Понятия и понятийные элементы

Невозможно понять что-либо, не выразив это "что-либо" с помощьюизвестных элементов опыта. Именно поэтому даже самый блестяще образованныйчеловек, не будучи специалистом, не в состоянии до конца постичь идеюкванта, как ее понимает физик, или разделить восторг биолога по поводуоткрытия доселе непредсказуемого закона живой материи. Вот что говорится обэтом в одной старой индийской сказке. Однажды слепой нищий спросил своего приятеля: - Скажи мне, что такое"белый"? На что это похоже? - Белый - это цвет,- ответил приятель.- Он похожна снег, который лежит в горах. - Понятно,- сказал слепой.- Это холодный и мягкий цвет. - Нет, не совсем. Бумага тоже белая. - Тогда это тонкий и хрупкий цвет.- Совсем не обязательно. Молоко тоже белое. - Значит, он жидкий исъедобный?- озадаченно спросил слепой. - Вовсе нет,- терпеливо продолжал объяснения его друг.- Белыми бываютразные вещи: и облака, и зубы, и борода старика, кстати, твои глаза тожебелые, потому что ты ими не видишь. - Ну что же...- вздохнул слепой.- Это жестокий цвет. Наверное, лучшевсего мне и не пытаться понять, что это такое. И действительно, даже имея прекрасное зрение, мы никогда не видимничего абсолютно белым. Самый чистый снег, как и самая высокосортная бумага,имеет какой-нибудь оттенок или отблеск, искажающий их совершенную белизну.Борода старика, зубы человека, стакан молока отстоят от такого идеала ещедалее. Белизна есть абстрактный элемент мысли; для нашего повседневногоопыта она не имеет особого значения, и тем не менее обойтись без этогопонятия было бы нелегко. В реальной жизни мы сталкиваемся с вещами, которыемогут быть более или менее белыми, но если нам нужно описать белую кошку, тонет никакой необходимости и даже возможности описывать каждую шерстинку илиже пытаться определить условия освещения; хотя и говорят, что "ночью всекошки серы", всем будет понятно, что имеется в виду. Человеческий мозгустроен таким образом, что отказывается оперировать мыслями до тех пор, покаони не облечены в более или менее четкую индивидуальную форму - понятийныеблоки. Просто удивительно, сколько путаницы было вызвано неспособностьюпонять три следующих простых факта. 1. Обращаться с мыслями адекватным образом (изолировать, измерять,смешивать, продавать) можно только тогда, когда они, подобно жидкостям,помещены в отдельные емкости. 2. Мыслительные блоки заключают в себе предшествующий опыт, которыйможет обновляться только в пределах одной упаковки. Мы не в состоянииосмыслить то, чего никогда ранее не воспринимали и что отличается от ужеизвестного нам. 3. Мыслительные блоки, или понятийные элементы, связаны друг с другомвесьма свободно, и содержимое их неоднородно. Они не являются чем-то вродеводонепроницаемых отсеков, жестко отграничивающих чистую воду от всего, чтоее окружает. Их содержимое всегда слегка варьирует по количеству и качеству,загрязнено по составу. Вот и все, что можно сказать в этой связи. Не стоит обращать вниманиена все эти несовершенства, их следует принять такими, как они есть,поскольку без них невозможны никакие формы мышления. Беда в том, что,забывая об этих несовершенствах, мы подчас совершаем серьезные ошибки,приводящие нас к периодическим приступам неуверенности в себе, а философов -к пессимизму и неверию в могущество мысли. Вот почему нам надлежит со всем тщанием рассмотреть вопрос о том, какобразуются, классифицируются и применяются в научных исследованиях этипонятийные элементы. 1. ДЛЯ ПОНИМАНИЯ СЛЕДУЕТ ПРЕЖДЕ ВСЕГО РАСПОЗНАТЬ КЛАССИФИКАЦИОННЫЕЭЛЕМЕНТЫ. Как мы могли убедиться, понимание есть установление связей междураспознаваемыми элементами природы. Чем больше мы установили связей, темглубже наше понимание. Поэтому, какой бы объект мы ни изучали, мы преждевсего интересуемся, из каких более мелких элементов состоит понятийныйэлемент и соответственно в какую систему он сам входит как составляющий.Отсюда степень подлинной научности исследования прямо пропорциональна тойточности, с которой определяются составляющие понятийные элементы. Если объектом нашего исследования является человек, нам необходимопрежде всего попытаться определить те элементы, из которых он состоит(органы, клетки, химические вещества, из которых строится его тело,элементарные представления и побуждения, которыми руководствуется егоразум), затем классифицировать и эти элементы, и человека в целомотносительно других элементов природы. Только такой процесс формулированияэлементов и их классификации способен привнести в наши мысли порядок.Разделяя элементы по признаку подобия, а также распределяя их некоторымзакономерным образом, мы изучаем их структурные и причинные связи. В своюочередь только изучение этих закономерностей дает нам возможностьвоздействовать на Природу по своему желанию. И наконец, только установлениетаких взаимосвязей в рамках одной системы дает нам возможностьконструировать теории, способные предсказывать вероятностное поведениедотоле неизученных систем, обладающих сходными структурными или каузальнымиэлементами. Если мы хотим получить информацию о деятельности почек человека, намследует прежде всего раскрыть составляющие их элементы (клетки и химическиевещества) и ту роль, которую играет основной элемент - почка - в системедругих элементов (органов) человека. Далее, по данным сравнительного анализамы выясним, что по своим основным показателям человеческая почка мало чемотличается от почек других животных. Поэтому, определив реакции почкибольного животного на лекарственный препарат, можно с большой долейвероятности предсказать состав препарата, излечивающего аналогичноезаболевание человека. 2. БИОЛОГИЧЕСКИМ ЭЛЕМЕНТАМ ОБЯЗАТЕЛЬНО ПРИСУЩА НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ.Существенным недостатком, препятствующим определению тех или иныхбиологических элементов, является их неопределенность. Биологические элементы никогда не существуют в чистом виде. Врассматриваемый биологический элемент неизбежно вторгается другой.Независимо от способа определения элемента в нем всегда имеется нечтопринадлежащее другому элементу. Можно вскрыть тот или иной орган и дать емукакое-либо имя. Пусть он получит название "почка". И тем не менее моча впротоках, кровь в сосудах и даже сами сосуды в строгом смысле слова неявляются почкой. Правильнее было бы рассматривать их как составные частитаких элементов, которые носят название "моча", "кровь" и "сосуды", ибо ониимеют куда большее сходство с аналогичными элементами вне почки, чем соструктурами, непосредственно составляющими почку. То же самое можно сказатьи по поводу соединительной ткани, нервов, всех химических элементов,образующих почку. Что же тогда есть собственно почка? Дело в том, что происходит и обратный процесс: изучаемый биологическийэлемент сам с такой же неизбежностью вторгается в другой. Если рассматриватьнекий кровеносный сосуд, входящий в почку как часть этого органа, товозникает естественный вопрос: в каком же месте он становится собственнопочкой? Если тот или иной химический элемент входит в состав почки, где жеконкретно происходит соответствующее изменение? Каковы границы биологическихэлементов? И если уж продолжать, где пролегает моя собственная граница? Чтоглавным образом составляет меня самого? Может быть, кончики ногтей на моихпальцах? Но ведь они мертвы и бесполезны. Или, быть может, наполняющий моилегкие воздух, без которого я бы умер? Но если окружающий меня воздух неесть составляющая меня материя, то где именно он становится частью меня? Вмоем носу, в легких, в крови или в клетках? Кроме того что границы неопределены, они к тому же взаимопересекаются. То же относится к пограничнойлинии между одушевленной и неодушевленной Природой. Каким образом мнеудалось бы что-то узнать о себе самом, если не определить сколь угоднопроизвольным способом хоть какую-то демаркационную линию между собственнойперсоной и остальным миром? 3. СЛОЖНОСТЬ ОЦЕНКИ БИОЛОГИЧЕСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ, а) Оценка по аналогии.Оценка по аналогии основывается на предположении, что если два или болееобъекта согласуются друг с другом в некоторых отношениях, то они, вероятно,согласуются и в других отношениях. Метафора - это риторическая фигура,которая путем аналогии наводит на мысль о таком сходстве. Любые обобщениянаходятся в зависимости от установления аналогий между объектами, которыеранее не обнаруживали никакого сходства. Магическое в основе своей метафорично. Как и сны. Как и подлиннохудожественная деятельность. В конце концов теоретическая наука - это воснове своей упорядоченное использование метафоры. А. Рапопорт Метафора - это отличительный признак гения, ибо способность образоватьхорошую метафору есть способность распознать сходство. Аристотель Первоначально термин "аналогия" применялся исключительно для выраженияколичественных отношений. Например, отношение между двумя и четырьмя аналогично отношению междувосемью и шестнадцатью, и в настоящее время в математике такой типколичественных отношений чаще всего называется "пропорцией". Однако уАристотеля мы уже находим применение этого термина для обозначениякачественных отношений, как это принято сейчас. Установление аналогий составляет основу всякого объяснения. Мыполагаем, что объяснение состоялось, если нам удалось продемонстрироватьсходство нуждающегося в объяснении объекта с чем-то уже знакомым. Именнопосредством аналогии можно ввести новый факт в сетевую структуру ужеимеющейся сокровищницы информации. Опасность рассуждений по аналогии состоит в том, что две пары терминов,которые мы сравниваем между собой, всегда в некоторых отношениях отличаютсядруг от друга, следовательно, связывающий их логический вывод обоснован лишьв определенных пределах. Нам будет легче понять, что подразумевается подгормонами, если сравнить последние с химическими переносчиками сигналов,посылаемых железами внутренней секреции для влияния на какой-либо орган,находящийся на периферии. Мы сразу же представляем себе гормоныпередвигающимися по определенным маршрутам и вызывающими должный эффект непрямо, а косвенно, путем передачи "инструкций". В этом смысле аналогиякрайне полезна, ибо способствует не только пониманию, но и предсказанию снекоторой долей вероятности тех или иных характерных свойств действиягормонов, поскольку нам известно, что имеется ряд сходных свойств,характеризующих в целом действие переносчиков сигналов. И тем не менееникогда нельзя с уверенностью предсказать, насколько далеко может бытьраспространена аналогия. Переносчики сигналов нуждаются в подкреплении,гормонам же это не требуется. Такого рода непредсказуемость ограничиваетполезность аналогий, однако без них не обойтись, когда нам нужно объяснитьновое понятие, то есть передать его в уже известных терминах. Аналогияспособна предполагать, на ней строятся все гипотезы и теории, но она неможет ничего доказать. б) Несущественное нарушает порядок. Когда вы печатаете на машинке, выпри желании можете любое слово сделать неразборчивым: для этого не нужноничего стирать, достаточно просто забить это слово буквой "X". Такоенесущественное добавление искажает буквы, обессмысливая напечатанный текст.Нечто подобное наблюдается и в Природе. Есть старый анекдот о человеке, который пил каждый день, но впонедельник - виски с содовой, во вторник - джин с содовой, в среду - ром ссодовой и т. д. Поскольку каждый раз после выпитого он, естественно, хмелел,то пришел к выводу, что причиной опьянения была содовая. Когда известныйнесущественный фактор сопровождает неизвестный существенный, такого родаошибки случаются довольно часто, что при проведении фундаментальныхисследований трудно обнаружить. В разд. "Заблуждения" приводится рядпримеров такого рода ("Молчащий маркер", с. 309, и "Несущественные факторы,вводящие в заблуждение", с. 311). В описанных случаях ошибка обычно являетсярезультатом того, что из двух агентов (или целей), которые трудно отделитьодин от другого, один инертен, однако его легко обнаружить ("молчащиймаркер"), в то время как другой активен, однако не поддается обнаружению.Получается, что наличие активного фактора можно выявить только при помощиинертного маркера, который и принимается ошибочно за причину, лежащую воснове наблюдаемых явлений. в) Несовместимые на первый взгляд теории о взаимосвязях междуэлементами могут оказаться в равной степени правильными. Теория подобнагиду: она ведет нас от одного известного факта к другому. Следовательно,теория служит подспорьем при запоминании фактов, а путем экстраполяциизакономерностей во взаимосвязях между фактами она даже дает возможностьделать предсказания по поводу того, где именно с наибольшей вероятностьюбудут найдены представляющие для нас интерес новые факты. Предположим, у подножия высокой горы расположены два селения: одно ксеверу, другое - к югу от нее. Никто из жителей этих сел никогда неподнимался на гору и не видел ее с противоположной стороны. Жители и одного,и другого села были уверены, что имеют прекрасное представление об этойгоре, по крайней мере о той ее стороне, которая им видна. Однако еслисеверный склон скалист и бесплоден, то южный утопает в цветущих лугах илесах. Соответственно два представления жителей сел абсолютнопротивоположны. Доведись им встретиться друг с другом где-нибудь вдалеке отродных мест и заговори они каждый о "своей горе", им бы никогда и в головунс пришло, что они говорят об одном и том же месте. Такого рода путаница--нередкость в экспериментальной медицине, и именно с ней связаны самыеожесточенные споры. Гистолог, изучающий сердечную мышцу после импрегнации серебром,отчетливо увидит даже самые мелкие ответвления сердечных нервов, но необнаружит гликоген; его коллега, применяя окраску кармином по методу Беста,легко обнаружит гликоген, но не увидит нервных окончаний. Если оба гистологанамеренно пользуются различными методиками, то, вероятнее всего, между нимине возникнет никаких серьезных разногласий. Нередко, однако, намереваясьприменить одну и ту же методику, гистологи сами не знают, что они по-разномуготовят растворы. В этом случае каждый из них будет убежден, что его коллегаувидел мираж.

Дата добавления: 2015-08-21