Расследование 117

тересовать меня в сотрудничестве с ними. "Вы хотите знать, поче­му был убит ваш отец?" - спросил он.

"Это вернет его?" - спросил я.

"Нет", — ответил агент.

"Тогда я не хочу этого знать". Я сел в свою машину и уехал. Боль­ше ФБР не выходило на меня и не звонило моему адвокату.

Находиться под расследованием крайне неприятный опыт. Но я получил определенные жизненные уроки, научившие меня знать свои конституционные права. Я знаю, как этими правами пользо­ваться. Если полиция задает вопрос человеку под подозрением, в 9 случаях из 10 мысленно они уже считают этого человека винов­ным. Они просто хотят выяснить, удастся ли им выдвинуть обвине­ние, чтобы этот человек предстал перед судом. Я всегда вспоминаю мудрые слова моего отца: ФБР не задает тебе вопросов, на кото­рые, по их мнению, у них уже есть ответ. Начиная с девятилетнего возраста, я видел, если кто-то становится мишенью расследования, уже нельзя просто пытаться что-то объяснить и откреститься от этого. В некоторых случаях, когда вам предъявлено обвинение, вы можете доказать свою невиновность с помощью свидетельских по­казаний. Но труднее всего защищаться, если вы сталкиваетесь с сфабрикованным ложным обвинением.

Это тяжелые жизненные уроки, особенно если они получены в молодом возрасте. Но мне пришлось их усвоить вскоре после смер­ти отца в 1979 году. Я столкнулся с затруднительной ситуацией. По­явились вопросы, на которые было необходимо ответить, и были проблемы, которые следовало выбросить из головы. Люди, винов­ные в смерти моего отца, находились с одной стороны. Они знали, как мы любили отца, как он ставил нас на ноги. Именно поэтому для меня не стало сюрпризом, что кое-кто считал, будто мы с Джо-уи можем попытаться отомстить за своего отца.

С другой стороны, находилось ФБР, которое хотело знать, знаем ли мы что-либо о смерти отца, если да, то что именно. Двое аген­тов ФБР приходили к нашим дверям еще до похорон отца. "Нам нечего вам сказать", - сказал я им, не позволив пройти дальше ко­врика перед входной дверью.

"Мы всего лишь хотим задать вам несколько вопросов", — наста­ивали они.

"Вот что я вам скажу. Мне нечего вам сказать". Я закрыл дверь и повернул замок, но знал, что это не последний их визит.

После смерти отца я чувствовал такой гнев и такую боль, что от­чаянно нуждался поговорить с кем-то, чтобы понять, как все про-

118 ДЕЙТРЕЙДЕР: КРОВЬ, ПОТ И СЛЕЗЫ УСПЕХА

изошло. У меня появился такой шанс, когда нас пришел навестить один из его друзей, человек, которому, как говорил отец, я мог до­верять во всем. Он любил моего отца как родного. Не было ничего, что бы он не смог сделать для нас. Всем своим сердцем я чувство­вал, что могу доверять ему. Он взял на себя обязательство пору­читься за нас с Джоуи в кругу людей, которых знал он и мой отец. Он дал свое слово, что мы с братом не будем мстить. Этот человек взял на себя ответственность за нас. Тем самым он помог мне по­кончить с моей собственной душевной войной.

Надо понимать, что мой отец никогда бы не стал спрашивать, что делать, если бы пострадал кто-то из членов его семьи. Он был сам себе командир, и в таком вопросе он обо всем позаботился бы сам. Но, что мог сделать я в свои 22 года, только что закончивший колледж? Но что еще более важно, какое решение было бы пра­вильным по отношению к моей матери, моему брату и самому се­бе?

Друг моего отца сел за кухонный стол напротив меня, сложив ру­ки на груди. Я хотел увидеть в нем силу и руководство к действиям, но было ясно, что он глубоко подавлен смертью отца. Тем не менее он пришел ради меня и дал совет, который шел из его сердца и его опыта. "Льюис, — начал он, — жизнь твоего отца была его жизнью. Я знаю, тебе тяжело понять, что произошедшее с твоим отцом про­сто бизнес. И для меня тяжело это понять. Но мы не можем ниче­го с этим поделать. Для вас с братом ваш отец хотел чего-то абсо­лютно другого. Теперь нам надо жить собственные жизни. Нам на­до оставить это в прошлом".

В моих мыслях я постоянно слышу эхо того, что отец говорил мне бесконечное число раз: "Я делаю то, что я делаю, чтобы тебе не надо было этого делать ".

Я понимал, о чем говорил мне друг моего отца. Несмотря на гнев, горевший у меня внутри как напалм, я должен был уйти в сто­рону. "Льюис, если мы узнаем, кто сделал это с твоим отцом, я бу­ду там с тобой, — сказал он. - Но это то, что я никогда не узнаю, потому что я был связан с твоим отцом. И ты этого никогда не уз­наешь. Будем ли мы что-то делать? Сможем ли мы когда-нибудь что-то сделать?"

"Нет, — сказал я, но в душе, движимый собственной болью и гне­вом, я хотел сказать "да". - Я только не могу поверить, что они могли так поступить с ним. Я не могу поверить, что отца могли так

---

Дата добавления: 2015-08-13