Место встречи: двойное королевское каре

Но она не может прочесть историю, которую она себе рассказывает. Ни сцену написания — до письма, — в которую вписывается рассказ. Вер-

------

²⁶ Стр. 695.Что касается системной связи между логикой значимого и фаллоцентризмом, все в Лакановой речи отвечает здесь — положительно — на вопрос, который он поднимает в Директивных предложениях для Кон­гресса о женской сексуальности: «Итак, разве в этом за­ключается привилегия значимого, которую Фрейд име­ет в виду, предполагая, что, быть может, существует только одно либидо и что оно отмечено знаком муж­ского начала?» (Сочинения,стр. 735.)

[766]

немея к Украденному Письму,чтобы «предуга­дать» в нем рассеивающуюся структуру, то есть возможное-не-возвращение письма, другую сце­ну его невостребованности.

Потому что в сцене присутствует рассказчик, «главная» сцена не исчерпывается повествовани­ем, «сказкой» либо «историей». Нам уже известны последствия невидимого кадрирования, от кадра к кадру, внутри которых психоаналитические толкования (семантико-биографические или триадо-формалистские) выстраивали свои треу­гольники. Упустив из поля зрения позицию рас­сказчика, его причастность к содержанию того, что, как представляется, он рассказывает, опуска­ется все, что из сцены написания не вписывается в грани обоих треугольников.

И прежде всего, возможно ли, должным обра­зом не причалив, перекинуть мостик к сцене на­писания с изрезанными берегами. Начиная с ви­димости вступления, с «во первых строках», рас­сказчик продвигается вперед, излагая себе самому некоторые суждения, которые отправля­ют единое целое «новеллы» в свободное плава­ние: текстовой дрейф, который Семинаром со­вершенно не берется в расчет. Но даже исходя из этого факта, речь, конечно же, не о том, чтобы представить это в качестве «истинного сюжета сказки». Такового у нее, очевидно, и нет.

Начало всему «в» библиотеке: в книгах, сочи­нениях, сносках. Но ведь нет же никакого начала. Только дрейф или дезориентация, которой не видно конца.

К тому же дается недвусмысленная ссылка на два других рассказа, с которыми «он» образует не­разрывное целое. «Аналогия» между тремя расска­зами является ключевой для Украденного Письма. Изолированность этой новеллы, как это представ-

[767]

ляется на Семинаре, является, таким образом, следствием разъединения вплоть до разъедине­ния тотального со своим рассказчиком и своим повествованием. Такое разъединение тем более непозволительно, что эта «аналогия» упоминается с первого абзаца. По правде говоря, слово «анало­гия», или более точно «совпадение», допускает разъединение, склоняет к нему и действует, таким образом, как ловушка. Работа Семинара начинает­ся лишь после входа префекта полиции Парижа. Однако перед этим название, эпиграф, первый аб­зац содержали в себе (полная тишина):

Дата добавления: 2015-08-05