Слово на день празденства в честь иконы Всемилостивого Спаса

И будет егда возглаголют вам сынове ваши: что есть служение сие; и рцыте им: жертва пасха спя Господу, Иже покры домы сынов Израилевых во Егип­те, егда поби Египтяны, домы же нашя избави (Исх. 12; 26-27)

Издалека привожу вам слова сии, но привожу потому, что они весь­ма близко идут к настоящему дню и месту. Сказаны они Моисеем, и со­держат, как видите, заповедь касательно праздника Пасхи. Учредив его в память чудесного избавления первенцев Израильских во Египте от смер­тоносного Ангела, поразившего первенцев Египетских, Моисей предви­дел, что для новых, грядущих поколений подробности давно прошедше­го благодеяния Божия соделаются не так известными, и самые обряды праздника не так вразумительными. Посему и предписывает в приведен­ных словах, чтобы во время праздника Пасхи, совершавшегося по до­мам, каждый отец семейства делался его истолкователем и, так сказать, проповедником для своих домочадцев, дабы таким образом все, от вели­ка до мала, знали, за что именно, кому и для чего празднуют. И будет егда возглаголют вам сынове ваши: что есть служение сие; ирцыте им: жертва пасха сия Господу, Иже покры домы сынов Израилевых во Егип­те, егда поби Египтяны, домы же нашя избави (Исх. 12; 26-27).

Как ни велико расстояние мест и времен, но наше празднество на­стоящее видимо походит на древнее празднество Израильское. Ибо и мы празднуем ныне в память освобождения некогда града и страны нашей от смертоносного Ангела, их поражавшего. Продолжительность времени, с тех пор протекшего, легко может привести в забвение у новых поколе­ний не только подробности, самую сущность благодеяния Божия, ока­занного предкам нашим. Поелику же прилежная память о сем крепко нужна для всех потомков, то и мы почли долгом повторить в слух ваш заповедь Моисееву, с прошением исполнять ее, как можно прилежнее.

Итак, отцы и матери, если во время настоящего праздника дети ваши вопросят вас, что значит служение сие? Приимите труд сказать им, что это благодарственная жертва Господу за то, что Он покрыл некогда мило­сердием Своим град и страну нашу от смертоносной язвы, в них свиреп­ствовавшей. А если бы и не было со стороны детей подобного вопроса, то начнинет сами беседу о сем и спросите их: знают ли они, почему ныне весь город наш празднует так светло?

Как бы хорошо было, если бы даже вошло в постоянное обыкнове­ние семейное подобной беседе посвящать трапезу настоящего дня! Та­ким образом трапеза сия приняла бы характер священной; благодения Божии не приходили бы в забвение, и, живя в памяти новых поколений, располагали бы их к принятию новых благодеяний Божиих; самые праз­днества по случаю сих благодеяний перестали бы походить на те из над­гробных памятников, кои, потеряв бывшую на них надпись, не могут указывать, над кем они воздвигнуты.

А чтобы облегчить для всех вас святое дело, мною вам предлагае­мое, и через оживление памяти о благодеянии Божием усилить во всех и каждом чувство благодарности и духовную радость настоящего дня, мы соберем из летописи сказания о самом событии и предложим ваше­му вниманию.

За два почти века перед тем, в царствование благочестивейшего царя Алексея Михайловича, Отечество наше посещено было одним из тех ужасных бичей, кои праведное небо в гневе своем посылает иногда на землю для пробуждения от сна греховного целых стран и народов. Яви­лась язва. Как все подобные бичи, она пришла с востока, двигалась мед­ленно; но там, где прошла, долго некому было умирать. Град наш, защи­щаемый самою отдаленностью, был одной из последних жертв, но язва показала над ним, что для нее все равно: первая или последняя жертва. Никакая крепость сил и возраста не защищала; никакая предосторож­ность не помогала; никакое искусство не спасало. К смертности присо­вокупилась ужасная внезапность: шел ли кто, стоял ли, сидел ли - вдруг падал и умирал в муках. Страх смерти разорвал, наконец, все самые креп­кие и нежные узы, подавил все прочие чувства: дети убегали от отца, мать бросала зараженного младенца; домы и стогны (улицы, площади) наполнены были мертвецами непогребенными.

В таком ужасном положении протекло четыредесять дней. Вдруг, как молния из тучи, блеснула по граду светлая мысль: воздвигнуть для отражения язвы одним днем храм Богу Спасителю. Летописи не сказы­вают, в чьем уме или сердце родилась сия мысль святая, но самое по­следствие показало, что она пришла свыше. Все ялись за сию мысль, как утопающие за вервь с берега. Святой подвиг немедленно сообра­жен во всех подробностях; взвешены средства и препятствия; назначе­ны трудящиеся и распорядители труда; настоящий день избран к совер­шению дела великого.

И вот, с наступлением ночи открывается умилительное зрелище! Вместо того, чтобы предаться сну и покою, целый город приходит в дви­жение; все, еще живущее, стремится к одному месту. Одни спешат тру­диться, другие быть, по крайней мере, свидетелями труда; более крепкие несут на раменах своих то, что должно составить крепость здания и лечь в основание; слабейшие и малолетние то, что необходимо для его укра­шения; у каждого - великого и малого - в руках знак усердия Богу Спа­сителю. И вот весь град, при озарении светильников, собран на месте, где теперь стоим мы. Все готово; ожидается только наступление минуты свя­щенной... Наконец, бьет полночь, одновременно раздается первый звук зиждущих. Здание растет столь быстро, как бы само выходит готовое из земли; первые лучи восходящего солнца уже освещают собою храм Богу Спасителю, а перед последними лучами солнца заходящего уже совер­шена в нем бескровная жертва за спасение живых и упокоение умерших.

Такой подвиг веры и любви не мог остаться без действия и ответа с неба. Ужасная язва с самого сего дня потеряла силу и вскоре совершенно исчезла, оставив по себе одну память - гнева и милости Божией!

Не давайте же, возлюбленные, ослабевать и исчезать сей святой па­мяти! Да не престают сыны сынов ваших знать, что десница Божия была некогда видимо простерта над градом сим, грозная и милующая, кара­ющая и спасающая, - и да научатся ходить в страхе Божием, по стопам благочестивых предков. Ах, если бы сохранялась живо память древней казни небесной, то она сохранила бы нас от дальнейшего растления нра­вов, и мы не были бы подвергнуты новому бичу небесному, который в недавние времена прошел по стране нашей с древним опустошением и ужасами. Ибо для чего посылаются язвы от Господа? Ужели для того толь­ко, чтобы убивать и истреблять? Нет, они посылаются для того, чтобы пробуждать, вразумлять и спасать страхом тех, кои невнимательны к гласам кротким. Почему посетила нас и последняя ужасная язва? Без сомнения, потому, что мы забыли прежние наказания, возомнили, что можем жить и грешить ненаказанно. Воспользуемся же самым наказанием на­шим, и живою памятью о том, что было, предохраним себя от того, что, в случае духовного нечувствия нашего, опять быть может.

А между тем, заботясь о сохранении временной жизни от всякого рода язв телесных, не забудем, что есть ужасные язвы духовные, от коих гибнут тысячи душ и сердец. Язвам сего рода как будто суждено прохо­дить с противной стороны - от запада. Одна из них особенно свирепству­ет в наши времена и похищает у Церкви Божией множество чад. Вы знае­те, в чем состоит она? Человек, ею пораженный, остается, по видимо­му, тот же, но теряет веру и совесть, перестает быть чувствительным к слову Божию и Таинствам, оставляет упование жизни вечной и ставит себя произвольно в ряд тварей гибнущих. О, блюдите, братие, души и сердца ваши от сей ужасной язвы; храните, всецем хранением храните от нее детей и домочадцев ваших; и когда будете притекать с молением к сей иконе Бога Спасителя, первее всего молитесь и просите, да покроет Он благодатью Своею домы ваши от сего душетленного недуга. Аминь.

Дата добавления: 2015-10-16