Постановление от 11 мая 2005 года № 5-П по делу о проверке конституционности статьи 405 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. ¹ 22. Ст. 2194)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту; защита прав граждан от судебных ошибок; пересмотр приговоров, определений и постановлений, вступивших в законную силу, в надзорном порядке; принцип состязательности и равноправия сторон.

Заявители: Курганский областной суд, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, производственно-технический кооператив «Содействие», ООО «Карелия», ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: статья 405 УПК РФ, в соответствии с которой не допускается поворот к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора по жалобе потерпевшего (его представителя) или по представлению прокурора и тем самым исключается пересмотр в порядке надзора обвинительного приговора, а также определения и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также пересмотр оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела.

Позиция заявителей: оспариваемая норма, исключая поворот к худшему при пересмотре судебных решений в порядке надзора, несмотря на выявление допущенных судом в ходе предыдущего разбирательства существенных нарушений, повлиявших на исход дела, нарушает право каждого на судебную защиту, конституционные принципы равенства всех перед законом и судом и осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.

Итоговый вывод решения: оспоренная норма в той мере, в какой она в системе действующего уголовно-процессуального регулирования пересмотра вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда, не допуская поворот к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора по жалобе потерпевшего (его представителя) или по представлению прокурора, не позволяет тем самым устранить допущенные в предшествующем разбирательстве существенные (фундаментальные) нарушения, повлиявшие на исход дела, не соответствует статьям 15 (части 4), 17 (части 1), 18, 19, 21, 46 (части 1), 52, 55 (части 3) и 123 (части 3) во взаимосвязи со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и пунктом 2 статьи 4 Протокола № 7 к ней (в редакции Протокола № 11).

Федеральному законодателю надлежит установить четкие основания, условия и порядок пересмотра вступивших в законную силу судебных решений, с тем чтобы процедура пересмотра дел в порядке надзора или возобновление производства по делу по основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, не нарушали справедливый баланс между интересами лица и необходимостью гарантировать эффективность уголовного правосудия. Впредь до внесения соответствующих изменений в уголовно-процессуальное законодательство пересмотр судебных решений в указанных случаях допускается лишь в течение года с момента вступления их в законную силу.

Дела граждан и юридических лиц – заявителей по данному делу подлежат пересмотру в установленном порядке, если для этого нет иных препятствий.

Мотивы решения. Из конституционных положений о признании и гарантировании государством прав и свобод человека и гражданина как высшей ценности, права на судебную защиту и корреспондирующих им положений международно-правовых актов следует, что правосудие по своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и гарантирует эффективное восстановление в правах; судебное решение подлежит пересмотру, если какое-либо вновь открывшееся обстоятельство либо выявленные существенные нарушения, допущенные в ходе предыдущего разбирательства, неоспоримо свидетельствуют о наличии судебной ошибки, поскольку такое решение не отвечает требованию справедливости; правом на обжалование судебного решения обладает и осужденный за преступление и сторона обвинения – потерпевший, его представитель и прокурор.

Необходимой гарантией судебной защиты является равно предоставляемая сторонам реальная возможность довести до сведения суда свою позицию относительно всех аспектов дела (см.: постановления от 10 декабря 1998 года № 27-П; от 15 января 1999 года № 1-П; от 14 февраля 2000 года № 2-П). Конституционное предписание защиты достоинства личности предполагает обязанность государства обеспечивать пострадавшему от преступления возможность отстаивать, прежде всего в суде, свои права и законные интересы (см.: Постановление от 24 апреля 2003 года № 7-П).

Однако, как следует из оспариваемой нормы во взаимосвязи с другими положениями УПК РФ, при пересмотре судебного решения ни в порядке надзора, ни в порядке возобновления производства по делу ввиду вновь открывшихся обстоятельств судебная ошибка не может быть исправлена по инициативе стороны обвинения, если это ведет к ухудшению положения осужденного. Оспариваемая норма заведомо не предполагает удовлетворения ходатайства потерпевшего (его представителя) или прокурора о пересмотре вступившего в законную силу судебного постановления по основаниям, ухудшающим положение осужденного (оправданного), в то время как ходатайство осужденного (оправданного) о пересмотре судебного решения по основаниям, улучшающим его положение, является обязательным для рассмотрения и разрешения по существу. Тем самым сторона защиты ставится в преимущественное положение по отношению к стороне обвинения, что не согласуется с конституционными предписаниями об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, ведет к нарушению баланса конституционно защищаемых ценностей, к неправомерному ограничению прав потерпевших от преступлений и противоречит требованиям обеспечения им доступа к правосудию, компенсации причиненного ущерба, гарантий судебной защиты.

Правовой запрет повторного привлечения к суду за преступление, за которое лицо уже было окончательно осуждено или оправдано, не препятствует повторному рассмотрению дела в соответствии с законом, если имеются сведения о вновь открывшихся обстоятельствах или о допущенных на предыдущих стадиях процесса существенных нарушениях, повлиявших на исход дела (см.: постановления от 2 февраля 1996 года № 4-П; от 6 июля 1998 года № 21-П; от 14 февраля 2000 года № 2-П; от 17 июля 2002 года № 13-П). При этом исключения из общего правила о запрете поворота к худшему допустимы только на основе четко сформулированных в законе процессуальных механизмов и лишь в качестве крайней меры, когда неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов потерпевших и осужденных.

В ходе совершенствования уголовно-процессуального законодательства федеральному законодателю надлежит учитывать сформулированную Конституционным Судом правовую позицию, согласно которой пересмотр и отмена судебного решения в надзорном порядке, если это влечет ухудшение положения осужденного, должны быть обусловлены достаточно кратким сроком (см.: Постановление от 17 июля 2002 года № 13-П).

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Всеобщая декларация прав человека (статьи 7, 8 и 10), Международный пакт о гражданских и политических правах (статья 14), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (статья 6), Протокол № 7 к Конвенции (статья 3 и пункты 1 и 2 статьи 4), согласно которым правосудие должно отвечать требованиям справедливости и гарантировать эффективное восстановление в правах; Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью (подпункты «b» и «c» пункта 6), Рекомендация Комитета Министров Совета Европы «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса» (преамбула, пункт 7 раздела I.A), гарантирующие права потерпевшего в ходе судебного разбирательства.

Постановление от 27 июня 2005 года № 7-П по делу о проверке конституционности положений частей второй и четвертой статьи 20, части шестой статьи 144, пункта 3 части первой статьи 145, части третьей статьи 318, частей первой и второй статьи 319 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. ¹ 28. Ст. 2904)

Правовые категории в Постановлении: диспозитивность в уголовном процессе; уголовные дела частного обвинения; обязанность государства обеспечивать потерпевшим от преступлений доступ к правосудию по делам частного обвинения; разграничение судебной функции разрешения уголовного дела и функции обвинения.

Заявители: Законодательное Собрание Республики Карелия (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ), Октябрьский районный суд города Мурманска (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: ряд положений УПК РФ, регламентирующих возбуждение в порядке частного обвинения уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 115 и 116 УК РФ.

Позиция заявителей: норма, распространяющая порядок производства по делам частного обвинения на случаи умышленного причинения из хулиганских побуждений легкого вреда здоровью (часть вторая статьи 115 УК РФ) и нанесения побоев из хулиганских побуждений (часть вторая статьи 116 УК РФ), не позволяет обеспечить защиту прав и законных интересов потерпевших от таких преступлений, если они совершаются неизвестными им лицами, поскольку по делам частного обвинения предварительное расследование не проводится и потерпевшие вынуждены самостоятельно принимать меры по установлению личности виновного и его изобличению, что нарушает гарантируемое статьей 52 Конституции РФ право потерпевших на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. Ряд норм снимает с государства в лице его правоохранительных органов обязанность по расследованию и раскрытию отдельных категорий преступлений, а также возлагает на суд не свойственную ему функцию оказания помощи сторонам в сборе доказательств, что не соответствует статьям 2, 18, 45 (часть 1), 46 (часть 1), 52 и 123 (часть 3) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: оспоренные законоположения не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 18, 21 (часть 1), 45, 46 (часть 1), 52 и 118 (часть 1) в той их части, в какой они не обязывают прокурора, следователя, орган дознания и дознавателя принять по заявлению лица, пострадавшего в результате преступления, предусмотренного статьей 115 или статьей 116 УК РФ, меры, направленные на установление личности виновного в этом преступлении и привлечение его к уголовной ответственности в закрепленном уголовно-процессуальным законом порядке.

Оспоренные законоположения, определяющие полномочия судьи по проверке заявления потерпевшего по делу частного обвинения и оказанию сторонам помощи в собирании доказательств, не противоречат Конституции РФ.

Мотивы решения: по общему правилу, в уголовно-правовых отношениях потерпевший выступает лишь в качестве субсидиарного участника на стороне обвинения, тогда как функцию защиты нарушенных преступлением прав, восстановления социальной справедливости, общего и специального предупреждения правонарушений, действуя в публичных интересах, принимает на себя государство. Решение вопросов о возбуждении уголовного дела и его дальнейшем движении, а также о прекращении уголовного дела или уголовного преследования не зависит от волеизъявления потерпевшего – оно предопределяется исключительно общественными интересами, конкретизируемыми на основе требований закона и фактических обстоятельств дела.

В то же время законодатель, исходя из характера преступления, его общественной опасности, сочетания затрагиваемых преступлением общественных и индивидуальных интересов, а также в целях более полного обеспечения прав и свобод человека и гражданина, вправе, принимая во внимание незначительную степень общественной опасности деяния, дифференцировать порядок производства по различным категориям уголовных дел, допуская включение в него элементов диспозитивности, которая предполагает учет волеизъявления лица, пострадавшего от преступления, при принятии ряда ключевых процессуальных решений. Так, перечисленные в законе дела частного обвинения возбуждаются только по заявлению потерпевшего, и только если потерпевший находится в зависимом или беспомощном состоянии либо по иным причинам не способен самостоятельно защищать свои права и законные интересы – по решению прокурора, а также следователя или дознавателя с согласия прокурора; в случае примирения потерпевшего с обвиняемым такие дела подлежат прекращению.

Однако диспозитивность в уголовном судопроизводстве применительно к делам частного обвинения не может приводить к ограничению прав и законных интересов потерпевших. Принимая решение по данному делу, Конституционный Суд подтвердил свою правовую позицию, согласно которой обязанность государства защищать права и свободы человека и гражданина от преступных посягательств как высшую ценность и обеспечивать установление такого правопорядка, который бы гарантировал каждому государственную, в том числе судебную, защиту его прав и свобод, а каждому потерпевшему от преступления – доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба, предполагает защиту прав потерпевших от преступлений не только путем предотвращения и пресечения преступлений, но и путем обеспечения пострадавшему от преступления возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами (см.: Постановление от 24 апреля 2003 года № 7-П). Между тем оспоренные нормы, связывая полномочие прокурора, следователя и дознавателя возбуждать дела частного обвинения в основном с особенностями положения и личности потерпевшего, который в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам (например, в связи с возрастом, состоянием здоровья и т. п.) не способен самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами, прямо не предусматривают их обязанность возбудить уголовное дело частного обвинения и принять меры, направленные на обеспечение привлечения виновного в совершении такого преступления лица к уголовной ответственности в иных случаях, в частности, когда это лицо потерпевшему неизвестно. В результате в правоприменительной практике при отказе прокурора, следователя или дознавателя от возбуждения уголовного дела и от принятия предусмотренных законом мер к установлению личности виновного исключается возможность получения потерпевшим судебной защиты своих прав и законных интересов, что не соответствует Конституции РФ.

В части, касающейся полномочий судьи по делам частного обвинения, Конституционный Суд подтвердил выраженную им ранее правовую позицию, согласно которой суд не вправе по собственной инициативе вынести решение о возбуждении уголовного дела частного обвинения и о принятии его к своему рассмотрению, так как функция разрешения уголовного дела и функция обвинения должны быть строго разграничены (см.: Постановление от 14 января 2000 года № 1-П). Суд, осуществляя судебную власть на основе состязательности и равноправия сторон, не может становиться ни на сторону обвинения, ни на сторону защиты, и, оказывая сторонам помощь в собирании доказательств, не подменяет их, не принимает на себя их процессуальные полномочия – он должен оставаться объективным и беспристрастным арбитром. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью (принята Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года) и Рекомендации № R (85) 11 Комитета Министров Совета Европы «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса» (принята 28 июня 1985 года), закрепляющие необходимость предоставления жертвам преступлений надлежащей помощи на всем протяжении судебного разбирательства и обеспечения им права просить о пересмотре компетентным органом решения о непреследовании или права возбуждать частное разбирательство; пункт 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, устанавливающий требование о независимости и беспристрастности правосудия.

Дата добавления: 2015-08-03