Морфология культуры

Для обозначения субстанции культуры, вместилища её важнейших бытийных характеристик Шпенглер использует понятие «душа». В первую очередь, душа – это витальное начало, выражение жизненной стихии. Соответственно, исторический процесс – реализация и исчерпание душевных возможностей. Зарождение души является отправной точкой культуры, её угасание запускает механизм умирания культурного «тела». Душевная жизнь всегда таинственна, сокровенна, непроницаема для интеллекта («бодрствующего духа», по выражению Шпенглера), невыразима на языке научных понятий. Это «чистое переживание», которое можно прочувствовать, но нельзя объяснить.

Душа и культура соотносятся между собой как сущность и явление, внутреннее и внешнее. «В каждой душе, будь то душа народа, сословия или отдельного человека, с момента ее рождения в мире становления и судьбы вплоть до ее угасания, живет одно не знающее покоя стремление вполне себя осуществить, создать свой мир, как полную совокупность своего выражения…» [48, с. 241] Душа – возможность культуры, некая идея, которая нуждается в осуществлении. Культура – само это осуществление, претворение в действительность, реализация в чувственно познаваемой форме.

Самобытность культуры предопределена самобытностью её душевной первоосновы. Души общечеловеческой, «души вообще» не существует: она всегда конкретно-исторична. Каждый субъект исторического процесса имеет собственную душу. Сам процесс познания задан культурной принадлежностью субъекта, несёт на себе отпечаток его души. Если исследователю кажется, что «он познал движения античной, индийской, арабской души, не по их действиям, а в самих себе, то и тогда он видит их через посредство своих собственных, в образе своих собственных душевных движений; он ассимилирует их с имеющимся уже образом, и немудрено, что он находит везде одни и те же формы» [48, с. 437]. Попытки психологов вывести общую душевную формулу, которая подошла бы всем людям, культурам и эпохам, Шпенглер считает пустым занятием.

Отсюда скептицизм Шпенглера в вопросе о межкультурной коммуникации. Чужая душа – загадка. Пытаясь проникнуть в неё, мы исходим из собственного душевного опыта и автоматически подменяем чужое мироощущение своим собственным. Думая, что мы можем адекватно постичь чужую культуру, мы впадаем в самообман. «…Невозможно усвоить себе силами собственной души исторический аспект мира чуждых культур... Здесь всегда останется какой-то недоступный остаток...» [48, с. 199]

Гибель культуры – это не столько разрушение и исчезновение артефактов, сколько смерть души, способной адекватно их воспринимать. Лишившись душевной подоплёки, культурные явления превращаются в мёртвые тела, в музейные экспонаты, которые интересно наблюдать, но которые не будят у чужака душевных движений, не берут за живое. «Придет день, когда прекратится существование последнего портрета Рембрандта и последнего такта Моцартовской музыки, хотя, пожалуй, и будет еще существовать закрашенное полотно и нотный лист, так как не будет уже ни глаза, ни уха, которым был бы доступен их язык форм. Гибнет всякая мысль, всякий догмат, всякая наука, когда угасают души и умы, в мирах которых их «вечные истины» с необходимостью переживались как нечто непреложное. Преходящи даже и звездные миры, которые созерцали астрономы с Нила и Евфрата, потому что наша – столь же преходящая – видимая глазу западного человека, возникшая из его чувства система мира, установленная Коперником, есть нечто совершенно от них отличное» [48, с. 248].

Итак, непосредственное и полное постижение чужой души невозможно. Что же остаётся историку культуры? Сторонний наблюдатель вынужден довольствоваться знакомством с внешним выражением душевного – стилем культуры. Стиль – это «черты лица» соответствующей культуры, её «почерк», «жест». Он не может быть намеренным, его нельзя придумать или выбрать. Это данность, «метафизическое чувство формы», «бессознательное следование», непроизвольное, подчиняющее себе волю субъекта. Это не продукт творчества, а то, что предшествует ему и направляет.

Трактовка стиля, предложенная Шпенглером, отличается от привычных нам интерпретаций. Во-первых, исторический путь всякой культуры обладает стилистическим единством. Так, готика, барокко, рококо – отнюдь не самостоятельные стили, а различные фазы одного и того же западного культурного стиля. Во-вторых, Шпенглер выводит это понятие за пределы эстетического дискурса и помещает его в более широкий контекст. По его мнению, элементами стиля являются любые продукты душевного самовыражения – государственное устройство и хозяйственный уклад, научные и философские идеи, религия и мораль, облик городов и орнамент. «Вообще все, что стало, все, что проявляется, есть символ, есть выражение души» [48, с.160]. Таким образом, изучение чужой культуры – это всегда герменевтика, толкование, а историк культуры подобен физиогномисту, который пытается познать внутреннее через внешнее, стремится увидеть душу за её телесным, предметным выражением.

Синоним «стиля» – «габитус» (Habitus), понятие, заимствованное у Гёте. В биологическом и натурфилософском контексте под габитусом понимают видовые черты растений и животных. Габитус культуры – это совокупность внешних черт, жизненных проявлений, придающих ей индивидуальность. К формам габитуса Шпенглер относит продолжительность жизни и темп развития, предпочтение или неприятие определённых видов деятельности. Через посредство габитуса воплощается определённое мироощущение, душевный склад. «Как листья, цветы, ветви и плоды выражают во внешнем виде, форме и способе произрастания существование растения, так и этические, математические, политические и хозяйственные образования играют ту же роль в существовании культуры» [48, с. 172].

Рассматривая соотношение души и стиля, Шпенглер вводит понятие «прасимвол» (вариант – «прафеномен»), по смысловому наполнению близкое платоновской «идее» и юнговскому «архетипу». Это нечто, лежащее по ту сторону мира феноменов, укоренённое в душевной стихии. Прасимвол предшествует «стилю жизненных проявлений» как целому и отдельным символам данной культуры. В то же время, он лежит в их основе, определяет их. Согласно Шпенглеру, прасимволом древнеегипетской культуры была дорога, античной – статуя, а западной – беспредельное пространство.

Дата добавления: 2015-08-05