Театр и драматургия

В первые века существования Византии широкой популярностью пользовались традиционные театральные представления эпохи эллинизма, в особенности выступления мимов. Церковь в целом относилась враждебно к театру, видя в нем дань языческому искусству. Трулльский собор (692 г.) резко высказался против театральных представлений. Но императоры-иконоборцы покровительствовали театру, используя его в борьбе против иконопочитателей. Однако и после восстановления иконопочитания отношение к театру не

ухудшилось. Но, говоря о средневековой Византии, нельзя не сказать, что театр, кроме своего традиционного существования, получает и иное: элементы театрализованных действий проникают в церковь, в богослужение. Так, уже в IV в. богослужение сопровождается пением (впервые это ввел Арий), в литургию вводятся диалоги на евангельские темы, священники используют ряд сценических приемов (жесты, манеру говорить и т.п.). В дальнейшем проникновение театра в церковь усиливается. При Константине VII Багрянородном появляется литургическая драма — мистерия. В XI—XII вв. мистерия практически

полностью вытесняет светский театр, хотя он и продолжает существовать. Мистерии обычно показывались в дни крупных церковных праздников, их содержанием были различные эпизоды из Ветхого и Нового Завета.

Из драмы •«Христос- Драма была написана в XI—XII вв., автор неизвестен. Страстотерпец» Один из немногих сохранившихся образцов византийской драматургии. Интересно, что по крайней мере на треть стихи заимствованы из греческих трагиков.

Ангел

Богородица

Мария Магдалина

Воскресение

Не должно ни страшиться, ни смущаться вам: Восстал из гроба тот, кого вы ищете — Владыку

Иисуса умерщвленного: Его здесь нет, в могиле не остался он, Но, пробудившись, в Галилею

шествует, Дабы своим явиться тайнозрителям. Придите, оглядите опустевший гроб, Затем

ступайте и немедля молвите Ученикам ту тайну, что.открыл вам я, И возвестите и Петру, и братии: Христос воскрес из мертвых, и повержен ад, И камень сдвинут с гроба мышцей божьего, И стражи преисподней, помрачась в уме От страха, дверь открыли, и на божий свет Выходят мертвецы освобожденные, И узы силой господа расторгнуты! О радость! О сияющего солнца свет! Ты скорби нашей чаянный кладешь предел: Христос восстал

из гроба, и повержен враг! Зари встающей что найдется сладостней? Где сыщется для сердца весть отраднее? О чадо, где ты, ад осилив, шествуешь? О чадо, где же, где, когда мы свидимся? Явись!

Явись! Гряди на радость матери!

Его ты узришь, верую, и вскорости.

Но должно нам повиноваться ангелу

И поспешить к ученикам, ко братии.

К Петру пойду и к девственнику славному

Неся друзьям усладу благовестил;

Ведь тот, кто нам явился, нас послал к Петру.

О полом гробе ясно им поведаю,

О вестнике преславном и речах его.

Рассказ услышав, к гробу поспешат они

И, полагаю, все увидят в точности.

Но что я зрю? Б обличьи новом господа?

Иль заблуждаюсь? Все же так помнилось, мне

Столь благороден образ, нам явившийся.

Христос Радуйтесь.

Мария Магдалина О сын святой святого отца,

Кем враг последний осилен — смерть!

Царю, царю нетленный! Ты еси мой бог!

Дозволь коснуться ног твоих трепещущей!

К земле мы припадаем, ко стопам твоим,

И радостью пронзенные, и ужасом.

Христос Не должно вам страшиться: прочь гоните страх,

К моим ступайте братьям и несите весть, Что должно в Галилею им направить путь, Где им

явлюсь я по обетованию.

(Христос-Страстотерпец. С. 223—224)

Музыка

Особенности исторического развития византийского общества в IV—VI вв. привели к тому, что в музыкальном искусстве одновременно сосуществовали две противоборствующие и внешние как будто никак не связанные области. С одной стороны, — религиозная музыка, получившая широкое и чуть ли не общегосударственное распространение. Она звучала не только при богослужениях в многочисленных церквах и монастырях, но и проникала в самые различные сферы общественной жизни, начиная от официальных церемоний и кончая сферой домашнего музицирования! Основная причина столь широкого распространения религиозной музыки — громадное значение религии и церкви в жизни византийского общества. С другой стороны, несмотря на всяческие гонения и преследования, продолжала существовать народная музыка, истоки которой уходят в глубь веков. Она звучала там, где народные массы могли хотя бы ненадолго вырваться из тесных и канонизированных рамок церковного обихода, из-под опеки строгих блюстителей ортодоксальной религиозной нравственности: на народных гуляниях, во время древних свадебных обрядов и сохранившихся еще кое-где языческих праздников... Многочисленные жанры народной музыки были приняты в самых различных слоях византийского общества и, естественно, постоянно находились «на слуху», оказывая влияние на музыкальные вкусы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что прихожане, посещая церковь, использовали интонации народных песен в музыке богослужений. 75-й канон Шестого Вселенского собора

категорически запрещает какие бы то ни было проявления такого песнетворчества в церкви: «Мы желаем, чтобы присутствующие в церкви не применяли бессмысленных воплей, не принуждали [свое] естество к крикам, не добавляли не подобающих и не свойственных церкви [звучаний], а с великим вни-манием и благочестием возносили псалмодии...

Необходимость в таком постановлении могла возникнуть только, когда в церковную музыку

активно проникали чуждые ей элементы. Даже церковные певчие продолжительное время не

могли освободиться от народных традиций. Это проявлялось и в непосредственных музыкальных заимствованиях из фольклора, и даже в самой форме выступлений псалмов. Известно, что 16-й канон Карфагенского собора запретил пев- чим кланяться после исполнения песнопений. Значит, еще на рубеже V— VI вв. церковные певчие чувствовали себя подлинными актерами и по традиции поклонами благодарили слушателей-прихожан за внимание.

(Культура Византии. С. 557—559)

Из книги «О цере- Когда распорядитель приносит бочонок с гроздь- мониях при визан- ями, патриарх творит молитву и совершает цер- тийском дворе» ковный обряд. И после молитвы патриарх берет императора одну гроздь и дает ее императору. А император, в

Константина свою очередь, дает ее патриарху, и затем так же по Порфирогенета порядку подходят старшие чины синклита — магистры, проконсулы, патрикии, чиновники и ди-мархи и распорядитель, и каждому из них император дает-по одной грозди. Когда же император дает гроздь первому магистру, из двух партий начинают возглашать первые голоса: «Цвет, созревший на поле познания господней мудрости, священное сословие славных патрикиев! Под нескончаемые песнопения да увенчаем мы главу, как бы жилище благоуханных мыслей, получив взамен сладкое наслаждение от них! А ты, среди всех бессмертный царь, благочестивый помазанник божий, силой твоего единодержавного величия в мире, даруй нам этот праздник не один раз!» Другая партия поет вторыми голосами: «Добродетель твоя подобна плодоносной грозди, пускает она отпрыски радости, от нее зреет под солнцем всякий плод! Она — полный бокал вина, в ликовании воспевает и празднует она вместе с писцами твоими и подчиненным тебе сословием патрикиев немеркнущий блеск единодержавного могущества твоего, как бы неиссякаемый кладезь животворной силы!»

Третий голос: «Плодоносная гроздь, тебя приняли сильнейшие мира сего и разделили между

всеми! Поэтому радуются и покои царские, и синклит, вкусив твоей зрелости в священном

жилище! А мы все восклицаем: Радость несказанная мир наполняет!»

Церемониал при царской помолвке Вечером приходят две партии с собственными органами каждая, и, когда приходит невеста и ее приветствует толпа и музыканты с кимвалами, а она, подъехав на лошади, останавливается, два полухория возглашают: «Прекрасен приход

твой, раба благочестия!» Народ трижды повторяет: «Прекрасен приход твой!» Канторы:

«Прекрасен приход твой, провозвестница милосердия!» Народ четыре раза повторяет: «Прекрасен приход твой!» Канторы: «Святый господи, помилуй жениха и невесту! Святой дух, помилуй их близких! Свят, трижды свят, помилуй спутников невесты!» И поют в тоне первом: «Собрала я цветы в поле и поспешила в свадебный чертог. Видела я солнце на золотом брачном ложе; все благословляет желанный союз. Пусть радость будет союзником их ослепительной красоты, пусть они видят розы и красоту, подобную розам. Пусть радость, сияет над золотой четой!»

(Константин Порфирогенет (Багрянородный). Церемонии при византийском дворе. С. 78—79)

Дата добавления: 2015-08-05