Imagery in Translation. в аренду приют для отшельника

в аренду приют для отшельника. И он купил на горной тер­расе клочок земли, вокруг которого росли дикие каштаны. Подождав до весны, он отправился туда и принялся за строи­тельство хижины из камней, которых вокруг было в изоби­лии. К лету у него уже был миленький маленький домик с трубой и окошком, стол, стул, кровать и набор других пред­метов, необходимых отшельнику. И он решил, что готов к уединению.

Его обитель располагалась в укромном уголке, посре­ди скал, и через открытую дверь он любовался огромными каштанами, которые раскачивались на ветру. Все это вполне законно принадлежало ему, но он хотел посвятить свое уеди­нение кому-нибудь, желательно, Господу.

Однако, Господа он представлял себе весьма смутно. Разумеется, когда-то он посещал воскресную школу, но с тех пор давно уже с этим покончил. По правде сказать, он даже молитву Господню позабыл, подобно старику из притчи Льва Толстого. Когда он пытался ее вспомнить, то сбивался на пса­лом Господь наш Пастырь, и это его раздражало. Конечно, можно было обзавестись Библией. Но он ведь давно покон­чил с этим.

К тому же, прежде чем он покончил со всем этим и устал от жизни, он прочел много книг о Брахме, Кришне и Шиве, о Будде, Конфуции и Митре, не говоря уже о Зевсе и Афродите или об Одине с его семейством. Поэтому, когда он с трудом припоминал Господь наш Пастырь, в его сознании причудливо перемешивались разные образы: Шива отплясы­вал чарльстон; Митра хватал быка за рога; Магомет ласкал пышные бедра Айши; Авраам вкушал от упитанного агнца, и жир стекал по его густой бороде. Так что трудно было со­средоточиться на Боге с большой буквы, а своим Я с боль­шой буквы, или Самостью, отшельнику заниматься не хоте­лось. Ему хотелось уйти от всего этого. Иначе для чего же он стал отшельником?

Вот это-то, увы, и составляло главную трудность. Если

Практикум по художественному переводу

ты стал отшельником, то надо уметь сосредоточиться. Надо сесть на пороге своей хижины в лучах заката и сосредото­читься на чем-нибудь святом. Наш отшельник прилежно са­дился на пороге хижины, но никак не мог сосредоточиться на чем-нибудь достаточно святом. Когда он занимался раз­мышлениями на приятный восточный манер, то есть меди­тировал, сидя со скрещенными ногами и легкой лотосопо-добной улыбкой на лице, внутри него восставал какой-то чер­тик и твердил ему: «Брось, Генри, нирвана не для таких, как ты!»

Постепенно отшельник впадал в отчаяние. Вот он здесь, со всем необходимым, настоящий отшельник, святой чело­век, анахорет, и при этом чувствует себя акробатом, который пытается удержаться на туго натянутом канате. Ему просто не за что было ухватиться. Не было ничего, что он мыслил бы как святое или великое, на чем можно было бы сосредо­точиться. Отшельник же, которому не на чем сосредоточить­ся, напоминает муху, увязшую в сметане.

. Весна сменилась летом. У ручья, из которого отшель­ник брал воду, расцвели и увяли примулы, подставив жарко­му солнцу только громадные листья. Одна за другой исчеза­ли фиалки, пока не осталось ни одного фиолетового огонеч­ка. Каштановые колючки смешались с землей, а листва загу­стела и превратилась в настоящую крышу.

И отшельник заскучал, недовольный собой и всем на свете. Вокруг никого не было; только изредка проходил мимо козопас или забредал какой-нибудь охотник, недоуменно по­глядывая на отшельника. Отшельник приветственно махал рукой, вот и все.

Время от времени он спускался в деревню за продук­тами. Деревня располагалась в четырех милях ниже по кру­тому склону. А что можно найти в горной деревушке, кроме тишины, грязи, нищеты и подозрительности? Да и покупать там было почти нечего.

124

Дата добавления: 2015-08-03