Прощание

Наутро Северус проснулся один. В доме слышалась какая-то суета, и он, боясь, что хозяин уедет не попрощавшись, вскочил с ложа, плеснул в лицо водой, провел гребнем по волосам, наспех натянул хитон и выскочил из покоев. Иларх обнаружился в саду раздающим последние распоряжения. Юноша замер, не решаясь приблизиться, будто не зная, на что он теперь имеет право. Что-то почувствовав, Алкестис обернулся и, заметив нерешительность своего змееныша, поманил его. Северус подошел ближе, и хозяин нежно привлек его к себе, целуя и не обращая внимания на других рабов. Кругом все стихло, седой воин, обычно сопровождавший юношу во время прогулок, только усмехнулся и снова принялся изучать список всего необходимого, который они с илархом обсуждали.

Иро, который как раз возвращался из сада, неся на голове корзину полную сочных фруктов, хихикнул и скрылся в доме. Оторвавшись от таких желанных губ, Алкестис еще некоторое время смотрел в темные глаза того, кого он, похоже, избрал для себя впервые за многие годы, и сказал:

- Хорошо, что ты пришел. Обсуди, пожалуйста, с Антиохом, что из вещей нужно упаковать в обоз, а что мне следует взять с собой. Я выезжаю сегодня налегке. Сейчас займусь оружием и доспехами. Проследи, чтобы Иро не напихал мне слишком много вареных яиц в сумку, которую я возьму в дорогу. Пусть лучше…

- Положит хлеб и виноград, - улыбнулся Северус. - Вино или воду?

- Вино. Воду можно добыть в пути. И еще…

- Я понял. Все, кроме оружия, на мне.

Алкестис чуть улыбнулся и кивнул, с облегчением направляясь в дом. Он терпеть не мог хозяйственные хлопоты.

Через час все было готово. Иларх казался чужим и суровым, облаченный в панцирь, держащий в руках шлем и небольшой круглый щит. Поножи и наплечники ярко горели на солнце, ослепляя и наводя на мысль об Аполлоне, так прекрасен был господин. Все рабы собрались у порога, чтобы проводить хозяина, но тот видел только Северуса. Взяв его за руку, Алкестис вывел его в центр импровизированного круга и сказал:

- Все знают, что старый Атрей переселился в Сады Богов(19). Я долго думал, с кем оставить вас, потому что продавать дом и рабов каждый раз, как я уезжаю из Афин, глупо и жестоко. Поэтому отныне я назначаю моего Северуса управляющим над вами всеми. Перед свободными гражданами интересы дома по-прежнему будет представлять Димитрос, но решением всех внутренних и хозяйственных проблем займется мой эратос(20). Слушайтесь его, как меня. Я буду писать, но каждый из вас должен понимать, где Персеполис, и где Афины. Думаю, передать вам свои распоряжения, а тем более управлять домом, будет практически невозможно. Не заставляйте меня по возвращении пожалеть, что я не продал всех вас и не забрал Северуса с собой.

Эта речь была встречена молчанием, но потом вперед вышла толстая Агапи и величественно поклонилась молодому эратосу хозяина:

- Рада, что у нас, наконец, будет грамотный управляющий. Опыт – дело наживное.

Остальным тоже ничего не оставалось, как поклониться.

- Расходитесь, - приказал Алкестис, и двор опустел.

Обхватив сильными, но нежными пальцами подбородок возлюбленного, иларх заставил смущенного юношу поднять на него глаза.

- Ты справишься.

- Но, Кести…

- Я пока еще твой хозяин, - тихо ответил мужчина, касаясь широких золотых браслетов, укрывавших тонкие запястья Северуса. Эти простые безделушки были символом особого положения юноши среди рабов, выдавая его образованность и особую ценность для хозяина. - А потому, - он вытащил из кошеля, висевшего у него на поясе, небольшой перстень с печаткой и надел его на палец юноши, - это символ твоей власти.

- Ты настолько доверяешь мне?

- Да. Если ты пустишь по ветру мой дом и тот небольшой запас серебра, что есть в сокровищнице, - в узкую ладонь лег ключ от этой самой сокровищницы, - то я не обеднею.

- Но будешь разочарован, - закончил за него Северус.

- Разочарование – мой постоянный спутник, малыш. Но познать его после того, как я пил сладость твоих губ, мне будет стократ больнее.

- Я не подведу, - пообещал юноша. - Насколько свободно я могу распоряжаться?

- Делай, что хочешь, но я был бы тебе благодарен, если бы, вернувшись в Афины, я застал этот дом целым, а тебя живым. Остальное не важно. Продай всех рабов и лошадей, купи колесницу и катайся с утра до ночи по окрестностям, купи рощу и устраивай в ней пиры – даю тебе полную свободу. Все бумаги и документы в моем кабинете, в шкатулке, - в руку Северуса лег еще один ключ. - Оставляю пятерых воинов для охраны. Они и сами знают, что от них требуется, но не давай им особо распоряжаться собой и указывать тебе, что делать. Они свободные, но верны мне.

- Почему я не могу поехать с тобой? Должна быть еще причина, кроме той…

Алкестис впился взглядом в его доверчиво приоткрытые губы, привлек к себе так, чтобы сказанное не услышал никто, кроме них двоих. Упершись своим лбом в лоб эратоса, иларх тихо произнес:

- Потому, что твоя жизнь для меня дороже жизни царя. Потому что в сражении я буду думать не о том, насколько хорошо я исполняю свой долг, а о том, в достаточной ли безопасности ты. Если встанет выбор – ты или Александр, я выберу правильно для себя и неправильно с точки зрения долга. Ты понимаешь меня? То, что я говорю тебе сейчас, почти государственная измена. Предательство, Северус.

- А если бы я мог себя защитить? - так же тихо спросил юноша.

- Тогда я не желал бы лучшей участи, чем засыпать каждую ночь, насытившись твоей любовью. Как бы я хотел, чтобы можно было нам принять присягу на гробнице Иолая(21), и никогда не расставаться – ни в бою, ни на привале, ни в посмертии. Отпусти меня, Северус, а то я никогда не уйду, буду стоять здесь, сраженный тобой, как смертный взглядом Медузы Горгоны.

Северус только сейчас заметил, что вцепился в близко стоящего к нему Алкестиса, как утопающий в обломок погибшего корабля.

- Иди, Кести, пусть боги хранят тебя. А я дождусь. Только поцелуй меня еще раз. Поцелуй так, чтобы и через много лет я помнил, как отпустил тебя.

Иларх склонился к нему и жадно впился в податливые губы, как будто хотел выпить его всего, всю душу, кровь, жизнь.

Но уже через мгновение Алкестис буквально оттолкнул от себя юношу, одним мощным броском оказался на спине своего серого жеребца и, взвивая тучи пыли, покинул Северуса и вверенный ему дом, пустив скакуна галопом.

________________________________________________________
19 - то есть умер, если кто не понял.
20 - эратос - возлюбленный. Возможно, не совсем верная транскрипция.
21 - у древних греков, еще до Александра, был особый отряд воинов, насчитывавший 300 человек (священный отряд из Фив) и состоявший лишь исключительно из однополых пар, давших друг другу клятву на могиле Иолая - возницы и вечного спутника Геракла. Такие отряды были невероятно дееспособными, потому что воины защищали не только себя, но и своих возлюбленных.

Дата добавления: 2015-08-13