Постановление от 16 мая 2007 года № 6-П по делу о проверке конституционности положений статей 237, 413 и 418 Уголовно-процессуального кодекса РФ

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. № 22. Ст. 2686)

Правовые категории в Постановлении: государственная защита прав и свобод; право на судебную защиту; справедливость и стабильность судебных актов; возобновление дела в силу новых или вновь открывшихся обстоятельств; пересмотр судебных решений, вступивших в законную силу, в надзорном порядке; обеспечение потерпевшим доступа к правосудию; равенство всех перед законом и судом.

Заявитель: президиум Курганского областного суда (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: взаимосвязанные положения пункта 2 части второй и части третьей статьи 413, статьи 418 и статьи 237 УПК РФ, позволяющие отказывать в возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств при установлении возникших после завершения досудебного производства фактических обстоятельств, свидетельствующих о наличии в действиях осужденного или оправданного признаков более тяжкого преступления.

Позиция заявителя: оспариваемые положения необоснованно сужают конституционные полномочия суда по осуществлению правосудия и ограничивают конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина, включая право на судебную защиту, что противоречит статьям 17 (часть 1), 19, 21 и 46 Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: оспариваемые положения в той части, в какой они позволяют отказывать в возобновлении производства по уголовному делу и пересмотре принятых по нему решений ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств при возникновении новых фактических обстоятельств, свидетельствующих о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления, не соответствуют статьям 18, 19 (часть 1), 46 (части 1 и 2), 52 Конституции РФ.

Федеральный законодатель в течение шести месяцев должен внести в уголовно-процессуальное законодательство соответствующие изменения и дополнения.

Мотивы решения. В соответствии с Конституцией РФ одной из форм реализации государством своих обязанностей по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина как конституционно значимых ценностей в случаях, когда они становятся объектом преступного посягательства, является публично-правовой институт уголовного преследования, в рамках которого защита прав, в том числе возможности добиваться пересмотра процессуальных решений, гарантируется как лицам, в отношении которых осуществляется такое преследование, так и пострадавшим в результате преступления.

Пересмотр судебных решений, вступивших в законную силу (осуществляемый в порядке надзора и процедуры возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств), направлен на поддержание баланса таких ценностей, как справедливость и стабильность судебных актов (см.: Постановление от 5 февраля 2007 года № 2-П).

Возобновление производства по уголовному делу осуществляется в связи с выявлением новых и вновь открывшихся обстоятельств, которые не позволяют оценивать вынесенные по уголовному делу решения как законные, обоснованные и справедливые, несмотря на то что они не обусловлены какими-либо упущениями со стороны суда либо органов предварительного расследования и поддержания обвинения в суде. Возобновляя производство по уголовному делу, суд обеспечивает не восполнение недостатков обвинительной и судебной деятельности, а возможность исследования тех фактических обстоятельств, которые уголовный закон признает имеющими значение для определения оснований и пределов уголовно-правовой охраны, но которые в силу объективных причин ранее не могли входить в предмет исследования по уголовному делу. Такой механизм может использоваться для устранения допущенных в ходе уголовного судопроизводства нарушений только в исключительных случаях (см. Постановление от 2 февраля 1996 года № 4-П) и предполагает элементы как досудебного производства, так и судебного рассмотрения дела.

Правосудие должно отвечать конституционному требованию справедливости и обеспечивать эффективное восстановление в правах. В соответствии со статьями 21, 46 (часть 1) и 52 Конституции РФ потерпевшим должна предоставляться государственная защита и возможность добиваться восстановления своих прав, в том числе в рамках производства по уголовному делу. Согласно правовой позиции Суда, при установлении законом порядка возобновления дела по вновь открывшимся обстоятельствам недопустимо такое ограничение круга оснований для этого, которое делало бы невозможными исправление незаконного или несправедливого судебного решения и восстановление нарушенных им прав (см.: Постановление от 2 февраля 1996 года № 4-П; Определение от 9 апреля 2002 года № 28-О).

В нарушение этой позиции оспариваемыми нормами устанавливается исчерпывающий перечень оснований возобновления производства по уголовному делу, причем только тех, которые устраняют преступность и наказуемость деяния. Общественно опасные последствия преступления, наступившие после вынесения итогового решения по уголовному делу, способные привести к осуждению оправданного или к усилению ответственности, возложенной на осужденного, не могут стать предметом проверки ни со стороны органов, осуществляющих уголовное преследование, ни со стороны суда (кроме установленных приговором суда случаев преступлений против правосудия, совершенных в ходе предварительного расследования или судебного разбирательства). Учет новых фактических обстоятельств, влияющих на правосудность приговора или иного судебного решения и способных изменить положение оправданного или осужденного в худшую сторону, если они не связаны с допущенными в ходе производства по уголовному делу нарушениями, невозможен и в порядке надзорного производства (см.: Постановление от 11 мая 2005 года № 5-П).

Таким образом, охраняемые уголовным законом общественные отношения в определенной части оказываются вне сферы защиты со стороны государства, что не соответствует статьям 18, 45, 46 (часть 1) и 52 Конституции РФ. Кроме того, отсутствие у суда возможности учесть при пересмотре приговора новые обстоятельства, характеризующие фактическую сторону преступления, в том случае, если они возникли после постановления приговора, нарушает конституционный принцип равноправия.

Гарантируемое Конституцией РФ право на судебную защиту подразумевает создание государством необходимых условий для эффективного и справедливого разбирательства дела прежде всего в суде первой инстанции, где разрешаются все существенные для определения прав и обязанностей сторон вопросы (см.: Постановление от 5 февраля 2007 года № 2-П). Это, в частности,предполагает принятие судом первой инстанции по заявлению сторон о наличии новых или вновь открывшихся обстоятельств, могущих иметь существенное значениедля разрешения дела, надлежащих мер к тому, чтобы ониполучили свое отражение в итоговом решении. Если же это невозможно в силу недопустимости выхода суда за рамки сформулированного обвинения, то должны быть задействованы процессуальные механизмы, которые позволяли бы осуществлять расследование новых обстоятельств и их учет в соответствующем документе, направляемом в суд органами уголовного преследования. При установлении и использовании таких механизмов стороне защиты, соответственно, должны быть обеспечены адекватные возможности для собирания и представления дополнительных доказательств и для оспаривания обвинения.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Всеобщая декларация прав человека (статья 8), Международный пакт о гражданских иполитических правах (статья 14), закрепляющие требование справедливости суда, обеспечивающего эффективное восстановление в правах; Конвенция о защитеправ человека и основных свобод (статья 6; статья 3 ипункт 2 статьи 4 Протокола № 7), устанавливающая необходимость пересмотра судебного решения, если обнаруживается какое-либо новое или вновь открывшеесяобстоятельство, которое не может не повлиять на существо этого решения.

Особое мнение по данному делу представил судья С. М. Казанцев.

Постановление от 20 ноября 2007 года № 13-П по делу о проверке конституционности ряда положений статей 402, 433, 437, 438, 439, 441, 444 и 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. № 48 (ч. 2). Ст. 6030)

Правовые категории в Постановлении: конституционное право на судебную защиту; процессуальные права лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера; правовой статус лиц, страдающие психическими расстройствами; процессуальные права участников уголовного судопроизводства.

Заявители: граждане С. Г. Абламский, О. Б. Лобашова, представители О. Б. Лобашовой – адвокаты Ю. Л. Ершов и В. П. Носков, и В. К. Матвеев (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: находящиеся в нормативном единстве положения Уголовно-процессуального кодекса РФ, на основании которых определяются процессуальные права лица, в отношении которого осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, а именно права на личное ознакомление с материалами уголовного дела, на участие в судебном заседании при его рассмотрении, на заявление ходатайств, инициирование рассмотрения вопроса об изменении и прекращении применения таких мер и обжалование принятых по делу процессуальных решений.

Позиция заявителей: оспоренные законоположения лишают лицо, в отношении которого решается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера, возможности самому знакомиться с материалами дела, участвовать в судебных заседаниях, лично осуществляя свою защиту, а также обжаловать принятые по делу решения, что нарушает его конституционное право на судебную защиту.

Итоговый вывод решения: оспоренные законоположения не соответствуют Конституции РФ в той мере, в какой они – по смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой, – не позволяют лицам, в отношении которых осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, лично знакомиться с материалами уголовного дела, участвовать в судебном заседании при его рассмотрении, заявлять ходатайства, инициировать рассмотрение вопроса об изменении и прекращении применения указанных мер и обжаловать принятые по делу процессуальные решения. Правоприменительные решения по делам заявителей подлежат пересмотру в установленном порядке, если для этого нет иных препятствий.

Мотивы решения. Согласно международно-правовым актам, каждый имеет право при рассмотрении любого предъявляемого ему уголовного обвинения быть судимым в его присутствии и защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника.

Конкретизируя данные положения применительно к лицам, страдающим психическими расстройствами, Принципы защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи (приняты Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 46/119) предусматривают право любого психически больного лица на осуществление всех признанных международными нормами прав и прямо указывают на недопустимость какой-либо дискриминации, то есть установления в связи с психическим заболеванием лица таких отличий, исключений или предпочтений, следствием которых являются отрицание или ограничение равенства в реализации прав. В отношении лиц, совершивших запрещенные уголовным законом деяния, если предполагается или установлено, что они страдают психическим заболеванием, общие принципы защиты подлежат применению в полном объеме с такими минимальными, необходимыми в данных обстоятельствах изменениями и исключениями, которые не будут наносить ущерб их правам.

В ряде других документов (рекомендациях Парламентской Ассамблеи Совета Европы, Комитета Министров Совета Европы) государствам – членам Совета Европы предложено установить, чтобы судебные решения не принимались только на основании медицинских заключений, а пациенту с психическим заболеванием, как и любому другому лицу, было обеспечено право быть выслушанным и чтобы в случаях предполагаемого правонарушения в течение всего разбирательства присутствовал адвокат. Лица с психическими расстройствами должны иметь возможность осуществлять все свои гражданские и политические права, а любые их ограничения допускаются строго в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и не могут основываться на одном лишь факте наличия у лица психического заболевания.

С названными положениями международных актов соотносятся предписания российского законодательства о психиатрической помощи, согласно которым лица, страдающие психическими расстройствами, обладают всеми правами и свободами граждан, предусмотренными Конституцией РФ и федеральными законами.

Между тем лица, в отношении которых осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, непосредственно не упомянуты в разделах УПК РФ в числе участников уголовного судопроизводства, а также в числе тех субъектов, которым разъясняется право знакомиться с материалами уголовного дела, которые уведомляются о прекращении уголовного дела или о направлении его в суд для применения принудительной меры медицинского характера с вручением копии соответствующего постановления и которые наделены правом участвовать в судебном заседании при его рассмотрении. Указанные лица не отнесены, кроме того, к числу субъектов, имеющих право обжаловать постановления суда в кассационном и надзорном порядке и право инициировать прекращение или изменение принудительной меры медицинского характера. В силу положений УПК РФ перечисленные права осуществляются законным представителем и защитником лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера.

В правоприменительной практике изъятия из общего порядка производства по уголовному делу в отношении данной категории лиц толкуются как изъятия из их процессуального статуса, исключающие возможность личного участия в производстве по уголовному делу.

Вместе с тем при обеспечении процессуальных гарантий лицам, чьи права и законные интересы затрагиваются в ходе уголовного судопроизводства, необходимо исходить не только из формального наделения их соответствующим процессуальным статусом, но и, прежде всего, из сущностных признаков, характеризующих их фактическое положение (см.: Постановление от 27 июня 2000 года № 11-П).

Лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, так же как подозреваемый и обвиняемый по уголовному делу, по существу, уличается в совершении деяния, запрещенного уголовным законом. Поэтому такому лицу, хотя оно и не привлекается к уголовной ответственности, должны обеспечиваться равные с другими лицами, в отношении которых осуществляется преследование, процессуальные права, тем более что, как следует из ряда положений УПК РФ, до получения результатов судебно-психиатрической экспертизы лицо, в отношении которого она проводилась, по своему статусу являлось обвиняемым или подозреваемым и, таким образом, уже обладало соответствующими процессуальными правами.

Само по себе отсутствие в соответствующих положениях УПК РФ упоминания рассматриваемой категории лиц в качестве самостоятельных субъектов процессуальных прав, равно как и наделение правом действовать в их интересах законного представителя и защитника, не могут расцениваться как исключающие их участие в судебном разбирательстве. Но в правоприменительной практике с момента получения заключения судебно-психиатрической экспертизы лицо, признанное невменяемым, как правило, не только автоматически считается неспособным лично осуществлять указанные в этих нормах процессуальные действия, но и лишается остальных прав, предоставленных в уголовном судопроизводстве лицам, в отношении которых ведется уголовное преследование.

С момента приобщения к материалам уголовного дела заключения судебно-психиатрической экспертизы обеспечение процессуальных прав данной категории лиц в полном объеме передается законному представителю и защитнику, сами же эти лица, таким образом, фактически утрачивают уголовно-процессуальную дееспособность, то есть становятся в производстве о применении принудительных мер медицинского характера его объектом, без проверки в судебном заседании, действительно ли они не способны (с точки зрения психического состояния) самостоятельно защищать свои права.

Отсутствие в законодательстве основанного на обязательном учете реальной способности лица осуществлять процессуальные действия дифференцированного регулирования прав тех, у кого такая способность, несмотря на заболевание, сохранена, и тех, кто действительно по своему психическому состоянию не может самостоятельно защищать свои права, не соответствует международным обязательствам Российской Федерации и законодательству Российской Федерации о психиатрической помощи и не обеспечивает защиту прав личности от необоснованных ограничений.

Данный вывод корреспондирует с практикой Европейского Суда по правам человека, который в решении по делу Романов против России признал, что присутствие заявителя в судебном заседании является необходимым условием для того, чтобы судья лично мог убедиться в его психическом состоянии и принять справедливое решение; рассмотрение дела судом первой и кассационной инстанций в отсутствие заявителя (вопреки его желанию), которое ничем не может быть компенсировано, допустимо лишь при наличии особых обстоятельств, например, если имеют место какие-либо признаки агрессивного поведения или если физическое и психическое состояние не позволяет ему предстать перед судом.

Конституционное право на судебную защиту предполагает, прежде всего, право каждого на обращение в суд самостоятельно либо через своего представителя, законного представителя или защитника. При этом правомочие лично обращаться к суду за защитой своих прав и свобод имеет универсальный характер и является неотъемлемым элементом нормативного содержания данного права (см.: постановления от 3 мая 1995 года № 4-П, от 16 марта 1998 года № 9-П, от 17 ноября 2005 года № 11-П и от 20 февраля 2006 года № 1-П). Указанного правомочия не могут быть лишены и лица, в отношении которых разрешается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера либо об их продлении, изменении или прекращении.

Именно такое регулирование предусмотрено для решения вопросов, связанных с признанием лиц недееспособными и их госпитализацией в психиатрический стационар в недобровольном порядке, в гражданском судопроизводстве, где допускается личное участие лица в судебном заседании, если это возможно по его состоянию здоровья; если по сведениям, полученным от представителя психиатрического учреждения, психическое состояние лица не позволяет ему лично участвовать в рассмотрении вопроса о его госпитализации в проводимом в помещении суда судебном заседании, то заявление о принудительной госпитализации гражданина рассматривается судьей в психиатрическом стационаре; признается также право на личное заявление ходатайств и обжалование в суд нарушающих права и свободы граждан действий и решений медицинских и иных работников при оказании лицу психиатрической помощи, а также право лично обжаловать в кассационном и надзорном порядке решение суда о госпитализации в недобровольном порядке, о продлении ее сроков, о признании лица недееспособным.

Отсутствие в нормах УПК РФ аналогичных прямых предписаний относительно прав, предоставленных лицам, страдающим психическими расстройствами, в уголовном судопроизводстве, истолковывается в правоприменительной практике как позволяющее не учитывать фактическую способность лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, лично участвовать в производстве по делу и самостоятельно осуществлять процессуальные действия, направленные на защиту своих интересов.

В процессе дальнейшего совершенствования уголовно-процессуального законодательства в данной сфере федеральный законодатель вправе, исходя из конституционного принципа равенства, не допускающего различного регулирования однородных по своей юридической природе отношений (см.: Постановление от 28 мая 1999 года № 9-П), в рамках предоставленных ему дискреционных полномочий осуществить дифференцированное регулирование прав указанных лиц с учетом их психического состояния и способности лично участвовать в уголовном судопроизводстве.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Международный пакт о гражданских и политических правах; Конвенция о защите прав человека и основных свобод; Принципы защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи (приняты 17 декабря 1991 года Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 46/119); Рекомендация Парламентской Ассамблеи Совета Европы 818 (1977) «О положении психически больных»; рекомендации Комитета Министров Совета Европы № R (83) 2 «Относительно правовой защиты лиц, страдающих психическим расстройством, которые были госпитализированы в принудительном порядке», № R (99) 4 «О принципах, касающихся правовой защиты недееспособных взрослых», Rec (2004) 10 «Относительно защиты прав человека и достоинства лиц с психическим расстройством»; постановление Европейского Суда по правам человека от 20 октября 2005 года по делу Романов против России.

(25) Постановление Конституционного Суда РФ от 17 января 2008 года № 1-П по делу о проверке конституционности положений статей 9 и 10 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации» и статей 181, 188, 195, 273, 290, 293 и 299 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. № 4. Ст. 300)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту; подсудность дел об оспаривании нормативных правовых актов; право на пересмотр судебного решения; система арбитражных судов.

Заявители: закрытое акционерное общество «СЕБ Русский Лизинг», общество с ограниченной ответственностью «Нефте-Стандарт» и общество с ограниченной ответственностью «Научно-производственное предприятие “Нефте-Стандарт”» (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: взаимосвязанные нормативные положения пункта 1 статьи 10 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации», части 2 статьи 181, частей 1 и 2 статьи 188, части 7 статьи 195, статей 273 и 290 АПК РФ в части, не допускающей обжалование в кассационном порядке решений и определений Высшего Арбитражного Суда РФ, вынесенных им в качестве суда первой инстанции по делам об оспаривании нормативных правовых актов Президента РФ, Правительства РФ, федеральных органов исполнительной власти, не соответствующих закону и затрагивающих права и законные интересы граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Позиция заявителей: оспариваемые положения исключают право кассационного обжалования определений Высшего Арбитражного Суда РФ, вынесенных им в качестве суда первой инстанции при рассмотрении дел об оспаривании нормативных правовых актов Президента РФ, Правительства РФ, федеральных органов исполнительной власти, не соответствующих закону и затрагивающих права и законные интересы граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, что противоречит статьям 19 (часть 1), 46 (части 1 и 2), 47 (часть 1), 55 (части 2 и 3) и 123 (часть 3) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: оспариваемые положения не противоречат Конституции РФ, поскольку федеральный законодатель – исходя из конституционных целей и ценностей, общепризнанных принципов и норм международного права и международных обязательств Российской Федерации, принимая во внимание особенности судопроизводства по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, и с учетом особого места Высшего Арбитражного Суда РФ и его роли в системе арбитражных судов, коллегиальности рассмотрения дел об оспаривании нормативных правовых актов Президента РФ, Правительства РФ, федеральных органов исполнительной власти – вправе исключить возможность обжалования в кассационном порядке решений и определений Высшего Арбитражного Суда РФ.

Мотивы решения. Согласно статье 127 Конституции РФ, в сфере предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности правосудие осуществляется арбитражными судами, в том числе Высшим Арбитражным Судом РФ – высшим судебным органом по разрешению экономических споров и иных рассматриваемых арбитражными судами дел, на основании арбитражного процессуального законодательства, которое находится в ведении Российской Федерации (статья 71, пункт «о», Конституции РФ).

В соответствии с данными конституционными положениями Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации» установлена многоступенчатая система арбитражных судов, исключающая существование в судах одного уровня двух ординарных инстанций, одна из которых была бы наделена полномочиями по проверке в обычном (апелляционном или кассационном) порядке правосудности судебных актов, принятых другой инстанцией. Такая система позволяет создавать условия, необходимые для эффективного, справедливого правосудия, осуществляемого независимым и беспристрастным судом, в целях реализации гражданами и их объединениями конституционного права на судебную защиту.

В силу требований Конституции РФ, в том числе ее статей 46 и 47 (часть 1), подсудность дел определяется законом, в котором должны быть закреплены критерии, в нормативной форме предопределяющие, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное дело, что позволило бы суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать неопределенности в данном вопросе (Постановление от 16 марта 1998 года № 9-П). Применительно к производству в арбитражных судах таким законом является Арбитражный процессуальный кодекс РФ.

Согласно положениям АПК РФ, дела, подведомственные арбитражным судам, рассматриваются в первой инстанции арбитражными судами субъектов Российской Федерации, за исключением дел, отнесенных к подсудности Высшего Арбитражного Суда РФ. Дела об оспаривании нормативных правовых актов Президента РФ, Правительства РФ, федеральных органов исполнительной власти, затрагивающих права и законные интересы организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности в качестве суда первой инстанции рассматривает Высший Арбитражный Суд РФ. Отнесение этой категории дел к подсудности высшей инстанции в системе арбитражных судов Российской Федерации подчеркивает общественную значимость дел об оспаривании таких актов, а обязательность рассмотрения этих дел коллегиальным составом судей является гарантией вынесения законного и обоснованного судебного акта.

Право на судебную защиту предполагает охрану прав и законных интересов гражданина не только от произвола законодательной и исполнительной власти, но и от ошибочных решений суда, при этом эффективной гарантией такой защиты является возможность пересмотра дела вышестоящим судом, которая в тех или иных формах (с учетом особенностей каждого вида судопроизводства) должна быть обеспечена государством (постановления от 3 февраля 1998 года № 5-П, от 16 марта 1998 года № 9-П, от 2 июля 1998 года № 20-П, от 6 июля 1998 года № 21-П, от 28 мая 1999 года № 9-П).

Однако в Конституции РФ право на пересмотр судебного решения прямо предусматривается лишь применительно к уголовному судопроизводству (статья 50, часть 3), а также признается наличие судебных инстанций, решения которых в правовой системе Российской Федерации не подлежат обжалованию, что не противоречит конституционной обязанности государства обеспечивать каждому доступ к правосудию, в том числе для исправления судебной ошибки (статья 46, часть 3). Гарантируя каждому право на судебную защиту его прав и свобод и на судебное обжалование решений органов государственной власти, в том числе судебной, Конституция непосредственно не закрепляет порядок судебной проверки решений судов по жалобам заинтересованных лиц, – этот порядок определяется на ее основе федеральным законом.

Из содержания приведенных положений Конституции РФ и сформулированных в их развитие правовых позиций Конституционного Суда РФ не следует обязательность установления в системе арбитражных судов Российской Федерации обычной (ординарной) инстанции, наделенной полномочиями проверять судебные акты Высшего Арбитражного Суда РФ, принятые им в качестве суда первой инстанции.

Таким образом, регулируя процедуру обжалования судебных актов, вынесенных Высшим Арбитражным Судом РФ в качестве суда первой инстанции, федеральный законодатель вправе исключить возможность обжалования в кассационном порядке решений и определений Высшего Арбитражного Суда РФ.

Установленное исключение не означает, однако, что такие решения и определения вообще не подлежат обжалованию и судебной проверке. В целях реализации положений статьи 46 Конституции РФ они могут быть пересмотрены в порядке надзора Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ. Однако такой пересмотр возможен только в случае, если Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ установит, что в результате ошибки, допущенной в ходе предыдущего разбирательства и предопределившей исход дела, существенно нарушены права и законные интересы, защищаемые в судебном порядке, которые не могут быть восстановлены без устранения или изменения ошибочного судебного акта.

Такой порядок корреспондирует месту Высшего Арбитражного Суда РФ в судебной системе Российской Федерации и значимости дел, отнесенных к его подсудности. Он также соответствует правовой позиции Конституционного Суда РФ применительно к гражданскому судопроизводству в судах общей юрисдикции, согласно которой пересмотр в порядке надзора судебных актов, вступивших в законную силу, возможен лишь как дополнительная гарантия законности таких актов и лишь в исключительных случаях (Постановление от 5 февраля 2007 года № 2-П).

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Конвенция о защите прав человека и основных свобод (статья 6), устанавливающая требование о необходимости обеспечения условий для справедливого и беспристрастного разбирательства дел; статья 2 Протокола № 7 к Конвенции, допускающая возможность ограничения права на пересмотр приговора вышестоящим судом на основе закона, а также в случаях, когда дело в первой инстанции было рассмотрено судом высокого уровня; Постановление Европейского Суда по правам человека от 10 мая 2007 года по делу «Сергей Петров против России» (пункт 22).

Дата добавления: 2015-08-03