Глава 11. Джек лежал на кровати, скрестив руки на груди, и пялился в потолок

Джек лежал на кровати, скрестив руки на груди, и пялился в потолок. Скрипнула дверь – наверное, Ди вышел на улицу.

Ладно. Не хочешь говорить о своих ужасных кошмарах, которые заставляют тебя кричать, так и не надо. Не моего ума дело. Плевать мне на то, как ты спишь по ночам.

Кого он хотел обмануть? Ему далеко не плевать. Он хотел знать, что беспокоит и страшит Ди.

Но почему, Джек? Почему это тебя так интересует? Хочешь знать, что случилось, чтобы все исправить? Стань героем – исцели раненого!

Может быть. Что в этом плохого? Почему он обиделся и не пожелал принимать помощь?

Ты просто хочешь, чтобы он впустил тебя в свой закрытый мир, куда для всех проход закрыт. А если он тебя пропустит, значит, ты особенный. Важный. Важный для человека, который не вкладывается эмоционально. И если он к тебе привяжется, значит, ты еще более важный и необыкновенный, чем сам думаешь.

Джек повернулся на бок и сложил ладони под щекой. Все именно так? Это игры, чтобы проверить себя?

Я просто хочу проверить, значу ли хоть что-то для него? Как он для меня.

Перекатился на живот и накрыл голову подушкой.

Точно, никаких проблем. Дашь показания против наркобаронов. Работы – на один день. Получишь новое имя, уедешь за тысячи километров. Все нормально. За тобой охотятся наемники? Получи. Честный киллер тебя похитил? Получи. Скрыться в отдаленном коттедже? Да, есть такой на примете. Получи. Что теперь? Потянуло на этого честного, но злобного киллера?

Джек вздохнул. Я прямо как смертельно больной из самого популярного фильма недели.

Ди стоял у двери спальни Джека уже минут пять и все пытался решить, что же ему делать. Постучать? Окликнуть? Зайти без предупреждения? Ты чертов придурок, ты можешь придумать, как проникнуть не имея доступа в Федеральную резервную систему, но не знаешь, как разбудить твоего… твоего…

А кто ему Джек? Клиент? Товарищ? Подзащитный? Друг? Ну просто какая-то лексическая загадка.

Он постучался:

- Джек! - Тишина. – Джек! – Послышалось смутное бормотание. – Давай вставай. Уже почти девять, нужно позвонить тому парню.

Джек бессвязно забурчал, потому послышался какой-то шум и наконец через дверь раздраженно прозвучало:

- Что, прям сию минуту?

- Ну, наверно, нет. Просто подумал… ну, что тебе уже пора вставать. – Потому что ты вчера в восемь часов там заперся.

Глухой удар. Шаги. Джек открыл дверь:

- Потому что ты волнуешься за меня.

Ди моргнул. Черт, я что, сказал это вслух?

- С чего ты взял?

- Ты заикаешься и тараторишь.

- Эх. – Ди смутился. – Тогда пошли завтракать.

- То есть, ты меня разбудил, чтобы я тебе завтрак приготовил?

- Нет-нет, я сам приготовлю. Это разве проблема? – Он протопал к холодильнику и достал молоко.

Джек сел за стол.

- Не знаю. – Он вздохнул. – Извини, наверное, я заснул злым и проснулся не в духе.

Ди поставил тарелки и овсяные хлопья. Надеюсь, они съедобные.

- Злым на меня и мои кошмары?

- Ну… да. – Казалось, во взгляде Джека скрывается что-то еще, но он не выпустил это наружу. А Ди не стал выпытывать.

- Я не всем могу делиться. А ты постоянно ломишься и прешь напролом. Знаю, ты хочешь, как лучше, но… - Он вздохнул – Я прятал эти вещи всю свою жизнь, и петли на проклятой двери заржавели…

- Знаю. – Голос Джека смягчился. – Мне не следовало на тебя давить. Ты не должен передо мной исповедоваться. Просто я переживаю.

Ди налил молоко.

- Я не привык, чтобы за меня переживали.

- Привыкай. – Ди посмотрел ему в глаза и увидел улыбку. И почувствовал, как улыбается в ответ. Они молча продолжили завтрак.

Когда Джек долил себе кофе, то, немного волнуясь, сообщил:

- Не хочу звонить маршалу.

- Надо.

Джек покачал головой:

- Он не поверит, что я ушел от наемника.

- И что он сделает?

- Подумает, что я его дурачу.

- И что? Все равно не сможет ничего доказать.

Джек опять покачал головой.

Наверное, он собирается оспаривать каждое слово, которое от тебя услышит.

- А если он решит меня найти и вернуть?

- Как? Магическим рентгеновским зрением? Этот телефон нельзя отследить. Ты можешь находиться где угодно ниже сорок восьмой параллели, и я сомневаюсь, что у него есть заколдованные сани с упряжкой волшебных оленей. Расслабься.

- Ну, меня напрягает, что я буду вешать лапшу человеку из органов, который не сделал мне ничего плохого, только пытался защитить. Остается только надеяться, что у него не все в порядке с головой и он мне поверит.

- Все будет нормально. – Ди сунул ему телефон. – Самое время.

Джек широко распахнул глаза:

- Что, сейчас?

- Покончи с этим.

Посмотрев на трубку, словно это змея, которая в любой момент может укусить, Джек встал:

- Пойду на улицу.

- Не хочешь, чтобы я подслушивал? – Это немного огорчало, но Ди знал, что не имеет права обижаться.

- Просто… оставь мне немного личного пространства, - пробормотал он и вышел во двор.

Ди посмотрел ему вслед, а потом опять принялся за еду.

Джек автоматически набрал номер. Он постоянно напоминал себе, что должен говорить, а чего не должен.

- Офис федеральных маршалов. Черчилль.

- Э-э-э… это Джек Франциско.

- Джек, Джек! Это не шутка? – Такое ощущение, что тот вскочил с места и уже бежит за ним.

- Нет, не шутка.

- Ты где, черт побери? Мы искали тебя целую неделю!

- Знаю, извини. Со мной все в порядке.

- Что случилось, почему ты сбежал?

- Зачем вы повесили жучок на мою машину? – Прервал его Джек. Господи, что я несу?

Тишина.

- Это просто мера предосторожности, Джек. Ты, вероятно, обнаружил его, поэтому мы потеряли сигнал. Зачем ты уехал из Вегаса, там же было безопасно?

- Ага, до того безопасно, что до меня добрался киллер.

Опять тишина.

- Не смешно.

- Действительно не смешно.

- Ты не шутишь? На тебя напали?

- Да. Захожу в дом, а в гостиной сидит тип с пистолетом.

- Черт. Как он тебя отыскал?

- Мне тоже интересно, учитывая, что только служба маршалов располагала информацией.

- Тебя не маршалы сдали. Надеюсь, ты это понимаешь.

- Хотелось бы верить.

- Это могла быть простая случайность, на улице кто-то заметил.

Ага.

- Да какая разница. Главное – я смог от него уйти.

- Как у тебя получилось?

- Запустил ему в голову вазой и сбежал.

- Джек, мы не нашли никаких осколков в доме. Никаких признаков борьбы.

Вот дерьмо.

- Ваза не разбилась. Она такая, из прочной керамики. Он, наверное, взял ее с собой, когда уходил, чтобы не осталось следов крови. – Звучит правдоподобно? Все равно, поздно уже новую версию придумывать.

Черчилль вздохнул:

- Имеет смысл. Ты просто сбежал? А как жучок нашел?

- Мне показалось, что за мной следили. Не знаю, кто это был. Поэтому я остановился и обыскал машину.

- Где ты сейчас?

- Я не намерен этого говорить.

- Давай я за тобой приеду. Мы тебя перепрячем.

- Я уже один раз попробовал, и это не сработало. Теперь я сам о себе позабочусь. Не буду чувствовать себя в безопасности, если кто-то еще узнает, где я.

- Я не могу этого позволить, Джек.

- И что ты сделаешь? - Тишина. – Именно так я и думал. Послушай, я не собираюсь отказываться от показаний.

- Я не в силах тебя заставить, но прокурор звонит мне по шесть раз на дню, он в предынфарктном состоянии.

- Передай ему, что я приеду на процесс. Я буду звонить дважды в неделю, и ты скажешь, когда меня вызовут для дачи показаний. А пока я собираюсь спрятаться и затаиться.

- Мне это не нравится.

- Как будто мне это нравится. Я на такое не подписывался, но ничего уже не поделаешь. Остается только ждать суда.

- По-моему, тебе кто-то помогает.

- Я сам по себе, и все так и останется.

- Ты говоришь, как профессионал. А ты хирург, а не оперативник. Кто тебе помогает?

- Никто, и мне это нравится. Теперь мы друг друга поняли?

- Что с тобой случилось? Когда я в последний раз видел тебя в Вегасе, ты напоминал младенца в лесу.

- Когда за тобой приходит киллер, быстро учишься. – И забирает с собой, и еще вы вместе живете.

- Я не хотел для тебя такого, Джек.

- Знаю. Еще позвоню. – Он нажал отбой, прежде чем Черчилль успел хоть что-то добавить.

Джек встал и оглядел двор, стараясь отойти от разговора. Ему не нравилось врать Черчиллю, но куда деваться? Когда он вошел в дом, Ди по-прежнему сидел за столом над тарелкой с размокшими хлопьями.

- Сделано.

Ди посмотрел на него взглядом телохранителя:

- Что он сказал?

- То, что мы ожидали. Он не в восторге, но у него нет выбора, он думает, что мне кто-то помогает. Хотя, похоже, купился на нашу историю с киллером.

- Хорошо. – Ди опять стал ковыряться в тарелке.

Джек кивнул, прижав телефон к бедру.

- И это все? «Хорошо»? Я обманул федерального маршала. Это, вероятно, считается преступлением. В программе защиты мне обещали помочь, а я им нагло соврал, чтобы защитить человека, который пришел меня убивать.

Ди медленно встал и поднял на него глаза:

- Ты не для меня это сделал, док, а только для себя. Нихрена ты меня не защищал.

Джек бросил телефон на диван:

- Поверить не могу, что это все на самом деле. Что б меня. О чем я вообще думал? Нужно было рассказать Черчиллю где я нахожусь и спросить, когда он меня заберет.

- Так почему не рассказал?

- И ты позволил бы поведать ему всю эту дерьмовую историю? Ничего не сделал? Просто стоял и слушал?

- Нет. Ты можешь говорить ему, что захочешь. Но я чертовски уверен, что не стану дожидаться, когда он сюда приедет, чтобы тебя забрать. Поэтому предлагаю тебе уже решить, кого ты выбираешь – меня или федеральных маршалов. Я просто пытаюсь защитить тебя, Джек. И знаю, что у меня это получится лучше, чем у них. Если ты со мной не согласен, то скатертью дорога, передавай им привет.

- И ты меня отпустишь?

- Ага. - Ди прищурился. – Только у тебя на лице написано, что ты в растерянности. Ожидал, что я начну за тебя цепляться, так? Что разрыдаюсь, глядя тебе вслед? Только ты ошибся. Это жестокий бизнес, где нет места для друзей и слез от разлуки с любовью горячей. Ты немедленно решишь, что тебе больше подходит, пока нас обоих не прихлопнули или не арестовали.

Джек посмотрел в его закалённое и обветренное лицо. Что же Ди пережил?

- Это самое печальное из всего, что я слышал.

- Это жизнь. – Ди пожал плечами.

Джек подошел к окну, не поднимая глаз:

- Может, для меня и нет места, но я все равно твой друг, Ди.

Тот вздохнул:

- Хотелось бы мне сказать, что и я твой.

Послышались шаги, и скрипнула дверь.

Ди сидел на скамейке, которую про себя стал называть «караульной». Солнце поднялось над головой, потом стало медленно клониться к закату. Он наблюдал за муравьями, которые ползали возле террасы, и сам не понимал, чего он ждет? Что придет Джек и станет пытаться опять его разговорить? Попросит вернуться? Ему хотелось узнать, как далеко тот намерен зайти?

Телефон, с которого Джек звонил Черчиллю, лежал в кармане. Ди стащил его, когда Джек отвернулся.

Сколько не откладывай, предстоящий разговор легче не станет. Ди встал, отошел к «своему» дереву, выбрал последний номер и нажал вызов.

После первого же гудка послышался ответ:

- Офис федеральных маршалов. Черчилль.

- Это Ди.

На том конце хмыкнули и откашлялись.

- Я ждал вашего звонка.

- Мы ведь друг друга понимаем?

- Назови хоть одну причину, по которой я не пойду, не найду тебя и не пристрелю как собаку.

- Назову две. Ты не можешь, и ты не должен.

- Ты принял контракт на Джека Франциско.

- Контракт не выполнен.

- Я должен тебе доверять, потому что у тебя в самый последний момент случился приступ совестливости?

Ди досчитал про себя до пяти и продолжил твердым уверенным голосом:

- С тобой связывались из Бюро?

- Да.

- Тогда ты знаешь, как давно у меня такие приступы.

- Мне плевать, что ты делал для Бюро. Меня на данный момент больше волнует Джек Франциско.

- Теперь это моя забота.

- И не единственная.

Ди вздохнул:

- Нет. Но я справлюсь. Кто-то шантажировал меня, чтобы я принял контракт, а теперь они пошли вразнос. Двоих я завалил по дороге в Стоктон. И выследили они нас по гребанному жучку, который вы нацепили на его машину. Так что не строй из себя такого чистенького и сверкающего. Нас из-за тебя чуть на тот свет не отправили.

- Это происшествие на заправке?

- Да. Что вы там нарыли?

- Ничего. Автомобиль взят на прокат на вымышленное имя. Два неопознанных тела. Ты знаешь, как это бывает.

- Ага, достаточно с вами связаться.

- Нам неизвестно, кто за вами охотится.

- Приятное дополнение к Домингесам, которые по-прежнему землю роют в поисках Джека, хотя им невдомек, куда я подевался. Знаешь, кого они наняли на этот раз?

- Да, слышал. Петроса.

- Послушай. Я знаю, что ты исходишь из профессиональных побуждений, но я лучше защищу Франциско.

- Я не могу оставить моего свидетеля в руках наемника.

- Ты можешь звонить мне в любое время. Пойми, я знаю этих людей, а ты нет.

- Послушай, Ди… или как там тебя на самом деле… Джек Франциско – хороший человек. Такие в нашем деле редкость, он действительно невинный свидетель. Большинство наших клиентов – такие же мерзавцы с длинным послужным списком, которые решили соскочить и дать показания против своих подельников, чтобы выторговать себе никчемную жизнь. Франциско – не такой.

- Не надо мне рассказывать, какой он. - Я знаю о нем побольше твоего, долбаный законник. – Я сам знаю, что он видел и как собирается поступить. Так что лучше уж поверь, когда я говорю, что тот, кто придет за ним, сначала будет иметь дело со мной. И если они до него доберутся, это будет означать лишь одно – где-то уже валяется мой хладный труп. Ты меня слышишь? Сидишь там в своем чертовом безопасном кабинете, где бы он ни был, и выстрелы издалека считаешь? Я здесь в дерьме вместе с ним, на меня объявили контракт в три с половиной миллиона, но я вынужден выслушивать твои песни про то, как ты мне не доверяешь. Я не налажаю. Так что дай мне сделать то, что я собираюсь – защитить его, – и ты получишь своего свидетеля в день судебного заседания. Я сдам его тебе с рук на руки и выйду из игры. Понял?

Долгая, долгая тишина.

- Понял. У меня только одна просьба.

- Что еще?

- Джек обещал мне звонить два раза в неделю. Ты будешь делать то же самое.

Ди вздохнул:

- Договорились.

- И защищай его! Ты меня слышишь?

- Всенепременно.

Ди отключил телефон и вернулся на скамейку. Солнце низко зависло над линией горизонта, и вот-вот утонет в озере.

Весь день Джек смотрел дурацкие ролики на ютубе на ноутбуке Ди и читал сообщения за последние три недели на своем любимом музыкальном форуме. И конечно не ждал, что вернется Ди и поинтересуется, чем он тут занимается. Или что он там мучается, размышляя, что же случилось и почему они с такой легкостью отгородились друг от друга.

Ты знаешь, почему, гений. Ты это чувствуешь, и он тоже.

Джек вздохнул перешел на сайт СNN. Но самообман и отрицание уже достигли критической массы, поэтому он резко закрыл и отодвинул ноутбук. Положил голову на руки, уставился на столешницу и все же вернулся к мыслям, которые так усердно от себя отгонял.

С трудом пришлось признать, что его тянет к Ди. Это не входило в его план, если, конечно можно назвать планом простое желание выжить. Ему понадобилось долгое время, чтобы принять то, что он предпочитает мужчин. Он пытался забыть об этом во время недолгого брака, хотя постоянно задавался вопросом, насколько успешно, учитывая острый глаз Кэролайн. Впрочем, какая разница? Потом он раз от раза спал с мужчинами, но эмоционально это его не затрагивало – просто секс. Он никогда не чувствовал… Даже мысленно он опасался назвать это слово из шести букв. Никаких бурных и горячих эмоций. Никаких долгих страданий.

Хотя и сейчас все слишком спорно. Ди доступен, как Эверест. Джек постоянно вспоминал тот момент, когда они сидели на диване, взявшись за руки, и показался слабый лучик надежды. Но то была лишь пассивность Ди, вызванная демеролом. Когда на следующий день Джек захотел повторить попытку, тот вежливо, но решительно ее отклонил.

Все это неважно. Следует как можно скорее об этом забыть. Ему предстоит провести рядом с Ди не один день – недели, а может, даже месяцы, поэтому стоит пресечь такие мысли в зародыше, чтобы потом не остаться с разбитым сердцем.

Джек встал и подошел к бару над холодильником, где стояла почти полная бутылка виски. Подхватил ее, устроился на диване и сделал глоток прямо из горлышка, поморщившись от резкого вкуса.

Он приложился уже четыре раза, когда вернулся Ди, впуская в дом косые лучи заходящего солнца.

- Собираешься надраться, Франциско? – пробурчал тот.

- Тебе-то что за дело? – Джек огрызнулся заплетающимся языком. Господи, да ты уже отлетел, Франциско. Всего пара глотков, а уже почти в лоскуты.

Ди подошел, отобрал бутылку, но вместо того, чтобы спрятать, сам отхлебнул пару раз. Потом уселся рядом и вернул Джеку.

- Не охота слушать твое нытье по поводу утреннего похмелья.

- У нас поутру какие-то дела?

- В ближайшее время следует отсюда съехать. После того, как ты объявишь меня полностью здоровым. – Он указал на плечо. Слинг Ди перестал носить днем ранее.

- Не спеши. – Джек опять глотнул виски и протянул ему бутылку. Тот сделал то же самое.

- Не спешу.

Они сидели еще полчаса, передавая туда-сюда бутылку и глядя на пламя в камине.

Джек чувствовал себя потяжелевшим и расслабленным. Слова вылетали бесконтрольно, и ему все труднее было держать язык за зубами:

- Когда ты в последний раз трахался, Ди?

Тот невнятно хрюкнул:

- Тебе какая забота?

Джек пожал плечами:

- Не знаю. У меня что-то выдался совсем засушливый сезон. Тебе, вероятно, этого не понять. Такой таинственный черный вестник смерти, держу пари, у тебя от цыпочек отбоя нет.

Ди покачал головой:

- Уже напился?

- Это не ответ.

- Я вообще не занимаюсь этим. Доволен?

- Чем не занимаешься? В смысле, не трахаешься?

Джек наблюдал в профиль, как Ди сжал челюсти.

- Я не… не… - Он вздохнул и сделал еще один глоток. – Я просто не могу. – Его голос звучал спокойно.

Джек наморщил лоб:

- Что значит не можешь?

- Ничего не чувствую. Словно и не человек вовсе.

- Но… вообще ничего не чувствуешь?

- Слушай, заткнись, а.

- Не можешь возбудиться?

Ди повернул голову. Его глаза блестели во мраке:

- Закрой рот, Франциско. Никогда не поздно тебя прихлопнуть.

- О-о-о, я сейчас обделаюсь от страха! То есть, ты не шутишь? – Джек прижал одно колено к груди. – Ты хочешь сказать, что так глубоко зарыл себя в яму, что даже твое либидо подохло? – Тишина оказалась достаточным подтверждением. Джек покачал головой. – Ты безнадежен, Ди.

Дальше опять воцарилось долгое молчание, прерывающееся только плеском виски и звуками глотков. Наконец Ди произнес низким и свистящим голосом, словно разговаривал сам с собой:

- Я делаю… Сделал слишком много того, о чем следует забыть. Отбросить и забыть. – Его подбородок напрягся. – А ты пытаешься разворошить и вернуть, но уже слишком поздно. – Он резко встал и ушел в свою комнату, захлопнув дверь.

Джек допил бутылку в одиночестве. Свалившись на диван, он тупо смотрел на огонь, пока не закрылись глаза.

Он стоял на заднем дворе с Ди, целился из глока и жал на курок, но пули рикошетили от мишени, и ему раз за разом приходилось пригибаться.

Раздался грохот. Джек подскочил, дезориентированный и еще немного пьяный. Похоже, была глубокая ночь – он не мог разглядеть часы на каминной полке, - а голова казалась тяжелой и одуревшей. Что, мать твою, случилось? Как будто свалилось что-то громоздкое.

Звук повторился, и тут же послышался бессвязный приглушенный крик. Дерьмо. Это Ди, у него опять кошмар.

Раньше Джек не трогал его во время приступов, считал, что лучше вообще не будить, но сейчас, полусонный, он поднялся, подошел к спальне и стал тарабанить кулаком в дверь:

- Ди, проснись! – Еще один стук и сдавленный крик.

Джек заглянул в комнату. Голова Ди металась по подушке, руки сжимали простыню. На полу у тумбочки валялась настольная лампа, вероятно звук ее падения и разбудил Джека.

Он не думал, просто схватил Ди за плечо и затряс:

- Ди! Проснись к чертям собачим, у тебя кошмар!

Ди еще раз что-то бессвязно выкрикнул, а затем с силой схватил Джека и оттолкнул прочь. Он упал на пол возле кровати. Ди уселся, но Джек подозревал, что тот так и не проснулся. Поднявшись, погладил по плечам:

- Успокойся, это я, Джек.

Ди набросился, стряхивая его руки, и у Джека от удара по лицу из глаз посыпались искры. Джек поймал его за запястья, зажал между телами и прислонился лбом ко лбу Ди. Грудь резко вздымалась и опускалась.

- Дж… Джек, - пробормотал Ди.

- Да-да, это я… Все нормально, - прошептал Джек. – Ты просто… - Он замолчал, его пульс тоже участился. Пальцы Ди сжимали предплечья, и все вокруг вдруг затрещало и наэлектризовалось, словно перед грозой. Оба практически задыхались.

Джек немного отстранился и посмотрел Ди в лицо, вспыхнул, покрылся испариной и отвел глаза. Он чувствовал, что возбуждается. О господи, беги. Просто беги отсюда. Он не может увидеть тебя в таком состоянии. Он, наверное, утром и не вспомнит. Просто не позволяй ему увидеть...

Ди распахнул глаза – как никогда огромные и полные удивления, на шее быстро забилась жилка. Джек почувствовал резкий запах пота, мышцы напряглись и задрожали под горячими ладонями. Он пристально посмотрел на Ди и увидел в глубине его глаз, освещенных отблеском тлеющего камина из гостиной, как что-то дикое, обнаженное, выветренное временем и одиночеством, пробивается к жизни и выползает из забвения.

Джек не представлял, что когда-нибудь сможет себе такое позволить, но, не опуская глаз, убрал руку с плеча Ди и прижал к его паху. Ди зашипел и вздрогнул, закрыв глаза. Джек почувствовал, как под ладонью наливается эрекция. Он снова прислонился ко лбу Ди.

- Ты чувствуешь, - шептал Джек, едва дыша. И это был не вопрос.

Ди замотал головой, но это действие отнюдь не означало отрицания. Джек чувствовал каменное возбуждение, он желал до одури, желал этого человека с его скверной и грязью, почившего в забвении, пьяного, надломленного и покрытого трещинами.

Пальцы сами собой коснулись и расстегнули пряжку ремня. Теперь руки Ди гладили и разминали влажную шею, он тяжело и громко дышал, а потом вдруг схватил Джека за плечи, завалил на кровать лицом вниз и поднял на колени. Господи, это происходит на самом деле! Влажный воздух спальни опалил обнаженную кожу – Ди сдернул с него джинсы. Скрипнула кровать, Ди приник сзади. Джек слышал его надсадный хрип, практически рычание, звуки глотков, слабое бормотание, теплые ладони удерживали бедра. Он наклонил голову и постарался расслабиться. Затем последовало давление, глубокая пульсация, и Ди уже в нем.

Джек застонал, вцепился в простыни, морщась от боли. Ди испустил сдавленный крик; Джек почувствовал, как тот плотно прижался бедрами к его заднице, нависнув над ним, задирая футболку и дотрагиваясь до кожи. Ди немного отстранился - дискомфорт исчез, - а затем стал толкаться снова и снова, грубо, нетерпеливо, агрессивно.

В голове Джека не осталось ни одной мысли, он отпустил себя, подчиняясь настойчивости Ди, прислушиваясь к низким скулящим звукам, вырывающимся у того из горла. А затем все исчезло, он закричал и кончил, даже не прикоснувшись к члену. Жадные руки, обхватив, удерживали спину. Ди засадил последним отчаянным толчком и кончил глубоко внутри, не издав ни звука, на минуту застыв и оцепенев. А затем упал на постель с тихим стоном, увлекая Джека за собой. Джек улегся на бок и отбросил ногой джинсы, оставшись в одной футболке. Сердцебиение потихоньку выравнивалось, головокружение отступало, сон сковывал веки. Правая рука осторожно легла на грудь Ди. Так они и заснули.

Дата добавления: 2015-10-16