|
Читайте также: |
перспективах. Тираж <Армагеддона> был конфискован и по-видимому
уничтожен. С этого времени главной темой творчества А. становится
революция во всех ее вариантах - от общенародной до заговорщической,
от бунта до дворцового переворота. Как философа и свидетеля
революционных событий в России его глубоко интересовала <загадка>
русской революции. Сознавая грандиозность происходивших на его глазах
общественных катаклизмов, А.-гуманист не мог принять режим,
опиравшийся на насилие и претендовавший на абсолютную власть над
умами и душами людей. Неприятие А. большевизма вытекало также из его
убеждения в том, что перевороты, подобные октябрьскому, не являются
исторически неизбежными: <Любая шайка может, при случайно
благоприятной обстановке, захватить государственную власть и годами
ее удерживать при помощи террора, без всякой идеи, с очень небольшой
численно опорой в народных массах; позднее профессора подыскивают
этому глубокие социологические основания>.
В 1918 А. уехал вместе с первым председателем Временного
правительства Г.Львовым в Одессу. В качестве секретаря делегации
Союза возрождения вел осенью 1918 переговоры в столицах западных
европейских государств о военной и финансовой помощи в борьбе против
большевиков. В марте 1919 эмигрировал, в апреле приехал в Париж. В
1922-24 жид- в Берлине, здесь женился на своей двоюродной сестре
Т.Зайцевой. Первая книга в эмиграции - <Ленин> (Париж, 1919, на
франц. яз., затем еще 4 издания; переводы: Берлин и Милан, 1920:
Нью-Йорк, 1922). Ее продолжением явились книги: <Две революции:
революция французская и революция русская> (на франц. яз. - Париж,
1921; на итал. яз. Рим, 1921) и <Огонь и дым> (на рус. яз. Париж,
1922). Выраженное здесь отношение к Ленину оставалось у А. и дальше
неизменным; в 1957 он писал: <...Я его ненавижу, как ненавидел всю
жизнь... Того же, что он был выдающийся человек, никогда не отрицал>.
Имя А.-прозаика открыла читателю опубликованная в 1921 в <Современных
записках> повесть о последних днях жизни Наполеона <Святая Елена,
маленький остров> (отд. изд. Берлин, 1923; 1926); затем она стала
завершающей частью тетралогии <Мыслитель> (романы <Девятое
Термидора>, 1923; <Чертов мост>, 1925; <Заговор>, 1927). В
<Современных записках> печатались и романы А., составившие эпопею о
революционных событиях XX в. в России, но без изображения реальных
исторических лиц: <Ключ> (1928-29; отд. изд. 1930), <Бегство>
(1930-31; отд. изд. 1932), <Пещера> (1932-34; отд. изд.т. 1, 1934; т.
2, 1936).
Панораму переломных событий истории за 200 лет составили написанные в
разное время повести <Пуншевая водка> (1938) - о восшествии на
престол Екатерины II, <Могила Воина> (1939) - о Байроне и его
таинственной смерти и <Десятая симфония> (1931) - об Александре 1,
Венском конгрессе и Бетховене; романы <Повесть о смерти> (на рус. яз.
посмертно Франкфурт-на-Майне, 1969; на англ. яз. 1952) - о революции
1848 и Бальзаке: <Истоки> (1950) - о жизни русского общества
1870-80-х и убийстве Александра II - мировой, по словам А., трагедии,
исключившей возможность мирного развития России; <Самоубийство>
(посмертно в 1958)-о событиях 1903-24, главным действующим лицом
романа, наряду с Б.Муссолини, А.Эйнштейном, С.Морозовым, И.Сталиным,
выступал В.Ленин; <Начало конца> (т. 1, 1938, на рус. яз.; т. 2,
1943, на англ. яз., перевод - Октябрь, 1993, № 7-8, 11-12 - о 1937
годе и войне в Испании; роман стал в США <книгой месяца>. В романе
<Живи как хочешь> (1952) история смыкается с современностью: генералы
французской революции выступают на фоне Организации Объединенных
Наций.
Литературным кумиром А. был Л.Толстой, преклонение перед ним лежало в
основе дружбы А. с И.Буниным, которий несколько раз выдвигал А. на
Нобелевскую премию. В октябре 1945 Бунин писал А.: <Недавно перечитал
(уж, верно в третий или четвертый раз) <Могилу Воина>. До чего
хорошо!> Историко-философская концепция А., воплощенная в его
художественных произведениях, восходит отчасти к Толстому и Декарту;
А. изложил ее в книге <Ульмская ночь. Философия случая> (Нью-Йорк,
1953), противопоставлял идее исторической закономерности
(предопределенности) тезис о <миллионе случайностей, образующих
независимые друг от друга <цепи причинности>. Этой философией
обусловлен как скептицизм А, (его сравнивали с А.Франсом), так и
внимание - в традиции Толстого не только к <великим>, но и к рядовым
участникам и нередко жертвам больших событий истории, войн и
революций; в отношении А. к этим вымышленным персонажам совмещаются
сочувствие и ирония. По определению историка М.Карповича, А. -
<гуманист, не верящий в прогресс>. Вместе с тем он следовал
нравственному принципу: <Зная, что мир лежит во зле>, <в меру
отпущенных тебе сил способствовать осуществлению в мире простейших,
бесспорнейших правил добра>; этим стремлением было продиктовано и
вступление А. в масонскую ложу. Наивысшее достижение А.-художника
роман <Истоки>. Менее удачны ра- боты А. для театра и кино.
Кроме <Современных записок>, А. печатался в газетах <Дни> (1922-28;
заведовал отделом литературы), <Сегодня> (1927-40), где опубликовал
цикл статей о революциях 1917 и последующих событиях в России; в
журналах <Числа>, <Иллюстрированная Россия>, <Русские записки>.
Приобрел популярность среди широкого читателя портретами современных
политических деятелей (Черчилля, Клемансо, Ллойд-Джорджа, Блюма,
Пилсудского, Бриана, Ратенау, Тардье, Ганди и др.), которые
перепечатывались газетами всего мира и вошли в книги: <Современники>
(Берлин, 1928), <Портреты> (кн. 1. Берлин, 1931; кн. 2. Париж, 1936),
<Юность Павла Строганова и другие характеристики> (Белград, 1935),
<Земля, люди> (Берлин, 1932). Некоторые критики {В.Ходасевич,
М.Слоним, В.Яновский) считали, что А. сильнее как публицист, чем как
романист, многие предпочитали романам его прозу <малых форм>,
например, историко-биографические очерки из эпохи декабризма (<Ольга
Жеребцова>, <Сперанский и декабристы>, <Адам Чарторыйский в России>,
<Поездка Новосильцева>, <Коринна в России> и др.), Особое место в
публицистике А. занимают портреты деятелей большевизма: верные
наблюдения соседствуют здесь с поверхностными. О Сталине (1928) он
писал, что тот <залит кровью так густо, как никто другой из ныне
живущих людей, за исключением Троцкого и Зиновьева>; признавал за ним
<свойство редкой силы воли и бесстрашия>, но утверждал, что
<для Сталина не только чужая жизнь копейка, но и его собственная>
(Сталина периода <экспроприаций> на Кавказе А. изобразил также в
романе <Самоубийство>). У Троцкого, по мнению А" <идей никогда не
было и не будет... Его нынешняя оппозиционная критика - общие
места эмигрантской печати>. Он <великий артист для невзыскательной
галерки>. Позже А. напишет очерк <Убийство Троцкого>.
Проницательнее оказался А. в суждениях о А.Гитлере (1932), которого,
как отмечал он, очень почитали иные русские эмигранты: это <очень
неглупый человек>, <влюбленный в себя, злой, мстительный и
беспредельно честолюбивый>, <он ненавидит евреев, социалистов и
Францию,...считает русский народ низшей расой, вдобавок обреченной
на гибель>, но он, <как это ни печально, делает историю,...за
Гитлером теперь идут миллионы людей, и не сегодня-завтра он, чего
доброго, подожжет мир> (крушение гитлеровской Германии - тема
рассказа <Астролог>, 1947).
В июне 1940, после капитуляции Франции, А. уехал в Ниццу и оттуда в
Нью-Йорк. Заняв Париж, нацисты захватили и вывезли его библиотеку и
архив. В 1942 вместе с М.Цетлиным стал основателем нью-йоркского
<Нового журнала> (ред. № 1-4) - наследника <Современных записок>;
привлек к сотрудничеству в <Новом журнале> и в газете <Новое русское
слово> Бунина. В 1947 вернулся в Ниццу; жил попеременно во Франции и
в США. В июле 1956 участвовал в заседаниях 28-го конгресса
Международного Пенклуба в Лондоне, Умер скоропостижно, спустя 4
месяца после празднования 70-летия. Книги А. переведены на 24 языка.
Соч.: Собр. соч., т. 1-6. М., 1991-93; Письма М.А.Алданова к И.А. и
В.Н.Буниным // НЖ, 1965, № 80, 81; Мыслитель, т. 1-2. М., 1989; Из
переписки М.А.Алданова и Е.Д.Кусковой // Евреи в культуре рус.
зарубежья, вып. 1, 2. Иерусалим, 1992-93.
Лит.: Ledre Charles. Trois romanciers russes. Paris, 1935; Карпович
М. Алданов в истории // НЖ, 1956, № 47; Ульянов Н. Алданов-эссеист //
НЖ, I960, № 62; Lee Nicolas С. The Novels of M.A.AIdanov. The Hague,
Paris, 1969; Grabowska Y. The Problem of Historical Destiny in the
Works of M.A.AIdanov. Toronto, 1969.
А. Романенко
\АЛЕКСЕЕВ Александр Александрович (5.8.1901, Казань - 9.8.1982,
Париж) - художник-мультипликатор, иллюстратор книг. Родился в семье
военно-морского атташе, загадочно исчезнувшего во время служебной
командировки в Берлине. Воспитывался в кадетском морском корпусе.
Предположительно учился в гимназии при Лазаревском институте
восточных языков. Во время гражданской войны А. служил моряком на
Дальнем Востоке. В 17-летнем возрасте принял решение покинуть Россию;
через Японию, Китай, Индию, Египет и Англию добрался до Франции и с
1921 обосновался в Париже. Здесь в студии С.Судейкина он продолжил
обучение живописи, начатое еще в Петрограде, В 1923 женился на
актрисе А.Гриневской. С 1922 по 1925 работал декоратором и
художником-оформителем в различных театрах: <Saint-Jeann>, <Летучая
мышь> Н.Балиева, <Knock> Жюля Ромэна, выполнял заказы для театральных
постановок Жоржа Патоева, Луи Жуве, Гастона Бати, <Русского балета>
С.Дягилева. По признанию самого А., техника работы театрального
декоратора способствовала его увлечению графикой, гравюрой, что, в
свою очередь, подтолкнуло к иллюстрированию книг, а затем привело в
кино. Проживая во Франции, он продолжал развивать в эмиграции
традиции русского изобразительного искусства. Хорошо был знаком с
советской школой графики, высоко ценил работы В.Ле6едева и Н.Тырсы, С
1926 А. уже известен как книжный иллюстратор. Его первыми работами
были 4 гравюры на меди к повести <Записки сумасшедшего> Н.Гоголя -
особенно любимого им писателя. В манере письма Гоголя, созвучии и
музыкальности его фраз А. видел ту гармонию, к которой стремился всю
свою творческую жизнь. В неменьшей степени талант иллюстратора А.
проявился в оформлении книг А.Пушкина, <Слова о полку Игореве>,
<Братьев Карамазовых> Ф.Достоевского, а также <Дон Кихота>
Сервантеса, сказок Г.Х.Андерсена, <Падения дома Ашеров> Э.По,
стихотворений Ш.Бодлера, произведений А.Мальро, а позже - книг
Л.Толстого и Б.Пастернака.
Первоначально, по словам А., его интерес к кино был вызван огромным
желанием войти в интеллектуальную среду общества. Большое впечатление
на него в это время произвели фильмы немецкого кинематографа. У А.
зародились планы <проиллюстрировать> музыку. Наконец, в 1932, после
просмотра фильма Бертольда Барташа <Идея>, который был первой
попыткой представить <ожившую гравюру> на экране, он внезапно открыл
для себя огромные кинематографические возможности мультипликации, ее
музыкальную стихию. Однако решительное неприятие общепринятой
графической культуры 20-30-х стимулировало поиск своего собственного
пути. Стремление достигнуть в выразительных средствах той степени
неопределенности, зыбкости, незавершенности, которые придают особый
поэтический оттенок повествованию, не лишая его в то же время
предметности, заставило его заняться разработкой нового технического
приспособления. В 1931 вместе со своей ученицей и помощницей Клер
Паркер, ставшей впоследствии его женой, А. приступил к созданию, на
первый взгляд, весьма простого изобретения - т.н. <игольчатого
экрана>. Он представлял собой небольшую экранную плоскость из мягкого
материала, пронизанную несколькими тысячами иголок, выступавших при
надавливании на 30-50 мм и повторявших форму предмета. Эффект,
построенный на неровном выдвижении тел на экранной поверхности,
освещенной подвижным боковым источником света, создавал
необыкновенные графические возможности и световую гамму, включавшую
все оттенки черного и белого цвета. В отличие от таких
мультипликаторов, как Уолт Дисней, создавших целую киноиндустрию, А.
с помощью своего <экрана> мог работать в полном одиночестве и делать
фильмы, <передающие полутона, дымку и нечеткие переливающиеся формы>,
фокусируя внимание на движущемся образе. Первой картиной, снятой на
<Игольчатом экране>, была <Ночь на Лысой горе> <Une nuit sur ie mont
chauve>, 1933) на музыку М.Мусоргского. Удивительное созвучие
музыкального и пластического ритмов сделало эту ленту шедевром
анимационного кино и принесло режиссеру, потратившему почти два года
на ее создание, чувство творческого удовлетворения. В 1935 А.
поставил кукольноигровой фильм <Спящая красавица> (<Belle au bois
dormant>). He имея стабильного заработка, находясь в достаточно
сложных материальных условиях, А. не мог полностью отдаться
творческой работе, поэтому в дальнейшем (с 1935 по 1939) он вместе с
Клер Паркер, Жоржем Виоле и др. помощниками полностью занялся
подготовкой рекламных фильмов (всего было выпущено 25 рекламных
роликов); они снимались экспериментальным путем, с применением
<игольчатого экрана> и др. технических изобретений. Даже неполный
перечень этих лент дает представление о разнообразии рекламируемой
продукции: <Заводы Линтера> (<Lingner Werke>), <Парад шляп> (<Parade
des chapeaux>), <Франк Арома> (<Frank Aroma>), <Одежда от Сигро>
(<Vetements Sigraud>), <Эвианская вода> (<L'eau d'Eviant>), <Литье
фирмы Мартен> (<Les Fonderies Martin>), <Апельсины из Яффы> (<Les
oranges de Jaffa>), <Газ> (<Gaz>) и т.д.
В 1940 А. вместе с Клер Паркер эмигрировал в США, где продолжал
работать в области рекламы, временами используя свое изобретение.
Так, в 1943 в Канаде на <игольчатом экране> был снят интересный
экспериментальный фильм <Мимоходом> (<Еп passant>).
В 1949 А. возвратился во Францию, продолжив работу в качестве
иллюстратора и создателя рекламных роликов. Однако заряд его
творческой энергии искал новых возможностей применения. С 1947 по
1951 А. стал проводить эксперименты с новым техническим
приспособлением для постановки мультипликационных фильмов, назвав
этот метод <тотализацией иллюзорных твердых тел>: движущийся по
сложной кривой (посредством системы маятников) источник света
снимается покадрово с длительной экспозицией. С помощью этого
изобретения был создан способ киносинтеза трансформирующихся объемных
геометрических фигур задолго до появления компьютерной графики. С
1951 по 1964 методом <тотализации>, который предоставлял
режиссерумультипликатору колоссальные, невиданные доселе возможности
для передачи всего многообразия форм движения, было снято около 20
рекламных роликов, в основном по заказу фирмы <Cocinor>. Наиболее
известные среди них <Дым> (<Fumees>, 1951), <Истинная Красота> (<Pure
Beaute>, 1954), <Сок земли> (<La Sfeve delaTerre>, 1955).
В начале 60-х мастерство и авторитет А. в кинематографическом мире
были признаны настолько, что он получил от <Cinema Nouveaux>
предложение снять игровой фильм на <игольчатом экране>. При
абсолютной свободе в выборе сюжета оговаривалось лишь одно условие -
это должна была быть экранизация литературного произведения.А. решил
осуществить свою давнишнюю мечту - <оживить Гоголя на экране>,
остановив свой выбор на повести <Нос>. Этот фильм рождался из
ностальгических воспоминаний детства о столь дорогом ему Петербурге и
давал выход непреходящей с годами страсти А. к импровизации.
Возможности <игольчатого экрана> позволяли передать все нюансы и
богатство движения, варьировать цветовую гамму и достигать того
эффекта поэтической ирреальности в фильме, который находил полное
художественное соответствие литературному источнику. Будучи
принципиальным противником речевого озвучивания анимационного фильма,
А. стремился найти этому необычному зрелищу адекватное музыкальное
оформление. Поиск нетрадиционных путей свел его с весьма своеобразным
музыкантом. Композитор Хай Мин в процессе просмотра фильма с
собственного голоса записывал на магнитофон музыкальную импровизацию,
которая впоследствии была аранжирована и исполнена на фольклорных
инструментах Востока, Непривычный экзотический музыкальный фон в
еще большей степени усиливал эффект таинственности, загадочности,
волшебства, который завораживал зрителя и полностью погружал его в
гоголевский фантастический мир. Очередной кинематографический
эксперимент А. увенчался грандиозным успехом: фильм получил всемирное
признание и вошел в золотой фонд мировой кинематографии. Впоследствии
с помощью <игольчатого экрана> будут сняты фильмы, снискавшие А.
мировую славу: пролог и эпилог к фильму <Процесс> (<Le Procfes>,
1962, реж.О.Уэллс по роману Ф. Кафки), <Hoc> (<Nez>, 1963), <Картинки
с выставки> (<Tableaux d'une exposition>, 1972), <Три темы> (<Trois
Thames>, 1980) - два последних на музыку М.Мусоргского.
В творчестве А. всегда удачно сочетались две стороны его таланта:
работа гравера вдохновляла на поиск новых технических возможностей в
мультипликации, а как художникмультипликатор он был одержим идеей
придать своим гравюрам максимальную выразительность, тонко и точно
передать момент движения, пластику тела. Оставаясь всегда истинным
мастером, А. стремился не просто проиллюстрировать отдельные сюжетные
моменты литературного произведения, но отразить индивидуальные
творческие черты писателя, образность его языка, дух и колорит его
книги. В послевоенные годы наиболее крупной и долговременной (более 7
лет) работой в этом направлении было создание 120 гравюр к роману
<Анна Каренина>. Используя все новшества технического характера,
которые в основном являлись его собственным изобретением, он завершил
к началу 50-х свой уникальный труд. С точки зрения самого А.,
оформление книг Л.Толстого, мысль которого, как правило, имела весьма
абстрактную форму выражения, представляло для художника в плане
изобразительности наибольшую сложность. Однако ему удалось блестяще
справиться и с этой задачей.
В работе иллюстратора он видел много сходного с творчеством
режиссера, считая книгу своеобразным спектаклем. В 1959 А. создал
уникальный цикл иллюстраций (202 рисунка) к роману Б.Пастернака
<Доктор Живаго>. Используя в качестве графической основы <игольчатый
экран>, он средством мультипликации создал нерукотворную книжную
графику, как бы сведенную с экрана. Пользовался А. и фотоспособом,
т.е. соединением изобразительных наслоений, тем, что в кино
называется двухкратной или многократной экспозицией. Конструируя
книгу как кинематографист (каждая последующая иллюстрация являлась
развитием предыдущей и основой для последующей), он внес в понятие
книги элементы кинематографа и стал в этой области первооткрывателем.
У А. была долгая творческая жизнь, однако смерть Клер Паркер (1981),
столь близкого ему человека и бессменного помощника, роковым образом
сказалась на его физическом состоянии. Менее чем через год он
скончался. В 1989 его дочь, художница Светлана Алексеева-Роквел,
передала Музею кино в Москве часть архива своего отца и копии
некоторых его фильмов. К сожалению, мастерская художника была продана
в 1991. Письмо российского режиссера-мультипликатора Ю.Норштейна
министру культуры Франции с просьбой сохранить ее в качестве музея
пришло с опозданием.
Творчество А. было заметным явлением в культуре Франции. Его называли
<инженером и теоретиком> французской мультипликации. Вместе с тем
нельзя не согласиться с киноведом Андре Мартеном, считавшим, что
<такой тип кинематографиста, художника и гравера, а также математика
и механика столь уникален, что трудно определить его место,
квалифицировать его творчество...>. Таланты подобного масштаба минуют
границы пространства и времени.
Соч.: Ehere Marthe // Bull. d'information. ASIFA, 1972, Ms 1; Le
Chaut d'ombres et de lumieres de 1.250.000 epingles // Cinema
pratique, 1973. № 123; Pages d'Alexeeff. Milan, 1983; Воспоминания
санкт-петербургского кадета (фрагменты) // Иск-во кино, 1993, № 4.
Лит.: Rusett R., Starr С. Experimental Animation. New York, 1976;
A.Alexeiff et C.Parker by N.Salomon. Annecy, 1980.
Т. Гиоева
\АЛЕКСЕЕВ Николай Николаевич (1.5.1879, Москва - 2.3.1964, Женева) -
правовед. В 1906 после окончания Московского университета был
оставлен при нем для подготовки к профессорскому званию.
Специализировался по кафедре энциклопедии права и истории философии
права. Через два года получил ученую степень магистра
государственного права, в качестве приват-доцента начал преподавать
на кафедре философии. Одновременно читал лекции в Коммерческом
институте. В 1908-10 находился в научной командировке в Берлине,
Гейдельберге, Париже. Первые работы А. были посвящены проблемам
методологии правовой науки. В 1911 в Москве издана его книга <Науки
общественные и естественные в историческом взаимодействии их методов.
Очерки по истории и методологии общественных наук>.
В годы 1-й мировой войны А. активно занимался общественной
деятельностью. В феврале 1915 стал членом Всероссийского Земского
союза (уполномоченный Урмийского отряда союза в Тифлисе): в 1916-17
один из руководителей по снабжению русской армии в Иране. С 1916
профессор юридического факультета Московского университета:
сотрудничал в журналах <Юридический вестник>, <Вопросы права>. В
книге <Введение в изучение права> (1918) А,, помимо разработки
вопросов теории права, пытался проанализировать истоки и сущность
российской революции, подчеркивал анархический характер
социально-политической идеологии в России, предубежденность против
права. <Мы велики размахом, но бедны мыслью. Мы не сумели осмыслить
наш размах, не сумели осветить его новым общественным сознанием и
новой идеологией. Безграничный общественный простор, боязнь всяких
принудительных и правовых форм характеризует наше социальное сознание
в отличие от западного>.
Решение покинуть Советскую Россию созрело летом 1918. Внутренняя
невозможность примириться с большевиками вынуждала к устройству жизни
вне родины. Получив командировку за границу на 3 месяца с целью
изучению международного права, 21.7.1918 А. выехал из Москвы в
Берлин. За границей он понял, что большевизм не может быть свергнут
при помощи иностранной интервенции. Дело организации белых армий
стало казаться ему первоочередным. В октябре 1918 он отправился из
Берлина в Киев, оттуда - в Крым. В Симферополе был избран профессором
кафедры государственного права Таврического университета. В 1919
издал переработанный вариант книги <Введение в изучение права> под
названием <Общее учение о праве>. Одновременно в Москве была издана
книга А. <Очерки по общей теории государства. Основные предпосылки и
гипотезы государственной науки>. Не замыкаясь в преподавательской
работе, А. стал редактором ежедневной газеты <За единую Россию>,
ставившей целью пропаганду идей добровольческого движения. При
начавшемся наступлении Красной армии поступил в Крымский конный полк
Добровольческой армии (1919) в качестве временно исполняющего
обязанности писаря первого эскадрона. Участвовал в военных действиях.
С начала августа 1919 редактор газеты <Великая Россия>, а затем
заведующий литературной частью отдела пропаганды Добровольческой
армии (<Осваг>). Вместе с сотрудниками <Освага> 1.3.1919 был
эвакуирован в Константинополь. Затем была София, потом Белград. В
июне 1920 А. получил приглашение от имени главнокомандующего генерала
Врангеля вернуться в Крым и занять место начальника информационной
части при штабе армии.А. без промедления принял приглашение и
вернулся в Россию. Но <белое дело> было уже проиграно. Из Севастополя
он уже второй раз (в окт. 1920) эвакуировался в Константинополь.
Начались долгие годы эмиграции,
Первое время А. работал инспектором русской школы в Константинополе
(1921), затем перебрался в Прагу; стал секретарем Русского
юридического факультета Карлового университета (1922). Основателем и
первым деканом факультета был П. Новгородцев, друг и учитель А. по
Московскому университету. В состав Русского юридического факультета в
Праге входили профессора: С.Булгаков, Г.Вернадский, А.Казеветтер,
А.флоровский и др. Цель факультета - подготовка юристов для работы в
России, учитывая национальный характер юридической науки, не
позволяющий заменить вполне русское юридическое образование обучением
на юридических факультетах иностранных университетов. Как секретарь
факультета входил в состав юридической испытательной комиссии;
участвовал в работе Философского общества, постоянно выступал с
докладами. На съезде ученых в Праге (25.9.20.10.1924) прочитал доклад
на тему: <Понятие об обществе и явлениях общественности>.
Основное внимание в своей исследовательской и преподавательской
деятельности в Праге А. уделял вопросам философии права, которые
впервые выделены им из общей теории права в самостоятельный круг
проблем (<Основы философии права>, 1924). С группой соавторов работал
над двухтомным трудом <Право Советской России> (1925). Продолжением
исследований А. в области истории и философии права стала книга <Идея
государства. Очерки по истории политической мысли> (Нью-Йорк, 1955).
Автор рассматривал основные политические доктрины, теории, верования,
которые оставили глубокий след в развитии европейского политического
сознания.
Новые перспективы для творчества А. открывались в связи с
формированием евразийского движения, одним из зачинателей которого он
являлся.А. принимал активное участие в разработке программного
документа <Евразийство. Опыт систематического изложения> (1926). Все
основные темы движения разрабатывались А. в его публикациях;
<Собственность и социализм. Опыт обоснования социально-экономической
программы евразийства> (Париж, 1928); <На путях к будущей России.
(Советский строй и его политические возможности)> (Берлин, 1927). В
этих работах полнее всего выражено отношение евразийцев к советской
системе. Идеократическое государство должно взять на себя организацию
всей жизни общества и прежде всего народного хозяйства, Экономическая
Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 84 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть xx века. 2 страница | | | Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть xx века. 4 страница |