Горы Нрады. Жилы под чешуей вздулись и Великий Амдебаф резко выдохнул

… Жилы под чешуей вздулись и Великий Амдебаф резко выдохнул. Сияющий сгусток вонзился в спину старика. От удара когтей грифоницы с коротким вскриком тщедушное, изувеченное тело Бирдинира рухнуло и покатилось по стылому полу пещеры, но и ее отшвырнуло в сторону, повергнув в болевой шок мощными хлыстами молний.

- Успел! – облегченно выдохнул Амдебаф и прыжками метнулся к поднимающейся, грозно шипящей, Лиилле. От нее воняло опаленным пером и подгоревшей кожей. Струйки сизого дыма поднимались из густого меха, расчерченного извилинами пропаленных следов. Грифоница трусила головой и грозно щелкала клювом, сведя брови. Ее глаза прищурились смертоносной стремительностью.

Вокруг тела Бирда горела слоистая защитная сфера магии.

- Я ж тебе говорил! – простонал отшельник с трудом поднимаясь на ноги.

- Мама Лиилла, не надо! – Амдебаф встал на задние лапы меж остервеневшей от жгучей боли и страха чужого места грифоницей и стариком, но упругим броском Лиилла перемахнула малыша, прикрывая спиной от двуногого. Разглядев в полумраке силуэт огромного дракона она вжалась в пол, напряглась, вся шерсть на ней стояла дыбом. Зверь изготовился к последней битве за своего малыша.

Бирдинир неимоверно быстро прыгнул к голове драконихи, расколол несколькими вспышками рун кокон защиты, превратив его в сияющий щит, и в его правой руке полыхнул холодным блеском обнаженья древний товарищ – клинок.

- Поджаришься, ох поджаришься на щите, а клиночком я тебя, мохнатая, и нашинкую! – руки старика сильно дрожали, но глаза блестели холодной решимостью. Сдаваться он не собирался.

Сердечко малыша зашлось чечеткой неминуемой беды. Разум взбунтовался и…

- Ну-ка! З-а-с-т-ы-ть в-с-е-м!!! – покинувший пасть, тонкий голос дракончика вдруг превратился в басовитый резонанс набата, сковавший невидимой напряженной силой каждую нить, каждое мышечное волокно в теле защищающегося Бирдинира и нападающей Лииллы. Ни один ни другая не могли ни то чтобы шелохнулся, даже вздохнуть.

Амдебаф удивленно наклонил голову и, приподняв лапу, расчертил воздух указательным пальцем.

- Так-то лучше! Да!... И как это у меня получилось? – не веря в содеянное, Амдебаф не спеша обходил, застывшую словно гротескная статуя, грифоницу.

- Мама Лиилла, Бирдинир мой друг! Понимаешь? – разум Великого посылал в животное сознание защитницы мощные волны теплого чувства дружбы и привязанности, указывая на бледного тщедушного старика – те же чувства, что чувствовал к себе в бессловесном сердце грифоницы. – Друг! Успокойся. Все хорошо. Все будет хорошо. Он… - Амдебаф повернулся к отшельнику и даже в бледном свете одиноких кристаллов горного хрусталя увидел как выпучились глаза старика, а тело начало синеть.

Дракончик вдруг уловил, что даже не чувствует пульсации сердечных ритмов парализованных друзей.

- Дышать! Дыша-а-ать! Отомрите! – вопя тонким голоском, метался молнией вокруг коченеющих друзей Амдебаф, но оцепенение не отходило. Сердце, задыхаясь от отчаяния, сбросило разум в вязкий, удушливый транс – Дурзагур! – вырвалось громоподобным гудением заклятье из уст Великого.

Хриплые жадные вздохи повалившихся на пол Бирдинира и грифоницы Лииллы полнились радостью обреченных, вырвавшихся из самой глотки Смерти.

- Ну… ты… можешь… - кашляя и едва приподнимаясь на локтях чуть слышно простонал отшельник.

Клюв Лииллы был широко открыт, грудь рывками вздымалась. Покачиваясь на ногах, она сделала несколько шагов к Амдебафу и легла рядом, не спуская глаз с Бирдинира.

- Никогда… не думал… что с таким удовольствием… дышится. О-о-о… Блаженство какое! Меня то за что?... Вот с ней-то и надо было колдовство чинить! – мотнул небрежно подбородком в крылатую поединщицу старик. Лиилла грозно зашипела в ответ.

- Чего? Не нравится? А мне думаешь приятно из-за тебя от столбняка бездвижного кончаться?! А? Я свою смертушку совсем иначе представлял! То-то! М-да… - Бирд пошатываясь опирался на рукоять меча. – Ладно ть. Поскакали, порезвились и ладушки, - отшельник пристально исподлобья глядел на опасную хищницу. – Унялась? Озоровать боле не будешь?

- Она не будет, - Амдебаф ласково потерся о щеку утробно порыкивающей грифоницы. – Она хорошая.

- Хорошая, - неуверенно повторил старик и движением пальцев левой руки рассеял магический щит. – Очень хочу надеяться, что не доведется моей головушке проснуться у нее в брюшке мягоньком, меховом. На тебе ответственность, малец… А за сферу защитную благодарствую, Амдебаф сын Иррады, и за спасение мое от Зираидян темных прими почтение, – старик низко поклонился. – Ловок, смел, сведущ в неопределенности, но вот с магией твоей Божественной… ты того…поосторожнее. А то не собрать старику в другой раз костей-то стариковских, - Бирд ласково улыбнулся.

Амдебаф быстро подбежал и вскарабкался на руки учителя. Грифоница тут же зашипела и рывком встала.

- Не обижу я его, Лиилла. Не обижу твоего сынишку нежданного. Дорог он мне и сердцу мил, не тревожься, - голос старца звучал настолько мягко, что грифоница прекратила урчать и с опаской, но все же сделала несколько робких шагов на встречу. – Вот и славно. Подружимся мы с тобой, летунья пушистая.

Амдебаф взмахнул крыльями и перепорхнул на мохнатую спину грифоницы.

- Сейчас приоденусь, принаряжусь… а ты рассказывай, странник-охотник, как встретил-то ее, да где тебя носило? Не обессудь, что в дороге, когда мы тропами сюда поднимались, рассказывать тебе запретил. Мысленная тишина нужна была. Если уж мы, эльфово племя, мысли читать можем, то почем знать не читают ли мысли и войны чужестранные.

И рассказал Амдебаф своему учителю о атакующем духе, о неудачной охоте и падении в каменное ущелье. Рассказал о пещере приемной матери и о ее мертвом потомстве. Во время рассказа дракончика старик облачался в темно–бардовое одеяние, украшенное королевской роскошью золотых узоров. На высохшей плоти отшельника брюки и короткая куртка сидели конечно уже совсем не так, как на упругом тренированном воине-всаднике, но все равно Бирдинир выглядел по-королевски величаво, не смотря на увечье лица. Сухая рука пристегнула меч к плетеному золотому поясу.

Судьба заставила древнего стража Эндоры принять торжественный вид. Вот только для чего? Старик знал ответ на этот вопрос и тихо про себя улыбался долгожданному моменту.

- Вот оно значит что, - Бирдинир подошел к грифонице и осторожно протянул руку к поврежденному крылу. Она отшатнулась и недовольно урча попятилась назад. Амдебаф так и оставался у нее на спине.

- Не бойся, не бойся. Мне глянуть надобно. Хоть и слаб я на Фару нынче, но лечение начинать сейчас надлежит.

Амдебаф спрыгнул на пол и расправил крыло, приглашая Лииллу повторить движение. Та быстро поняла, что от нее хотят и расправила поврежденное крыло.

- Умница! Умница Лииллушка! – Бирдинир бережно погладил ее по перьям. – Хорошо. И впрямь ничего не задето. Пару дней и отрастет перо под моим пением исцеляющим. Так говоришь дух тебя замытарил? Говоришь смертушки твоей возжелал? Не советчик я здесь, Амди. Это что-то из жизни твоей прежней за тобой тянется. Долг какой не исполненный, клятва иль надежда не сбывшаяся. Не ведаю. Но… - старик многозначительно поднял палец, - но подсобить подсоблю. Удар по связи душевной приходит. Кто-то узор твоего рассудка помнит четко и явственно. Хоть и меняется этот узор при прохождении из смерти в рождение, но не до неузнаваемости. Как только ощутил малейшее касание, изменись, сдвинь свой рассудок, замути вращением Фару, словно растворяешься в океане небесном ветром непостоянным. Не найдет тебя зов и посыл не достигнет. Пустым местом ускользающим в узоре мира растворишься. Вот тебе моя наука, малыш, - Бирдинир взял кристальное навершие прежнего посоха и принялся прилаживать к ореховому шесту.

- Сейчас посох соорудим. Песню споем сливающую, струны мира в узел посоха колдовского сплетающую. Подпоешь Великий, молнии изрыгающий? – подмигнул старец. – Посох починим и за заступницу твою примемся…

Дата добавления: 2015-08-21