Опровергают и люди, и камни

Копейкин заявил, что «ни к какой «отечественной» войне советские вожди не готовились»: «иначе велели бы выкопать хоть один окоп на границе. Если кто-нибудь представит сведения хоть об одной траншее в приграничной полосе, имевшейся в 1941 году, буду очень признателен».

Придется привести лишь некоторые из таких сведений. 26 июня 1940 года было принято решение о начале строительства укрепленных районов (УРов) на новой западной границе, после чего наши войска начали форсированно оборудовать их. Этим были заняты около 140000 человек. До нападения Германии успели построить около 2500 железобетонных сооружений. Из них 1000 была вооружена артиллерией, а остальные 1500 — только пулеметами.

8 апреля 1941 года Генеральный штаб дал директиву командующим Западным и Киевским военными округами об использовании УРов в случае нападения на СССР. В начале июня около 40 тысяч человек из приписного состава, вызванных в воинские части, были направлены в укрепрайоны. И. Баграмян в книге «Так шли мы к победе» писал про Перемышльский укрепленный район: в начале мая 1941 года директива Наркома обороны «требовала от командования округа спешно подготовить в 30—35 километрах от границы тыловой оборонительный рубеж». 16 июня Сталин подписал постановление «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов». В нём предписывалось срочно передать для их вооружения 7700 пулеметов.

Журналист Д. Новоплянский свидетельствовал: «После войны я был у границы в одном из железобетонных дотов сорок первого года, видел его подземные этажи, израненные стены, устоявшие под градом бронебойных снарядов. Каждый такой дот был оборудован системами связи, водоснабжения, электричеством, вентиляцией. Гарнизон младшего лейтенанта Ивана Чаплина из 1-й роты 150-го отдельного пулеметного батальона удерживал свой дот восемь суток, отразил десятки атак».

Генерал С. Бутлар писал в книге «Мировая война 1939—1945 гг.»: «После некоторых начальных успехов войска группы «Центр» натолкнулись на значительные силы противника, оборонявшегося на подготовленных заранее позициях, которые кое-где имели даже бетонированные огневые точки». Манштейн признал: «К 22 июня 1941 года советские войска были, бесспорно, так глубоко эшелонированы, что при таком их расположении они были готовы только для ведения обороны… Конечно, летом 1941 года Сталин не стал бы ещё воевать с Германией». 7 мая 1941 года Геббельс записал в дневнике: «Русские ещё ничего, кажется, не подозревают. Свои войска они развертывают таким образом, что их положение отвечает нашим интересам, лучшего мы не можем и желать: они плотно сконцентрированы и будут легкой добычей для взятия их в плен».

Немецкий посол в Москве Ф. Шуленбург сообщил в мае 1941 года в Берлин: «Я твердо убежден, что в международной ситуации, которую он считает серьезной, Сталин поставил своей целью предохранение Советского Союза от столкновения с Германией». Он доносил в Берлин 4 и 7 июня 1941 года: «Русское правительство стремится сделать всё для того, чтобы предотвратить конфликт с Германией… Лояльное выполнение экономического договора с Германией доказывает то же самое». Немецкий министр финансов Крозиг считал, что СССР выполняет все условия договора и не создает никакой угрозы Германии военной силой. В записке Г. Герингу 19 апреля 1941 года он высказал мнение, что Германии не надо начинать войну против СССР, так как это может «пагубно отразиться на судьбе немецкого народа».

Дата добавления: 2015-10-13