Языковая реформа Людовита Штура

Основная статья: Штуровский вариант словацкого литературного языка

Людовит Штур

C конца XVIII века и до середины XIX века словаки использовали два литературных языка, связанных с развитием словацкой национальной культуры — бернолаковский словацкий, применяемый словаками-католиками, и чешский, поддерживаемый словаками-протестантами. Весь этот период между сторонниками этих двух языков длились споры, каждая из сторон отстаивала позиции своей литературной нормы^[135]. Понимая, что для развития национально-освободительного движения, национальной культуры и просвещения словаков требовался единый для всех литературный язык, представители обеих конфессий в 1820—1830-х годах предпринимают попытки сближения и сотрудничества, допускают возможность внесения изменений в словацкую, либо в чешскую литературные нормы. Так, в 1820-х годах Я. Колларом и П. Й. Шафариком был создан так называемый «чешско-словацкий литературный язык, или стиль», представлявший собой чешский язык с элементами словацкого языка, но он так и не был принят ни словаками, ни чехами. В 1834 году словаки разных конфессий впервые создали совместную организацию «Общество любителей словацкого языка и литературы», в 1835—1840 годах общество издавало альманах Zora, в котором авторы печатались на разных вариантах чешского и словацкого языков, признавая тем самым свои литературные нормы равноправными^[136].

В 1840—1850-х годах вопрос единого словацкого языка стал острее в связи с расширением национального движения словаков и усилением угрозы мадьяризации. В этих условиях появился новый вариант словацкого языка, автором которого стал один из представителей словацкого национально-освободительного движения Л. Штур^[121][137]. В его работах, изданных в 1840-х годах, были заложены основы новой кодификации словацкого языка. Созданию новой литературной нормы предшествовали долгие обсуждения и совещания, в которых принимали участие сподвижники и последователи Л. Штура — М. М. Годжа, Й. М. Гурбан и другие^[138][139]. Уже в 1845 году была издана газета на штуровщине — «Словацкая национальная газета» (Slovenskje národňje novini) с литературным приложением «Орёл Татаранский» (Orol Tatránski)^[140][141].

Страница из книги
Л. Штура Nauka reči slovenskej (1846)

Кодификация Л. Штура носила прескриптивный характер^[142], в основу правописания был положен фонетический принцип^[143]. Базой для штуровского варианта словацкого литературного языка стали общесловацкие и среднесловацкие языковые элементы — среднесловацкий культурный интердиалект^[144].

Объективной причиной смены диалектной основы литературного языка, по мнению Э. Паулини, стало усиление культурного и экономического значения среднесловацких городов с конца XVIII — начала XIX века и распространение культурного среднесловацкого интердиалекта как наддиалектной формы за пределы Средней Словакии — он стал вытеснять в том числе и западный интердиалект, ту базу, на которую опиралась бернолаковщина^[134].

Л. Штур считал, что словаки как самостоятельный народ должны обладать собственным языком и отказаться от введения в качестве литературной нормы чешского языка. В то же время, объясняя необходимость замены нормы А. Бернолака, он отмечал, что западнословацкая в своей основе бернолаковщина не имеет перспектив, поскольку далека от народно-разговорной речи словаков. Объединение словацкой нации, по мнению Л. Штура, мог обеспечить общий для всех словаков язык, созданный на среднесловацкой основе. Л. Штур и его последователи направили все свои усилия на то, чтобы убедить все слои словацкого общества принять новую языковую реформу. К ним присоединились как протестанты, так и часть словаков-католиков^[145][146]. В то же время против нового литературного языка выступили не только словаки из католической среды, но и представители словаков-протестантов старшего поколения, такие как Я. Коллар, П. Й. Шафарик, И. Палкович и другие^[147]. Л. Штура, так же, как и А. Бернолака, обвинили в расколе чешско-словацкого литературно-языкового единства, а венгерское общество обвинило Л. Штура и его сторонников кроме того в панславистских и антивенгерских настроениях. Тем не менее, штуровская норма постепенно стала входить в употребление в общественной и культурной жизни словацкого народа^[148].

Дата добавления: 2015-08-09