Глава 17. Поиски в Паэльсии изгнанного Наблюдателя, оказалась не такой уж и простой задачей

Поиски в Паэльсии изгнанного Наблюдателя, оказалась не такой уж и простой задачей, как предполагала Клио. А поездка на борту сухогруза, перевозившего вино из Ораноса в Паэльсию, оказалась не столь комфортной, как на богатой яхте её отца. Но она и Ник прибыли без приключений.

В сумке у Клио было всё самое необходимое, включая сменное бельё и мешочек золотых и серебряных универсальных монет, а не узнаваемые сентимо из Ораноса, с высеченным лицом богини, которые могли бы привлечь внимание к ним. Чаще всего она прикрывала свои выгоревшие волосы капюшоном плаща, но это скорее, чтобы укрыться от холодного ветра, чем для того, чтобы оставаться не узнанной. В этой заброшенной богиней земле была едва ли горстка тех, кто мог понять, кем на самом деле она являлась.

И они шли. И шли.

И продолжали идти.

Прошлое путешествие здесь по поиску вина Арона казалось нескончаемым. Однако в сравнении с этим оно было мимолетным.

Между деревнями было, по меньшей мере, полтора дня пути. Пару раз им удалось проехать на повозке, но в большинстве они шли пешком. Каждая деревня выглядела, как предыдущая. Маленькая, бедная с гроздью домиков, таверной, трактиром и рынком, на котором продавали различные скромные товары, включая небольшие, унылые фрукты и овощи. Они плохо росли в холодной почве, в отличие от винограда. Это было лишним свидетельством тому, что на виноградники воздействовали магией земли. Это понимание наполнило Клио оптимизмом, когда дни текли однообразно.

Вскоре после приезда они бродили по виноградникам — зелёным широким просторам, засаженным ровными рядами. Бродили по морозной земле. Бледный зелёный виноград был холодным на ощупь, но он был пухлым и сладким.

Прежде, чем кто-то смог их увидеть и поймать, они набрали столько гроздей винограда, сколько смогли и убежали. Это была не совсем та еда, которую подают слуги у горящего очага, но она наполнила им желудки, тем более что Ник оказался абсолютно бесполезным и неумелым в поимке шустрого кролика на ужин. Они нашли неловкую и неповоротливую черепаху, но ни один из них не решился лишить её жизни. В тот момент они были недостаточно голодны, чтобы есть черепашье мясо. Вместо этого они съели остатки своих сушёных фруктов.

После западного побережья, где в гавани, вдоль скалистого берега росли виноградники, они отправились дальше на восток по узким грунтовым дорогам, останавливаясь в каждой деревне. Там они спрашивали, известно ли кому-либо о легенде, слышны ли хоть какие-нибудь слухи об изгнанном Наблюдателе, живущем среди крестьян.

Тем, с кем они разговаривали, Клио и Ник представлялись как брат и сестра из северного Лимероса, путешествующие вместе и собирающие подобные истории. Эта мысль веселила Клио и она едва могла сдержать улыбку каждый раз, когда Ник начинал рассказывать эту сказку. И каждый раз сказка становилась всё торжественней. Прежде всего, они были сыном и дочерью известного лимерийского поэта, который попросил их перед смертью закончить свою работу — книгу о Наблюдателях Родичей.

У Ника было потрясающее воображение. Жители Паэльсии не приветствовали путешественников из других королевств, но как только Ник открывал рот, они были готовы сделать исключение. Ему редко не удавалось вызвать улыбку на их обветренных лицах. Особенно Ника любили дети, собиравшиеся вокруг него у костра под звёздами, слушая его выдуманные тут же истории. Когда они уходили из пары деревень, несколько детишек бежали за ними, умоляя Ника остаться немного подольше, чтобы он развлекал их и дальше.

Клио надеялась найти ответы очень быстро, но прошла уже почти неделя после их приезда и она начинала чувствовать усталость. В некоторые дни было чуть лучше, чем в другие. У них было золото, чтобы оплачивать номера в деревенских гостиницах. Так что они могли спать ночами с некоторым комфортом на соломенных кроватях. Еда, которую подавали в трактирах, была не такой как во дворце Ораноса, но не была такой уж и ужасной.

Но сегодня вечером, после того, как они ушли из трактира и направились в гостиницу, чтоб арендовать комнату, их окружило несколько здоровых крепких ребят, которые забрали у неё кошелёк с монетами и оставили их ни с чем. У них осталось лишь несколько драгоценностей, которые завалялись на дне кармана Ника.

В первый раз с момента их приезда, Клио заплакала. Это был ясный знак того, что их поездка в Паэльсию будет лишь ухудшаться, прежде чем станет хоть немного лучше. С трудом можно было представить, что деньги станут причиной того, что им придётся вернуться в Оранос, признать поражение и принять наказание за побег из дома в погоне за мифами и магией.

Не желая тратить те жалкие монеты, что у них ещё остались, они уснули в сухом и пыльном русле реки. Руки Ника крепко обнимали Клио, чтобы остановить её дрожь. Её же большой, широченный плащ был обёрнут вокруг них, чтобы они могли согреться.

— Не плачь, — прошептал он. — Завтра будет лучше.

— Откуда тебе знать.

— Ты права, не откуда. Но я ведь могу надеяться.

— Мы ничего не нашли. Никто не верит, что где-то здесь живёт Наблюдатель.

Может, так оно и есть.

Клио глубоко и судорожно вздохнула, потом прислонилась щекой к груди Ника, слушая его сердцебиение. В ночном чёрном небе над ними ярко блестели звёзды, осколок луны сиял серебряным светом. Она никогда не смотрела на небо так долго. Она лишь бросала на него взгляд и посматривала на него с отсутствующим видом. Но она никогда не видела его таким как сейчас. Такое ясное, такое огромное, такое красивое даже в этот безнадёжный момент.

— Так почему же Наблюдателя могут изгнать из собственного дома? — спросила она.

— Говорят, что некоторые влюбляются в смертных и уходят добровольно. Если они уходят, то они никогда не смогут вернуться.

— Совершить подобный поступок ради любви. Покинуть рай, — она сглотнула. — Это такое расточительство.

— Это зависит от того, в кого ты влюблён.

Воистину так.

Пока Клио смотрела на звёзды, она думала о Теоне и гадала, может, он тоже сейчас смотрит на них. Она знала, что он, должно быть, пришёл в ярость, узнав, что она уехала и обманула его. В то же время, она не беспокоилась об этом, думая, что вернётся с победой раньше, чем пройдёт много времени, и она будет прощена.

«Мне очень жаль, Теон», — подумала она. — «Я хотела бы, чтобы ты был здесь со мной».

Насколько бы она не обожала Ника, мысль о том, что вместо него, её, согревая, могли обнимать руки Теона, заставляла её сердце биться быстрее. Она убежала от него, от его суровых взглядов и строгих слов, но сейчас она отчаянно по нему скучала. Она ничего не могла изменить, тем более то, что он был не благородных кровей. Она надеялась он понял, что ей не оставалось ничего другого, как приехать сюда. Он простит её. Со временем.

— А как выглядят Наблюдатели? — прошептала она. — Я никогда не уделяла легендам должного внимания.

— Вряд ли вообще кто-то верил в них. Наблюдатели молодые и красивые. От их золотистой кожи исходит свечение. Они проводят свои дни в бескрайних лугах, окружённые сиянием.

— Но они в ловушке в этом раю?

— Так гласят легенды. С тех пор, как Родичи были потеряны, у них не было недостаточно магии, чтобы уйти оттуда. Это их наказание за утерю того, что они были призваны охранять.

— Но они всё ещё могут наблюдать за нами глазами птиц.

— Я думаю, что не все. Некоторые из них нашли бы это занятие довольно скучным. Наблюдать за Ароном, например. Всё, что они увидели бы, то, как он пьёт вино все дни напролёт и любуется собой в зеркале. Как нудно.

Она невольно рассмеялась:

— Ты, пожалуй, прав на счёт этого.

— Да, я просто подумал...

— Ой-ой. Что такое? — она посмотрела ему в лицо.

— Представь себе, что сказал бы Арон, если бы увидел нас сейчас. Что мы спим в объятиях друг друга. Стал бы он ревновать?

Она усмехнулась.

— До безумия. Особенно, учитывая тот факт, что мы разорились, голодаем и замерзаем до смерти без капли вина.

Он прикрыл глаза, улыбка тронула его губы.

— Шанс умереть в объятиях Принцессы Клионы стоит того.

Он постоянно отпускал подобные глупые комментарии. Она, как правило, отметала их как очередную шутку, но порой она задумывалась над тем, что её сестра была права. Может быть, действительно Ник немного в неё влюблён.

Беспокойство ушло, и она заснула в мечтах о Теоне.

***

— Значит так, — сказал Ник на следующий день, когда они возобновили свои поиски, — если мы сегодня ничего не найдём, мы вернёмся в гавань и поплывем обратно домой. Согласна?

С каждым шагом на неё наваливалось разочарование и усталость.

— Согласна.

Без денег и какой-либо подсказки, которая могла бы дать им надежду, настал конец их путешествию. Клио нужно будет смириться с поражением.

Пока они шли, она зажмурилась и вознесла богине мольбу, чтобы та помогла им в их поисках.

Словно в ответ, у неё заурчало в животе. Они отыскали несколько засохших фруктов на засыхающих деревьях, но этого было недостаточно, чтобы удовлетворить её.

— Мда, прекрасно, — сказал Ник. — Будем идти за урчанием, как за компасом. Думаю, это поможет.

Она ударила его по руке и постаралась сдержать усмешку.

— Перестань дразниться. Я знаю, что ты тоже голоден.

— Сегодня вечером нам придётся выбирать между трактиром и гостиницей. И то, и другое нам не по карману.

Это было так несправедливо. В то время как Клио уже начала смотреть на паэльсийцев, как на добрый и трудолюбивый народ, они ограбили её, возвращая к мысли, что все они были безнадёжными дикарями.

«Они в отчаянии, потому что у них ничего нет. В то время как у меня есть всё».

Эта мысль леденила кровь. Возможно, Клио тоже станет более жестокой, если ей придётся прожить больше недели на умирающей земле.

Они вошли в следующую деревню с её типичными пыльными улочками и маленькими каменными лачугами с соломенными крышами. На рынке, который был самым оживлённым местом в деревне, они остановили несколько человек и спросили их о Наблюдателе.

Но получили тот же ответ, что слышали прежде.

— Наблюдатели? Ничего об этом не знаю, — ответила одна женщина, сквозь её губы были видны сломанные зубы. — Я не верю в такие дурацкие легенды, голубчик. Если бы среди нас была Наблюдатель с магией на прекрасных золотистых пальчиках, ты думаешь, мы бы спали под дырявыми крышами и ели замерзшие овощи?

— Она изгнанный Наблюдатель, это, возможно, её отличает от других.

Женщина пренебрежительно махнула рукой.

— Плохо то, что мы смирились с действиями Вождя Базилиуса, который использует наши налоги, чтобы жить в своём роскошном подворье, якобы работая с магией. В то время как остальные из нас обречены на голодную смерть. Теперь же он хочет забрать у нас наших мужчин, хочет использовать их в своей дурацкой затее. Отвратительно.

— Угомонись, — хрипло прошептал её седой друг, хватая её за руку. — Не говори ничего плохого о Вожде. Он услышит тебя.

— Он не слышит ничего, кроме своей довольной отрыжки, — рыкнула на него женщина.

Мужчина утащил её прочь прежде, чем она успела ещё хоть что-то сказать.

— Дырявые крыши, — сказал Ник, оглядывая окрестности. — Она права. В половине крыш есть дыры. Как же эти люди выживают в самые лютые зимние дни?

— Некоторые и не выживают, — донёсся голос откуда-то от прилавка с плетёными корзинами. Клио остановилась, обернулась и увидела маленькую женщину с седыми волосами и глубокими морщинами на лице. Женщина смотрела на неё чёрными сверкающими глазами. На мгновение Клио вспомнила винодела Сайласа Агаллона в тот момент, пока не подошли его сыновья. То, что случилось позже, просто промелькнуло в её памяти.

— Извините, что Вы сказали? — спросила Клио.

— Здесь суровые зимы, — сказала женщина. — Некоторые не столь удачливы, чтобы увидеть весну. Так оно и есть. Вы ведь не из этих мест, не так ли?

— Мы из Лимероса, — ровно сказал Ник. — Путешествуем по этим землям в изысканиях для нашей книги, о легенде Наблюдателей за Родичами. Вам что-нибудь об этом известно?

— Я знаю пару историй. В моей семье их рассказывали. Я также знаю, что множество из них прошло через века, а некоторые были и вовсе утеряны.

У Клио бешено забилось сердце.

— Вы когда-нибудь слышали разговоры о женщине, которая живёт здесь, в Паэльсии. О женщине-Наблюдателе? Она была изгнана и сейчас её дом в этих землях, где-то в одной из местных деревень.

— Изгнанный Наблюдатель здесь? — женщина приподняла брови. — Как интересно. Но я никогда не слышала об этом. Мне очень жаль.

Плечи Клио поникли.

— Мне тоже.

Женщина собрала всю свою утварь и свернула её в большой кусок материи, упаковывая всё это в тюк и закидывая за плечо.

— Вам надо бы найти укрытие. Приближается шторм.

— Шторм? — повторил Ник в то время как темнеющее небо прорезала раздвоенная молния, а следом раздался раскат грома.

Женщина посмотрела вверх.

— Бури в Паэльсии бывают редко, но они всегда внезапны и суровы. Наша земля всё ещё полна магии, несмотря на то, что она блекнет на наших глазах.

У Клио перехватило дыхание:

— Вы верите в магию?

— Порой верю. В последнее время, однако, не так уж и часто, — она нахохлилась. — Вы действительно из Лимероса? У вас слышится акцент, больше присущий нашим южным соседям.

— Мы из Лимероса, — не колеблясь, ответил Ник. — Клио и я много ездили как по Западному Королевству, так и за границу, так что мы многих вещей нахватались по пути. Акценты, привычки, друзья. Надеюсь, мы сможем причислить Вас к последним. Меня зовут Николо, но, пожалуйста, зовите меня Ник.

— Эйрин, — улыбка сдула морщины вокруг её глаз. — Очень приятно, молодой человек. А Вы... — она повернулась к Клио, — такое необычное имя. Это сокращённо от Клионы?

Клио стрельнула взглядом в Ника. Он, не задумываясь, назвал её имя в разговоре.

Она заставила себя смотреть прямо.

— В том, что меня назвали таким именем, виноват отец. У него был особый интерес к мифологии. Он, в отличие от остальных лимерийцев, не делал различий между богинями. Он смотрел на них как на равных.

— Умный мужчина. Теперь я настоятельно рекомендую вам найти крышу над головой на ночь.

Они обменялись взглядами, в это же время пошёл холодный дождь. Клио натянула капюшон на голову, но прошло лишь несколько минут, как она полностью вымокла.

— Нам надо найти укрытие, но мы не можем позволить себе гостиницу, — сказал Ник. — Нам еда нужна больше, но у нас недостаточно денег на то и другое.

Эйрин некоторое время изучающе на них смотрела, потом кивнула.

— Тогда пойдемте со мной ко мне домой. Я могу накормить вас и предоставить вам сухое место для ночлега.

Клио удивлённо на неё посмотрела.

— С чего бы Вам так поступать ради совершенно незнакомых людей?

— Потому что я надеюсь, что какой-нибудь незнакомец сделал бы для меня то же самое. Пойдемте.

Эйрин привела их к себе домой, который находился в пяти минутах ходьбы от рынка. К тому времени они промокли до нитки, всё в сумке Клио тоже было мокрым. Пока Ник помогал Эйрин разводить огонь в камине, поднимавшемся к тростниковой крыше, Клио огляделась. Пол был земляным, таким же прочным как мрамор. Вокруг было чисто, но довольно скудно. Деревянный стол, деревянные стулья, соломенные матрасы в дальнем углу комнаты. Хоть этот дом и не имел ничего общего с самым захудалым домом в Ораносе, но он был пригоден для жизни.

Им дали шерстяные одеяла, чтобы согреться, и чистую смену одежды, пока их собственная сохла возле огня. Ник поменял свой наряд, сшитый дворцовым портным, на простую рубашку и брюки, в то время как Клио переоделась в простое тканое платье без каких-либо вышивок или бисера.

Она наклонилась к нему, пока Эйрин возилась на кухне:

— От него всё чешется.

— И у меня.

— Полагаю, это всё-таки лучше, чем голыми ждать, когда высохнет наша одежда.

— О, несомненно, — он одарил её озорной улыбкой. — Как бы это было ужасно.

Пока Эйрин готовила ужин, она задавала им разные вопросы о их поездке в Паэльсию. Клио откинулась назад, позволив магии Ника работать на полную катушку и плести свой рассказ об их исследовании, словно он был заправским рассказчиком.

— Так значит, вы ищите изгнанного Наблюдателя, чтобы поговорить с ней? — спросила она.

— Частично, — сказала Клио, обмениваясь взглядом с Ником. — Но у меня... у нас... есть ещё одна задача. У нас есть старшая сестра, которая очень больна. До нас дошли слухи, что Наблюдатель смог бы вылечить её.

— Виноградные косточки, — Эйрин кивнула. — Заряженные магией земли. Так?

Глаза Клио распахнулись.

— Вы знаете эту легенду?

— Да. Но я вынуждена сказать вам, что это всё. Должно же быть какое-то объяснение хорошему урожаю наших виноградников, так что некоторые верят, что в этом и есть причина. Однако большинство считает, что Вождь Базилиус в ответе за всю магию, которая помогает получать такое вино, поэтому, возможно, люди используют вино в обрядах, чтобы почтить его.

— А где правда?

Она едва заметно пожала плечами.

— Не мне судить.

Клио откинулась на спинку стула, нахмурившись.

— Но Вы же говорили, что верите в магию.

Эйрин кивнула.

— Верю. Хотя мне и не стоит говорить подобные вещи в Лимеросе. Несмотря на то, что я не ведьма, я не хотела бы подобного опасного отблеска в своём направлении за то, во что я верю.

— Знаете ли Вы какую-нибудь ведьму, которая здесь живёт?

Поскольку мысль о том, что Наблюдатель — всего лишь легенда, больно ранила Клион, возможно, она вместо этого сможет найти ведьму. Следовало идти по любому пути, который соприкасался с магией.

— Для лимерийцев, чтобы проявлять подобный интерес к ведьмам нужно быть очень решительными в вопросе спасения вашей сестры. Вот, собственно, почему вы приехали в Паэльсию, а не только ради вашей книги. Не так ли?

У Клио внезапно от слёз защипало глаза.

— Моя сестра самый важный и драгоценный человек в моей жизни. Если она умрет от этой страшной болезни, я не знаю, что буду делать дальше. Мне нужно помочь ей.

Открылась дверь и внутрь вбежала хорошенькая темноволосая девушка, промокшая от холодного дождя. Её взгляд сразу же упал на Клио и Ника.

— Вы кто? — требовательно спросила она.

Эйрин поморщилась.

— Сера, пожалуйста. Будь вежливой. Это мои гости. Они останутся с нами на ужин и ночлег.

Выражение лица девушка ни на йоту не стало дружелюбнее от этого заявления.

— Зачем?

— Затем, что я так сказала. Это моя внучка Сера. Сера, это Клио и Николо. Они приехали из Лимероса.

— Клио, — повторила медленно девушка, поворачиваясь к ней.

Сердце Клио забилось в страхе, что та может понять, кем она являлась на самом деле. Но нашла в себе силы успокоиться.

— Очень приятно познакомиться, Сера.

Сера смотрела на неё ещё мгновение, прежде чем повернуться к бабушке.

— Помочь накрыть на стол?

— Да, пожалуйста.

Они сели за небольшой, шаткий деревянный стол. Клио была настолько голодна, что не могла не наброситься на ячменную похлёбку из небольшой деревянной чашки. То, от чего она воротила бы нос, если бы была во дворце, но сегодня она и этому была благодарна. И, конечно, здесь было и вино. Если и была в Паэльсии одна вещь, на которую они не скупились в их трудных, кропотливых жизнях, это было вино.

Клио уже собралась было отказаться от предложенного Эйрин бокала вина, но попридержала язык. Вино привело к раскаянию и неприятным воспоминаниям, но один стаканчик не повредит. Она по-прежнему пила ещё первый, в то время как Ник допивал уже третий. Это помогло ему ещё больше развязать и без того болтливый язык.

— Кажется, что Вам многое известно о ведьмах и Наблюдателях, — сказал он Эйрин. — Есть что-нибудь, чем Вы хотели бы поделиться, чтобы помочь нам в нашем поиске?

Она откинулась на спинку стула, которая скрипнула.

— Я знаю пару историй. Но они, возможно, не являются достоверными.

— Мне нравятся истории. Я люблю их. В большинстве случаев, они куда интереснее, чем факты.

— А как на счёт историй, в которых есть богини?

Сера застонала.

— Только не это снова. Бабушка любит порой поспорить и порассказывать такие истории. Но никто не верит в то, что богини были из Наблюдателей.

Клио чуть не поперхнулась вином:

— Вы имеете в виду Клиону и Валорию?

Эйрин зловеще улыбнулась.

— Вы готовы услышать об этой вопиющей вероятности? Или вы слишком набожны, как и большинство лимерийцев?

Лимерийцы верили, что Валория была бестелесной сущностью, которая олицетворяла магию земли и воды. Клиона воплощала огонь и воздух. Они были в равной степени сильны, но их соперничество заставило их уничтожить друг друга. После этого любая элементия исчезла из мира смертных. Лимерийцы верили, что именно Клиона была инициатором их последней битвы, что она пыталась украсть у Валории силу, приведя их любимую богиню к смерти. По этой причине они считали Клиону воплощением зла, в то время как Валорию порождением света.

Оранийцы, когда были более религиозны, верили в обратное.

— Готова послушать, — сказала Клио, желая узнать что-нибудь о Наблюдателях, что могло бы помочь ей. — Расскажите Ваши истории. Мы благодарны за все, чем Вы могли бы поделиться.

Сера убрала пустые тарелки со стола.

— Расскажи им о Еве.

— Расскажу. Терпение, дорогуша.

— Она была последней чародейкой, — сказала Сера. — Она сама могла управлять всеми четырьмя стихиями. Никто и ничто не было настолько могущественным, за исключением Родичей.

Не смотря на явное нежелание слушать рассказы бабушки, теперь ей хотелось рассказать их самой. Клио сдержала улыбку.

— Значит чародейка — очень могущественная ведьма?

— Более того, — сказала Эйрин, — Ева была одним из Наблюдателей, из тех, что живут вне этого мира в защищённом анклаве, называемом Святилище. Наблюдатели, как вы возможно слышали из старых легенд, были защитниками Родичей, четырех кристаллов, которые содержат самую настоящую, чистейшую сущность элементии. Обсидиан — для земли, янтарь — для огня, аквамарин — для воды, и лунный камень — для воздуха. При более близком рассмотрении можно было увидеть, как внутри кристаллов клубится магия.

У чародейки было кольцо, которое позволяло ей касаться их, не подвергаясь опасности от их безграничной магии. Поскольку они были так же красивы, как и опасны. Наблюдатели охраняли Родичей, чтобы не подвергать их опасности. Точно так же, как и охранять мир смертных от самих Родичей.

Тысячу лет назад всё Западное Королевство, сейчас поделённое на три части, было единым, и все жили в процветании и гармонии. В те времена, существование магии принималось как существование самой жизни. Гармония в Святилище преобразовывалась в гармонию здесь.

Клио вспомнила, она читала в книгах по истории, когда преподаватель обращал её внимание на это, что Лимерос, Паэльсия и Оранос были когда-то одной большой страной без всяких границ. Было трудно в это поверить. Люди из разных королевств так различались сейчас, а когда-то были объединены.

— Так, что же случилось? — спросил Ник. — Я знаю, говорят, что Родичи были утеряны на тысячи лет.

— Они не были утеряны, если говорить точнее, — ответила Эйрин. — Они были украдены. Несмотря на то, что Святилище казалось гармоничным и Наблюдатели преданно охраняли Родичей (что давало им вечную молодость, красоту и магию), среди них были и те, кто возжелал большего.

— Больше, чем вечную молодость, красоту и магию? — спросила Клио. — Что же еще осталось?

— Власть. Для некоторых — это сильный стимул. Так было всегда. Поиск власти, безграничной власти, вот что кроется за многими злодеяниями, которые видел этот мир. Были два Наблюдателя, которые были особенно подвержены желанию отхватить себе побольше власти. Но я тороплю события.

— Мне нравится та часть, где про Еву и охотника, — сказала Сера. — Это мое любимое.

— Моя внучка — романтик, — засмеялась Эйрин и поднялась из-за стола, чтобы подлить им ещё вина. — Хотя Ева и была могущественной чародейкой, принимаемой другими Наблюдателями за своего лидера, она всё же была очень молода по сравнению с некоторыми из старейшин. Кто-то скажет, что она была наивна. Она часто пробиралась за завесу Святилища в мир смертных. Тогда он не был заперт, как сейчас. В Святилище не было дикой природы, поэтому она очень любила наблюдать за птицами. Однажды она набрела на охотника, который был смертельно ранен горным львом. Он зашёл слишком далеко в Запретные горы и заблудился. Она появилась перед ним, когда он умирал.

Можно сказать, что это была любовь с первого взгляда. Тогда она сделала то, что не позволялось — использовала свою магию земли, чтобы залечить раны охотника и спасти ему жизнь. Затем в течение нескольких недель, она оставляла Святилище, чтобы встречаться с ним снова и снова. Их любовь всё крепла. Охотник умолял её оставить Наблюдателей и остаться с ним в мире смертных, но она знала, что не сможет так легко бросить свои обязательства. Как бы то ни было, однажды она обнаружила, что беременна, и задумалась над тем, стоит ли всё менять. Могла ли она жить двойной жизнью или ей пришлось бы пожертвовать одной навсегда. Либо пожертвовать жизнью со смертным, которого она любила, либо — с бессмертными, с которыми она была связана магией.

У Евы было две старшие сестры, которые узнали о её тайне. Это заставило их ещё более ревностно к ней относиться. Хотя они сами, как Наблюдатели, были весьма могущественны, но их магия была бледной тенью по равнению с магией их сестры.

Когда она дала жизнь дочери охотника, сестры покинули Святилище и выкрали ребёнка. Они угрожали Еве жизнью дочери, если та не принесёт им Родичей сквозь завесу в мир смертных. Помните, внутри Святилища только у Евы была сила, с помощью которой она могла прикасаться к Родичам.

Именно тогда Ева сделала выбор. Мысль о том, что она может потерять ребёнка, была невыносима. Она забрала Родичей из их четырёх углов в Святилище и принесла их в мир смертных своим сёстрам. Каждая из них взяла по два кристалла. В тот момент, когда они прикоснулись к камням, их поглотила магия. Она изменила их навсегда.

— Она сделала их богинями, — сказала Клио едва дыша. — Сёстрами были Валория и Клиона.

Эйрин кивнула с серьёзным выражением лица:

— Тела сестёр полностью вобрали Родичей в себя. Они стали огнём и воздухом, землей и водой. Но теперь, поскольку Родичи были вынесены из Святилища, эти двое не могли туда вернуться. Они оказались в ловушке в мире смертных. К тому же у них были тела смертных.

Ева знала об этом, но не предупредила сестёр. Их объединённой ярости было достаточно, чтобы уничтожить её. Ребёнок был потерян. Кто-то говорил, что девочка погибла, кто-то, что её оставили на пороге крестьянского дома, как последний акт милосердия богинь по отношению к их мёртвой сестре.

Охотник нашёл тело своей любимой лесу, но дочери не было и следа. Он забрал с пальца Евы кольцо в память о ней... забрал, чтобы дождаться своего момента.

Богини некоторое время оставались в стороне, пока, по прошествии множества лет не поняли, что обладание магией всех четырёх Родичей, даст наивысшую силу и бессмертие даже в мире смертных. Это была их последняя битва. Они уничтожили друг друга.

Всё это время охотник следил за ними. Когда богини были уничтожены, Родичи появились снова в форме кристаллов. У него было кольцо Евы, так что он мог прикасаться к ним, не боясь навредить себе. Он спрятал кристаллы так, что никто не смог их найти или просто увидеть. А потом, исполнив свою последнюю в жизни миссию, он умер.

— Замечательно. История со счастливым концом, — потрясённо сказал Ник.

— На самом деле, зависит от того, как на неё посмотреть, — улыбнулась Эйрин. — Ещё вина?

Ник подвинул стакан вперед.

— Да, пожалуйста.

— Значит, Родичей так и не нашли, — сказала Клио.

— До сего дня так и не нашли. Хотя многие полагают, что это всего лишь миф. Что и Наблюдатели, в сущности, всего лишь легенда, всего лишь истории, которые рассказывают сквозь года без каких-либо доказательств.

— Вы сказали, что верите в магию. А во все эти истории верите?

Эйрин налила себе и Нику ещё вина:

— Всем сердцем.

У Клио от всего сказанного закружилась голова.

— Наблюдатели ищут Родичей. Это значит, что они смотрят глазами птиц?

— Ястребов, если быть точнее, — кивнула Эйрин. — Они могут принимать обличье ястребов. Они стремятся найти Родичей и вернуть их в Святилище. Если они покинут его в каком-то ином, не птичьем, обличье, они никогда не смогут вернуться из своего духовного путешествия. Святилище закрыто от всего остального мира. Оно существует в другой плоскости от нашего. И от него остались лишь магические следы, но и они, как говорят, умирают. Чем дольше они живут без Родичей, тем больше исчезает их мир. Так же как и наш.

— Думаете, они взаимосвязаны? — спросил Ник.

У Эйрин было мрачное выражение лица:

— Безусловно.

— Мне больше нравится часть про любовь, — сказала Сера. — Что по мне, так во всё остальное трудновато поверить. Бабушка, я пообещала друзьям, что встречусь с ними в трактире. Не возражаешь, если я пойду?

— Не возражаю, иди.

Попрощавшись, Сера взяла плащ и вышла из дома, оставив их втроём.

— Должна признаться, я удивлена тем, что вы не возмущены предположением, что ваша любимая богиня Валория была развращенным Наблюдателем, — сказала Эйрин.

Клио и Ник обменялись взглядами.

— Мы открыты для всего нового, — ответил Ник. — Хотя удивительно, что она может быть таким злом, как вы описываете.

— Я никогда не говорила, что она зло. Но и хорошей её не называла. Даже в самых тёмных и жестоких личностях есть ядро чего-то хорошего. Но и в идеальном человеке есть червоточинка. Вопрос в том, куда повернётся эта личность — к тьме или свету? Этот выбор мы делаем каждый день, что мы существуем. То, что для тебя злом не является, будет пороком для кого-то другого. Осознание этих вещей делает нас куда могущественнее, чем магия.

— И другие Наблюдатели покидали Святилище, — Клио провела указательным пальцем по краю своего пустого бокала. — Они никогда не смогут вернуться. Но такое случилось.

— Так говорят слухи.

— Насколько глубока их магия? Может ли существовать Наблюдатель, который владеет целебными семенами, переплетёнными с магией земли?

— Вы так на это надеетесь, что я не могу сказать нет, — улыбнулась Эйрин и потянулась через стол, чтобы дотронуться до руки Клио. — Вы должны всем сердцем продолжать верить. Порой вера помогает мысли сделать явью.

— Я верю в то, что скоро пойду спать, — сказал Ник.

Её улыбка стала еще шире.

— Отличная идея, молодой человек.

Закончилась история, закончился ужин. Эйрин приготовила для Ника и Клио постели на полу у камина. Она задула свечи, натянула парусину на окно и пожелала им спокойной ночи

Клио устроилась на тонком соломенном матрасе и уставилась в тёмный потолок.

Сначала она думала о Теоне и о том, что он сейчас делает, но заснула она с мыслями о чародейках, богинях и магии семян.

Дата добавления: 2015-08-09