Основные тенденции развития теории и практики перевоспитания осужденных в 20- 50-е годы XX в.

В 20-е годы в сжатые сроки была создана принципиально новая система исправительных учреждений, принят ряд законов, в которых явственно прослеживались две тенденции: ре­прессивная и гуманистическая.

В 1919 г. в соответствии с декретом ВЦИК от 21 марта и постановлением ВЦИК от 17 мар­та стали создаваться концентрационные лагеря, подчиненные ВЧК, куда решением революционных трибуналов направлялись лица, представляющие опасность для нового строя. Во всех губернских и некоторых городах уездного значения формировались лагеря при­нудительных работ, находившиеся в ведомстве НКВД. Направление в них использовалось не как мера уголовного наказания за кон­кретное деяние, а в качестве превентивной. Поэтому нет ничего удивительного в том, что приговоры выносились без определения срока наказания, чем было заложено основание для широкого при­менения в последующем системы лагерей, системы беззакония и произвола в отношении так называемых классово чуждых элементов. К 1923 г. относится создание Холмогоро-Печорских лагерей ОГПУ, которые впоследствии были передислоцированы на Соловки и про­существовали там до 1940 г. В эти и другие лагеря, организованные в районах Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера, направля­лись раскулаченные крестьяне, «политические противники» правя­щей партии, репрессированные на основании постановлений троек и других несудебных инстанций (так называемые «враги народа»), а после войны — попавшие в плен в ходе военных действий, а также лица, перешедшие на сторону противника добровольно (полицаи, старосты и др.)- Деятельность подобных «исправительных учрежде­ний» явилась черной страницей в истории нашего государства и привела к тому, что на Западе еще многие десятилетия спустя со­ветские исправительные учреждения называли ГУЛАГом без всякого на то основания.

В то же время были заложены основы сети исправительно-тру­довых учреждений (ИТУ) нового типа — исправительно-трудовые колонии, которые просуществовали до настоящего времени, что явилось свидетельством их целесообразности и своеобразия россий­ской системы исполнения наказания. В нормативных документах того времени, особенно в Исправительно-трудовом кодексе РСФСР 1924 г., явно просматривается тенденция гуманизации. Так, исправ­ление осужденных рассматривалось в качестве цели наказания, бы­ли сформулированы воспитательные задачи в деятельности ИТУ, дана характеристика основных средств исправления осужденных.

Однако, несмотря на определенную гуманизацию исполнения наказания, в его реализации остался классовый подход, согласно которому классовых врагов следует не исправлять, а карать. В по­следующем эта линия находила все большее отражение в докумен­тах ВЦИК и СНК РСФСР, в директивных документах Народного комиссариата юстиции и Верховного суда, что подготовило почву для реорганизации мест лишения свободы и развертывания с 1930 г. широкой сети исправительно-трудовых лагерей и сделало репрессив­ную тенденцию в уголовной и исправительно-трудовой политике до­минирующей. В Исправительно-трудовом кодексе РСФСР 1933 г. в качестве основной задачи была указана защита диктатуры пролета­риата от посягательства классово враждебных элементов, что спо­собствовало в дальнейшем созданию «архипелага ГУЛАГ».

В то же время формированию гуманистических тенденций пе­риода 20—30-х годов способствовали труды таких ученых-пенитен-циаристов, как Ю.Ю. Бехтерев, М.Н. Гернет, СВ. Познышев, П.П. Постышев, Б.С. Утевский, Е.Г. Ширвиндт и др., работавших уже при Советской власти. Особое значение для теории пенитенциарной педагогики сыграла монография СВ. Познышева «Основы пенитен­циарной науки» (М., 1923), в которой целый раздел был посвящен проблемам пенитенциарной педагогики (общеобразовательному обу­чению, культурно-просветительной работе, трудовому воспитанию). Большое внимание уделялось всестороннему изучению личности.

В развитие теоретических основ пенитенциарной педагогики и психологии большой вклад внес Государственный институт по изу­чению преступности и преступника, созданный в 1925 г.

Становление и развитие исправи­тельной (пенитенци­арной) педагогики как науки в 60-80-е г. XX в. [327]

Новая страница в развитии пенитенциарной науки и практики приходится на конец 50-х — начало 60-х годов. Это, прежде всего, связано с созданием отрядной системы в ИТК, введе­нием должностей начальников отрядов, замес­тителей начальников по политико-воспитатель­ной работе от колоний до управлений разного уровня, организацией методических советов.

Период 60-х годов отличался значительным оживлением опытной, экспериментальной и научно-исследовательской работы. Наиболее существенную роль в гуманизации процесса исполнения наказания осужденных сыграл Вологодский эксперимент по формированию вос­питывающих коллективов осужденных, в основу которого были поло­жены принципы теории коллектива, разработанные А.С. Макаренко еще в 30-е годы. Этому немало способствовали проведенные в 1960 г. две всесоюзные методические конференции, посвященные примене­нию идей А.С. Макаренко в воспитательной работе с осужденными. Появились первые работы по педагогике Б.С. Утевского, В.И. Ку-фаева, А.Л. Ременсона, В.И. Монахова, В.Ф. Клюкина и др.

В 1960/61 учебном году исправительно-трудовая педагогика была впервые включена в учебные планы Высшей школы МВД СССР и средние учебные заведения союзных республик. Начальник кафедры исправительно-трудового права Б.С.Утевский разработал первый тематический план по педагогике и написал по этой дисциплине первые лекции. В 1966 г. Б.С. Утевским, А.П. Евграфовым и И.В. Шма-ровым издается первое учебно-методическое пособие «Исправитель­но-трудовая педагогика».

Официальное признание в качестве самостоятельной отрасли на­учного знания исправительно-трудовая педагогика получила в 1963 г. по предложению бывшего в то время Президентом Академии педа­гогических наук СССР И.А. Каирова[328].

Педагогические исследования, педагогический опыт 60-х годов спо­собствовали педагогизации практики перевоспитания осужденных, что нашло законодательное закрепление в Основах исправительно-трудо­вого законодательства Союза ССР и союзных республик (1969), где цель наказания определена как исправление и перевоспитание осужденных, и в соответствии с ней закреплены основные ее средства и методы.

Таким образом, в период так называемой «оттепели» были зало­жены основы формирования новой исправительно-трудовой систе­мы и определены гуманистические тенденции развития пенитенци­арной науки и практики на последующие годы.

Наибольшего развития и как наука, и как практика пенитенци­арная педагогика достигла в 70—80-е годы. Для этого периода харак­терным стало повсеместное проведение опытной и эксперименталь­ной работы (Волгоградский, Саратовский, Челябинский, Пермский, Харьковский, Белорусский и другие эксперименты)[329], написание пер­вых учебников: «Исправительно-трудовая педагогика» под редакцией заместителя министра МВД СССР И.Т. Богатырева (М., 1978), «Ор­ганизация исправления и перевоспитания осужденных» под редакци­ей А.И. Зубкова, М.П. Стуровой (М., 1985) для слушателей Академии МВД СССР. В Москве и на местах проводились научно-методичес­кие конференции, посвященные проблемам исправления и перевос­питания осужденных.

Пенитенциарной науки и практики с середины 80-х годов по настоящее время

После 1985 г. исправительно-трудовая система СССР вступила в новую фазу своего развития, характеризующуюся усилением гуманистических тенденций. Различные научные группы во ВНИИ МВД, Институте повышения квалифи­кации работников ИТУ, Академии и других подразделениях МВД СССР разрабатывали концепции функциони­рования исправительно-трудовой системы в новых условиях с уче­том веяний времени. Гуманизация деятельности ИТУ проявилась, прежде всего, по отношению к несовершеннолетним и женщинам, что позволило приблизить их жизнь и деятельность к условиям нор­мального человеческого общежития (питание, одежда, переписка, свидание с родными и близкими и т.д.) и тем самым сделать более успешным процесс их ресоциализации.

Активизация научно-исследовательской и опытно-эксперимен­тальной работы по педагогике значительно повысили потенциал со­трудников исправительно-трудовой системы. На период 80—90-х го­дов приходится пик защиты кандидатских (Т.С. Петрова, Р.Г. Галикеев, Н.Л. Филиппов, Ю.В. Чакубаш, В.И. Силенков, С.Н. Емелья­нов и др.) и докторских (М.П. Стурова, Н.А. Тюгаева, А.В. Пищелко) диссертаций.

Принятие нового Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (1997) позволило педагогически грамотно определить цель деятельности системы — исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными ли­цами (ст. 1); принципы уголовно-исполнительного законодательства — законность, гуманизм, демократизм, равенство осужденных перед за­коном, дифференциация и индивидуализация исполнения наказания, рациональное применение мер принуждения, средств исправления осужденных и стимулирование их правопослушного поведения, со­единение наказания с исправительным воздействием; содержание про­цесса исправления осужденных как формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традици­ям человеческого общежития и стимулирование правопослушного по­ведения (ч. 1, ст. 9); средства исправления осужденных, к которым от­несены установленный порядок исполнения и отбывания наказания (режим), воспитательная работа, общественно полезный труд, получе­ние общего образования, профессиональная подготовка и обществен­ное воздействие (ч. 2, ст. 9). В Законе четко прописаны права (ст. 12) и обязанности (ст. 11) осужденных, в том числе право осужденных на личную безопасность (ст. 13), а также обеспечение свободы совести и свободы вероисповедания (ст. 14).

Однако пройденный с 1985 г. по настоящее время путь не был однозначно поступательным Он не лишен значительных просчетов и противоречий, что вполне объяснимо для эпохи социальных пе­ремен. Отождествление современной системы а прессе, на радио, телевидении с ГУЛАГом приводит подчас к неоправданному «шара­ханью» в науке и практике от одно^ крайности, когда гуманизацию отождествляют с вседозволенностью и всепрощением, к другой — когда раздаются требования «закручивать гайки» в связи с ростом преступности и криминализации общества. Кроме того, критика и отрицание прежних государственных структур и политического строя подчас полностью переносятся и на пенитенциарную систему, а поиски путей ее совершенствования видятся в заимствовании толь­ко зарубежного опыта. Разрешению данного противоречия призван способствовать исторический, объективный анализ становления и развития как исправительной системы в целом, так и исправительной (пенитенциарной) педагогики в частности, с учетом как собственного (положительного и отрицательного), так и международного опыта[330].

17.2. Факторы, определяющие специфику пенитенциарной педагогики

Соотношение права и педагогики в про­цессе перевоспита­ния осужденных [331]

Специфика пенитенциарной педагогики заклю­чается в ее соотношении с уголовным и уголовно-исполнительным правом. Педагогическая прак­тика в органах, исполняющих наказания, рег­ламентирована правовыми рамками, которые устанавливают различного рода ограничения, не всегда способст­вующие, а подчас и препятствующие раскрытию потенций педагогиче­ских форм, средств и методов воздействия на осужденных. Эта регла­ментация вызвана, прежде всего, необходимостью соблюдения закон­ности при исполнении уголовного наказания. Правовому регулирова­нию подвергаются практически все основные элементы воспитатель­ной системы: производственная, общественная, учебная, бытовая и другие сферы жизни осужденных; служебная деятельность сотрудни­ков, воспитателей; взаимоотношения сотрудников, воспитателей и осужденных. Строгие правовые рамки имеют и положительную сторо­ну. Так, права и обязанности осужденных (гл. 2 УИК РФ) способст­вуют выработке соответствующего отношения к закону и его исполне­нию не только осужденными, но и сотрудниками; способствуют фор­мированию дисциплинированности и ответственности, умения соот­носить свои потребности с потребностями других людей, групп.

Однако в реальном процессе перевоспитания часто возникают противоречия между педагогической целесообразностью и правовыми пред­писаниями. Подобное явление объяснимо. Педагогический процесс — процесс творческий и индивидуально ориентированный, а правовая норма — явление довольно консервативное. Она не может отразить в себе всю индивидуальность и многообразие возникающих педагогиче­ских ситуаций, является обобщающим предписанием; педагогические же решения всегда персонифицированы и во многом определяются ситуацией, особенностями личностей осужденного и воспитателя. Раз­решение этих противоречий идет не по линии игнорирования «ме­шающих» правовых норм, а по линии совершенствования самого за­конодательства, с одной стороны, и повышения профессионального уровня воспитателей — с другой. Так, педагогизация исполнения уго­ловного наказания нашла отражение в целом ряде статей УИК РФ, касающихся цели наказания, принципов деятельности уголовно-испол­нительной системы (гуманизма, законности, демократизма, рацио­нального применения мер принуждения), условий содержания, рас­ширения связей с общественностью, родственниками и др.

На воспитательном процессе отражается и такой фактор, как час­тичная или полная изоляция осужденных от общества. Вызванная необ­ходимостью защиты общества от преступных элементов, изоляция как воспитательное средство весьма противоречива. С одной стороны, она препятствует продолжению преступной деятельности, пьянству и нар­комании, с другой — ведет к нарушению социально-полезных связей, порождает особые психические состояния личности — от полной фру­страции до аффективной озлобленности и агрессивности.

Срок наказания определяется судом в зависимости в основном от вида и тяжести преступления. Однако реализация исправления личности, как правило, с ним не совпадает. Для одних лиц этот срок может быть недостаточным, для других — превышает необхо­димый, особенно если раскаяние, признание своей вины произош­ло еще в период следствия и суда. Если в других воспитательных системах временные рамки определяются учебно-воспитательными задачами и практически для всех обучаемых одинаковы (пять, де­сять, два и т.д. года), то в исправительных учреждениях временные рамки воспитательного воздействия для каждого осужденного раз­личны. Практика показала, что как длительные (свыше 10 лет), так и краткие сроки (меньше года) лишения свободы в воспитательном отношении малоэффективны. Поэтому законодатель предусматри­вает возможность варьирования сроками уже в период отбывания уголовного наказания как в сторону их уменьшения (условное, ус­ловно-досрочное освобождение, помилование), так и в сторону уве­личения, если осужденный совершил новое преступление.

Поскольку процесс перевоспитания организуется в условиях испол­нения наказания, то субъективно он воспринимается осужденными через призму кары, отрицательное отношение к которой переносится и на другие воспитательные воздействия. Все это влияет на форми­рование отношений между администрацией и осужденными и за­частую вызывает внутреннее сопротивление даже позитивным вос­питательным воздействиям.

Осужденный как объект воспитательной системы исправительных учреждений[332]

Осужденные как личности обладают особыми типообразующими признаками, которых нет у других социальных групп. К ним, прежде всего относится сам факт осуждения, причем не только государством в лице судебных органов, но и обществом. Следующий признак — это применение к личности уголовно-правовых санкций в виде лишения свободы, что ведет к изменению социального статуса, социальных ролей. Именно эти внешние по отношению к личности факторы, а также ее криминальная зараженность и педагогическая запущенность определяют особенности осужденного как объекта воспитательных воздействий. Большинство исследователей личности осужденного (причем не только педагоги и психологи, но и юристы) отмечают узкоэгоистичные мотивы их поведения, недостаточно развитые ду­ховные потребности, неспособность к сопереживанию и др. Им, осо­бенно рецидивистам, свойственны злобность, мстительность, лжи­вость, влечение к аморальным, порочным страстям: алкоголизму, наркомании, половой распущенности.

Для характеристики осужденных как личности большое значение имеют ее социально-демографические признаки: пол, возраст, образование, социальное положение, состояние здоровья, трудоспособность и др.

Удельный вес женщин в общей численности осужденных на про­тяжении многих лет гораздо ниже мужчин, однако изменение соци­альных условий, рост алкоголизма, наркомании, проституции ведут к росту женской преступности, которая в последние годы имеет стабильную тенденцию к увеличению (до 10%).

Среди осужденных представлены все возрастные группы начиная с 14 лет. Самые представительные из них располагаются в интерва­ле от 18 до 39 лет. За последние десятилетия преступность, образно говоря, помолодела. Особенно тревожен факт, что растет преступ­ность среди несовершеннолетних, даже не достигших возраста су­димости (10—13 лет), что во многом порождено условиями настоя­щего периода в жизни нашего государства, разрушением социально значимых нравственных идеалов, культом насилия и разврата.

Сравнивая уровень образования осужденных и всего населения, можно проследить довольно устойчивую тенденцию: снижение об­разовательного уровня населения в целом ведет и к снижению об­разовательного уровня осужденных. Так, если в 70—80-е годы осу­жденные имели в основном незаконченное среднее, среднее и даже высшее образование, то в настоящее время значительное число осу­жденных малограмотны или неграмотны вообще.

В местах лишения свободы растет представительство категории лиц без определенного рода занятий и места жительства. В период отбывания наказания практически распадается каждый третий брак, появляется все больше лиц, которые утрачивают всякие социально полезные связи и отношения.

Осужденные, как и все люди, наделены в той или иной степени памятью, воображением, им свойственны проявления эмоций, чувств, воли. Однако как прежний образ жизни, так и пребывание в местах лишения свободы отрицательно отражаются на проявлении этих качеств. Для психических состояний осужденных характерными яв­ляются апатия, тоска, обреченность, повышенная напряженность, озлобленность, страх и др.

Весьма важной характеристикой личности является ее направлен­ность, основным ядром которой является «смысл жизни» (А. Рати­нов, В. Франкл). Многие исследователи отмечают у осужденных уз­ко эгоистичные мотивы их поведения, слабо развитые духовные по­требности, завышенная или, напротив, заниженная самооценка своей личности, преклонение перед культом насилия, жестокости, мате­риальными благами.

В то же время наиболее значимые человеческие ценности при­сущи и осужденным (табл. 17.1).

Таблица 17.1 Наиболее значимые ценности осужденных

Наличие общих типообразующих признаков не означает, одна­ко, что осужденные как личности одинаковы. Общность осужден­ных в целом весьма разнородна.

Субъекты воспитательной системы исправи­тельных учреждений[333]

Сотрудники исправительных учреждений де­лятся на две большие группы — аттестован­ные и вольнонаемные. Полифункциональность задач, стоящих перед исправительными учреждениями предопределяет и разнохарактерный состав сотрудников, среди которых можно выделить семь групп, в зависимости от их непосредственного участия в воспитательном процессе.

Первую группу составляют субъекты, которые призваны за­ниматься непосредственно организацией воспитательного процесса в силу своего должностного положения. Эту группу возглавляет руко­водитель, начальник исправительного учреждения. В нее входят также его заместитель по воспитательной работе со своим аппаратом и на­чальники отрядов. Начальник учреждения, кроме того, выступает и как воспитатель сотрудников, коллективов различных частей и служб.

Вторую группу составляют другие заместители начальника учреждения, руководители частей и служб,, весь аттестованный началь­ствующий и рядовой состав. Степень участия их в воспитательном процессе опосредована и реализуется посредством выполнения ими своих функциональных обязанностей и требования, не потерявшего значения и в настоящее время: «Каждый сотрудник — воспитатель».

Третья группа представлена лицами из числа вольнонаем­ных сотрудников (рабочие, мастера производства, врачи и другие слу­жащие), роль которых в организации воспитательного процесса еще менее значима, чем представителей второй группы, однако и на них распространяется вышеприведенное требование, которое чаще всего реализуется путем непосредственных контактов с осужденными, а также личным примером.

В четвертую группу входят коллективы общеобразователь­ных школ, профессионально-технических училищ, консультацион­ных пунктов, обладающие значительным воспитательным потенциа­лом в силу педагогической направленности своих непосредствен­ных функциональных обязанностей.

Пятую группу составляют представители общественных бла­готворительных и религиозных организаций, которые не являются сотрудниками исправительных учреждений, но тем не менее оказы­вают в большинстве случаев позитивное воспитательное воздействие как на отдельных осужденных, так и на их группы.

Шестая группа включает родственников осужденных, их близ­ких, роль которых в воспитательном процессе может быть весьма зна­чительной.

Седьмая группа — это формализованные общности самих осужденных, их самодеятельные организации, позитивная роль кото­рых возможна только в случае нормального морально-психологичес­кого климата в учреждении, высокого педагогического уровня разви­тия как коллектива сотрудников учреждения, так и самих осужденных.

Особая роль в организации воспитательного процесса в ИУ при­надлежит начальникам отрядов. Это ближайшие для осужденных пред­ставители администрации. Круг их функциональных обязанностей широк и разнообразен, им приходится кроме воспитательных решать организационные, производственные, бытовые, административные и другие задачи, т.е. отвечать за организацию всей жизни и деятельности осужденных, их групп, как формальных (самодеятельных организа­ций), так и неформальных. Поэтому именно к этой категории сотруд­ников предъявляются повышенные педагогические требования.

Наиболее значимым в нравственном облике начальника отряда осужденных является осознание им общественной значимости своей профессии. Внутреннее убеждение, т.е. сознательное отношение к вы­полнению своих весьма нелегких как в физическом, так и в психи­ческом плане обязанностей, должно составлять одну из отличитель­ных черт нравственного облика сотрудника ИУ. Вторым по значимо­сти является такое нравственное качество, как честность, которое предполагает правдивость и принципиальность, верность служебному долгу, строгое соблюдение законности, искренность перед другими и перед собой. К понятию честность непосредственно примыкают понятия справедливость и порядочность. Несомненно, что и гума­низм как качество личности должен быть присущ любому воспита­телю, в том числе и воспитателю осужденных, несмотря на многие отрицательные качества и поступки последних. Гуманный характер труда работников исправительных учреждений вытекает из самих принципов уголовно-исполнительной политики и законодательства (ст. 8 УИК РФ) и предполагает гуманизм как нравственную черту его профессиональной этики. Способы И приемы проявления гума­низма воспитателями осужденных многогранны, однако он не дол­жен отождествляться с низкой требовательностью, недозволенными связями с осужденными или их родственниками, заигрыванию с осужденными, желанием расположить их к себе с помощью упот­ребления «воровского жаргона» и тем более путем нарушения зако­на. Гуманизм не исключает, а наоборот, предполагает высокий уро­вень требовательности, строгость, но и справедливость, выработку тактичного стиля обращения с осужденными, исключающего тем не менее панибратство. Уметь при этом «держать дистанцию» — необ­ходимое требование к личным качествам воспитателя. Высокую оценку у осужденных получает простота и скромность начальника отряда в общении с ними. Подлинная скромность характеризуется самокритичностью, но вместе с тем не имеет ничего общего с само­уничижением и самобичеванием. Твердость характера, основанная на сознательности, понимании правоты своего дела, благородства цели и необходимости ее достижения, — важнейшее нравственное качество субъекта организации воспитательных воздействий в ИУ.

Начальник отряда осужденных кроме высоких моральных качеств должен обладать организаторскими, специфическими педагогическими способностями, профессиональной памятью, внимательностью, зорко­стью, умением ориентироваться в сложнейших жизненных ситуациях и конфликтах, смелостью и находчивостью, поскольку его деятельность * проходит в обстановке риска, возможности групповых и массовых неповиновений, побегов и захватов заложников. К сожалению, эта категория сотрудников часто имеет незначительный опыт работы (стаж в должности в среднем 3—5 лет, возраст 25—30 лет) и образование в основном юридическое (59%) и техническое (20%). С высшим и средним педагогическим образованием всего около 10% начальников отряда. Решение проблемы повышения качественного состава начальников отряда осуществляется:

• введением в специализированных учебных заведениях Минюс­та, готовящих кадры для уголовно-исполнительной системы, курсов по пенитенциарной педагогике, общей, социальной и юридической психологии;

• прохождением курсантами педагогической практики в отря­дах осужденных;

• организацией стажировки в должности новых сотрудников в течение 3—4 месяцев;

• введением в исправительных учреждениях института настав­ничества;

• участием начальников отрядов в систематически проводимых занятиях в рамках профессиональной подготовки.

---

Дата добавления: 2015-09-07