Вакцины и другие неясности

Только для того, чтобы не оставлять без ответа никакие утверждения вивисекторов, внесем такое уточнение: Гальвани и Вольта в своих экспериментах – которые, кстати, касались не медицины, а исследований электричества – использовали не живых лягушек, а мертвых. В итальянском словаре (“Enciclopedia Italiana”) в статье «Гальвани» говорится следующее: «Металлическая пара электродов раздражает у мертвой лягушки нерв, под действием которого происходит сжатие мускулов». Про Вольта там можно прочитать, что вскоре он отказался от работы с лягушками, так как нашел неорганические вещества, представляющие собой более подходящий материал для эксперимента.

Невероятная путаница, которая сегодня господствует в медицине, распространяется на исторические изложения и учебники. Например, в “Encyclopedia Americana” (1972) можно прочитать, что в 1807 году сэр Чарльз Белл открыл, что передние корни спинномозговых нервов моторные, а задние – чувствительные (закон Белла), а в статье «Магенди»: «…доказал так называемый закон Магенди (Magendie) – передние корни спинномозговых нервов моторные, а задние чувствительные». Если сейчас проверить доклады и труды этих людей, то можно установить, что Магенди хотел отобрать у Скотта честь открытия, после того, как он, невзирая на многочисленные опыты с животными, ничего не привнес в физиологию человека.

“Encyclopedia Britannica” увеличивает путаницу, утверждая, что это открытие совершил Гален примерно за 1700 лет: «Он делал надрезы на разной высоте спинного мозга и таким образом наблюдал чувствительные и моторные нарушения и нерегулярности».

Но в той же самой “Encyclopedia Britannica” в статье про естественные науки (“Science”) мы с удивлением узнаем, что другой специалист приписывает это открытие целой школе: «В Александрии ученые с помощью экспериментов на животных учились различать корни задних спинномозговых нервов, передающих чувства, и передних, передающих моторные импульсы».

Что касается Пастера, большинство словарей, в том числе американских и британских, приписывают ему открытие того, что бактерии возникают не из ничего, а вследствие деления на две части, и их убивает жар. На самом деле это доказал Спалланцани столетием раньше.

Достижение Спалланцани (Spallanzani) стало вторым по важности в бактериологии после открытия Левенгуком (Leeuwenhoek) бактерий. Пастер сделал следующий шаг, точно выяснив, какой должна быть температура, чтобы бактерии более не могли размножаться, и как долго следует подвергать бактерии ее воздействию. Антуан Бешамп (Antoine Béchamp, 1816-1895), доктор медицины и естественных наук, профессор биохимии и физики в Парижском Университете, был предшественником Пастера в сфере разработки бактериологической теории. В противоположность Пастеру, Бешамп был гуманным исследователем. Так же складывалась картина в недопонимании между Беллом и Магенди, Тейтом и Листером (асептика и антисептика), и время доказало правоту гуманных ученых.

Для Пастера и Коха бактерия была болезнью, а болезнь бактерией. Сегодня мы знаем, что бактерия не обязательно вызывает болезнь, болезнь же может возникнуть при отсутствии определенных бактерий. Бешамп относился к предшественникам, которые больше внимания уделяли «почве» (организму), чем семени (бактерии). Кроме того, официальные записи показывают, что Бешамп первым совершил множество открытий, которые приписывают Пастеру, например, выявил болезнь шелкопряда.

На самом деле, Пастер, как никакой другой ученый, добился признания за счет открытий других. Голландец Левенхук впервые увидел бактерию; итальянец Спалланцани доказал, что бактерии могут образовываться только как бактерии; француз Кагниар де ла Тур (Cagniard de la Tour) уже в 1837 году доказал, что ферментация пива происходит под воздействием открытых им бактерий; немец Швамм (Schwamm) опубликовал труд, где доказывается, что мясо гнием только в присутствии бактерий; но Пастер в 1864 году приписал себе все эти заслуги, когда обнародовал свою «бактериологическую теорию» и даже не упомянул своих следопытов; все это звучало так убедительно, что Листер, великий лондонский хирург, написал ему благодарственное письмо, а сегодняшние лексикографы относят к Пастеру достижения, которые на самом деле принадлежат другим.

Роберт Кох впервые получил чистую культуру сибиреязвенных палочек, возбудителя сибирской язвы, а Пастер изготовил из нее вакцину, для этого он ослабил бактерии. Многие историки называют ее первой вакциной в истории, как будто никогда не существовало Дженнера и восточных врачей. Врачи Востока снижали токсичность вакцины, прежде чем делать прививку. Между Пастером и Кохом сразу же возник спор, и оба они обвиняли друг друга в плагиате.

Пастеровскую вакцину от бешенства, так же как и от сибирской язвы, восхваляют как спасительное средство, хотя обе они стали большим бедствием. Известно, что с ней боролись, главным образом в Германии, и что она неоднократна становилась причиной больших жертв. Если вакцина слишком сильна, то она может стать причиной катастрофы; если она слишком слаба, то в ней нет нужды. Об этом можно было прочитать еще в 1906 году в “Zeitschrift für Hygiene und Infektionskrankheiten” (выпуск 54).

Согласно сообщению в “The Standard” (9 июля 1892), в Новом Южном Уэльсе представитель Пастера привил стадо из 12524 овец; в результате, 3174 овец погибли. Если подобного несчастья не происходит, это потому, что вакцину разбавляют водой до безопасного состояния, и, в результате, от нее нет ни пользы, ни вреда.

В своем труде «Разоблачение Пастера» (“Pasteur Entlarvt”) (1939) цюрихский зубной врач Людвиг Флигель пишет: «Биограф Пастера, его зять Рене Валлери-Радо, умалчивает по поводу владельца стада, которому Пастер должен был заплатить за животных, убитых вакциной. Невзирая на очевидный неуспех пастеровской вакцины от сибирской язвы, все институты и бактериологи, заинтересованные в бизнесе, начали расхваливать свой товар и привлекать крестьян неверной статистикой. Что до традиционных медиков, их нечего было бояться, они легко поддаются влиянию, и каждый из них передает другому чепуху. Если бы живодеры были нормальными людьми, они не могли бы заниматься своим позорным ремеслом, на такое способны только люди со значительными отклонениями в мозгу. С помощью титула профессор и доктор не очень сложно обманывать правительства и других доверчивых людей».

Потом Пастер разработал так называемую вакцину против бешенства, которая представляет собой самый запутанный случай в столь запутанной сфере вакцин.

Бешенством заражается лишь малый процент людей, укушенных бешеным животным. Но когда это происходит, болезнь чаще всего оказывается смертельной. Поэтому ради безопасности всех тех, кого покусало бешеное животное, подвергали лечению, разработанному Пастером. Тем не менее, иногда умирает и вакцинированный человек. В этом случае смерть приписывают недоброкачественной вакцине. Очень часто оказывается, что причиной инфекции стала вакцина, а не укус – например, если в дальнейшем выясняется, что животное было здорово. Даже укус бешеного животного вызывает инфекцию очень редко. Этого не происходит практически никогда при соблюдении обычных правил гигиены, то есть, при немедленном промывании раны водой.

Поль де Кройф (Paul de Kruif) в своем бестселлере «Охотники за микробами»(“Microbe Hunters”, Harcout, Brace, 1926/1953) рассказывает невероятную историю о девятнадцати русских крестьянах, которые после покуса предположительно бешеным волком отправились в Париж, чтобы сам старый Учитель ввел им новоизобретенную вакцину. Согласно Полю де Кройфу, 16 русских пациентов были «спасены», благодаря пастеровской вакцине, шестнадцать русских пациентов были спасены и «всего трое» умерли. После своего героического поступка Пастер стал знаменитостью мирового масштаба и внес большой вклад в прославление «современной» лабораторной науки. Три смерти из девятнадцати – это приблизительно составляет 14% смертельных случаев. Но сегодня мы знаем, что из ста человек, которых укусило бешеное животное, в средне инфекцию получат меньше одного, следовательно, можно предположить, что как минимум два, а, вероятно, и все три русских крестьянина умерли из-за вакцины Пастера, так же как и множество людей после них. Кроме того, в те времена в России не было возможности выяснить, страдал ли волк бешенством. Часто случалось так, что зимой голодные волки нападали на жителей деревни; и сегодня многие люди, например, в Италии все еще думают, что каждая собака, кусающая человека, должна быть бешеной, иначе бы она не стала кусаться.

Многие врачи-специалисты даже придерживаются мнения, что бешенство как отдельная болезнь встречается только у животных, и что часто диагноз бешенство ставят тогда, когда на самом деле речь идет о столбняке, остром и серьезном заболевании, имеющем сходные симптомы. Каждая инфицированная рана может вызвать столбняк, и, что примечательно, в Германии люди после укуса собаки должны сделать только противостолбнячную инъекцию. В “Spiegel” (18/1972, с.175) написано, что в течение 20 лет в Германии от бешенства умирают пять человек. От столбняка ежегодно умирают сотни людей.

Среди многих врачей, с которыми я беседовал в Европе и Америке, не было ни одного, кто гарантированно когда-либо видел человека, больного бешенством. Количество случаев, о которых сообщает Национальная Служба здравоохранения США в Ежегодном приложении о болезнях и смертности (Morbidity and Mortality Annual Supplement), составляет два – из 205 000 000 человек. При условии, что диагноз был правильным. Для сравнения: 148 человек умерли от столбняка, 22096 – от сальмонеллеза, 56797 – от желтухи, 433405 – от стрептококковых инфекций и скарлатины.

Врачи, которые впервые сталкивались с подозрениями на бешенство, жаловались, что им не на что было ориентироваться; Когда Пастер захотел усовершенствовать свою якобы защитную вакцину, которая часто вызывала параличи, его основной трудностью стал поиск больных бешенством собак. В конце концов ему пришлось брать здоровых собак, вскрывать им череп и инфицировать их с помощью мозговой субстанции немногих бешеных собак, которых ему удалось найти.

Пастер так и не нашел возбудителя бешенства. В наши дни все, что касается этой болезни, еще более туманно, чем во времена Пастера. Доказано только одно: с тех пор, как Пастер разработал свою «вакцину», количество смертельных случаев среди людей увеличилось, а не уменьшилось.

В настоящее время при вскрытиях бешенство устанавливают при наличии «частиц Негри», названных так в честь итальянского патолога и бактериолога Негри, который в 1903 году заявил, что эти тельца-включения обнаружены в плазме нервных клеток и спинномозговых нервах у бешеных собак. Но Джон А.Маклафлин (John A. McLaughlin), выдающийся американский ветеринар, которого в 60-е годы вызвали на Род-Айленд для исследования крупной эпидемии бешенства, будто бы вспыхнувшей там, и который провел многочисленные вскрытия собак, установил, что собаки с симптомами «бешенства» не имеют телец Негри, зато их множество у собак, умерших от других заболеваний. Один ветеринар и Неаполя, где страх бешенства превратился в одержимость, показал мне изображение телец Негри в учебнике – единственное виденное им – и они выглядели точно так же, как тельца Ленца-Синигаллиа, встречающиеся у собак с чумой. Никто не знает, сколько было убито больных чумой собак – по распоряжению властей, рвение которых превышало их уровень знаний.

Несколько лет назад доктор Чарльз В.Дуллез (Charles W. Dulles), известный врач в Филадельфии и преподаватель истории медицины в местном университете, сказал по этому поводу следующее: «Я хотел бы сослаться на свой собственный опыт в лечении людей, которых якобы покусали бешеные собаки. За 30 лет я не столкнулся ни с одним случаем бешенства, вместе с тем я, наверное, видел больше случаев так называемой водобоязни, чем какой-либо другой медик».

Почти каждый настоящий специалист понимает, что несомненен тут лишь один факт, известный еще Гиппократу: лучшая защита от этой (и не только этой) инфекции – чистота. В сообщении №523 (1973) под названием «Экспертная Комиссия ВОЗ по бешенству, шестой доклад» (WHO Expert Committee on Rabies, Sixth Report, – следовательно, на эту тему ранее было не менее пяти докладов ВОЗ) говорится о все большем количестве доказательств в пользу того, что парентеральное введение людям вакцины против бешенства «при определенных условиях» приводит к смерти (с.20). Ранее (с.17) указывается: «Комиссия не рекомендует производство вакцины типа Ферми, потому что она содержит остаточную жизнеспособность вирусов».

Остаточная жизнеспособность вирусов – это поистине серьезное обвинение высокопоставленных лиц против вакцины; но, кажется, никто не принял его во внимание и не понял. Это просто означает, что очень немногочисленные люди с диагнозом «бешенство», возможно, умерли не от укуса собаки, а от укола врача.

Кульминационный момент доклада ВОЗ можно найти на странице 27: «Комиссия подчеркивает, что лучшее лечение состоит в местной обработке раны. Она должна производиться через тщательное промывание водой с мылом». Этот пункт повторяется на следующей странице: «В качестве срочной меры и первой помощи рекомендуется промывание раны водой с мылом». Потребовалось не менее шести докладов «экспертов» Всемирной Организации здравоохранения, чтобы прийти к заключению, которое отстаивал еще Гиппократ.

Кто внимательно читает этот и другие доклады ВОЗ, тому действительно бросается в глаза, что серьезные студенты-медики почти ничего не имеют в качестве опоры, кроме медицины Гиппократа и здравого смысла. Но ВОЗ не может этого признать, в противном случае от людей следует ждать вопроса: «А для чего вообще нужна ВОЗ?». ВОЗ, которая находится в одном из самых больших и дорогих зданий в мире, с большими, светлыми и пустыми залами, библиотеками, где мне на потеху собраны все медицинские публикации со всего мира, с бесчисленными служащими, получающими большую зарплату за ничегонеделанье и ордой холеных секретарш, помогающих им в этом занятии. Этот огромный комплекс зданий, находящийся в окружении газонов и цветников в одном из самых красивых районов Женевы, представляет собой противоположность тысячам лабораторий во всем мире, где миллионы животных погибают в научных пытках.

Недавно была разработана новая вакцина от бешенства, и служащие ВОЗ описывают ее как «фантастический прорыв». “Time” (27 декабря 1976) пишет про нее: «Группа американских и иранских врачей сообщила на прошлой неделе в печатном органе американского врачебного общества, что 45 иранцам, которых покусали бешеные собаки, сделали всего лишь шесть уколов этой вакциной. Ни у одной из жертв не развилось бешенство и не наблюдалось аллергических реакций. Причина: новая вакцина, в отличие от старой, культивировалась на человеческих клетках, а не на животных. В то время, когда у пациентов формировались антитела против бешенства, они не страдали от болезненных реакций, вызванных чужеродным животным белком».

В течение последних 100 лет антививисекционисты и другие здравомыслящие люди говорили, что должны быть более качественные пути для медицинской науки, чем завещанные Клодом Бернаром, и пастеровская «вакцинация против бешенства» - это чушь. Официальная наука в кои-то веки начинает понимать эту очевидную правду, и в работу включаются сильные мира сего.

Дата добавления: 2015-08-21