Постановление от 19 июля 2011 года № 18-П по делу о проверке конституционности положения части второй статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 31. Ст. 4808)

Правовые категории в Постановлении: право потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью на компенсацию причиненного ущерба, право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Заявители: гражданин В. С. Шашарин (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положение части второй статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ, согласно которому в течение сроков исковой давности, установленных Гражданским кодексом РФ, со дня получения копии документа, в котором за оправданным или лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование, признается право на реабилитацию, и извещения с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием, реабилитированный вправе обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда в суд, постановивший приговор, вынесший постановление, определение о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования, либо в суд по месту жительства реабилитированного, либо в суд по месту нахождения органа, вынесшего постановление о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования либо об отмене или изменении незаконных или необоснованных решений; если уголовное дело прекращено или приговор изменен вышестоящим судом, то требование о возмещении вреда направляется в суд, постановивший приговор.

Позиция заявителей: оспариваемое положение в силу своей неопределенности позволяет – в противоречие с другими положениями части второй статьи 135, а также статьями 396 и 397 Уголовно-процессуального кодекса РФ, допускающими рассмотрение ходатайств реабилитированных о возмещении вреда, причиненного незаконным осуждением, судами по месту их жительства, – произвольно устанавливать подсудность такого рода ходатайств, а потому не соответствует статьям 19, 45 и 52 Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: не соответствует Конституции РФ положение части второй статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ, в той мере, в какой данное положение в системе действующего правового регулирования не допускает обращение реабилитированного лица с требованием о возмещении вреда, причиненного ему уголовным преследованием, в суд по месту жительства в тех случаях, когда в отношении этого лица уголовное дело прекращено или приговор изменен вышестоящим судом.

Мотивы решения. Конкретизируя конституционно-правовой принцип ответственности государства за незаконные действия (или бездействие) органов государственной власти или их должностных лиц, федеральный законодатель при установлении порядка и условий возмещения вреда, причиненного такими действиями (бездействием), должен – исходя из необходимости наиболее полного возмещения вреда – принимать во внимание особенности регулируемых общественных отношений и с учетом специфики правового статуса лиц, которым причинен вред при уголовном преследовании, предусматривать наряду с общими гражданско-правовыми правилами компенсации вреда упрощающие процедуру восстановления прав реабилитированных лиц специальные публично-правовые механизмы, обусловленные тем, что гражданин, необоснованно подвергнутый от имени государства уголовному преследованию, нуждается в особых гарантиях защиты своих прав (см.: постановления от 27 января 1993 года № 1-П и от 2 марта 2010 года № 5-П).

Уголовно-процессуальный кодекс РФ понимает реабилитацию как порядок восстановления прав и свобод реабилитированных лици возмещения вреда, причиненного в связи с таким преследованием, при безусловном признании права реабилитированных на его возмещение (пункты 34 и 35 статьи 5, статья 6),включая возмещение имущественного вреда,устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах; вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (часть первая статьи 133).

В соответствии с порядком возмещения вреда, установленным Уголовно-процессуальным кодексом РФ, суд в приговоре, определении, постановлении, а следователь, дознаватель – в постановлении признает за оправданным либо лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование,право на реабилитацию; одновременно реабилитированному направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием(часть первая статьи 134); со дня получения копии указанных документов и извещения о порядке возмещения вреда реабилитированный в течение сроков исковой давности, предусмотренных Гражданским кодексом РФ, вправе обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда в суд, постановивший приговор, вынесший постановление, определение о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования, либо в суд по месту жительства реабилитированного, либо в суд по месту нахождения органа, вынесшего постановление о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования либо об отмене или изменении незаконых или необоснованных решений; не позднее одного месяца со дня поступления требования о возмещении имущественного вреда судья определяет его размер и выносит постановление о производстве выплат в возмещение этого вреда; требование о возмещении имущественного вреда разрешается судьей в порядке, установленном статьей 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора (части вторая, четвертая и пятая статьи 135); постановление судьи о производстве выплат, возврате имущества может быть обжаловано в апелляционном и кассационном порядке (статья 137).

Приведенные нормы уголовно-процессуального закона устанавливают, таким образом, альтернативную территориальную подсудность требований реабилитированного лица о возмещении имущественного вреда: по смыслу этих норм, такое лицо вправе по своему выбору обратиться как в суд, постановивший приговор, так и в суд по месту своего жительства или по месту нахождения органа, вынесшего решение о реабилитации.

Между тем положение части второй статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ, согласно которому в случае прекращения уголовного дела или изменения приговора вышестоящим судом требование о возмещении вреда направляется в суд, постановивший приговор, – по его буквальному смыслу и по смыслу, придаваемому правоприменительной практикой, – отменяет для лиц, чье право на реабилитацию признано вышестоящей судебной инстанцией, альтернативную подсудность вопроса о возмещении имущественного вреда. Тем самым лица, обладающие единым статусом реабилитированных, при определении на основании части второй статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ подсудности вопроса о возмещении им вреда оказываются в неравных условиях, поскольку те из них, чье уголовное дело прекращено или приговор изменен вышестоящим судом, права выбора территориально доступного суда лишены. Поскольку все реабилитированные относятся к одной категории – лиц, имеющих право на возмещение государством вреда, причиненного им незаконным или необоснованным уголовным преследованием, такое обстоятельство, как прекращение уголовного преследования вышестоящим судом, не может служить основанием для введения различий в условиях реализации ими прав, закрепленных статьями 46 и 53 Конституции РФ. Иное означает установление в отношении этих лиц неоправданной дифференциации порядка возмещения вреда, возложение на отдельных реабилитированных неприемлемых обременений и тем самым – ограничение права на эффективное восстановление в правах, что не согласуется с конституционным принципом равенства.

Рассматриваемое положение части второй статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ, исключая для реабилитированных лиц, чье уголовное дело прекращено или приговор в отношении которых изменен вышестоящим судом, возможность выбора по собственному усмотрению соответствующего суда для разрешения вопроса о возмещении имущественного вреда исходя из территориальной доступности такого суда, – при том что другим реабилитированным иными законоположениями предоставлено право на разрешение вопроса о возмещении имущественного вреда как судом, постановившим приговор, вынесшим постановление, определение о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования, так и судом по месту жительства реабилитированного либо судом по месту нахождения органа, вынесшего постановление о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования либо об отмене или изменении незаконных или необоснованных решений, – не только создает неравные условия для защиты нарушенных прав, но и приводит к недопустимому ограничению права на судебную защиту, как оно определено статьей 46 Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 17 (часть 1), 19 (части 1 и 2) и 55 (части 2 и 3), ущемляя тем самым право на доступ к правосудию и умаляя охраняемое государством достоинство личности.

Таким образом, положение части второй статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ, согласно которому если уголовное дело прекращено или приговор изменен вышестоящим судом, то требование о возмещении вреда направляется в суд, постановивший приговор, как не предусматривающее обращение лиц, чье уголовное дело прекращено или приговор в отношении которых изменен вышестоящим судом, с требованием о возмещении имущественного вреда, причиненного уголовным преследованием, в суд по месту жительства, в нарушение принципа равенства, закрепленного статьей 19 (части 1 и 2) Конституции РФ, и вопреки предписаниям ее статьи 55 (часть 3), допускающей ограничение федеральным законом прав и свобод человека и гражданина лишь в конституционно значимых целях, ограничивает право указанных лиц на судебную защиту, гарантированное статьей 46 (части 1 и 2) Конституции РФ, препятствуя тем самым осуществлению ими других прав и свобод личности, в том числе права на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53 Конституции РФ).

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, Международный пакт о гражданских и политических правах (подпункт «а» пункта 3 статьи 2, пункт 6 статьи 14) и Конвенция о защите прав человека и основных свобод (статья 3 Протокола №7), согласно положениям которых каждый, кто стал жертвой незаконного ареста, заключения под стражу или судебной ошибки, имеет право на соответствующую компенсацию и обязанность государства обеспечить эффективные средства правовой защиты нарушенных прав.

Постановление от 20 июля 2012 года № 20-П по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 125 и части первой статьи 152 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 32. Ст. 4618)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту, равенство перед законом.

Заявитель: гражданка Р. Г. Мишина (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положение части первой статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса РФ, согласно которой постановления дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования; положения части первой статьи 152 УПК РФ, согласно которой предварительное расследование производится по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления, за исключением случаев, предусмотренных данной статьей; в случае необходимости производства следственных или розыскных действий в другом месте следователь вправе произвести их лично либо поручить производство этих действий соответственно следователю или органу дознания.

Позиция заявителей: оспариваемые положения в силу своей неопределенности позволяют произвольно устанавливать территориальную подсудность дел, связанных с рассмотрением жалоб в порядке, предусмотренном частью первой статьи 125 УПК РФ, допуская определение в качестве места производства предварительного расследования не только место совершения преступления, но и место принятия следователем обжалуемого процессуального решения либо местонахождение следственного органа, осуществляющего это предварительное расследование, таким образом, они не соответствуют Конституции РФ, ее статье 47 (часть 1).

Итоговый вывод решения: не соответствуют Конституции РФ положения части первой статьи 125 и части первой статьи 152 УПК РФ, в той мере, в какой в силу своей неопределенности эти положения порождают возможность их неоднозначного истолкования, а значит, и произвольного применения при определении территориальной подсудности жалоб на решения и действия (бездействие) должностных лиц межрайонных следственных отделов при производстве предварительного расследования в случаях, когда предварительное расследование осуществляется по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления, расположенному за пределами административного района дислокации данного следственного органа.

Мотивы решения. Право каждого на судебную защиту предполагает, в частности, что рассмотрение дела должно осуществляться не произвольно выбранным, а законно установленным судом, то есть судом, компетенция которого по рассмотрению данного дела определяется на основании закрепленных в законе критериев, которые в нормативной форме (в виде общего правила) заранее – до возникновения спора или иного правового конфликта – предопределяют, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное дело, а также в каких случаях и в каком порядке допустимо изменение подсудности, что позволяет суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать правовой неопределенности в этом вопросе, которую в противном случае приходилось бы устранять посредством решения, основанного на дискреции правоприменительного органа или должностного лица, определяя тем самым подсудность дела не на основании закона. Приведенная правовая позиция в полной мере распространяется на правовое регулирование подсудности дел по жалобам на решения и действия (бездействие) должностных лиц органов предварительного расследования. УПК РФ предусматривает, что постановления, иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования (часть первая статьи 125). По смыслу части третьей статьи 29 и части девятой статьи 31 УПК РФ, рассмотрение в ходе досудебного производства по уголовному делу жалоб на решения и действия (бездействие) указанных должностных лиц в случаях и порядке, предусмотренных статьей 125 данного Кодекса, осуществляется районными судами независимо от подследственности и возможной подсудности расследуемых дел, вида и уровня органа, производящего предварительное следствие (дознание), то есть рассмотрение таких жалоб отнесено по признаку родовой подсудности, определяемой особенностями предмета судебного контроля, к исключительной компетенции судов районного уровня. Что касается территориальной подсудности жалоб на решения и действия (бездействие) должностных лиц, осуществляющих досудебное производство по уголовным делам, то она определяется исходя из места производства предварительного расследования, каковым согласно статье 152 УПК РФ, по общему правилу, считается место совершения деяния, содержащего признаки преступления, за исключением случаев, предусмотренных данной статьей, а именно: если преступления совершены в разных местах, то по решению вышестоящего руководителя следственного органа (а по делам, расследуемым в форме дознания, – прокурора) уголовное дело расследуется по месту совершения большинства преступлений или наиболее тяжкого из них; предварительное расследование может производиться и по месту нахождения обвиняемого или большинства свидетелей в целях обеспечения его полноты, объективности и соблюдения процессуальных сроков (части первая – пятая). При этом в тех случаях, когда место производства предварительного расследования не совпадает с местом совершения деяния, жалоба на решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, а также прокурора рассматривается, как разъяснялось в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 года № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», тем районным судом, который территориально находится в месте производства предварительного расследования, определяемого в соответствии со статьей 152 УПК РФ (пункт 6). Взаимосвязанные положения части первой статьи 125 и части первой статьи 152 УПК РФ, не предопределяют возможность различного подхода к решению вопроса, в каком районном суде подлежит рассмотрению соответствующая жалоба. Тем не менее при применении этих законоположений складывается противоречивая практика определения территориальной подсудности жалоб на решения и действия (бездействие) должностных лиц следственных органов при производстве предварительного расследования. Это подтверждается и вынесенными в отношении гражданки Р. Г. Мишиной судебными решениями, в которых под местом производства предварительного расследования суды понимали не административный район, на территории которого было совершено преступление, а место нахождения следственного органа, осуществляющего предварительное расследование соответствующего уголовного дела, – межрайонного следственного отдела, юрисдикция которого выходит за пределы административного района его дислокации и распространяется на территории нескольких административных районов. Такое установление сферы деятельности межрайонных следственных отделов обусловлено их вхождением в качестве структурных подразделений в систему Следственного комитета РФ и не связано напрямую с определением места производства предварительного расследования, как это предусмотрено статьей 152 УПК РФ. Соответственно, в случае когда преступление совершено на территории одного из административных районов, находящихся под юрисдикцией межрайонного следственного отдела, возникает неопределенность в вопросе о том, какой районный суд уполномочен на рассмотрение жалоб. Понимание взаимосвязанных положений части первой статьи 125 и части первой статьи 152 УПК РФ как позволяющих место производства предварительного расследования определять по месту расположения межрайонного следственного отдела фактически означает возможность установления и изменения территориальной подсудности вопреки прямому предписанию статьи 47 (часть 1) Конституции РФ, в силу которого подсудность дела, а следовательно, и основания и порядок ее изменения должны быть установлены законом, – в непроцессуальной форме, а именно на основании решения государственного органа, уполномоченного устанавливать и изменять юрисдикцию того или иного следственного органа и место его дислокации (притом что принятие такого решения обусловливается, как правило, кадровыми, финансовыми, материально-техническими или иными подобными факторами). Неоднозначность подхода к определению территориальной подсудности жалоб на решения и действия (бездействие) должностных лиц межрайонных следственных отделов при производстве предварительного расследования, которая позволяет устанавливать подсудность конкретной жалобы исходя из места производства предварительного расследования, понимаемого как место расположения осуществляющего его органа (которое, в свою очередь, зависит от обстоятельств организационного, материально-технического или иного подобного характера), создает предпосылки для нарушения конституционного принципа равенства при реализации права на доступ к правосудию и судебную защиту в отношении граждан, обжалующих решения и действия (бездействие) должностных лиц межрайонного следственного отдела, юрисдикция которого распространяется на территорию, где совершено преступление, но место расположения которого находится за пределами административного района, где совершено преступление.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Конвенция о защите прав человека и основных свобод (пункт 1 статьи 6) и Международный пакт о гражданских и политических правах (пункт 1 статьи 14) – право каждого при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого предъявленного ему уголовного обвинения на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Постановление от 16 октября 2012 года № 22-П по делу о проверке конституционности положений части второй статьи 2 и части первой статьи 32 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 44. Ст. 6071)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту, равенство перед законом.

Заявитель: гражданин С. А. Красноперов (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения части первой статьи 32 УПК РФ, согласно которой уголовное дело подлежит рассмотрению в суде по месту совершения преступления, за исключением случаев, предусмотренных статьей 35 данного Кодекса, регламентирующей изменение территориальной подсудности уголовного дела.

Позиция заявителей: оспариваемые положения препятствуют рассмотрению в судах Российской Федерации заявления в порядке частного обвинения о совершении гражданином Российской Федерации преступления вне пределов Российской Федерации, что не согласуется с принципом конституционной охраны прав потерпевших от преступлений, ущемляет его права как потерпевшего на доступ к правосудию и компенсацию причиненного преступлением ущерба, а значит, противоречат Конституции РФ, ее статьям 15 (часть 1), 45 (часть 1), 46 (часть 1) и 52.

Итоговый вывод решения: положения части первой статьи 32 Уголовно-процессуального кодекса РФ не соответствуют Конституции РФ, в той мере, в какой они в системе действующего правового регулирования не позволяют однозначно определять территориальную подсудность уголовных дел частного обвинения о преступлениях, совершенных гражданами Российской Федерации в отношении граждан Российской Федерации вне пределов Российской Федерации.

Мотивы решения. Право на судебную защиту означает, в частности, что рассмотрение дел должно осуществляться не произвольно выбранным, а законно установленным судом; признание же суда таковым требует, чтобы его компетенция по рассмотрению соответствующего дела определялась не посредством правоприменительного решения, то есть на основе дискреции правоприменительного органа или должностного лица, а на основе закрепленных в законе критериев, которые заранее, то есть до возникновения спора или иного правового конфликта, в нормативной форме (в виде общего правила) предопределяли бы, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное дело, что позволило бы суду, а также сторонам и другим участникам процесса избежать неопределенности в этом вопросе (см.: постановления от 16 марта 1998 года № 9-П, от 2 февраля 1999 года № 3-П, от 25 февраля 2004 года № 4-П, от 6 апреля 2006 года № 3-П, от 21 января 2010 года № 1-П, от 19 апреля 2010 года № 8-П, от 21 апреля 2010 года № 10-П, от 9 июня 2011 года № 12-П и от 1 марта 2012 года № 5-П).

Определяющая действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации, статья 12 УК РФ предусматривает, в частности, что граждане Российской Федерации, совершившие вне ее пределов преступление против интересов, охраняемых данным Кодексом, подлежат уголовной ответственности в соответствии с данным Кодексом, если в отношении них по этому преступлению не имеется решения суда иностранного государства (часть первая). Такое регулирование, в том числе применительно к преступлениям, совершенным в отношении граждан Российской Федерации, требует закрепления в уголовно-процессуальном законе подсудности соответствующих уголовных дел – по общему правилу, предусмотренному частью первой статьи 32 УПК РФ, уголовное дело подлежит рассмотрению в суде по месту совершения преступления, каковым признается то место совершения деяния, содержащего признаки преступления, где оно пресечено или окончено (часть вторая статьи 32, частьпервая статьи 73 и часть первая статьи 152УПК РФ, статьи 8, 11, 12, 14, 29, 30 УК РФ).Данное правило – в силу ограничения юрисдикции Российской Федерации по судебному рассмотрению уголовных дел территорией Российской Федерации, если иное прямо не предусмотрено международным договором Российской Федерации или самим Уголовно-процессуальным кодексом РФ (например, в части второй статьи 2), – не позволяет однозначно определить территориальную подсудность уголовных дел о преступлениях, совершенных вне пределов Российской Федерации.

Применительно к уголовным делам частного обвинения о предусмотренных Уголовным кодексом РФ преступлениях, совершенных гражданами Российской Федерации в отношении граждан Российской Федерации внепределов Российской Федерации (в частности, на морском судне, приписанном к портуиностранного государства и (или) плавающемпод флагом иностранного государства), этоозначает, что часть первая статьи 32 УПК РФв системе действующего правового регулирования, в том числе во взаимосвязи с положениями частей второй и третьей той жестатьи и регламентирующей изменение территориальной подсудности уголовного деластатьи 35 данного Кодекса, не согласуетсяни с предписанием пункта 1 части первойстатьи 6 УПК РФ, в силу которого уголовноесудопроизводство имеет своим назначениемзащиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений,ни с предписаниями частей первой и третьей статьи 12 УК РФ, закрепляющими правогражданина Российской Федерации на государственную защиту от преступлений, предусмотренных данным Кодексом.

Такая неопределенность правового регулирования подсудности уголовных дел частного обвинения о признаваемых Уголовным кодексом РФ преступлениями общественноопасных деяниях, которые совершены гражданами Российской Федерации в отношенииграждан Российской Федерации вне пределовРоссийской Федерации, позволяет правоприменителю отказывать в принятии к производству и в рассмотрении по существу соответствующих заявлений, умаляет права потерпевших от таких преступлений, ставит их ипотерпевших от преступлений, совершенныхна территории Российской Федерации, в неравное положение – вопреки требованиямКонституции РФ, обязывающей государствоохранять достоинство личности, не допускаяего умаления, и обеспечивать всем потерпевшим в равной мере доступ к правосудию икомпенсацию причиненного вреда.

Дата добавления: 2015-08-03