудинов в рецензии на работы В. Н. Демина рассказывает о дохристианских святынях, найденных на Кольском полуострове, и эта находка, на мой взгляд, может иметь отношение не только к самой Гиперборее, но и, в данном случае, к Гиперборейской традиции Карелии (читай – Северной Руси) и непосредственно к бесспорно карельскому (не карело-финскому!), эпосу «Калевала», собранному воедино на территории современной Карелии стараниями одного человека – Элиаса Леннрота. В частности, Валерий Чудинов пишет, что когда-то севернее Кольского полуострова существовал остров Туле. Далее цитирую: «О том, что земля Тулия населена славянами, сообщал космограф Демешки. Одно из племен, живущих на острове Туле, на самом севере Европы, Прокопий Кесарийский в своей «Войне с готами» называет скритофинами, тогда как Йордан называет их скререфинами. Я отметил, что первое название больше похоже на славянское не только потому, что финны названы финнами, а не на немецкий лад, не фенами, но и потому, что первая часть слова, скрети, является развитием славянского скрыты. Эта первая часть коррелирует с названием ТУЛЕ, что по мнению В. Н. Демина, означает скрытое, недоступное место».

Здесь следует заметить, что собиратель и создатель Словаря Владимир Иванович Даль прежде всего по крупицам собирал именно Великорусский язык и ему наверняка было не до финно-угорских языков, под каковыми некоторые ученые разумеют языки сарматские. Языки эти существуют и наравне со славянскими, являются одними изсоставляющих современного русского языка. Слово Tuli [тули] - на карельском языке означает огонь; tuuli [туули] – ветер. Если рассматривать данный топоним в том виде, каком он запечатлен в книге Валерия Чудинова и сообщениях Демешки, то под ним следует подразумевать глагол tule [тулэ], что означает «приди». Если же изначально топоним назывался от обозначения огня tuli, то в очень давние-давние времена на этом острове мог находиться действующий вулкан или же здесь когда-то могли выплавлять железо. Ведь описывается же в эпосе «Калевала», руны которого, возможно, намного древнее гомеровской «Одиссеи» с «Илиадой», добыча железной руды. К тому же, В. Чудинов оговаривается, что жители острова назывались тультеками, а значит, поясняет он, образовано название этого племени от двух слов: ТУЛИ ТЕ. И тогда, но это уже наша трактовка, если переводить словосочетание TULI TE с карельского языка на современный русский, то мы получим либо Дорогу Огня, либо Дорогу Ветра, ибо ТЕ (tie) – это дорога, путь. Глагол «приди» в данной ситуации тоже прежде всего предполагает какое-то движение, а в сочетании с ТЕ прозвучит «Приди сюда». Также в слове ТЕ отчетливо слышится божественное начало и не исключено, что Тули Те – Божественный Огонь. Не исключаю, что в древности остров Тули был весьма гостеприимным островом. Возможно, на нем стояло какое-нибудь святилище, куда зазывались не только соседи с материка, но и проезжающие или проплывающие мимо купцы и путешественники. Когда мы бываем где-нибудь заграницей, за редким исключением кто-либо из нас интересуется происхождением того или иного названия населенного пункта, куда нас забрасывают манящие дали путешествий и туристического бизнеса. Тот же бельгийский город-порт Антверпен – это Оторванная Рука. Легенда о нем зазывает нас к таким временам, когда в Европе не существовало государств в современном понимании, а были города-государства: У короля было два сына-близнеца, которые оба претендовали на отцово наследие. И когда настал срок объявить наследника, король-отец назначил состязание между ними, что-то вроде бега по пересеченной местности со множеством препятствий. Оба сына справились с заданием хорошо, но когда один из них на финишной прямой стал отставать от другого на какие-то считанные метры, он мечом отсек себе руку и бросил ее вперед, опередив тем самым брата-конкурента на престолонаследие. Отсюда и Антверпен – Оторванная Рука.

Подход В. Чудинова к расшифровке и дешифровке наскальных надписей любопытен, но лично у меня он вызывает подозрения и недоверие, так как местами, складывается впечатление, что ученый многие трактовки географических названий, переводя их на русский язык, притягивает за уши. Ни о чем и о многом говорящая русская пословица «Каждый думает в меру своей испорченности» сама за себя отвечает, что хотя бы в тех же наскальных изображениях каждый исследователь увидит то, что изначально в меру своего образования и, разумеется, собственных мировоззрения и желания, он хотел бы увидеть, а затем и запечатлеть на бумаге. Взять, к примеру такой абзац из книги Валдерия Чудинова (стр. 353): «Интерес представляет и местность, которая попала в кадр. При обращении фрагмента, обведенного рамочкой, в цвете, можно прочитать слова …СКАЯ МАКАЖИ, то есть Мастерская Макоши. Чуть ниже, в правой части видны две мордочки белых медведей, точнее медведицы и животного поменьше. Легко догадаться, что это – Макошь и Мара. И действительно, под молодым медвежонком имеется надпись, которая в обращенном цвете читается как Макажь»…

Но, согласитесь, слова «… СКАЯ МАКАЖИ» можно прочесть по-разному. Это и «Парикмахерская Макажи», и «Ординаторская Макажи», и… до самого некуда, куда может завести буйная фантазия автора и исследователя. К тому же две мордочки белых медведей, можно предположить, означают указание на какой-то космический центр управления полетами. Почитайте книги Захария Ситчина и подобное на ум ваш обязательно придет. Тем более, что созвездия Северного полушария Большая и Малая Медведицы – это все-таки созвездия и никуда от них не денешься. А две запечатленные мордочки белых медведей на скале могли указывать «древним» астронавтам, что здесь в скале находится центр управления полетами. И потом, откуда В. Чудинов взял, что на скале изображена медведица, а не медведь? Ведь не заглядывал же исследователь ей под хвост. К тому же, надпись эта расположена на скале с названием Куйва, а kuivata на карельском языке означает «сушить», kuivu – сухая, то есть не доступная для прилива суша. Таким образом, скала Куйва могла служить и навигационным ориентиром для мореходов, а изображенные мордочки белых медведей – предупреждением для них, чтобы были осторожнее, ибо неподалеку могут находиться хищные звери, а белые медведи – это хищные звери, и, думаю, Чудинов не будет утверждать обратное. И, возвращаясь к якобы дешифрованному В. Чудиновым словосочетанию РУСЬ СЬКРИТИ ТУЛЕТЕКА, которое автор переводит как Русь скрытого туляка, хочу заметить здесь, что tulitikku (тулитикку) означает ни много ни мало, а всего-навсего спички, самые обыкновенные хозяйственные спички, посредством которых можно добывать огонь.

Приведу здесь цитату из книги исследователя В. Н. Демина, которые за него домысливает В. А. Чудинов. Делаю это не для того, чтобы поставить что-либо под сомнение, а только для того, чтобы, рассматривая озвученные В. Н. Деминым и В. А. Чудиновым некоторые топонимы и гидронимы, дать им свой перевод на современный русский язык, а также сделать попытку придать этому какую-то смысловую нагрузку – почему они могут называться так, а не по-другому и в силу каких явлений и (или) происшествий.

Гору Нинчурт, где находятся останки наиболее древнего матриархального святилища, окружают и другие культовые комплексы, и иные загадочные объекты. Внизу, на двухкилометровом перешейке, разделяющем озера Луявр и Сейдявр, есть две гряды. Здесь среди буйной таежной растительности поисковой группой были обнаружены совершенно голые – безо мха и лишайников – поля с каменными выкладками. Одна из прогалин достигает размеров 100 метров в длину и 20 метров в ширину. На некоторых валунах отчетливо проступают процарапанные знаки – трезубцы, косые кресты, свастики, солярные круги, рунические письмена. Встречаются изображения человеческих ладоней в натуральную величину.

Было выявлено также изображение странного существа, в шутку прозванного инопланетянином».

Кстати сказать, именно этого «инопланетянина», точнее его изображение, «читал» В. Чудинов и у него получилось «Русь скрытого туляка». Но сейчас мы не об этом. Вернее, не столько об этом, а непосредственно о топонимах и гидронимах. В данном случае, о наименованиях горы Нинчурт и озер Луявр и Сейдявр. Название горы Нинчурт В. Н. Демин почему-то переводит как «Женские груди». Гора эта действительно состоит как бы из двух половинок, отдаленно напоминающих женские груди. К сожалению, я не знаю саамского языка, но язык этот также относится к финно-угорской группе, а посему на подмогу можно призвать язык карельский, которым я владею. На ливвиковском диалекте карельского языка слово “neičöi” (нейчёй) – значит девушка. Ударение здесь, кстати, ставится не на «ё», а на первый слог. И гора эта тогда, возможно, должна бы называться не «Женские груди», как об этом свидетельствуют В. Демин и В. Чудинов, а просто – гора Девушки или Девичья гора. Тем более, что В. Н. Демин акцентирует внимание непосредственно на останках наиболее древнего матриархального святилища. Тогда становится понятным и название озера Луявр. Но здесь, то ли по незнанию, то ли по причине изменившегося за долгие века и годы названия, но в самом гидрониме допущена ошибка. Во-первых, в финно-угорских языках нет слова «явр», которым можно было бы обозначить водоем типа озера, но зато найдется слово jarvi (ярви). И так как все ударения в финно-угорских языках изначально ставятся на первый слог, то и читаться данный гидроним будет несколько иначе: не Луявр, а Лууярви. Причем, двойная гласная «у» здесь на самом деле не двойная, а растянутая посредством ударного слога буква. А luu (луу) – это кость. Возможно, на дне этого озера свое последнее пристанище находили избранные для какого-нибудь древнего ритуала люди, приносимые в жертву тому же божеству по имени Мара. Или здесь находилось своего рода кладбище, где на «Огненном» острове Туле сжигали тела умерших соплеменников, а останки-кости (luut) опускали на дно озера Лууярви. Такая же примерно «картина» и с озером Сейдявр. Опять здесь, не знаю почему, поменяны местами буквы «р» и «в». К тому же, исследователи изучают именно слово сейды, хотя, следует заметить, что в карельском языке существует несколько диалектов, и озеро на разных из них может звучать по-разному. Те же, например, тверские карелы скажут не jarvi, а d’jarvi, не ijä «лед», а d’ijä и так далее. Поэтому я бы предпочел изначально рассмотреть слово не сейд, а сей.

Гласные звуки имеют свойство видоизменяться, переходить из одного в другой. В более легкой форме, если можно так выразиться, «о» переходит в «а», «и» может переходить не только в «ы»,но и в «е» и так далее. Поэтому и гидроним «Сейдозеро – Сейдявр – Сейдоярви» - неоднократно изменившееся название какого-то специального озера, которое избрали древние, устроив на его берегу святилище-капище. И изначально на ум приходит русское слово «сей», образованное не от глагола «сеять», а местоимением «сей» - этот, это, эта. И тогда, если в начале всех начал был один язык, предположим, тот же язык руссов, то и название Сейдозеро можно перевести на современный язык, как «Это озеро», обозначив тем самым прежде всего принадлежность озера к какому-нибудь действу-действию-ритуалу. Но в карельском языке также есть три слова, которые очень похожи на первый слог гидронима Сейдявр: sijä «место», «страна», «территория»; sie «там»; sia « погода», «климат». Да и местоимение этот, тот, произносимое по-карельски se, очень похоже на древнерусское сей. Какое из них сопоставимо со слогом «сей», нам остается только догадываться. Хотя, возможно, если проштудировать все финно-угорские языки и наречия, найдется еще какое-нибудь забытое слово-обозначение (термин) в среде именно того народа, кому принадлежали эти так называемые сейды. С другой стороны: ну, сейды и сейды! И чего тут особенного? Подумаешь, какие-то сейды! Искусственные сооружения, сложенные из природного камня, да и только! И даже не сооружения вовсе, а нагромождения какие-то! А может быть эти сейды были своего рода арсеналом первобытного оружия для охоты на диких животных, силуэты которых в виде закодированного названия по В. Чудинову мы находим в наскальных изображениях?! Но, может быть, и кто его знает, это какие-нибудь временные ориентиры, созданные теми же, допустим, аннунаками, о которых в своих книгах «Двенадцатая планета», «Боги Армагеддона» и ряде других пишет З. Ситчин? Нужно было принять основные силы космолетчиков, вот и спешил засланный десант соорудить эти временные навигационные буйки и вехи, оставшиеся нам в наследство в виде сейдов и других знаков. К тому же, для пришельцев прошло только несколько лет, для нас же они обернулись веками и тысячелетиями. Для жителей планеты Нибиру по Ситчину, один год равняется трем тысячам шестистам годам. Ведь, что ни говори, а в легендах многих народов, в том числе и наших Ведах, сказано о летающих огненных колесницах, на которых боги и люди совершали путешествия между Землями. В тех же Ведах Землями названы космические тела, которые мы называем планетами, а родная наша планета именуется Мидгард-Землей. К этой теме мы уже неоднократно прикасались в предыдущих главах, но задача состоит не в том, чтобы написать здесь еще одну теорию фантастического толка о происхождении людей на Земле, мы взялись за тему первородности языков и, в частности, языка карельского. При этом, я не подвожу читателя к мысли о том, что, будучи одной из веточек сарматских языков, карельский язык был самым первым языком. Вполне возможно, что изначально было как минимум два языка. А. Н. Драгункин, например, предполагает, что все языки развились в основном из одного искусственно созданного языка, который создавался для того, чтобы посредством разговорной речи одни люди могли управлять другими людьми. Если бы общение между ними происходило на уровне телепатии, то есть передачи мысли на расстоянии, язык был бы вовсе не нужен. И тогда ни у кого не было бы возможности кого-то обманывать, сделать другим людям какой-нибудь вред, ибо все друг друга понимали бы с полу… мысли. А два языка могло быть хотя бы потому, что один из них создавался для простого люда и им использовался, а другой – для общения волхвов и жрецов между собой. В пользу данной идеи свидетельствуют хотя бы факты создания (именно создания!) для христианских богослужений языков так называемой древней латыни и церковно-славянского, последний из которых нам пытаются навязать как язык общения древних славян.

Далее на конкретных примерах я хочу показать здесь некоторую связь языков между собой. Не буду специально разделять по алфавиту слова, которые пришли мне на ум в ходе исследования, сохраню ту последовательность, в какой они записаны в моем блокноте.

Нагель – деревянный гвоздь. Произошло слово, согласно предположению большинства, от немецкого Nagel. Но возможно оба «гвоздя» - и русский, и немецкий произошли от карельского (сарматского) nuaqlu – naqla, означающего тот же гвоздь? Из того же звукоряда слов однокоренное карельское niaqlu «иголка», «игла». Не есть ли и определение «наглый» производное от финно-угорского naqla или niaqlu? И иголку, и гвоздь без мыла, простите за выражение, в любую щель можно загнать, а наглый человек в любую щелочку без мыла влезет...

Ковать, подкова. Прежде чем предложить здесь свою версию происхождения этих слов, хочу обратить внимание на трактовку, взятую мной из Школьного этимологического словаря. На мой взгляд, в нем зафиксирован не совсем правильный перевод на наш современный язык. Цитировать его я не буду, а передам весь смысл из сказанного в собственном изложении: слово КОВАТЬ является якобы общеславянским. Создатели словаря выводят его из чешского слова kouti «ковать», латышского kaut «бить, ударять», латинского cudo «ударяю», немецкого hauen «ударять, рубить» и так далее. Но нигде даже не упомянуто древнее слово русов(карелов) kova, произносимое ныне только в некоторой части угро-финских языков и, в частности, в карельском. Не думаю, но уверен, что произошли слова ковать и подкова, а равно и все однокоренные им из очень древнего языка русов, часть которого можно признать за нынешний карельский. В данном случае из определения kova «твердый». Из этого же звукоряда «сарматское» слово kivi «камень». Именно слово kivi дало название городам Киев и Кивик в Дании, а из определения kova произошли слова «ковать», «подкова» и целый ряд однокоренных слов не только в современном русском, но и других языках. Так карельское kovaine - это наждак или брусок. Kovastua, как современное ковать – это означает твердить, твердеть, делать твердым. Отсюда и Москва – Муо се кова, Мо-се кова – Земля эта твердая. В поисках этой самой твердой земли по бескрайним просторам Восточной Европы «рыскали» не только номады, но и многие другие древние народы.

Колокол. На карельском языке колокол – kello. Но у колокола-kello есть язык, который на карельском обозначен словом kieli, а финское и собственно-карельское kellot – это всего-навсего часы. Как видим, цикл времени можно зафиксировать не только в календарных датах, но и в значениях и определениях языковых эпох и народов.

Обратив внимание на то, что язык-kieli болтается не только во рту у каждого из нас, но и в утробе у колокола-kello, перейдем к рассмотрению однокоренных слов počči (потчи), потчевать и почести. Карельское počči, звучащее как потчи (ударение на первом слоге) и переводимое как свинья, очень созвучно русским словам потчевать и почести. Откармливая свинью, мы потчуем ее, лелеем, ежедневно кормим и воздаем свинье определенные почести. При этом мы знаем, что рано или поздно зарежем, а потом съедим ее.

Наименование драгоценного металла «золото» на многих языках звучит почти одинаково. Английское и немецкое Gold созвучно не только русскому золоту, но и карельскому kuldu (кулду). Но если в одном случае изменяется буковка “g” на буковку “з”, то в карельском kuldu, идентичном и голду и золоту, звонкая “g” заменяется глухой “k”. Какое из этих «голдов» было первым «золотом», мы не знаем, зато нам известно, что произошли все эти слова из одного корня, через время и расстояние изменившегося не только внешне, но и по звучанию. Но зато современный русский эпитет «золотой», не всегда дающий цветовую характеристику предметам, или, если точнее сказать, иногда произносимый в значении «дорогой», «любимый» и так далее, очень даже созвучен аналогичному эпитету из карельского языка kuldaine. По-русски мы скажем «золотой характер», но на карельском произнесем kuldane ristikanzu, что при переводе будет означать «Любимый человек», «Дорогой человек». Но с учетом изменения в мире отношения людей друг к другу и к языкам в частности, карельское kuldaine minun прозвучит искреннее, нежели аналогичное русское «любимая моя».

Очень созвучны между собой карельское urai и русское дурак. Есть мнение, что происхождение слова «дурак» связано с именем Бога Солнца Ра. Мы же привыкли думать, что раз дурак – значит глупый. В тех же русских сказках всегда почему-то предпочтение отдается Ивану-дураку или Емеле-дурачку, независимо от того, царский это сын или крестьянский. Карельское urai – это тот же дурак, только без «приставки» Д. Про дурака карелы могут сказать не только urai, но еще и с добавлением: urai-päiväine, что еще больше усиливает глупость того, к кому относится сказанное. Но päiväine (пяйвяйнэ) – это солнышко, urai (урай) – это дурак. Солнышко глупым не бывает. Не означает ли это то, что древние вкладывали в данное словосочетание особый смысл, связанный с божественным началом. Словосочетание Urai-päiväine – значит не от мира сего. Невооруженным глазом видно, что карельское слово urai и его «тезка» из современного русского языка одного поля ягодки, ибо вышли из одного корня. Весь вопрос лишь в том, какого корня – сарматского (финно-угорского) или же славянского? И думается мне, что все-таки корня сарматского, нежели славянского…

Всем известна ядовитая змея под названием кобра. Когда змея агрессивна, а это случается и при нападении, и при защите, голова ее будто бы надувается и принимает форму ладони с едва прижатыми пальцами. Пальцы при этом остаются соединенными. Иногда подобная фигура головы змеи напоминает человеческий кулак, занесенный для нанесения удара. У карелов ладонь или кулак такой формы называется kobru (кобру) и является синонимом слов kämmeni (кяммени) «ладонь» käzi (кязи) «рука». Чаще всего слово kobru употребляется во время бытовых или уличных скандалов и ссор. “ Tabuan häi kobrih!” (Поймаю же (ведь) в руки!). Руки здесь можно закавычить, поскольку это не буквальный перевод. Перевод был бы вульгарнее, если бы эта фраза переводилась вообще. Слово kobristua – значит схватить что-то или кого-то в руку, рукой и крепко-накрепко сжать схваченное в эту самую руку. Andua kobral – ударить этой самой ладонью-кулаком-коброй. И так как сарматы в какой-то степени еще и номады, не они ли дали название ядовитой очковой змее?

Известное изречение на латыни In vino veritas, означающее прежде всего не саму истину в вине, а известный постулат «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», переводится тем не менее как «Истина в вине». Если разложить данную фразу, произнесенную одним из пастырей Римской католической церкви с учетом сарматской языковой группы, то мы можем получить следующий вариант оборота речи: “In vino veri täs”, что будет означать буквально не «Истина в вине», а «В вине здесь кровь». Вино – оно и в Африке вино, а veri – это кровь, а täs – тут, здесь.

Неужели же в стане приверженцев упрощения и выведения все и вся только из славянского языка, найдется скептик, который будет утверждать, будто нынешнее карельское обозначение пирога piirai [пийрай] было позаимствовано у славян? А ведь найдется! И с пеной у рта будет доказывать, что до прихода на Русь славян древний народ русь (обратите внимание на сходство произношения: русь, весь, чудь, лопь, сумь, емь) до славян пирогов не пробовал вовсе. Равно и о хлебе, произносимом как leiby [лейбю] северные русы узнали от пришедших сюда западных славян. Но как же тогда быть со словом jauho [яухо], переводимом на современный русский язык как «мука»?! Следовательно, как мы это уже указывали в первой главе, карелы знали или хотя бы могли знать земледелие. И о хлебе насущном и ежедневном тоже знали, и умели его выращивать и выпекать. А как карелы именовались в древности – не важно.

Если помните, по Диодору, мать Аполлона и Артемиды Латона (Лада, Лета) родилась на острове гипербореев. А Стефану Византийскому было известно название этого острова: «Еликсия (Эликсия), остров гиперборейцев, не меньше Сицилии, под рекою Карамвик. Островитяне называются карамвиками от реки, как говорит Гекатей Авдирский».

Попытаемся разобрать данное название, предположив, однако, что остров Еликсия находился между Финским заливом (Кронийским морем) и Ладожским озером, соединяющимися между собой не только Невой, но и Вуоксой. Предположительно в ХVI веке на Карельском (Карамвийском? – В. В.) перешейке в результате землетрясения произошло поднятие плато, и река Вуокса, «перетекавшая» из Ладоги в Финский залив, приказала долго жить, после себя оставив в качестве своих прямых наследников несколько одноименных рек и озер, соединяющихся друг с другом. Следовательно, пространство между Финским заливом и Ладожским озером могло быть островом. И это даже не предположение мое, а убежденность, поскольку в Финляндии я собственными глазами видел карту Карельского перешейка, датированную как раз XV – XVI веками, на которой был запечатлен остров под именами-синонимами Рус и Гарда. И если это тот самый остров, упоминаемый Диодором и Стефаном Византийским, то он действительно своими размерами нисколько не уступает Сицилии. А Еликсия на современный русский язык может переводиться как Территория (Страна, Место) для Жизни или Жизненная территория, где Elos – это жизнь, а sijä – страна, территория. Название острова или территории Eloksen sijä греки могли переиначить в Еликсию, аэто и есть, по всей видимости, тот самый остров Рус-Гарда-Кардья-Корела-Карьяла-Кардьяла-Карелия, ставший ныне Карельским перешейком. Кстати, тот же эликсир (молодости) ведет свое происхождение ой(!) далеко не из латыни якобы древней, а в действительности искусственно созданной. Слово эликсир явно финно-угорское (сарматское) и родилось давным-давно от слова elos «жизнь». Как, впрочем, и сама алхимия, могла зародиться именно в карельской (сарматской) среде, на севере Руси, ибо лапландские (саамские) и карельские колдуны пользовались как доброй, так и дурной славой еще задолго до Ивана Грозного. После убийства Лжедмитрия I, когда объявлялись последующие самозванцы, по Москве ходили слухи, будто Гришка Отрепьев воскрес, так как был колдуном, а чародейству научился «у лапландцев». В эпосе «Калевала» заклинания карельских колдунов гораздо сильнее похьеланских, а Похьела от слова pohju «дно» - сумрачная страна, север. Курбский объяснял жестокость Ивана Грозного тем, что тот родился при помощи нечистой силы: его отец «Василий с законопреступною женою, юною сущею, сам стар будучи, искал чаровник презлых отовсюду, да помогут ему к плодотворению… О чаровниках же оных так печавшеся, посылающе по них тамо и овамо, аж до Корелы… и оттуда провожаху их к нему».

На географической и исторической картах можно отыскать достаточно много названий, которые в силу сходства выстраиваются в одинаковые по звучанию и правописанию ряды: Иверия, Иберия, Иберния, Ибарра и примыкающие к ним Европа,Евфрат, Эвр, Эвре-Ордал и другие; Ливан, Ливия, Ливно, Ливония, Ливорно, Ливерпуль и так далее. Эти похожие друг на друга ряды можно дополнить этнонимами, ибо известна давняя и тесная связь этнонимов с хоронимами. Например, к первому ряду примыкают евреи, а ко второму карелы-ливвики. К тому же на территории современной Латвии еще до сих пор можно найти носителей языка ливов, одного из народов финно-угорской семьи. Вспомните из истории Ливонский орден, а ливы – это один из прибалтийско-финских народов, и язык их очень и очень похож на карельский. Карельский поэт Александр Волков побывал «у последних из могикан» - ливов и написал свое «Слово о ливах». Поэма эта была переведена на многие языки мира.

История постоянно преподносит нам сюрприз за сюрпризом. Но всегда надо помнить о том, что история – это прежде всего общественная наука, и она никогда не обходится без социального или политического заказа, а посему порой доходит до нас в искаженном виде. Что тогда говорить об истории древнего мира, если мы зачастую не знаем исторической правды последнего столетия ХХ века, когда от людей скрываются даже истинные жертвы не только политических репрессий, но и периодов всех войн, прокатившихся по нашей стране. Мы не знаем даже того, в каких военных конфликтах двадцатого столетия участвовала наша страна, а это ведь далеко не только Вьетнам, Афганистан и Чечня. Это и Ангола, и Мозамбик, и множество других государств, в земле которых белеют косточки русских солдат. Полагаю, что там, где в войне участвовали наши идеологические союзнико-противники Соединенные Штаты Америки, там легко можно отыскать следы сапога советского и русского солдата. Но историю скрывать или искажать можно до поры до времени, ибо есть еще народные предания, сказки, рожденные жизнью, пословицы и поговорки. Есть еще в конце концов сам народный язык, посредством которого, в данном случае посредством нескольких языков, мы пытаемся отыскать как белые, так и черные отметины истории. Язык – это не только фольклор, это еще и многочисленные топонимы и гидронимы, в создании и образовании которых участвуют не декреты и указы, а сами люди, в них проживающие. Вспомним хотя бы относительно недавние попытки переименовать ряд названий наших городов в честь имен и фамилий почивших в бозе руководителей коммунистической партии Брежнева, Устинова, Черненко. Одно время даже ходил в народе анекдот, где предлагалось назвать какой-нибудь город-городок Усть-Константинополем, поскольку один Константинополь на земле уже был зафиксирован. Не прижились к городам названия ни Устинов, ни Брежнев, как видите, и Набережные Челны с Ижевском остались сами собой, а часть городов, в разные годы переименованных в честь убийц русского народа, вернули себе прежние исторически сложившиеся названия. Но вернемся к нашей древности и попыткам ее исследовать, дабы понять, какой народ, или какие народы, населяли необъятные просторы нашей страны.

Очень хорошо по данному вопросу в своей книге «Первоистоки Русов» высказался известный этноисторик и этнофилософ Юрий Петухов, обративший внимание на то обстоятельство, что евреи и русские – это два не совсем обычных этноса. В частности, о непосредственно «русских» он сказал буквально следующее: «Русские» есть группа сыновних славянских и угро-финских народностей, объединенных вокруг отцовского этноса русов и принявших язык русов, именно и только поэтому они обозначаются эпитетом-прилагательным «русские».

И да, и нет. Действительно, русские значительно шире понятия «этнос, нация». Но здесь, во-первых, определение «угро-финские» я заменил бы понятием «сарматские», поскольку в число угро-финских народов входит ряд народностей, которые по некоторым признакам, (разрез глаз, например), можно было бы отнести к монголоидной расе, но они причислены к угро-финским только из-за их близости по языку. И это вовсе не означает, что изначально все они были сарматами. Возможно, когда-нибудь и были, но сейчас это отдаленные потомки сарматов с примесью тюркской и монголоидной крови, являющиеся носителями языков финно-угорской группы народов.

Если говорить непосредственно о финском этносе, то он сам по себе весьма очень молод и сформировался во многом благодаря влиянию руси-варягов. Язык руси-варягов затем разделился не только на три диалекта карельского языка, но и, приняв в свою среду словенский язык (словене, пришедшие на озеро Ильмень), сначала стал государственным языком Новгородской республики, а затем, слившись со славянскими языками, вместе с ними стал основой для современного русского языка. Поэтому в нынешнем русском языке, как это ни странно уху современного человека, при необходимости легко можно отыскать множество заимствований из сарматских языков, в том числе и из его карельского диалекта, если можно так назвать язык карельский.

Меня как-то спросили, а почему, дескать, об этом никто не говорит? А потому, ответил я, что никто не заостряет на этом внимания, а значит не хочет этого не то, что видеть, но и знать, ибо, как говорится, в своем Отечестве пророков нет, и мы будем думать и гадать, что многие слова пришли к нам из древних греческого, латыни и иже с ними языков. А все на самом деле обстояло совершенно иначе, и не мы у них позаимствовали какие-то слова, а они у нас языки. Ниже, в качестве наглядного примера я покажу здесь свыше тридцати соответствий «прибалтийско-финских» (читай – карельских) лексем санскритским, а санскрит некоторые исследователи почитают или предпочитают почитать за праязык если не народов мира, то уж точно за праязык славянских народов. Санскритские и карельские слова мной здесь будут выделены жирным шрифтом. Санскритские еще и подчеркну: kanda «корень» - карельские kando «пень», «ножка гриба», kandu «каблук», «подошва»; karna «ушастый», «ушко» - kuurnis «глухой»; kart «резать», «отсекать» - karsea «обрубать», karsata «счищать с бревна кору», «карзать»; kars «пахать», «обрабатывать землю», karsin «сельский житель», «крестьянин», karsu «борзда», «яма», «нора» - karsin « подвал»; kupa «яма», «нора», «пещера», «колодец» - kuoppa, kuoppu «погреб», kartohkukuoppu «картофельная яма»; sitya «огонь»- syttyä «вспыхивать», «загораться», sytyttie «поджигать»; kaci «солнце» - kečoi «солнце», kezä, kesä «лето», päivykečoi «день», «летний день», ildukečoi «вечер»; teias «огонь», «свет», «блеск», «красота», «мощь», «энергия», «величие», «светило» - карельское taivas «небо» (ср. санскр. Daiva «божественный», «божество»); nabha «пупок» - näba «пупок»; nama «имя» - nimi «имя»; nistya «чужой», «стоящий вне касты» - niistei, niistiy (в зависимости от диалекта) «калека», «убогий», «увечный» (ср. рус. «нищий»); pac «печь», «варить» - pastua, pasta «печь»; parya «последний», «конец», para «далекий», «прошлый» - pera «зад», «задний», parici «окружать», paryak «вокруг», «кругом», paryaya «вращение» - pyöriä «вращаться», pyörö «колесо»; pala «незначительное количество», «капля» - pala «кусок», «часть», puoli «половина»; papa «злой», «вред», «несчастье» - paha «плохой», «злой», «зло»; punya «красивый» - puna «красный» (ср. греч. punikea «красный», рус. пунцовый); yamya «южный», yavan «всадник» - jumal «бог»; yukta «соединенный» - yhtyä «соединяться»; ric «ломать» - riccea «ломать», «разбирать»; vatsa «теленок» - vasa, vaza (диалект) «теленок»; vaja «вода» - vajattaa, vajattua «капать», «протекать»; sata «сто» - sata, sada «сто»; vala «шерсть» - villa, villu «шерсть»; savya «южный» - suvi «юг»; srama «хромой» - ramma «хромой», rammata «хромать»; ara «шило» - ora «шило»; kukkuta «петух» - kukko, kukki «петух»; koka «кукушка» - kägö, kägöi «кукушка»; ravi «рев» - ravaittua « заставлять реветь», ravista «реветь», ravu «рев»; vaci «нож», «кинжал» - veičči «нож»; ursa «самец» - uros «самец», urho «самец», «герой» (ср. рус.блатн.жарг. урка); attav «пожиратель» - aattua «хватать зубами»; siv «присоединять», «пришивать» - sivua, sidua «привязывать», sivottu «привязанный», «связанный»; hasta «рука» - käzi «рука»; aja «понуждение», «погонщик», aj «гнать» - ajöa, ajua «гнать», «погонять».

Возможно, вы обратили внимание на то, что некоторые слова как бы повторяются. Например, слова, имеющие значение земли, воды или солнца (огня). Должен здесь заметить, что известный русский историк и фольклорист А. Н. Афанасьев еще в позапрошлом веке в различных санскритских словарях обнаружил только для одного огня 35 названий, а для солнца 37, каждое из которых в тех же топонимах и гидронимах могло использоваться для обозначения южного направления. Впрочем, не только южного. В частности, в одной из своих работ он писал, что «… слово не всегда есть только знак, указывающий на известное понятие, но что в то же время оно живописует самые характеристические оттенки предмета и яркие, картинные особенности явления». Несколько ниже, будто бы поясняя, он продолжал: «Так как различные предметы и явления легко могут быть сходны с некоторыми признаками и в этом отношении производят на чувства одинаковое впечатление, то естественно, что человек стал сближать их в своих представлениях и придавать им одно и то же название, или, по крайней мере, названия, производные от одного корня. С другой стороны, каждый предмет и каждое явление, смотря по различию своих свойств и действий, могли вызвать и в самом деле вызывали в душе человеческой не одно, а многие разнородные впечатления. Оттого, по разннобразию признаков, одному и тому же предмету и явлению придавалось по нескольку различных названий. Предмет обрисовывался с разных сторон, и только во множестве синонимических выражений получал свое полное определение».

Вполне возможно, что примеров о наличии однокоренных слов в санскрите и угро-финских языках, приведенных мной здесь, будет явно не достаточно. Справедливости ради, замечу, что брал я во внимание только ливвиковский диалект карельского языка, который в свою очередь подразделяется еще и на всевозможные говоры. Так, например, ведлозерские карелы редко когда произносят шипящие звуки в отличии от карелов олонецких, хотя и те и другие отлично друг друга понимают. Ведлозерские скажут istoi (истой) «садись», а олонецкие произнесут ištoi (иштой); ведлозерские скажут seizo (сейзо) «стой», олонецкие – seižo (сейжо) и так далее. Помимо трех основных диалектов карельского языка, каковыми являются собственно-карельский, ливвиковский и люддиковский, есть еще множество говоров, а карелов можно было бы в настоящее время определить по своего рода подразделениям: олонецкие, ведлозерские, калевальские, тихвинские, кондопожские, михайловские, тверские, салминские и так далее. Различие их можно наблюдать не только в диалектах, но и говорах. Но сейчас мы не конкретно о карелах, а о взаимодействии языков народов Европы.

Уже более двух с лишним столетий в исторической науке не утихают споры между представителями славянской и норманнской школ. Как отмечал в свое время В. И. Паранин, особенно ожесточенный характер борьба приобрела в советский период, когда направляемая сверху антинорманнская кампания в истории породила плеяду «смекалистых» в рамках здравомыслия ученых. В сфере их влияния подрастала не менее «смышленая» молодежь. Борьба выродилась фактически чуть ли не в гонения на норманизм, каковой тем не менее до конца побежден так и не был. Одним словом, победителями и побежденными можно считать и тех и других, поскольку славянофилы, (именно в этой форме чаще всего выступает антинорманизм), были лишены жизненной основы, ибо бороться стало не с кем. Именно борьба с буржуазными течениями в науке, (согласно формулировке), в том числе и с норманизмом, долгое время составляла суть советской исторической науки. И в результате позиции норманистов и славянофилов настолько стали близки друг другу, что отличить одних от других можно лишь по акцентам: где чаще присутствует слово славяне, там славянофилы, если преобладает слово скандинавы, то мы имеем дело с норманистами. «Однако, - писал В. И. Паранин,- такое сближение вовсе не является свидетельством утверждения истины, до которой так же далеко, как два века назад. Как та, так и другая концепции оказались тупиковыми, и поэтому следует говорить не о торжестве истины, а о кризисе науки в данной области…».

Из всех исследователей последнего времени, труды которых мне доводилось читать, я сказал бы, что наиболее близки к истине, на мой взгляд, были Л. Н. Гумилев, В. И. Паранин и Ю. Д. Петухов. Идущим следом за ними, (в том числе и мне), гораздо легче, поскольку они имеют счастливую возможность идти по проторенной дорожке и опираться на уже совершенные ошибки и имеющийся опыт в воспроизведенных трудах. Можно сравнивать и анализировать.

Но вернемся к шумерам. И к самой Тиамат в частности. В моем представлении, мифы и легенды, оставленные шумерской цивилизацией, это нечто большее, чем просто мифы и легенды, их можно рассматривать, как закодированные знания не только Земли и землян, но и космоса. Вот что по данному поводу и, в частности, о богине Тиамат, написано у Юрия Дмитриевича Петухова: «Ретивые семитологи-«библеисты» пытаются истолковать сей теоним при посредстве семитских языков. И у них получается полная нелепица – например, «тиамат» = «море». Почему? Нет ответа. А между тем сама аккадская мифология говорит, что Тиамат – «мать богов». И мы это видим четко и ясно из ее имени, потому что индоевропейское «тиа, диа» - это «бог», а «мат» - это «мать». Тиамат, как это и заложено в самом теониме – «Богомать».

И да и не да. Хотя, Ю. Д. Петухов и был на правильном пути, но он, похоже, рассматривая шумерскую мифологию, не брал во внимание даже азы начальной космогонии. Тиамат – это прежде всего одна из планет Солнечной Системы, совместно с Солнцем породившая сначала Марс и Венеру, а затем в результате случившейся космической катастрофы, «разделившаяся» на множество астероидов и планету Земля. Да, она мать Богов, ибо планеты Юпитер (Зевс), Сатурн (Кронос), Нептун (Посейдон), Марс (Арес), Венера (Афродита), Меркурий (Гермес) – это боги, а Тиамат - их мать. Во всяком случае, так выглядит согласно всем мифам и легендам, начиная от аккадских и шумерских и заканчивая древнегреческими и древнеримскими. Но tie (тиэ, тиа) – это не только «бог», это еще и «дорога», «путь». Прежде всего - путь, а потом уже и бог, и планета, и звезда. Впрочем, это не противоречит трактовке Юрия Петухова, поскольку, в мифе, думается, заложен смысл гораздо более глубокий и значимый, чем можем представить мы, живущие много тысячелетий спустя.

Дальше дальнего ходить не будем. Тем более, что область космогонии находится не в нашей компетенции, а предположений о возникновении нашей Вселенной и в частности нашей галактики, существует как минимум две: одна библейская, другая – научная. Но не возможно объять необъятное, и на вопрос о первородности яйца и курицы, по всей видимости, никогда не будет дано четкого определяющего ответа. В моем же понимании, из ничего не возможно родиться чему-то, а значит пространство, обозначенное нами как Ilmu, было всегда, и никуда оно не разгоняется и не расширяется, ибо оно постоянно и бесконечно. А что касается перечисленного здесь древнегреческого и древнеримского пантеона богов, имена которых можно отождествить с названиями планет, то у шумеров, надо заметить, были другие имена и названия, некоторые из них я уже приводил. Но наша задача состоит несколько в иной плоскости. Расположение звезд на небосклоне и приход двенадцатой планеты Нибиру с ее богами, конечно, тема интересная, и она, полагаю, еще долго будет будоражить ученые умы человечества, по крайней мере, до 23 декабря 2012 года он был актуален, пока не завершился очередной временной цикл банктун равный 144 000 дням. Но задача наша, или одна из задач на сегодняшний день состоит в том, чтобы рано или поздно определить или узнать, какой народ Восточной Европы действовал под именем Русь. В разгадке этой многовековой тайны может содержаться ключ к пониманию конкретных причин, приведших к образованию в Восточной Европе столь мощного централизованного государства, каковым была Русь, называемая ныне, по прошествии веков, Древней. Почему возникновение государства Русь связано с неведомыми пришельцами-варягами? И норманнская теория здесь не выдерживает абсолютно никакой критики, ибо здесь сразу же возникает вопрос: откуда взяться «административному опыту» у тех же скандинавов или западных славян, если ни у тех, ни у других в тот период, когда, согласно летописям, образовалось государство Русь, не было своей государственности? Зачем было каким-то варягам тащиться за тридевять земель создавать неведомо где-то то, чего долго еще не будут они у себя иметь на родине? И тогда, я думаю, ответ на данный вопрос следует искать не где-нибудь в Скандинавии и Дании или у западных славян, названных летописцами венедами, а непосредственно в самой Руси – на Карельском перешейке. Одними из доказательств данной теории служат в том числе как этнонимы, также и имена собственные, коими назывались города и веси, и прозывались конкретные исторические личности, о чем в разных местах настоящего повествования уже неоднократно говорилось.

Рассмотрим еще раз этноним Karjala. Он прежде всего состоит из корня karja- и топонимического форманта -la. По внешнему виду данный корень пусть и отдаленно, но все же напоминает основу скандинавского названия Gardariki. Название Гардарики широко известно и традиционно относится к Руси, а изначально переводится как Страна городов. Если отбросить вторую часть хоронима riki, означающую «государство», останется основа Garda, которая также самостоятельно употреблялась для обозначения Руси, если хотите, Руси Древней. И тогда здесь видно, что garda и karja – это одно и то же название, ибо первая форма легко переходит во вторую и наоборот. Если же рассматривать различные диалекты того же карельского языка, то на одном из них можно сказать karjalaine, на другом kardjalaine, каждое из которых будет обозначать непосредственно человека по национальности карел. И ежели попытаться вникнуть в значение выделенного корня karda-/ karja-, то мы найдем в той же пресловутой латыни: Carda (Cardea)(cardo) Карда – римская богиня, хранительница домашнего очага (празднества в ее честь проходили 1 июня); cardo «главный», «основной» (тот же кардинал на латыни cardinalis); cardo «сторона света», «демаркационная линия с севера на юг», «время года», cardo anni «летнее солнцестояние». Из приведенного перечня следует, что данный корень связан с понятиями очага, верха, юга, лета, солнечного света и цвета, то есть с теми же понятиями, что и корень rus. Таким образом,хоронимы Корела и Русь несут в себе один и тот же смысл, а отсюда, можно предположить, что Корела – это более позднее название Руси изначальной. И тогда получается, безжалостное время как бы замаскировало былое очень близкое родство жителей Западного Приладожья и Приильменья, изменив язык последних и дав им самоназвание «русские», а корела, также происходящая из летописной руси, сохранив древний язык русов, называться стала карелами.

Впрочем, есть свидетельства того, что одним из древнейших самоназваний народа, населявшего Приладожье, были наименования хор и кор, а hor (gor) – это сокол. Древнеегипетский бог Гор изображался с головой Сокола. Да и на гербе у Рюрика значился именно сокол. После призвания варягов во главе с ним (с Рюриком), обширная страна, попавшая под их управление, стала называться Русью, что тогда могло означать то, что земля эта, названная Русью, по отношению к земле варягов занимала южное положение. Очевидно, в Приладожье, откуда мы выводим Рюрика и где на границе нынешних Карелии и Ленинградской области покоятся останки первого русского князя, (зачем бы его похоронили на чужбине, он похоронен на малой своей родине!), существовала страна с именем Русь…

Еще о некоторых языковых совпадениях мне хотелось бы упомянуть здесь, сославшись на труды все того же Юрия Петухова. Я не намерен писать на его книги рецензий, но коснуться нескольких обнародованных им аспектов хочу. В частности, Юрий Дмитриевич много места в своей книге «Первоистоки Русов» посвятил библейскому персонажу Моисею. Как известно, сообщал Ю. Д. Петухов, Моисей не был евреем и даже не знал иврита.

---

Дата добавления: 2015-10-16