Северний Военно – Морской Флот 4 страница

На морском охотнике. Который шел в Мотовский залив, я договорился с командиром, что по пути он меня высадит в губе Ягельная, и, не задерживаясь, пойдет дальше своим маршрутом. Когда я сошел на одну из скал губы Ягельная, а корабль удалился, кругом наступила непроницаемая тьма. На строительной площадке и лагере расположения батальона ни одного огонька. Кругом мертвая тишина. С трудом, добравшись до строительного участка, я узнал, что скала, на которой стояла передвижная электростанция, треснула и разошлась настолько широко, что в нее провалилась электростанция и скрылась глубоко под водой. На той же платформе была смонтирована и радиостанция. Поэтому участок оказался без электроэнергии и без связи. Попытки вытащить их не увенчались успехом. Строящаяся столовая оказалась разорванной на две половины, по центру ее зияла более чем двухметровая пропасть. Разлом скалы произошел ночью, поэтому никто из людей не пострадал. Остальные объекты строительства тоже не тронуты. Плавающих средств на участке никаких нет и поэтому уже третьи сутки они не могут доложить о ЧП ни в Полярный, ни в Североморск. Посылать связных по тундре и скалам в кромешной темноте побоялись – погибнут. Сидят, ничего не делая, больше 1000 человек, продукты на исходе, палатки не отапливаются и другие неприятности. Начальство участка, командование батальона разводят руками, ожидая случая связаться с верхами, коммунисты и комсомольцы заодно с начальством ничего не предпринимают, солдаты и сержанты возмущаются. Беседуя с солдатами, я обнаружил среди них списанных с кораблей матросов, бывших сигнальщиками в период прохождения службы. У меня возникла мысль – попробовать передать Луганскому сообщение морскими сигналами через проходящие в океане корабли. Взяв все необходимое (паклю, бензин, рукоятки от лопат, проволоку), мы вместе с бывшим сигнальщиком пошли на самую высокую сопку. Зажгли наш «инструмент» - работает. Погасили его и стали ждать появление в пределах видимости каких-нибудь огоньков, движущихся по океану. Ждать пришлось долго, было время полюбоваться и морем, и небом. Наконец, часа через 3-4, матрос заметил светящуюся точку далеко в море. Видимо, это был свет на клотике мачты проходящего корабля. Сигнальщик быстро зажег куски пакли, намотанные на палки и пропитанные бензином. Взяв в обе руки по одному факелу, начал морским сигнальным семафором передавать текст: «Чабаненко, Власову, Луганскому. Электроэнергии, продуктов нет. Срочно высылайте. Рязанцев». Этот же сигнал мы передали на еще один проходящий огонек. Получив от обоих, что наш сигнал принят, стали ждать.

Через пол суток к нам прибыла баржа с небольшой передвижной электростанцией, привезли продукты и даже радиста с радиостанцией. Почти недельное заточение людей в кромешной темноте и холоде окончилось. Солдаты, сержанты и некоторые офицеры выглядели как разбойники старинных времен. Грязные, заросшие щетиной, обшарпанные, как дикари. Настроение у людей поднялось, солдаты даже шутили: «А мы могли и дальше дрыхнуть, ведь за «дикость» нам одинаково заплатят». Они были готовы мужественно и терпеливо переносить трудности и дальше. Они уже привыкли, постоянно находиться в неблагоприятных условиях борьбы с природой.

Очень правильно писал знаменитый полярник Де Лонг «Этот край создан для того, чтобы учить мужеству и терпению». А начальник американской полярной экспедиции профессор Кейн утверждал: «Одни сутки, прожитые в этих местах во время полярной зимы, это больше, чем год, проведенный в любом другом месте нашей грешной земли».

По долгу службы мне часто приходилось бывать в этом политотделе и подчиненных ему частях. Весь транспорт, на котором можно было попасть в Полярный, кроме боевых кораблей, всегда приходил к причалу в губе Кислая. Оттуда же он и увозил всех убывающих из Полярного. Губа Кислая знаменита и всемирно известна тем, что в Кольском заливе, недалеко от нее, впервые в мире была построена 1-я приливно-отливная электростанция, дающая электроэнергию за счет использования энергии волн, приливов и отливов морской воды. В Кольском заливе разница в уровне воды во время приливов и отливов достигает от 4 до 6, а в некоторые периоды и до 12 метров.

Губа Кислая памятна еще и тем, что в ожидании транспорта, от скуки, большинство мужчин ищет гвоздь или проволочку. После этого мастерит из них крючок, что-то вроде удочки, и прямо с пирса начинает рыбачить. Самым забавным в этом является то, что, подцепив рыбешку на крючок, рыболов бурно восхищается тяжестью улова. Считая, что он поймал, по меньшей мере, кумжу. Поэтому долго старается выводить ее из воды, опасаясь обрыва снасти. Когда же извлекает свой улов из воды – тоже бурно, но не радуется, а возмущается. На крючке висит семи сантиметровый ерш. Он глотает все, что движется или висит в воде. Проглотив голый крючок и пытаясь с него сорваться, он становиться в два раза шире своей собственной длины, а раскрыв пасть и распустив жабры в стороны, он создает большое сопротивление его вытаскиванию. Рыболову кажется, что он поймал громадную рыбину, килограммов на 6-7, а вытаскивает этакого 5 - 7 сантиметрового монстра. Все присутствующие с удовольствием смеются и отпускают шутки в адрес рыбака.

В начале 1956 года наша группа политотдельцев во главе с полковником Бандурко П.Т. около недели работала в этом СМУ. По окончании работы, как всегда, для подведения итогов, собрали в кабинете начальника СМУ весь руководящий состав управления, участков и батальонов.

Полковник Бандурко доложил итоги нашей работы, отметил успехи и недостатки в их работе, указал какие недостатки устранены, и в каком направлении работать дальше этому коллективу. Закончив доклад и ответив на вопросы, он поднялся и объявил: «Ну, вот и все!» При этих словах я кубарем скатился под стол, за которым сидел, потеряв сознание. Меня на санитарной машине повезли в Главный Военно-Морской госпиталь Северного флота, который в то время еще оставался в Полярном. В сознание пришел в приемном покое госпиталя. Дежурный врач определил у меня аппендицит и хотел отправить в хирургическое отделение.. Но его остановил находящийся рядом пожилой старшина м/сл. «Похоже его нужно показать подполковнику Улитину». Минут через 5 зашел подполковник и, осмотрев, скомандовал нести меня в его, урологическое, отделение. Там погрузили меня в горячую ванную, а затем поместили в палату.

Мне объяснили, что у меня камни в почках, запретили подниматься и слезать с кровати, ходить по палате и тем более выходить из нее. Чем-то меня поили, какими-то таблетками пичкали дней 7. И мне стало гораздо легче. Лежать надоело. На 8 или 9 день я поднялся, походил по палате и вместо горшка пошел оправляться в туалет. Там, во время мочеиспускания, у меня появилась режущая боль, в голове зашумело, но сознания я не потерял. Слышу по раковине один, затем другой стук как щелчок чем-то твердым. Немного постоял, пока не уменьшилась боль. При возвращении в палату встретил врача Улитина. Он начал меня отчитывать за то, что я поднялся с постели, да еще и болтаюсь по коридору. Когда же я рассказал ему, что у меня произошло в туалете, его чуть кондрашка не схватила. Двойной стук о раковину означал самопроизвольный выход камней из почек. Он кинулся в туалет. Но камни уже давно унесла вода. А они то ему и нужны были. Он доказывал какой-то способ лечения от камней, образуемых вследствие употребления большого количества пива. А у меня то они точно образовались от пива. Их то он и хотел предъявить в доказательство правильности своих выводов. А я испортил ему всю кашу. Особенно вредно употреблять пиво с солью. А именно так и было у меня.

До Выборга я ни разу не пил пиво. Даже брезговал. Оно мне напоминало по цвету конскую мочу. Запах тоже отталкивал. Приучил меня к пиву пом.нач. ПО по комсомолу Учебного отряда С.Ф. старший лейтенант Мишин. Как-то шли с ним по городу. И он предложил зайти в пивную, выпить по кружке пива. Я ему рассказал свое отношение к этому напитку. Но он все же затащил меня в пивнушку, купил 2 кружки пива, по краям бокалов насыпал полоску мелкой соли и говорит: «Попробуй, я уверен, тебе понравится!» Мне действительно понравился солоноватый вкус Жигулевского пива, с тех пор я и пил его таким образом. Оказывается, соль попадая в почки вместе с пивом, не вся растворяется и, постепенно оседая в них, образует камни. Вот я и допился! Через 5 лет в бессознательном состоянии оказался в госпитале. Услышав причину его огорчения, я не взирая на субординацию отчитал его по всем правилам за то, что он не предупредил меня сохранить ему камни. «Я не хотел тебя обижать. Подумал бы, что я на тебе провожу опыт» - оправдывался он. Дня через 2 или 3 после этого я выписался из госпиталя. Когда ребята вернулись из Полярного без меня, Фая взгромоздила четырех летнего карапуза Сережу на плечи и ко мне. На следующий день они были у меня. Сидя у меня в палате рассказывала, как по дороге из губы Кислой, а это порядка пяти километров, она трухнула. Темнота, идти по камням и скалам с одной сопки на другую с Сережей на плечах и тяжело и неудобно. А тащить его пешком опасно, ножки поломает. Спасибо матросам, которые догнали нас метров через 400 от причала. Не раздумывая, они отобрали у нее Сережу, взгромоздили на свои мощные плечи и донесли до самого порога госпиталя. По дороге шла веселая беседа матросов с Сережей. Он от радости, что едет на матросах, сменяющих один другого, заливался всю дорогу, как соловей, рассказывая им о Североморске и папе с мамой.

Выписался из госпиталя и нужно добираться домой. Погода сквернейшая. Непроницаемый туман над морем и особенно над Кольским заливом. Никакой транспорт не ходит, все на приколе. Не особо надеясь на успех, периодически позванивал то дежурному по Охране Водного Района, то дежурному по подводным силам. Вдруг появится какая-нибудь оказия в сторону Североморска. Вечером узнал, что рано утром, часов в 5 или 6 от пирса подводных лодок (подплава) в Североморск пойдет тральщик. Заранее прибыв на причал, я узнал, что на флот прибывает министр обороны СССР маршал Г.К.Жуков. В связи с этим, командующий СФ адмирал Чабаненко Т.Т. вызывает всех командиров соединений с заместителями в г. Североморск. Поэтому, не обращая внимания на непогоду, туда на тральщике идут командующий О.В.Р. с заместителями, и другие большие начальники. К 6:00 часам на тральщике уже набилось полно пассажиров-офицеров, женщин и детей. В назначенное время корабль вышел из Екатерининской бухты, направляясь в главную базу флота. При входе в Кольский залив туман был настолько плотным, что на вытянутую руку невозможно разглядеть фигуру другого человека. Всех пассажиров опустили вниз, в коридоры и кубрики. На верхней палубе только офицеры и матросы на своих постах. Во время движения, по громкой связи сообщили, что в командование кораблем вступил начальник штаба О.В.Р. капитан 1 ранга (фамилии не помню). А минут через 20 после этого, корабль обо что-то ударился и резко остановился. Загремели колокола «Боевая тревога», а в наш кубрик начала поступать вода. Матросы быстро вывели пассажиров на верхнюю палубу и приступили к ликвидации течи. На верхней палубе не видно не зги, густой туман окутывал каждого белой простыней и промозглым холодом. Корабль стоял на месте, задрав вверх нос. Через какое- то время к кораблю подошел торпедный катер. На него перешли адмирал и офицеры, которых вызывал командующий, и убыли. Второй катер увез женщин и детей. А, на последнем, убыли оставшиеся мужчины.

Надеясь, что он лучше знает фарватер Кольского залива, начальник штаба О.В.Р. временно отстранил командира корабля, капитан-лейтенанта от управления кораблем и взял командование на себя. Но не прошло и полчаса, как он посадил корабль на банку (подводный камень). Пока сообщили в Североморск, пока прибыли и убыли катера, да еще при таком тумане быстро не пойдешь. командование О.В.Р. на совещание опоздало.

Наш начальник политотдела полковник Луганский С.А. присутствовавший на этом совещании, рассказывал. Стоило попросить разрешения и представиться Жукову, как последовала его бурная реакция: «Нацепляли блестящей мишуры на свои мундиры, а никакого порядка, никакой дисциплины нет. Сами руководители распущенные, недисциплинированные люди. Даже к министру не можете прибыть своевременно!» и т.п.

А затем тут же разжаловал контр-адмирала до капитана 1 ранга, а его начальника штаба спустил до капитана 3 ранга и снял с должности. Так же понизил в звании на одну ступень и уволил в запас начальника политотдела ВВС СФ за низкую дисциплину в авиационных частях. За двое суток пребывания на флоте снизил в воинском звании 18 адмиралов и капитанов 1 ранга, многих уволил в запас.

Кстати, напомню, что в 1954 году за время пребывания на флоте Председатель Совета Министров Булганин Н.А. присвоил адмиральские, генеральские и полковничьи звания 18 офицерам. У каждого свой метод наведения порядка на флоте, а вернее – каждый по-своему сходит с ума.

Ставшая знаменитой «Тройчатка Жукова» (снизить в воинском звании, снять с должности и уволить в запас), многим офицерам испортила жизнь. Она, было, вошла в практику методов воспитательной работы у многих командующих и командиров соединений. И только с октября 1957 года, когда Жукова вывели из состава Политбюро ЦК КПСС и сняли с должности министра обороны, эта «тройчатка» стала применяться реже.

Самодурство, у нас в России всегда было на высоте. И большинство нижестоящих самодуров, по примеру министра, за малейшую провинность, а иногда и без всякой вины, снижали офицеров в воинском звании, снимали с должностей и увольняли в запас. Среди офицерского состава развилась неуверенность в завтрашнем дне. Многие отказывались от очередных отпусков, боясь, что их обвинят в уклонении от службы и уволят в запас без пенсии. А такое бывало. Каждый сидел на стуле, боялся, чтоб его никто не вышиб. Особенно осложнилась обстановка, когда был опубликован приказ Министерства Обороны о переформировании строительных батальонов в строительные отряды. Офицерский состав, по этому приказу, почти полностью сокращался, солдаты и сержанты переводились на систему хозрасчета. Теперь они должны были все солдатское имущество и питание оплачивать из денег, которые они зарабатывали. Солдаты становились независимыми и никаким командирам не подчиненные. Вследствие чего, они вывалились в города. Начались драки, разбой и хулиганство. Только в Североморске на улицы города и в парк высыпало 7000 солдат бывших стройбатов и развязавших драки с матросами, отпущенными в увольнение с кораблей. В парке даже командующий флотом и весь состав военного совета флота нахватали синяков от разбушевавшейся стихии.

Описывая присущую Г. К. Жукову грубость, под видом настоящей высокой требовательности, невольно вспомнились рассказы еще в военное время об этом его недостатке. Вот как описал эту черту характера маршала Жукова в период боев за г.Богодухов в августе 1943 г. Член ВС 1 гв. танковой армии генерал-лейтенант т/в Н.К.Попель в своей книге «Танки повернули на запад»:

«А утром на просеку нежданно выехала цепочка легковых машин. Хлопнув дверцей, из машины вышел маршал Жуков. Пока он, цепко оглядывая все вокруг, шагал к палатке Гетмана (командира корпуса), по штабу ветерком пронеслась новость. С опаской и надеждой смотрели командиры вслед маршалу. С опаской – ибо знали, что редкий приезд Жукова обходится без справедливых и несправедливых разносов, отстранения от должностей, разжалования. С надеждой потому, что авторитетный представитель ставки мог подбросить дополнительные части и, иной раз, хорошо зная обстановку, подсказать решение. На этот раз причины возмущения Жукова были понятны. Обстановка действительно складывалась трагически. Бригада Леонова оказалась изолированной. Но почему нужно, не разобравшись толком, обвинять кого-то и дать волю своему безудержному раздражению? Говорят, будто начальнические нагоняи заставляют подчиненных лучше работать, быстрее двигаться и соображать. Не верю. Гетман, еще пять минут назад решительный и твердый, теперь растерялся.

- Кто в бригаде Леонова от корпуса? – спросил Жуков.

- Мой заместитель по политчасти полковник Серенко, - Гетман докладывал достаточно сбивчиво.

Тем более что маршал прерывал его. Жуков решил, будто Серенко самовольно увел бригаду.

-Серенко? Комиссарить вздумал! Судить трибуналом!

Я не выдержал, и вступился за Серенко. Объяснил обстановку. Жуков невидяще посмотрел на меня:

- Кто такой?

Он отлично знал, кто я такой. Мы встречались десятки раз и до, и во время войны. Но сейчас, он не узнал меня.

- А, член военного совета. Заступник…

Тут и я получил свою порцию…

Грубость, которая в сознании многих командиров моего поколения связывается с именем маршала Жукова, не оставалась лишь его единственной привилегией. Уверенность в своем праве оскорблять, унижать ниже стоящего, передавалась как зараза. Солдафонская спесь, чуждая истинно демократической природе нашей армии, усваивалась кое-кем из командиров, порою становясь их стилем. Неприязнь Жукова к политработникам – порой вполне откровенная – объяснялась, думается мне, тем, что они, в меру своих сил, противодействовали самодурству таких «наполеончиков».

«Пусть всякий, имеющий права и власть по отношению к другим, лишний раз взвесит свои слова и свои действия: нет ли в них чего-нибудь от высокомерной бесцеремонности, от барского презрения к подчиненным». Такой вывод делает генерал Попель Н.К. (Н.К.Попель «Танки идут на запад» стр. 164-165 Воениздат МО СССР. Москва - 1960)

Огромное строительство объектов и жилья на Севере поглощает громадное количество древесины. Для заготовки леса было создано 2 леспромхоза в Мурманской и 1 ЛПХ в Архангельской. В них трудилось около 4 тысяч солдат. По железной дороге потоком шли эшелоны с древесиной, а его не хватало. Из-за нехватки леса часто простаивали работы на объектах. А в таких случаях толкачами посылают нас, политработников вместе со снабженцами. Неоднократно приходилось бывать в лесозаготовительном батальоне, размещающемся у ж/д станции Ена, да не меньше и во втором расположенном недалеко от ж/д станции Алакуртти. Мне больше нравилось бывать в последнем. Здесь и командир майор Попов и замполит подполковник Сергиенко, оба заядлые охотники. А в лесу, где велись заготовки древесины, была уйма глухарей. Выезжали на заготовительные делянки всегда с охотничьими ружьями. Пока доедешь до делянки, по дороге сшибешь штук пять глухарей. Удивительно насколько глупы эти птицы. Стоишь в кузове полуторки или в открытом газике. Увидев стаю глухарей, сидящих на дереве, подъедешь метров на 40-50, остановишь машину и стреляешь в ближнего глухаря. Подбитый глухарь падает с дерева, а остальная стая внимательно наблюдает за ним, пока он не стукнется о землю. За это время успеваешь подбить второго, и снова стая следит за его падением. На звуки выстрела они не обращают никакого внимания. Но если пошевелишься или сойдешь с места, птицы немедленно покидают дерево. По возвращению домой, Фая всегда могла точно определить, из какого батальона я приехал. Если с глухарями, то значит из Алакуртти. Если без них, то из Ены. Конечно, глухари всегда вызывали радость и хоть на какое-то время заменяли надоевшую треску. Во втором леспромхозе, почему - то этой птицы не было. Видимо потому, что он находился километров на 150 севернее.

Одно время резко сократилось поступление древесины из этого леспромхоза. Еду туда разбираться, в чем дело. Людей там достаточно, недавно добавили им еще 500 человек, а древесины прибывает меньше. Оказалось, что прибывшая молодежь работала из рук вон плохо. Все они прибыли из Дагестана. Абсолютное большинство из них русского языка не понимают, а руководители не понимают дагестанского. Попытались объясниться с помощью земляков, понимающих хоть и плохо по-русски. Тоже ничего не получилось. Наши «переводчики», оказывается, говорили на своем наречии, которого не знают солдаты из других сел. Представьте, в Дагестане существует более ста местных наречий и, зачастую, жители одного села или аула не понимают языка, на котором говорят жители соседнего аула. Пришлось связываться с Дагестаном и просить, чтоб нам прислали людей, способных объясняться со своими земляками.

Пока ожидали прибытия переводчиков, начался падеж трелевочных лошадей – на них вытаскивают бревна из чащи леса к путям его вывоза из леса или к месту укладки его в штабеля. Не трудно понять, какую тяжесть таскают бедные животные. А молодежь, вместо того, чтобы подкармливать лошадей, во время каждого перерыва или отдыха, ездили по 3-4 человека на обед или просто катались. Бедные измученные непосильным трудом, животные гибли.

Много пришлось провозиться с этой молодежью и по поводу отказа почти всех прибывших от приема пищи. На складе батальона была только свинина и естественно все блюда готовились с этим мясом. А дагестанцы свинину не едят, и от всех блюд отказываются. Другого мяса нет, заменить нечем. А голодные на работу не идут. Пока не завезли говядину, пришлось переходить на обезжиренную вегетарианскую овощную пищу. Да и когда привезли говядину - они долго присматривались к мясу. Пришлось организовать присутствие солдатских доверенных лиц при разделке и закладке мяса в котел. Постепенно, месяца через 3, они уминали и свинину не хуже говядины.

За месяц моего пребывания в Ене, я убедился, что вместо глухарей, здесь в изобилии другой живности – клопов. Причем, в таком массовом масштабе, что спасу нет. Особенно эти паразиты досаждали ночами. Не знаю, есть ли вообще от них какое-нибудь средство спасения в лесу. Пытались спастись водой. Ставили кровать посредине комнаты, застилали постель свежим бельем. На пол наливали воды (полы там деревянные), стены и потолок смачивали водой, чтобы клопы не подбирались к постели. Не тут то было! Как только в комнате погаснет свет, минут через 20 на тебя градом начинает сыпаться с потолка клопы. Включишь свет, а подушка и простыни уже не белые, а конопатые, пятнистые, покрытые целой сворой клопов. Вынуждены были спать при включенных электрических лампочках. Это несколько уменьшало, но не избавляло от их нашествия. В чем причина такого изобилия клопов, именно в этом леспромхозе, никто толком не мог объяснить. Сколько ни пытались врачи их травить, количество их не сокращалось.

Оба леспромхоза расположены в 80-100 километрах от западного побережья Белого моря (у Кандалакшского залива). Любуясь густыми могучими зарослями сосновых деревьев, высотой до 30 метров, растущих на песчано-каменистой почве, я удивлялся тому, что и на восточном побережье растут такие же богатыри. А ведь восточное побережье Белого моря – это почти не проходимые болота. Там почти все населенные пункты построены на сваях. Даже г. Архангельск, весь в деревянных постройках, стоит на сваях. Тем не менее, сосновые леса здесь не менее дремучи, чем на Кольском полуострове. Стоит высадиться на берег в Архангельск, как тебя окружает плотный запах болота, хвои и тухлой рыбы. Эти запахи настольно вошли в быт местных жителей, рыбаков, поморов, что выработали у них определенные, своеобразные вкусы и привычки. Например, самым любимым, «фирменным» блюдом для них является не свежая или живая рыба, а «с душком». То есть рыба с тухловатым запахом начала гниения.

Как-то работая в Архангельском строительном отделе СВМС и проживая в гостинице «Арктика», мы пошли поужинать в ресторан при этой гостинице. П.Т. Бандурка заказал принести нам самое лучшее фирменное блюдо. Через несколько минут перед нами поставили тарелки с отварной треской и гарниром. Выглядело оно красиво, но запах от него шел довольно не свежий. Пахло тухлой рыбой. Официанта объяснила, что в этом запахе и состоит секрет «фирменного» блюда, любимого всеми жителями города и моряков. Я попросил заменить мне на не «фирменную», свежую рыбу. Посмотрев на сидевшего за соседним столиком клиента, она говорит: «Сейчас принесу вам свежую рыбу, но посмотрите, какая реакция будет на нее у наших местных клиентов». Приняв заказ за соседним столиком, она быстро принесла тарелку с треской. Не успела поставить тарелку на соседний стол, как раздался возмущенный голос: «Ты что за гадость мне принесла? Мне нужна настоящая тресочка! Убери с глаз!». Сделав вид, что она ошиблась столами, быстро подошла к нашему столику, поставила мне новую тарелку, а мою «вонючую» отнесла возмущенному клиенту. У того рожа расплылась в улыбке: «Ну вот это рыбка! Это другое дело! Это то, что надо! Не поешь тресочки – так и не поработаешь!» Видимо правильно говорят, что на вкус и цвет товарищей нет. У них выработался свой – рыбацкий вкус. О Севере можно писать бесконечно. Север для нас не только «конец земли». Север для нас – создание крепкой, настоящей, любящей семьи. Здесь, в Североморске, у нас родились дети – радость и счастье любой семьи: Сережа в 1951 г., а Танечка – в 1954 г. Север – это наше становление, как полноценных работников, специалистов своего дела. Я – как политработник, Фая – как врач и опытный хирург. Север – это наше возмужание, закалка в борьбе с трудностями, выработка силы воли, умения управлять собой, своими поступками и действиями. Север – это школа выработки терпения и терпимости, чувства долга и высокой ответственности, чувства патриотизма. Север – это школа учебы коллективизму, честности и правдивости.

Надеюсь, что мы оставили свой добрый след этих 10 тяжелых, поистине героических, трудовых лет нашей работы на Советском крайнем Севере? Вместе с десятками тысяч советских молодых людей, одетых в солдатские шинели, мы строили в этих безлюдных диких ледяных краях не только благоустроенные поселения, но и крупные города с 4-6 этажными кирпичными домами, оборудованными и обеспеченными электро - энергией, светом, теплом, водоснабжением, городской канализацией. Подчеркиваю, в краях вечной мерзлоты, оторванных на тысячи километров от обжитых районов, создавали блага присущие только городам в центре и на юге страны. Наших имен и фамилий не знал никто, так как наш труд был глубоко засекречен. Он вложен в создание баз для ракет стратегического назначения и военных городков при них, в базы подводных ракетоносцев и жилых городков при них, в строительство электростанций, механических, цементных, кирпичных судостроительных и судоремонтных заводов на Кольском полуострове и острове Новая Земля, в Мурманске, Архангельске, Североморске, Росте, Росляково, Чалм-Пушке, Полярном, Иоканьге, Ягельной, на полуостровах Ямал и Таймыр.

Все побережья Баренцова, Белого, Карского морей,наше гидротехническое управление покрыло оборудованными океанскими портами, причалами, полярными и гидрометеорологическими станциями со средствами круглосуточной и круглогодичной связи, и конечно, обеспеченных средствами защиты от непрошенных гостей.

Хотя наша работа была нацелена на создание Ракетно-ядерного щита нашей Родины, укрепление боеготовности, боевой, ракетной, атомной, космической оснащенности Северного ВМФ и Ракетных войск стратегического назначения страны, тем не менее, своим трудом мы органически внесли большой вклад в развитие экономики Севера. Дальнейшее его освоение и подчинение человеку, всё больше ставило на службу человеку эти суровые дикие края.

Богатейшие недра и океанские энергетические запасы в этих мерзлотных, вечно вьюжных, вечно враждебных бескрайних снежных пустынях, все больше и больше ставились на службу человеку, на дело укрепления могущества нашей страны.

Созданный нашими военными строителями Плисецкий ракетно-космический центр, предназначенный раньше для выполнения военных задач, сейчас является главными воротами выхода России в космос. Полигоны, предназначенные ранее для испытаний воздушных, наземных и подземных ядерных и термоядерных взрывов на Новой Земле и в других местах, совместно с Камчатским ракетным полигоном, служат науке и сейчас.

Север потребовал громадных усилий взамен. А ведь «…дорого в жизни только то, что стоит нам больший усилий» - писал И.Д. Папанин, этот вечный полярник, в своей книге «Лед и пламень» (стр.376). Вместе с этим, север на всю жизнь, «подарил» нам хронический стоматит и гипертонические болезни, хронический гастрит и язву желудка, облысение, ухудшение зрения и многие другие последствия севера.

На всю жизнь у нас в памяти остались также хорошие и теплые воспоминания о людях, с которыми нам пришлось трудиться, общаться, вместе переживать радости и трудности, вместе побеждать неурядицы жизни и трудности, созданные холодным, сумрачным, непредсказуемым климатом севера.

Прежде всего, добрую память о себе оставили наши хорошие друзья Петр Николаевич и Валентина Васильевна Гавриловы, с которыми мы подружились еще в Выборге, а теперь они тоже находились здесь, в Заполярье. Главным, цементирующим нашу дружбу, был Петр Николаевич (как любила его называть Фая). Его чудесный характер трудно описать. Он всегда спокойный, внимательный, уважительный и рассудительный. Никогда и никого не унизит. Не выставит свое «Я», не оскорбит. На раздражительность собеседника он всегда отвечает ровным спокойным голосом с шуткой или улыбкой, но в чем убежден твердо стоит на своем. Как–то странно получалось когда, человек на партбюро по настоянию Петра получал взыскание за свой проступок, а после заседания благодарил его за справедливость. У него, по-моему, не было врагов и даже людей, которые бы его не уважали. Он всегда готов помочь, пойти человеку навстречу, поднять ему настроение, поддержать его. Одним словом, добрый, человеколюбивый, спокойный, серьезный, жизнедеятельный, активный, жизнеутверждающий человек. С ним работалось легко, радостно, с открытой душой, с удовольствием. С правильным, справедливым мнением он всегда соглашался. Неправильное – отвергал решительно и бесповоротно. Но как-то мягко, безобидно, успокаивающе. Мы часто посещали друг друга по праздникам и в другие торжественные для семей дни. И Петра и Валентину мы глубоко уважали, получая то же самое от них. При первой же необходимости помогали друг другу чем могли. Хотя служба, жизнь и разбросала нас в разные места нашей необъятной страны, мы были хорошими друзьями до конца жизни Петра. Когда, через два года, после его увольнения в запас, Петр приехал к нам в Выборг из Колпино, за советом или помощью, мы немедленно помогли. В середине 50-х годов ХХ столетия и, особенно к началу 60-х годов, у нас в стране резко повысился спрос на легковые автомобили. Чтобы купить «Победу», «Москвич» или «Волгу-М-21» люди записывались в очереди и ежемесячно отмечались в списках, ждали получения автомобиля лет 5-8. Вот и Петр с Валентиной еще в 1954 году записались в Ленинградском автомагазине в очередь на приобретение «Москвича». Отслужив на Севере до 1960 года и уволившись на пенсию, возвратился в г.Колпино. продолжая отмечаться в очереди, копил деньги на покупку машины. Будучи больным к своей мизерной пенсии он подрабатывал – работал гардеробщиком в городском Доме Культуры и вязал на спицах шерстяные платки для продажи. Однако, когда в середине 1962 года подошла его очередь на получение автомобиля, денег не хватило.

Дата добавления: 2015-08-13