Расследование 109

дей, что иногда кто-нибудь старается сделать что-то для меня в ка­честве жеста благодарности. От этого источника благодарность по­ступила в форме предупреждения. Он сказал мне, что ФБР следит за мной из-за прошлого моего отца. Потом он добавил мне кое-что еще: готовится операция, связанная с расследованием ситуации на торговом полу, и я мишень данной операции.

До тех пор, пока история не вышла в заголовки газет, я молчал обо всем, что мне было сказано. Я благодарен этому человеку за его предупреждение, хотя и не знаю, было ли сказанное правдой. Пре­дупреждения и спекуляции на тему, что в один из дней ФБР добе­рется до ямы, были всегда. Эти "крики о волках" продолжались на протяжении многих лет, и я не воспринял сделанное предупрежде­ние слишком серьезно.

Что касается наблюдения за мной со стороны ФБР, моей изна­чальной реакцией было удивление, а потом гнев. В 1984 году нало­говое ведомство США проверило всю мою банковскую историю, причем не с целью аудита налогов, а для проверки денежных сумм, поступавших на мой счет и уходивших с него. В 1985 году ФБР предприняло тот неофициальный визит в Salomon Brothers. Теперь они снова следили за мной, пытаясь найти некую связь между мною и организованной преступностью. Уверяю вас, когда подоб­ное происходит, вы начинаете нервничать. Никому не хочется быть объектом расследования со стороны ФБР, СВД (Службы внутрен­них доходов) или кого-либо еще.

В течение двух лет после того, как расследование стало достоя­нием гласности, торговый пол находился в сильном напряжении, поскольку судебные процессы по выдвинутым обвинениям про­должались. Парни, знавшие друг друга всю жизнь, внезапно пере­стали общаться. Каждый боялся, что другой согласился давать по­казания со стороны государства. Трейдеры стали похожи на при­зраков, их тела оставались в яме, но мысли были где-то далеко. Яма превратилась в улей подозрений. Вы могли увидеть пару ребят, идущих по залу и прикрывающих рты руками, чтобы никто не мог услышать их разговор. Телефонные звонки делались только с плат­ных автоматов, вне стен биржи. Это выглядело как сцены из филь­ма Мартина Скорцезе, только реальные герои были разной этниче­ской принадлежности и их фамилии оканчивались не только на гласные буквы.

По мере того, как обвинительные процессы развивались и рас­следование охватывало все большее число подозреваемых, некото-

110 ДЕЙТРЕЙДЕР: КРОВЬ, ПОТ И СЛЁЗЫ УСПЕХА

рые ребята, от которых никто не ожидал стукачества, сразу стали свидетелями со стороны обвинения. Другие, от которых я ожидал, что они расколются при первом нажиме, оказались стойкими, вы­держали суды и были оправданы. Иногда человеческая натура под давлением обстоятельств может проявляться в самом удивитель­ном свете.

Всегда, когда в яме появлялся трейдер с новым членским знач­ком, мы причисляли его к третьему сорту. "Как тебя зовут? Откуда ты? Кто ты такой?" А затем, ради смеха, мы его обыскивали. Я на­зывал это "проверкой на честность", когда выглядящему порядоч­ным парню устраивали тяжелую проверку. Однако во всех наших шутках была доля серьезности. Никогда нельзя было быть уверен­ным, кто это был, и что он собирался делать.

Для многих трейдеров расследование ФБР означало конец хоро­ших времен. Трейдеры тяжело работали, играли и хорошо отдыха­ли, приобретали массу предметов роскоши и "игрушек". Если в 1980-х в Нью-Йорке были свои танцующие мальчики Уолл-стрита, то в Чикаго гарцевали местные пижоны. Те, кто еще недавно зади­рал нос перед всем миром из затемненных окон лимузинов и "фер-рари", внезапно почувствовали свирепый взгляд направленных на них камер. Они пересматривали свой образ жизни в сторону уме­ренности, оставляя "роллс-ройсы" и "мерседесы" дома и отправ­ляясь на работу на "блэйзерах" или пикапах.

Их нервы были на пределе не только из страха перед тем, что могло случиться, но и из-за их собственной неуверенности, как жить дальше. На их лицах можно было прочитать страдание от не­знания, что надо говорить, если ФБР начнет задавать прямые во­просы. Должны ли они стать свидетелями обвинения, чтобы спас­ти свои шкуры, принося в жертву близких друзей? Не сдаст ли их ближайший друг обвинению со всеми потрохами? Не имели ли они каких-либо дел с кем-то, кому нельзя по-настоящему доверять? И они толкли из пустого в порожнее, что им следует делать и что они будут делать. Все это происходило в течение "моего" десятилетия, в 1980-х, когда каждый старался выглядеть божьим агнцем, но многолетняя дружба уничтожалась простым щелчком. В этой ат­мосфере недоверия и неопределенности я видел, как многие трей­деры замыкались в себе, их жизнь рушилась, и от длительной друж­бы не оставалось и следа.

Что касается меня, то я спал спокойно. И это было не потому, что я был крутым парнем, которому плевать на ФБР. Мое самооб-

РАССЛЕДОВАНИЕ 111

ладание исходило из знания, что я буду делать, если меня вызовут по повестке. Я бы стал отвечать на вопросы с помощью советов ад­воката, но я бы никогда не сдал друга или коллегу. Мое воспитание не позволяло других альтернатив. Я никогда не стал бы "крысой", стучащей на кого-то другого. Этому правилу чести научил меня мой отец.

И хотя повестки я так и не получил, в тот момент, когда рассле­дование получило огласку в прессе, я предпринял меры предосто­рожности. Я нанял адвоката Тома Салливана, бывшего прокурора, работавшего в юридической фирме "Jenner and Block". Это стало для меня некоей страховкой, поскольку никто не может знать, ко­го ФБР начнет допрашивать следующим.

Трейдеры, которым предъявили обвинения, иногда подходили ко мне за советом, поскольку знали мою биографию и мой опыт. Некоторые люди даже не хотели разговаривать на тему расследова­ния. Они боялись, что это может быть интерпретировано как со­здание препятствий правосудию. Но когда у людей проблемы, они ищут совета у кого-то сильного. Для многих трейдеров таким чело­веком был я. Я всегда советовал нанять адвоката и слушать его со­веты. Два раза я буквально физически притащил к адвокату двух валютных трейдеров, которых я знал со студенческих лет. Они так нервничали, что не могли решиться пойти сами.

В один из дней я пришел к Томасу Даркину, адвокату, защищав­шему одного трейдера, которому в ходе расследования предъявили обвинение. Когда меня ему представили, Даркин сказал: "Я всегда хотел встретиться с вами".

"Почему?" — спросил я с небольшим подозрением.

"Потому что в течение этого расследования ни чье имя не упо­миналось так много раз, — рассмеялся Даркин. — А вам так и не прислали повестку".

Мне говорили, что мое имя проходило в отчетах ФБР о данном расследовании, известных, как Форма 302. Когда трейдерам зада­вали вопросы, агенты ФБР спрашивали, как долго они работали на Мерк и в каких ямах торговали. Когда они узнавали, что трейдер какое-то время работал в 8&Р-яме, сразу задавались вопросы обо мне и нескольких других крупных игроках. Мне говорили, что в от­ветах обычно говорилось, что я крупнейший игрок в 8&Р-яме. О том, что еще эти трейдеры говорили ФБР, я больше никогда не слышал. В ходе того расследования меня ни разу не допрашивали.

112 ДЕЙТРЕЙДЕР: КРОВЬ, ПОТ И СЛЕЗЫ УСПЕХА

Но я узнал, что привлекал внимание ФБР, потому что был круп­ным игроком в 8&Р-яме и одновременно совладельцем брокер­ской группы "Associated Brokerage Services Company", или "ABS Partners". ABS основана в середине 1980-х Маури Кравитцом и трейдером Джимми Каулентисом. На протяжении многих лет Ма­ури и Джимми были соперниками, но тем не менее они объедини­лись, что в конечном счете привело к созданию одной из наиболее влиятельных брокерских групп на полу Мерк.

Когда я только начинал торговать, брокеры часто формировали дружеские ассоциации, договариваясь помогать друг другу испол­нять приказы клиентов и делить получаемые комиссионные. Поз­же, по мере распространения влияния брокерских групп на полу биржи, эти ассоциации становились более формализованными. Независимые брокеры пытались воспрепятствовать этим процес­сам, лоббируя принятие нового правила, которое в конечном счете стало замаскированным благословением брокерским группам. Это правило гласило: если член брокерской группы не имеет финансо­вых ресурсов для покрытия ошибки или непрошедшей сделки, члены этой группы должны способствовать урегулированию этой ситуации. После краха 1987 года, когда из-за ошибок так много брокеров всплыло брюхом вверх, брокерские группы предоставили крупным клиентам соответствующие гарантии. В дальнейшем ин-стшуционалы предпочли иметь дело с брокерскими группами, а не с независимыми брокерами.

ABS была во фьючерсной торговле своего рода списком "кто есть кто", включающим таких людей, как Джек Сандлер, Маури Кравитц, Джимми Каулентис, брокер Майкл Крайст, и Майк Гет-тес, совладелец клиринговой фирмы "RB&H Financial". Эти люди представляли собой мощную комбинацию политического влия­ния, финансового потенциала и деловой проницательности, что делало ABS очень сильным соперником на полу биржи.

ABS имела возможность привлекать клиентский бизнес со всех ям Мерк. В обмен на заключение контракта, чтобы клиент мог пользоваться брокерскими услугами ABS, комиссионные для этого клиента были значительно ниже стандартных $2 за контракт. Пока дела брокерских групп шли хорошо, некоторые стали считать, что эти группы имеют несправедливое преимущество в виду их разме­ра и возможностей.

Внимание ФБР было привлечено к ABS после того, как одному из принципалов и двум брокерам предъявили обвинение в дока-

---

Дата добавления: 2015-08-13