КТО МЫ, РУССКИЕ?

Несколько лет назад в России была издана книга биофизика, доктора биологических наук А.И. Журавлева «Кто мы, русские?». В краткой к ней аннотации сказано, что в данном труде использованы мнения и данные практически всех ведущих (здесь и далее выделено мной - В.В.) историков: Геродота, Нестора, Карамзина и других, включая, разумеется и «Велесову книгу». Также здесь говорится, что в книге приведены все известные гипотезы происхождения русского народа. Ой, ли! Думается, что не только у меня, но уже многих ищущих «откуда есть пошла русская земля» и сам по себе русский народ, вызывают сомнения не только так называемые тщательные поиски автора, но и, повторюсь, сама «Повесть временных лет» Нестора. Не происхождение летописи как таковое, а достоверность суждений, ибо, как мы уяснили, Нестор был летописец «придворный», и, следовательно, как любая другая «умная собака», не стал бы кусать руку его кормящую. Автор же книги «Кто мы, русские?» уже с первой главы «Откуда пришли праславяне 60 веков назад», на мой взгляд, убежденно, но далеко не убедительно доказывает нам, сирым, что (цитирую):

«Как известно, мы, Homo-sapiens (Человек разумный), или кроманьонцы, появились около 150 тысяч лет назад, вероятнее всего, в тропиках Африки и расселились по всей Земле и даже в Европе».

Далее для пущей убедительности тут же добавляет: «Это точно». Оградив себя от текста противоречиями типа «вероятнее всего» и «это точно», Журавлев А.И. в виде общих и ничего не значащих слов заявляет о свидетельствах, которые, как он знает точно, есть:

«Некоторые из кроманьонцев еще 40 тысяч лет назад в Южной Франции скончались, а их кости и скелеты до наших дней сохранились, и по ним мы многое о наших предках узнали».

Надо же! Скелеты и кости даже сохранились! Как сказал бы анекдотный чукча Кеша, «в холодильнике, однако, хранились». Оно и понятно, автор - прежде всего биолог, и для него дело чести поддержать теорию Чарльза Дарвина о происхождении homo sapiens от обезьяны. Но знает ли он о том, что науке известны случаи, когда миру открывались останки кроманьонцев более древнего происхождения, нежели некоторые скелеты тех же неандертальцев? А ведь, если следовать логике учения Дарвина, неандертальцы должны быть намного древнее кроманьонцев, из которых затем «появились» современные люди. Вот просто так взяли и появились. Не было–не было и вдруг появились. 150 миллионов назад. Будто манна небесная. Ниоткуда. Просто слезли с дерева и… появились. И никто их не трогал. Хотя нет, трогали. А.И. Журавлев оговаривается, что были у кроманьонцев, рассеявшихся по Земле, конкуренты за дичь. Это волки, тигры и львы. А за коренья и плоды – обезьяны. И даже медведи. Но если человек является родственником обезьяны, то возникает вопрос: как они могли конкурировать? И, тем не менее, конкуренты были. «Но ничего, управлялись», –- легко заявляет новоявленный историк древности, будто он сам заслуженный ветеран тех отдаленных событий самой первой мировой войны за обладание дичью и кореньями. И вот, значит, «продвигаясь из тропической Африки на север, часть охотничьих племен заселили Малую Азию (Анатолию). Они и являются предками европеоидных народов белой расы, включающей угро-финские, индоевропейские народы и иберов – картлийцев и шумеров».

Безусловно, автор преследовал вполне благородные цели: показать непрерывность истории русского народа, предполагая, что формирование нации с уже славянским языком и земледельческим укладом жизни, к тому же индоевропейским (европеоидным) генотипом, дошедшим до наших дней, началось в Х11 – Х тысячелетиях до н. э. И не где-нибудь где-то, а именно в Малой Азии – то бишь Анатолии. Об исходе из Малой Азии самих славян А. И. Журавлев сообщает буквально следующее:

«Мы можем проследить непрерывность развития славянской письменности, а значит и цивилизации: 7 тысяч лет назад – тертерийские таблички; 5 тысяч лет назад – хеттская библиотека; «Велесова книга»; новгородские письмена на бересте; обновление славянской письменности Кириллом и Мефодием; реформы языка Петра 1, М. В. Ломоносова и его совершенствование А. С. Пушкиным»…

Поразительно! Уничтожение и предание забвению большей части славянской письменности Кириллом и Мефодием, а затем добивание ее реформами прозападника Петра 1, А. И. Журавлев считает благом для русского народа, обновлением языка. Ну, не мог византиец Кирилл выговаривать те или иные буквицы коренного народа, каждая из которых имела самостоятельный смысл, а посему решил их извести, чтобы добавить затем в существующую уже славянскую азбуку знаки и символы из греческого алфавита, у древних же славян на острове Крит позаимствованных. В лучшем случае, Кирилл не обновлял славянскую письменность, а на ее базе, создал церковно-славянский язык, доступный греческим миссионерам, на котором до сих пор ведутся литургии и другие службы в православных храмах.

А что касается новгородских берестяных грамот, то существуют свидетельства, будто многие из них были написаны на языке карелов, которым А.И. Журавлев отводит незавидную роль охотников и рыболовов, народа, до прихода славянских братьев не знавшего земледелия. Но как же тогда быть с целым рядом карельских слов, имеющим непосредственное отношение к земледелию? Это слова: ma, mua [ма, муа] «земля», pelto, peldo [пелто, пелдо] «поле», pelvas [пелвас] «лен», ruis [руйс, руйш] «рожь», harau [харау, харав] «грабли», hango [ханго] «вилы», kagru [кагру] «овес», herneh [хернех] «горох», nagris [нагрис, нагриш] «репа», vago [ваго] «межа», kylvie [кюльвие] «молотить» и так далее? Ладно, более поздние слова «колхоз», «совхоз», «трактор», «картофель», заимствованые из русского языка. Равно как и слова «председатель», «комбайн», на южном диалекте карельского языка звучащие как predseduatelju [председуателю], kombainu [комбайну]. Но зато в слове «агроном», казалось бы, заимствованном из греческого языка, корень agro которого стал международным, просматривается не только греческое, но и карельское начало. Еще совсем недавно карелы, будто бы не знавшие земледелия, «всуе» упоминали имя божества Ägröi [ буквы Ä и Ö здесь и далее читаются как что-то среднее между А и Я, О и Ё], а найденные на поле две сросшиеся вместе репы закладывали в погреб (куоппу) с соблюдением особого ритуала. Такая репа до сих пор называется ägröin nagris. Видимо божество Ägröi отличалось капризным характером, поскольку в переносном значении словосочетание ägröin nagris означает еще и слово «привереда», а глагол ägristua – «капризничать» и «привередничать».

Но видимо сам Укко, Высший, Единый Бог повелел божеству Ägröi быть капризным: почвы-то в стране сумрачной Похьёлы каменисты, и далеко не всегда плодородны. А если еще и погодные условия учесть, так вообще беда! Карелы шутят: «Лето у нас короткое, да зато малоснежное».

Но лето летом, а связь языков, особенно древних, между собой просматривается весьма отчетливо. Взять, к примеру, греческое слово hippo – лошадь. Гиппопотам – водяная лошадь. В финском языке hepo, а в южном диалекте карельского языка hebo – та же самая лошадь. Не менее известно и другое слово греческого происхождения «селекция», которое можно сравнить с карельским словом sellittie – «отбирать», «сортировать». Зачастую эти связи уходят далеко за пределы Европы: широко известно имя апостола Петра и его происхождение, но древнееврейский вариант Кифи, что означает «камень», вполне сопоставим с карельским словом kivi «камень». Один из топонимов Дании носит, например, имя Кивик, что явно своим значением указывает на «каменное» происхождение. Равно и Киев – нынешняя столица Украины, побывавшая когда-то в ипостаси столицы Руси – Киевская Русь.

Ученые и летописцы полагают, что Киев назван Киевом по имени своего основателя князя Кия. Если переводить этот топоним с того же украинского, то мы увидим здесь нечто вроде «дубины», «деревяшки». Неужели князя звали Дубиной? Да еще, быть может, стоеросовой? Но если, согласно тем же летописям того же полянина Нестора, а также согласно выводам некоторых исследователей древности, в 882 году варяги во главе с Олегом перебили семью князя Осколота (Аскольда), убили его самого и тем самым уничтожили династию Киевичей, то перевод названия города Киев напрашивается другой. Тот же А.И. Журавлев в книге «Кто мы, русские?», будучи патриотом южных славян (полян), пишет:

«Не государство варяги создали славянам, а просто совершили дворцовый переворот, а потом придумали легенду о создании государственности».

Но как же быть с названием города Киев? Если Олег был варягом и совершил дворцовый переворот, уничтожив династию Киевичей, то, создавая легенду о государственности, он непременно из людской памяти вычеркнул бы и само упоминание о князе Кие, переименовав сей град во что-нибудь близкое языку, на котором говорил сам, а Русь никогда не называлась бы Киевской. Вот что гласит летопись о походе князя Олега на Киев: «В год 6390. Выступил в поход Олег, взяв с собою много воинов: варягов, чудь, словен, мерю, весь, кривичей, и пришел к Смоленску с кривичами, и принял власть в городе, и посадил в нем своего мужа. Оттуда отправился вниз и взял Любеч, и также посадил мужа своего. И пришли к горам Киевским… и сел Олег княжа, в Киеве»…

Это все перевод «Повести временных лет». Теперь давайте попробуем разобрать топоним Киев с карельской точки зрения. Ниже мы уже отметили, что когда Олег пошел походом на Киев, то взял с собою варягов, чудь, словен, мерю, весь, кривичей. Во-первых, Олег и сам был происхождения сарматского, о чем свидетельствуют и многие данные из летописей Руси изначальной, а народ русь, согласно тем же летописям, не был славянского роду-племени. Вот что об этом сказано у В. Н. Татищева: «Что ныне руссы язык словенской употребляют или славяне русскими назвались, оное бесспорно; однако… тогда руссы от славян были разны, ибо руссы были языка сарматского, как он сам (Нестор – В.В.) на многих местах различает» // Татищев В.Н. Избр. произв., Л. 1979. т.2. с.213).

Сарматские языки – финно-угорские языки в том числе, к каковым ныне относятся современные эстонский, финский, карельский, вепсский, венгерский, мордовский, коми и многие другие. И, учитывая то обстоятельство, что князь Олег (Ладный – Olgah по-карельски «Ладно») взял в поход на Киев варягов (жителей вар, ибо vaara – это лесистое возвышение среди озер или болот), чудь, мерю и весь – все финно-угорские племена. А город Киев, вполне возможно, уже тогда был выстроен из камня, а камень, как мы уже отмечали ранее, что на карельском, что на финском языках – это kivi.

– «Куда идем?» – возможно, спрашивали друг друга дружинники Олеговы, а в ответ слышали: «Идем на Киви-линна воевать, на Кивиград, что означает Каменный город. Ведь и горы-то в летописи каменными названы, а то, как подали эту часть летописи нам историки и переводчики, уже другой вопрос. Каждый из них своему «начальнику» служил, от него за работу свою гонорар и звания получал. Отсюда, полагаю, современное название города Киев могло произойти – от карельского (сарматского) слова kivi, означающего «камень», но не дубину и не деревяшку. А шел Олег на Каменный град, к горам Киевским не переворот дворцовый делать, а «Отмстить неразумным хазарам», отобрать у хазар город, по праву принадлежавший славянам, призвавшим Рюрика княжить. (Рюрю, юрю, кстати, на карельском – «гром», а юуври – «корень»). А хазары, построив город Саркел (теперь Харьков), перекрыли торговый путь из варяг в греки и мешали торговле не только славян, но и варягов. Вот и пошла Русь (варяги) со славянскими и другими сарматскими (финно-угорскими) полками-дружинами «отмстить неразумным хазарам – хазарам, уже давно перенявшим иудейскую веру и от иудеев перенявшим умение только торговать или быть посредником в торговле, но не создавать и производить. Уже тогда во главе угла Хазарского каганата стоял Золотой телец, но не Созидатель. Шел Олег к Киевским горам и для того, чтобы наказать вероотступника Аскольда – то ли пасынка, то ли родственника Рюрика, сделавшего его своим ставленником в Киеве, но предавшим последнего.

Вот как характеризует название города Киев Василий Николаевич Татищев: «Киев, главный город в Малой Руси, на правом берегу Днепра, ниже устья реки Десны, на горе довольно высокой, весьма древней, от славян называн Горы, а от сармат Киви, то же значит, от чего имя Киев осталось. Нестор или кто по нем, не зная произвождения имяни сарматского, басню сложил о Кие князе с братиею, но древние римские географы имя Горы довольно знали, яко же и сам Нестор Горы имянует. Но понеже нам древних гисторий не осталось, того ради о древностях онаго до Оскольда, пасынка или сына Рюрикова, ничего сказать не можем, ибо нам Нестор сего перваго князя в Киеве объявил. Он, по сказанию греческих писателей, имянован от них Рос, и многие беды греком приключил, потом святое крещение принял, и как можно дознаться, что для той причины он от великаго князя Ольга Перваго убит, куда и престол российских государей перенесен»…

Но что же изначально могло означать самоназвание варяжского народа «Русь», «руссы»? В книге «Историческая география летописной Руси», изданной в 1990 году в Петрозаводске, В.И. Паранин вниманию читателя предложил версию, что еще до середины второго тысячелетия на Карельском перешейке существовал остров Рус (Гарда). То есть, согласно этой, даже не правдоподобной, а я бы сказал, правдивой версии, Финский залив Балтийского моря и Ладожское озеро между собой соединялись не только рекой Нева, но и еще рекой Вуокса, которая в те времена рекой не была, а с многочисленными озерами составляла что-то вроде пролива между двумя морями – Балтийским и морем Нево. А Нево, как известно из истории, это прежнее название Ладожского озера, из которого берет свое начало река Нева, названная по имени, своего «родителя» Нево.

В одной из крупнейших библиотек Финляндии хранится карта Карельского перешейка, датированная то ли началом, то ли серединой ХV1 века, и на ней отчетливо виден остров, описанный Параниным, и который на карельском языке назывался остров Рус, Руско. Rusko – по-карельски значит Заря, а посему и остров Руско, можно предположить, это Страна Восходящего Солнца. Ведь не только же в Японии, которую именно так и называют, встает Солнце! Отсюда происходит целый звукоряд слов: rusko «заря», ruskei «красный, алый», ruskottau «краснеет, алеет», ruotsi – ruotsilaine «швед, скандинав», ruis «рожь» и так далее. А потому, допускаю, этноним «русский» изначально мог означать цвет волос, характерный для этого народа: русый, красный, рыжий, чермный и так далее, а не только принадлежность этнонима к месту его проживания.

Вполне возможно, что Нева, берущая свое начало из Ладожского озера, а затем впадающая в Финский залив Балтийского моря, считалась скорей всего не рекой даже, а протокой или проливом, соединяющим Ладогу с Балтикой. Нигде, ни в одном из источников я не нашел перевода топонима Нево – Нева. Нева, разумеется, от Нево прозываться стала в результате совершенствования русского языка до уровня современного. В карельском языке есть слова nevvuo, nevvo, nevvoi, а на финском, Советский Союз назывался Neuvosto Liitto. Nevvuo означает «советовать», «учить», «отдавать знания»; nevvo – «учи», «научи»; Nevvoi – «советник», «учитель», «человек, который много знает и эти знания отдает людям». И, думается, что Ладога (Нево – Nevvo) отдавала свои воды-знания через море Власти – Свободы – Воли, ибо Valtanmeri, в современном звучании ставшее морем Балтийским, а слово Valtu переводится как Воля, Свобода и Власть. Не исключено, что отсюда, из озера Нево на лодьях волхвы, коих Татищев назвал философами и мыслителями, опередившими время, шли к людям, чтобы нести им свет знаний острова Валаам, который и карелы, и финны именуют Valamo, где Vala – это свет, а если быть точнее, Вало или Вала – это одно из имен Бога Солнца Ра – Аполлона Гиперборейского, и значит остров Валамо (Валаам) – Солнечного Бога Земля, откуда жрецы (волхвы) Бога Ра распространяли народам знания. Ма, вторая часть слова, трансформировавшаяся в лексему «ам», переводится, как «земля». Кстати, народ на карельском языке – это Rahvas (Рахвас), где Ра – это Бог Солнца, а «вас» на санскрите означает «сиять». Делайте выводы, сияющие светом Ра!

Далее давайте попытаемся с «карельской» точки зрения узреть смысловое значение топонима Ладога, созвучными которому в настоящее время являются многие однокоренные слова, как современного русского языка, так и языка карельского: лад, ладья (лодья), ладить, ладушки, лада, laddjata, loddju, luodie (транскрипция такова – ладьдята, лодьдю, луодиэ) и так далее, где laddjata означает «что-то ладить», «складывать что-либо из чего-нибудь», «ладно строить»; loddju – это ладья, морское гребное или парусное судно; luodie – что-то делать конкретное. Надо помнить еще и о том, что на севере силен был культ богини Ладо. В.Н.Татищев в статье о «языческих» богах пишет:

«… наши предки славяне и в Руси особливо почитали, яко у славян Триглав, Святовид, Белбог, Черный бог, Поревид, Праве или Правы, Радомысл и пр. У нас были более сарматских или варяжских званий, яко Перун, Стрибог, Мокос, Хорс, Дида, Ладо, Тор (по-карельски tora – драка!), Купало и пр. О них же зри по имянам…»

Возвращаясь к словам «Валду – Валту», «Валдо – Валто», можно предположить, что имя персидского царя Валтасар означало Властного царя.

А теперь давайте попытаемся рассмотреть топоним Сортавала. В какие только дебри не пытаются нас завести различные исследовательские изыскания! Вспоминают здесь и черту и черта, когда начинают расшифровывать первую часть слова топонима Sortavala, при этом вспоминают, что vala на финском и карельском языках означает «свет». Но Вала прежде всего это одно из имен солнечного Бога, а имен у Него много: Ра, Аполлон, Святовит, Свентовит, Вала и так далее. Но что же может означать первая часть географического названия Сорта? Sortaa, sortua, sordua на карельском и финском языках означает «Уронить». Отсюда следует: а не означает ли название города Сортавала «Оброненный Богом Свет»? Ведь достаточно часто в разговоре мы употребляем фразу «бросить (уронить) взгляд».

И если мы можем додуматься до таких образных выражений, то чем же древние хуже или глупее нас? Или карелы на своей земле не пророки уже? А в случае с топонимом Сортавала получается, что Бог Вала уронил свой взор на эти места, а места, надо сказать, здесь действительно Божественные. Сочетание плодородных почв, чистого воздуха, сосен и множества воды позволяли крестьянам снимать неплохие урожаи. В социалистические времена сортавальские и олонецкие совхозы кормили практически всю Карелию, да, пожалуй, не только ее одну. А еще раньше и под Сортавалой и на Олонецкой равнине выращивали рожь, овес, лен и другие сельскохозяйственные культуры.

Карельский язык свое влияние оказывал и распространял не только на соседние племена и народы. Однокоренные слова, идентичные словам современного карельского языка, можно найти даже в латыни. Давайте попытаемся рассмотреть это на нескольких примерах. Предположим, откуда могло произойти слово Вера. Фраза на латыни «In vino veritas» означает «Истина в вине», где vino – это вино, а veritas – истина. Если мысленно углубимся в глубокую древность и вспомним о том, что когда-то человечество на заре своей юности не знало не то что современных авторучек, но даже и гусиного пера с чернильницей, то чем люди могли между собой скреплять вердикты, договора? Истинно глаголите и думаете – кровью! И если латинское veritas разложить по «полочкам», то мы получим veri täs, а на карельском veri означает «кровь», а täs – значит «тут», «здесь». «Он не обманет?» - спрашивали о ком-нибудь. «Нет, не обманет! Кровью расписался!», что в случае обмана, равносильно было подписанию себе смертного приговора. Поэтому, можно предположить, что «верный» - значит кровью испытанный.

Более того, есть выражение «служить верой и правдой», которое всегда означало верную, честную и преданную службу. В карельском языке слово «прауду» похоже на русское слово «правда». Но зато есть еще и слово raudu (рауду-равду), что означает железо, а в древности означало еще и железный меч. И пусть не врут историки, будто карелы не умели из руды добывать железо и ковать мечи и другие железные орудия для боя и труда. Пусть тогда перечитают карельский эпос «Калевала», который уводит во времена гораздо древнее древнеегипетских. И когда древние воины клялись на мече или клялись кровью, где в клятвах звучали слова veri и raudu (кровь и меч железный) – дескать, вот наша вера! Вполне возможно, что слово Raudu со временем перешло в современный русский язык и стало словом «Правда», а сохранившееся в карельском языке слово raudu, так с дефиницией, означающей железо, так железом и осталось, утратив другое значение, за отсутствием меча на поясе. В подтверждение данных выводов добавлю здесь: ведь говорили же в древности, убеждая собеседника в своей правоте «Слово мое – кремень!» А кто им мешал говорить «Слово мое – железо!», а на карельском это звучало бы “Sana minun raudu!”. Как это в действительности звучало на древнем языке, нам остается только догадываться.

Нам долгие годы насаждали мысль о том, что народ наш российский, независимо от национальной принадлежности, цивилизацию обрел только с момента крещения Руси, а карелы – так те вообще чуть ли не две-три сотни лет спустя. И, стало быть, славяне, варяги-руссы-карелы и так далее, язычниками были, топором брились, лаптем щи хлебали. Одним словом, варвары! Но, думается, это не так. Руси и русским людям на Руси известно благовествование Святого Андрея Первозванного, за тысячу лет до официального крещения Руси прошедшего Голяд, Косог, Роден, Скеф, Скиф и Славен, достигшего Смоленска и ополчений Скоф и Славянска Великого Старая Ладога) и, Ладогу оставившего, в ладью севшего, да в бурное Вращающееся Озеро на остров Валаам (Valamo) пришедшего, крестившего повсюду.

«Ученики же его Сила, Фирс, Елисей, Лукослав, Иосиф, Косма повсюду сделали ограды, и все посадники доезжали до Словенска и Смоленска, и многие жрецы окрестились». Первый (Первозванный) пошел к первым, приславшим Христу дары и задолго до Рождества Христова проповедовавшим христианскую веру и знавшим о том, что родится Сын Человеческий. А человек на карельском языке – Ristikanzu (Ристиканзу), где Ристи (от Ристу) означает Крест, Крещеный. Ristai – крест на крест, перекрестие (отсюда и ристалище); ristie – крестить, Ristjöi – крестная, Ristizä – крестный и так далее.

В той же книге «Кто мы, русские?» Журавлев А.И., ссылаясь на труд Писарской Л.В. и Родимцевой И.К. «Московский Кремль», где авторы сообщают о том, что первые сведения о поселениях (не стойбищах! – прим. А.И.Журавлева) на территории нынешней Москвы археологи относят ко времени, отстоящему от нас на 6 тысячелетий, делает, на мой взгляд, поспешный вывод, резюмируя:

«А это как раз IV тысячелетие до н. э., время первичного заселения праславянами-земледельцами Восточной Европы». И далее, следующим абзацем добавляет, цитируя тот же «Московский Кремль», что сосредоточение населения в Московском крае началось около двух с половиной тысяч лет назад. Дескать, это совпадает со временем нашествия сарматов, которые и отбросили значительное количество южных славян за Оку, в долины Москвы-реки и Клязьмы. Почему-то почти каждый из авторов, пытающихся убедить аудиторию в том, что только праславяне первыми оказались тут (не важно где), в помощники призывает и археологию, и генетику (ДНК) с геологией, и неоднократно переписанные и доселе переписываемые летописные свидетельства, но практически никто из них не берет во внимание топонимику. А ведь те же географические названия Ока, Москва и Клязьма имеют финно-угорское происхождение. И опять-таки, никто не хочет принять новые доводы новых – не зависимых от догм царедворцев, коммунистических секретарей, нынешних президентов и иже с ними исследователей о том, что в те далекие времена русские никакого отношения к славянскому роду-племени не имели. Просто славяне стали прозываться русскими, а исконные варяги-руссы, дав название свое целому народу, употребляют славянский язык в ныне усовершенствованном русском варианте. Та же Ока – это Йоки или Йока, что значит Река. Изначально на славянском варяги – это варязи. На карельском было бы vaaralaizet, что значит «жители холмов, покрытых лесами посреди озер и болот». А Москва – это Твердая Земля, где Мо (Мо, Ма, Муо) – Земля, а «ква» («кова») – твердая. Буква «С» заменяет местоимение Se «Эта». Карел на своем языке никогда не произнесет «Москва», он скажет «Москова», «Москоу» или «Москову».

Да, как тут не вспомнить утверждение Л. Н. Гумилева, заметившего, что этнос – это не состояние, этнос – долгоиграющий процесс.

На наших глазах умирают одни этносы и рождаются новые. И, как правило, рождение нового этноса – это следствие возникновения новой государственности. Более того, все глубже окунаясь в свои поиски, я все больше убеждаюсь в том, что поиски мои уведут меня не в глубь веков, а в глубь тысячелетий – к тем временам, когда на Землю пришли Альвы, Первая Раса. Именно они и есть наши далекие предки, которых мы называем Гиперборейцами.

---

Дата добавления: 2015-10-16