Читайте также: |
|
Фальсификаторы истории подкрепляют мысль об агрессивности СССР смехотворными аргументами. Подумать только, наши люди пели оптимистические песни, заявляли о своей готовности разгромить врага. В. Лебедев-Кумач создал «Священную войну» в ночь с 22 на 23 июня 1941 года. Походной солдатской песней её сделали патриотический пафос, маршевые интонации, уверенность в победе. В ней ощущались внутренняя сила народа, его исторический оптимизм, простор родной земли. А. Абрамов писал, что она заключала в себе в обобщенной форме «основную проблематику войны». Она звучала как боевой призыв, отразила общее для советских людей чувство гнева и стремление победить врага.
Но эти достоинства поставлены песне в вину. М. Осокин 28 июня 2004 года объявил по НТВ, что есть версия, будто эта песня сочинена во время Первой мировой войны. В учебном пособии «Русская литература ХХ века» (2002) под редакцией Л. Кременцова приведено первое четверостишие из «Священной войны»: «Вставай, страна огромная…» СМИ распространяли слухи, что написал эту песню учитель Рыбинской гимназии А. Боде ещё в 1916 году. Текст её он якобы послал В. Лебедеву-Кумачу, а тот песню присвоил. Исследователь песен Ю. Баранов установил, что нет никакого автографа Боде, зато в архивах есть черновые варианты песни, написанные рукой Лебедева-Кумача.
В «Литературной России» 12 июля 2002 года появилась статья В. Мусатова, который повторил враньё предателя Резуна из книги «День-М» о том, будто «Священная война» написана в феврале 1941 года. Для того, чтобы повторить другое враньё: «Сталин планировал крупную войну по оккупации всей Европы… Гитлер опередил Сталина всего на две-три недели». Исходя из этой лживой предпосылки, он заключил: «Предвидя же крупную агрессивную войну, Сталин, скорее всего (выделено мной. — А.О.), распорядился написать соответствующую песню и запустить её в оборот с началом военных действий. Музыка к стихам В. Лебедева-Кумача, вероятно, тоже была написана до нападения Германии, потому что написать песню за тот краткий период времени, имевшийся в распоряжении композитора А. Александрова между появлением стихов в печати и их озвучиванием, было малореально». Поражает примитивность приводимых аргументов: «скорее всего», «вероятно»… Но никаких реальных фактов.
Зачем Сталину понадобилась эта песня? А он-де готовился «к агрессивным действиям», и «если мы нападем, чтобы люди не шептались по углам, мы войну объявим народной, объявим священной, придумав сказку о коварных фашистах, собравшихся нас в полон забрать, а затем пойдем сколачивать им крепкий гроб». Обосновать эти мысли Мусатов решил содержанием «Священной войны». Слова «Поля её просторные не смеет враг топтать» он комментирует так: «Как он мог говорить о топтании неприятелем наших полей, если вся советская пропаганда тогда однозначно утверждала: противник дальше границ не пойдет. Здесь Лебедев-Кумач должен был немедленно отправиться на нары за антисоветскую агитацию, подрыв престижа Красной Армии».
Вот запутавшийся фальсификатор и устроил себе ловушку. Если за такое утверждение, высказанное 23 июня, надо было арестовать автора, то, если следовать логике Мусатова, ещё хуже было бы для него, если бы он в мирной обстановке, предполагая, что Красная Армия внезапно обрушится на Германию, стал говорить о вторжении чужих войск на нашу территорию. Что касается пропаганды, то она заключалась в выступлении Молотова 22 июня, наполненном тревогой за судьбу Родины. Он назвал начавшуюся войну Отечественной. Советские люди понимали, что немцы, перейдя государственную границу, ведут наступление на нашей территории. И ни советское радио, ни пресса не уверяли, что враг «дальше границ не пойдет».
Игнорируя речь Молотова, В. Мусатов утверждал: «С момента нападения Германии и до последних чисел июня ни о какой священно-народно-отечественной войне не могло быть и речи». Тогда-де Лебедев-Кумач «не мог знать и по большей части даже предполагать, что предстоят «смертный бой» и «народная война»: об этом в СССР не было известно никому, а предполагать могли лишь высшие руководители» страны, обладавшие «всей информацией». Поэт же к ней доступа не имел, мог-де читать лишь «сводки Совинформбюро». Мусатов обратился к сводкам за 24 и 25 июня, не имевшим отношения к созданию песни. Она была опубликована 24 июня в «Красной звезде» и «Известиях» и сразу призывно пронеслась по стране.
Большинство советских людей понимали, что идет «смертный бой», зная, как быстро немецкая армия разгромила войска ряда европейских государств. К тому же совсем недавно закончилась финская война. На ней был и мой отец. Уходя 24 июня снова на войну, он предчувствовал, что она будет очень тяжкой, и даже сказал своим родным, что не суждено ему, видно, вернуться с неё домой. Мы, юноши и девушки, 28 июня поехали рыть противотанковый ров на берегу верхней Волги. Война стала народной. Талантливый поэт В. Лебедев-Кумач верно почувствовал, понял и всенародный настрой, и трагизм пришедшей войны, когда писал свою знаменитую песню.
Дата добавления: 2015-10-13; просмотров: 85 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Логика геббельсят | | | Фальсификаторам не нужны ни документы, ни свидетельства |