Новелла восьмая. Некто начинает ревновать свою жену; они привязывает себе нитку кпальцу

Некто начинает ревновать свою жену; они привязывает себе нитку кпальцу, чтобы узнать, когда придет ее любовник. Муж догадывается об этом,но, пока он преследует любовника, жена кладет на место себя в постель другуюженщину, которую муж бьет, остригает ей косы, о затем отправляется набратьями жены, которые, увидя, что все это неправда, осыпают его бранью. Крайне злохитростной показалась всем мадонна Беатриче в своей проделкенад мужем, и все утверждали, что велик должен был быть страх Аникино, когда,крепко удерживаемый дамой, он услышал, как она говорила, что он добивался еелюбви. Увидев, что Филомена умолкла, король, обратившись к Неифиле, сказал:"Сказывайте вы". Наперед усмехнувшись немного, она начала: - Прекрасныедамы, на мне тяжелая обязанность, если я захочу удовлетворить вас хорошейновеллой, как удовлетворяли вас те, что рассказывали ранее меня; но с божьейпомощью я надеюсь хорошо с нею справиться. Итак, вы должны знать, что в нашем городе был когда-то богатейшийкупец, по имени Арригуччьо Берлингьери, который, по глупости, как то итеперь ежедневно делают купцы, захотел облагородиться через жену и взял засебя девушку, мало к нему подходившую, по имени монну Сисмонду. Так как, пообычаю купцов, он много ездил и мало бывал с нею, она влюбилась в одногомолодого человека, по имени Руберто, который долго за нею ухаживал. Когдаона сблизилась с ним и, быть может, не совсем осторожно пользовалась этойблизостью, ибо это очень ей нравилось, случилось, что Арригуччьо кое-что отом прослышал; как бы то ни было, но он стал к ней ревнивейшим человеком всвете, бросил свои выезды и все другие свои дела и чуть ли не все своестарание положил, чтобы хорошенько сторожить ее, и никогда не засыпал, покане увидит, что она наперед легла в постель, вследствие чего жена оченьпечалилась, ибо никоим образом не могла сойтись с Руберто. И вот, много передумав, как бы найти какой-нибудь способ, чтобы сойтисьс ним, а он сильно ее о том упрашивал, она измыслила такое средство: так какее комната выходила на улицу и она часто замечала, что Арригуччьо,засыпавший с трудом, спал потом очень крепко, она придумала так устроить,чтобы Руберто приходил около полуночи к двери дома, она пойдет отворить емуи побудет с ним несколько, пока муж крепко спит. А чтобы самой слышать,когда он придет, так чтобы никто о том не догадался, она затеяла спустить изокна своей комнаты нитку, один конец которой доходил бы до земли, другой жепровести низом по полу до своей постели, где она спрячет его под бельем, акогда ляжет в постель, привяжет себе к большому пальцу ноги. Затем, велевсказать о том Руберто, она приказала ему, когда придет, потянуть за нитку;если муж спит, она выпустит ее и пойдет отворить ему; если не спит, она ееудержит и потянет к себе, чтобы он не ждал. Это приглянулось Руберто, он ходил туда несколько раз и иногда,случалось, бывал с ней, иногда нет. Когда они продолжали проделывать этухитрость, случилось, наконец, однажды ночью, что жена спала, а Арригуччьо,протянув ногу по постели, открыл эту нитку; поэтому, схватив ее рукою инайдя, что она привязана к пальцу жены, он сказал себе: "Тут, должно быть,какой-нибудь обман?" Заметив, что нитка выходила за окно, он твердо уверилсяв этом; вследствие этого, тихо отрезав ее от пальца жены, привязал к своемуи стал поджидать, дабы увидеть, что это значит. Не прошло много времени, как явился Руберто и потянул, по обыкновению,за нитку; Арригуччьо проснулся, а так как он не сумел хорошенько привязатьнитку, а Руберто потянул ее крепко, нитка осталась у него в руке, он ипонял, что ему следует подождать, что он и сделал. Арригуччьо поспешно встали, взяв свое оружие, побежал ко входу, чтобы посмотреть, кто там, ирасправиться с ним. Был Арригуччьо хотя и купец, но человек горячий исильный; когда он подошел к двери и стал отворять ее не так тихо, как тообыкновенно делала жена, Руберто, бывший в ожидании, услышав это, сообразил,как и оказалось, что отворяет дверь сам Арригуччьо, потому он тотчас жебросился бежать, а Арригуччьо за ним следом. Наконец, когда Руберто далекопробежал, а тот не переставал его преследовать, Руберто, бывший такжевооруженным, вынул меч, обернулся, и они оба принялись один нападать, другойзащищаться. Дама проснулась, когда Арригуччьо отворил комнату, и, увидев, что ниткасрезана с пальца, тотчас же догадалась, что ее обман открыт; услышав, чтоАрригуччьо побежал за Руберто, она тотчас же поднялась и, сообразив, чтоможет от того воспоследовать, позвала свою служанку, которая обо всем этомзнала, и так ее уговорила, что уложила ее вместо себя в постель, прося ее необъявлять себя, а терпеливо перенести удары, которые нанес бы ей Арригуччьо,ибо она так поблагодарит ее, что у нее не будет причины сетовать о том.Потушив свечу, горевшую в комнате, она вышла из нее и, спрятавшись в однойчасти дома, стала поджидать, что будет. Когда Арригуччьо и Руберто бились друг с другом, услышали о томсоседние жители улицы и, поднявшись, начали бранить их, а Арригуччьо, боясь,как бы его не узнали, не разведав, кто был молодой человек, и ничего неучинив ему, оставил его и, сердитый и злобный, пошел домой. Войдя в комнату,он принялся говорить с гневом: "Где ты, негодная женщина? Ты потушила свечу,чтобы я не нашел тебя, но ошиблась". И направившись к постели, думаясхватить жену, схватил служанку и, сколько хватило у него рук и ног, надавалей столько ударов и пинков, что избил ей все лицо; под конец обрезал ейволосы, все время осыпая ее величайшей бранью, которую когда-либо говорилидрянной женщине. Служанка сильно плакала, и было ей с чего, хотя онаговорила иногда: "Ахти мне, помилосердствуй, бога ради! Уж будет!" - Ееголос так заглушали слезы, а Арригуччьо так объят яростью, что не был всостоянии различить, что то голос другой женщины, а не жены. Отколотив еевволю и обрезав волосы, как сказано, он говорит: "Я не стану расправляться стобой более, негодница, а пойду к твоим братьям и расскажу им, как ты себяведешь, а затем пусть они придут за тобою, учинят, что сочтут нужным длясвоей чести, и уведут тебя; ибо поистине в этом доме тебе более не жить".Так сказав, он вышел из комнаты, запер ее снаружи и ушел один. Когда монна Сисмонда, все слышавшая, поняла, что муж ушел, отворилакомнату, зажгла свечу и нашла свою служанку, всю избитую и сильно плакавшую,утешив ее, как могла, она отвела ее в ее комнату, где тайком распорядилась,чтобы за нею ходили и о ней заботились, и так вознаградила ее от казнысамого Арригуччьо, что та признала себя совершенно удовлетворенной. Лишьтолько она отвела служанку в ее комнату, тотчас же оправила постель в своей,комнату прибрала и привела в порядок, как будто в ту ночь никто там и неспал; снова зажгла ночник, оделась и убралась, точно еще не ложилась впостель, и, зажегши лампу, взяв свое белье, села вверху лестницы и приняласьшить, ожидая, что изо всего этого произойдет. Выйдя из дому, Арригуччьо, как мог поспешнее, отправился к дому жениныхбратьев и начал так стучать, что его услышали и отворили ему. Братья жены, аих было трое, и ее мать лишь только услышали, что это Арригуччьо, всеподнялись, велели зажечь свечи и вышли к нему, спрашивая, чего он ищет одини в такой час. Арригуччьо рассказал им все, начиная с нитки, которую нашелпривязанной к пальцу ноги монны Сисмонды, и до конца, что открыл и сделал; адабы дать им полное доказательство учиненного им, дал им в руки волосы,отрезанные, как он полагал, у жены, прибавив, чтоб они пришли за ней исделали с нею, что считают согласным с своею честью, ибо он не намерен болеедержать ее в доме. Братья дамы, разгневанные слышанным и почитая это за правду, озлобилисьна сестру, велели зажечь факелы и, с намерением хорошенько ее отделать,пошли с Арригуччьо, направляясь к его дому. Когда увидала это их мать, пошлаза ними вслед, плача, прося то того, то другого не верить так скоро такимделам, не рассмотрев и не разузнав другого, ибо ее муж мог рассердиться нанее по другому поводу и обойтись с ней дурно, а теперь взводит на нее такоедело, чтобы оправдать себя; и еще она говорила, что сильно удивляется, кактакое могло случиться, ибо она хорошо знает свою дочь, так как воспитала еес детства, - и еще многие другие речи того же рода. Когда дошли до дома Арригуччьо и вступили в него, стали подниматься полестнице. Услышав, что они идут, монна Сисмонда спросила: "Кто там?" На этоодин из братьев отвечал: "Узнаешь кто, негодная ты женщина!" Тогда моннаСисмонда говорит: "Это что значит? Помоги, господи!" И, поднявшись, онасказала: "Добро пожаловать, братцы мои, что вам понадобилось в такой часвсем троим?" Они, увидев, что она сидит и шьет без всякого следа побоев налице, тогда как Арригуччьо говорил, что исколотил ее всю, сначала несколькоудивились, обуздали порыв гнева и спросили ее, как было то, на что жалуетсяАрригуччьо, сильно угрожая ей, если она все им не расскажет. Дама ответила:"Не знаю, что мне сказать вам и за что мог вам пожаловаться на меняАрригуччьо". Арригуччьо, увидев ее, смотрел на нее, точно оторопелый,припоминая, что он, может быть, раз тысячу ударил ее по лицу, исцарапал ее инаделал всевозможных в свете пакостей, а, теперь видит, что она как ни в чемне бывало. В кратких словах братья рассказали ей все, о чем говорилАрригуччьо, о нитке, о побоях и обо всем. Обратившись к Арригуччьо, дамасказала: "Увы мне, что я слышу, муж мой! Зачем выдаешь ты меня, к твоемувеликому позору, за порочную женщину, когда я не такова, а себя за дурного ижестокого человека, когда ты не таков? Когда же в эту ночь был ты дома, нето что со мной? Когда бил меня? Что до меня, я ничего не помню". Арригуччьопринялся говорить: "Как, мерзкая женщина, разве не легли мы в постельвместе? Разве не вернулся я, когда побежал за твоим любовникам? Не надавалтебе множества ударов и не обрезал волосы?" Жена отвечала: "Здесь, дома, тывчера не ночевал. Но я оставлю это, ибо в доказательство того у меня нетничего, кроме моих правдивых слов, а обращусь к тому, что ты говоришь, будтопобил меня и обрезал волосы. Ты меня не бил, и сколько тут ни есть народу, атакже и ты, обратите внимание, есть ли у меня на всем теле знаки побоев; дая и не посоветовала бы тебе осмелеть настолько, чтобы поднять на меня руки,ибо, клянусь богом, я выцарапала бы тебе глаза. И волосы ты мне не остригал,насколько я знаю и видела; может быть, ты это сделал так, что я не заметила;дай-ка я посмотрю, обрезаны ли они у меня или нет". И, сняв с головыпокрывало, она показала, что они у ней не острижены и целы. Когда братья и мать все это увидели и услышали, стали говоритьАрригуччьо: "Что ты на это скажешь, Арригуччьо? Это ведь не то, что тыприходил сказывать нам, будто сделал, и мы недоумеваем, как ты докажешьостальное". Арригуччьо стоял как бы во сне и хотел что-то сказать, но, видя,что то, что он надеялся доказать, выходит иначе, говорить не решался. Ажена, обратившись к братьям, сказала: "Братцы мои, вижу я, он вел к тому,чтобы я сделала, чего никогда не хотела, то есть чтобы я рассказала вам обего жалких и гнусных проделках; я это и сделаю. Я твердо уверена, что то,что он рассказал вам, с ним приключилось, и он это совершил; послушайте,каким образом. Этот почтенный человек, которому вы меня, на мою недолю,отдали в жены, который зовется купцом, желает пользоваться доверием и долженбыть умереннее монаха и нравственнее девушки, редко пропускает вечер, чтобыне напиваться по тавернам и не якшаться то с той, то с другой негоднойженщиной; а меня заставляет ждать себя до полуночи, иногда и до утрени в томвиде, в каком вы меня застали. Я убеждена, что, будучи сильно пьян, он пошелспать с какой-нибудь своей дрянью; очнувшись, он нашел у ней нитку на ноге,затем совершил все свои подвиги, о которых рассказывал, а под конец,вернувшись к ней, избил ее и обрезал волосы и, еще не придя порядком в себя,вообразил, - и, я уверена, еще воображает, - что все это совершил надо мною.Если вы внимательно взглянете на его лицо, он и теперь еще наполовину пьян.Тем не менее, что бы он ни сказал про меня, я не желаю, чтобы вы приняли этоиначе, как от пьяного, и так как я ему в том прощаю, простите и вы". Услышав эти слова, мать снова стала шуметь и говорить: "Клянусь богом,дочь моя, так делать не следует, надо бы убить этого противного,неблагодарного пса, недостойного иметь супругой такую женщину, как ты. Таквот как, братец! Ведь этого было бы слишком, если бы даже ты ее из грязиподнял. Пропади он совсем, если тебе слушаться безмозглой болтовни этогокупчишки из ослиных подонков, из тех, что набрались к нам из деревни, изподлого отродья, в грубых плащах по-романьольски, с шароварами, что твояколокольня, и с пером назади; а как завелось у них три сольда, так и просятза себя дочерей дворян и родовитых женщин и сочиняют себе гербы и говорят:"Я из таких-то, мои родичи то-то сделали!" Как бы хорошо было, если б моисыновья последовали моему совету, ибо они имели возможность почетно и снебольшим приданым выдать тебя в семью графов Гвиди, а они пожелали отдатьтебя этому сокровищу, что не постыдился о тебе, лучшей и честнейшей женщинеФлоренции, сказать в полночь, что ты - блудница, точно мы тебя не знаем!Клянусь богом, если бы поступить по-моему, его надо было бы так проучить,что ему бы отозвалось". И, обратившись к сыновьям, она сказала: "Говорила явам, сыны мои, что этому быть не следует? Слышали вы, как ваш милый зятьобходится с вашей сестрой? Купчишка четырехалтынный! Если б я была на вашемместе, а он сказал бы о ней, что сказал, и сделал бы, что сделал, я не сочлабы себя спокойной и удовлетворенной, пока не выжила бы его со света; и будья мужчина, а не женщина, я не допустила бы, чтобы кто-нибудь иной этимзанялся. Господь, убей его! Жалкий пьянчужка, бесстыдник!" Молодые люди, увидев и услышав все это, обратились к Арригуччьо инаговорили ему больших дерзостей, чем какие когда-либо доставались негодяю,а под конец сказали: "Мы прощаем тебе это дело, как пьяному человеку, носмотри, чтобы впредь мы не слыхали ничего подобного, если дорога тебе жизнь,потому, если что-нибудь дойдет до наших ушей, мы наверно расплатимся с тобоюи за то и за это". Так сказав, они ушли. Арригуччьо остался точнооторопелый, сам не понимая, действительно ли было то, что он сделал, или емуприснилось, и, не говоря о том ни слова, оставил жену в покое. А онаблагодаря своей сметливости не только избегла неминуемой опасности, но иоткрыла себе возможность в будущем делать что угодно, вовсе не боясь своегомужа.

Дата добавления: 2015-08-03