I. Право — явление цивилизации и культуры

правового статуса субъектов, субъективных прав и обязаннос-
тей, мер защиты и юридической ответственности. Впрочем,
более подробная характеристика правовой материи будет дана
в следующих главах.

4. Именно в связи с тем, что право представляет собой явле-
ние цивилизации, выражающее ее глубинные требования, ос-
новополагающие ценности, может быть обрисован своего рода
«образ права», его идеал, ориентированный на такого рода тре-
бования, ценности. /

Именно в таком направлении строятся, надо полагать, тео-
ретические разработки, выраженные, в частности, в упомянутых
широких трактовках права, в ряде других научных подходов,
философских и правоведческих.

Например, по мнению Л.С. Мамута, признаками права, на-
ряду с притязательно-обязательным характером, являются
равенство, справедливость, свобода¹,

В.О. Мушинский с опорой на гегелевские определения пред-
лагает понимать право как исторически обусловленное чело-
веческой свободой динамическое равновесие между личным
интересом и общественной необходимостью². Еще один из ав-
торов полагает, что юридические нормы — это правила, отме-
ряющие «зону» свободы поведения людей³.

Сейчас — и это является своего рода знамением времени — на
первое место при определении права выдвигается его качест-
во как «средства общественного компромисса, орудия снятия
общественных противоречий, механизма управления обществен-
ными делами»⁴, «идеи человеческой справедливости и свободы»⁵.

В таком же направлении строятся разработки в философс-
кой литературе. Развивая классические философские концеп-
ции, кантианское понимание права, Э. М. Соловьев видит суть

¹ См.: Маму т Л. С. Анализ правогенеза и правопонимания. Историческое в
теории права. Тарту, 1989. С. 18—20.

² См.: Мушинский В. О. Правовое государство и правопонимание //Сов.
государство и право 1990. № 2. С. 24.

³ См.: Разумович Н. Ь. Источники и формы права//Сов. государство и пра-
во. 1988. № 4. С. 21.

⁴ Лившиц Р. 3. Теория права. М., 1994. С. 48.

⁵ Общая теория права. Курс лекций (под ред. В. К. Бабаева). Нижний Нов-
город, 1993. С. 111.

Глава третья

данных концепций в том, что «право для философов-класси-
ков — это мораль, регламентирующая правителя», и считает,
что право призвано обеспечивать «совместное гражданско-по-
литическое существование людей на началах личной свободы
и при минимуме карательного насилия»¹. И далее: «Правового
регулирования в строгом смысле слова («право по понятию»)
просто нет там, где отсутствуют права человека, законодатель-
ные запреты на сословные привилегии и на их социальные
аналоги... и, наконец, законодательные гарантии активного граж-
данства. Если в действующем законодательстве недостает хотя
бы одного из важнейших признаков автономии (свободы), его
уже нельзя считать строго правовым».

5. Суть феномена права как явления, выражающего требо-
вания цивилизации, не исчерпывается только тем, что оно,
право, нормативно объективирует и реализует эти требова-
ния. Право есть также явление культуры как сферы творчест-
ва, его аккумуляции, самовозрастания.

В чем это выражается? Прежде всего в том, что право в
специфическом виде отражает жизнь во всех ее сложных
проявлениях, причем в проявлениях чрезвычайно широкого
диапазона — от главных и глубинных пластов жизни (эконо-
мической организации общества, структуры политической влас-
ти и др.) до самых что ни на есть прозаических, житейских,
семейных, бытовых вопросов.

При этом юридические нормы ориентируются на основы
качественного состояния общества, говорят о том, каковы долж-
ны быть поступки людей. Они призваны наперед регламенти-
ровать поведение людей, определять, что можно, а что нельзя,
плюс к тому с таким расчетом, чтобы разрешались всевозмож-
ные конфликты, столкновения интересов. В этом и состоит уди-
вительное своеобразие законодательных положений как явле-
ния культуры.

Недаром законы прошлых эпох, скажем, Законы XII таблиц,
законы Ману, Русская Правда, Кодекс Наполеона, являются
своего рода окошками в прошедшие времена, позволяют уви-

Вопросы философии. 1989. № 8. С. 69—90; 1990. № 6. С. 3— 7. По мнению автора, «простым расчленением понятия свободы как признанной автономии личности Кант достигает единого и связного представления о трех важных типах норм... Это (1) права человека, (2) законодательные гарантии сословного равенства, (3) демократические права или права активного гражданства» (Во- просы философии. 1990. № 6. С. 6).

' I. Право — явление цивилизации и культуры

деть существовавшие тогда отношения, нравы, конфликты
словом, наглядно и зримо увидеть прошлое¹.

Именно потому, что в юридических нормах отражается жизнь
людей, да притом под углом зрения возможных конфликтов,
юридическая наука — юриспруденция всегда была тесно свя-
зана с искусством, с литературой, с театром. В Древней Гре-
ции юридические проблемы, конфликты между свободой и дес-
потизмом прямо воплощались в трагедиях Эсхила и Софокла
и выносились на сцену древнегреческого театра, столь автори-
тетного и широко посещаемого в то время.

Таким образом, поскольку реализация права — юридичес-
кая практика выявляет и концентрирует острые жизненные
конфликты и проблемы, она, как и право, имеет культурную
ценность².

Но дело не только в этом.

Быть может, именно через право воплощается главное, в
чем выражается предназначение культуры, — потенциал на-
копленных духовных богатств творчества, призванных и спо-
собных оградить и защитить человека от непреклонных демо-
нических сил природы и общества. Культурный потенциал
права коренится в особенностях правовой материи. В частнос-
ти, в том, что действующее позитивное право, право как ин-
ституционное образование — это право писаное и что право-

¹ Цицерон видел в законах кладезь мудрости. Он говорил, что можно найти
«как во всем гражданском праве вообще, так и в книгах понтификов, и в XII
таблицах в частности, многообразную картину нашей древности». Устами Красса
он утверждал, что «для всякого, кто ищет основ и источников права, одна
книжица XII таблиц весом своего авторитета и обилием пользы воистину пре-
восходит все библиотеки всех философов» (Три трактата об ораторском ис-
кусстве. М., 1972. С. 112, 113).

² Весьма показательно, что история права и история искусства на первых
порах как бы сливаются. Исторические факты свидетельствуют, что в таких
очагах цивилизации, как Древняя Греция и Древний Рим, судебное красноре-
чие было одной из главных разновидностей риторики, которая, в свою оче-
редь, являлась важнейшей областью духовной жизни — источником и факто-
ром развития литературной речи. Цицерон в своих трактатах об ораторском
искусстве, которые ныне признаются одним из первых опытов теории словес-
ности, указывает на право и на судебную речь как на основу риторики. Уста-
ми одного из персонажей «Трактатов», утверждавшего, что ораторское искус-
ство — в общем детская игра, он говорит: «И только в судебных прениях это
поистине великая и едва ли не величайшая из всех человеческих работ» (С. 114).

Глава третья

вая материя воплощена в письменных текстах¹, а также в том,
что нормативность права углубляется путем развития в пра-
вовой материи нормативных обобщений и, следовательно, пу-
тем повышения в ней интеллектуальных элементов, сторон. А
это приводит к тому, что в саму ткань права проникают иные
проявления культуры, прежде всего духовной.

6. Право как явление цивилизации и культуры должно рас-
сматриваться в единстве со всей системой регулятивных ме-
ханизмов, институтов, характерных для цивилизации, выра-
жающих и обеспечивающих ее существование и функциони-
рование.

Важнейший из таких институтов цивилизации — демокра-
тия, система народовластия, которая призвана закрепить в
оптимальных цивилизованных формах свободу в сфере поли-
тической жизни. От ее состояния в немалой степени зависит
возможность реализации свободы в других институтах, в том
числе в праве. Более того, именно в условиях демократическо-
го политического режима право в полной мере обретает свое
собственное бытие и свое собственное содержание, становится
способным из орудия государства стать «суверенным» образо-
ванием, возвышающимся «над» государством (только в этом
случае возможно реальное существование истинного правово-
го государства).

Но здесь возникает такой вопрос: если право — явление
цивилизации и культуры, если оно обретает свое собственное
содержание в условиях демократического режима, то можно
ли говорить о существовании права в прошлом, в рабовла-
дельческом и феодальном обществах, да и в настоящем при
урезанном демократическом режиме или, более того, при ре-
жимах тоталитарной власти?

Да, можно. Ибо как ни бесчеловечен и отвратителен может
быть политический режим, в особенности с позиций современ-
ных представлений (обстоятельство, которое мы частенько не
принимаем в расчет), в обществе все равно есть какие-то эле-
менты цивилизации и культуры в указанном ранее значении.

¹ С правом, с юриспруденцией сопряжено и развитие культуры письменно-
го слова. Древнейшие памятники письменности — это законодательные, пра-
вовые документы. Притом для своего времени документы с хорошо отработан-
ным стилем, с наиболее совершенной формой изложения. Недаром в Древнем
Риме детей учили читать по законодательным документам.

I. Право — явление цивилизации и культуры

И есть они в действующих юридических порядках, в самом
нормативном способе регулирования, в процессуальных -инсти-
тутах и т. д. И мы уверенно можем говорить о «рабовладель-
ческом праве», «феодальном праве», «праве фашистской Ита-
лии» и т. д.¹ Только следует всегда четко различать и фикси-
ровать уровень или степень «права в праве», т. е. то, что в
праве от глубинных начал цивилизации и культуры, и, с дру-
гой стороны, то, что в нем от политики, от воли властвующих
групп и личностей, диктатуры, тоталитаризма и т. д. И надо
учитывать, кроме того, господствующие в ту или иную эпоху
представления о морали, воспринимаемые правом, — пред-
ставления, которые в силу особенностей морали (в сопоставле-
нии с правом — об этом дальше) способны «морализовать»,
«нравственно облагородить» любую тираническую диктатуру.

Было бы привлекательным для позиции радикального под-
хода (такого заманчивого в нынешние дни) сказать, например,
что в условиях сталинского тоталитаризма никакого права в
СССР не было. Но такое утверждение было бы неправдой. Оно
не только не соответствовало бы реалиям (известны такие за-
конодательные достижения, как ГК РСФСР 1922 г., ряд прин-
ципов и нормативных положений семейного, трудового, граж-
данского процессуального права), но и не «схватило» бы, быть
может, не очень заметный процесс постепенного, подспудного
накопления элементов общечеловеческого правосознания, так
сказать «приближения» права, неизбежного его прихода. Ведь,
казалось бы, зачем эта странная маскировка кровавого ста-
линского тоталитаризма: постановления ВЦИК, оформляющие
беззакония, внешне юридически респектабельные «открытые
процессы»? Но если призадуматься, становится ясно: это сви-
детельствовало о фактическом признании советской юриди-
ческой практикой ценности права, правосудия, юстиции, юри-
дических форм, во всяком случае их способности придать тем
или иным действиям, актам цивилизованный, нормальный в
глазах общественности характер.

7. По мере углубления цивилизации, перехода ее на новые,
более высокие ступени накопления ценностей происходит раз-
витие права как глобального явления, обретение им качества и

¹ Р. Дворкин пишет: «Мы говорим, что у нацистов тоже было право, даже
если это было весьма дурное право» (цит. по: Сов. государство и право. 1989.
№2. С. 102).

Глава третья

характеристик, соответствующих его природе. Наиболее важ-|
ное значение в этом процессе имеют, по всем данным, такие
вехи развития человечества, как взлет общечеловеческой куль-
туры в условиях античности, прорыв в глубины человеческого
духа в эпоху Возрождения, нарастающее в новейшей истории
движение к демократии, к свободе, к гуманизму, к современ-
ному гражданскому обществу, к прирожденным, неотъемле-
мым правам человека, к обеспечению высокого достоинства лич-
ности.

В ходе такого развития все более отчетливо обнаруживают-
ся некоторые общие закономерности права как явления циви-
лизации и культуры:

во-первых, переход от регулирования, характеризующегося
в основном запретительно-предписывающими чертами, к пре-
имущественно дозволительному регулированию для граждан,
их объединений, при котором центр тяжести переносится на
юридические дозволения, субъективные права;

во-вторых, все более твердое обретение автономной лич-
ностью устойчивого правового статуса;

в-третьих, все большее связывание государства, всех лиц,
имеющих власть, жесткими запретами, ограничениями,разре-
шительным порядком их функционирования;

в-четвертых, становление и совершенствование развитой
системы правовых средств (в том числе процессуальных), ос-
нованных на идеалах свободы и гуманизма — таких, использо-
вание которых оказывается возможным любыми субъектами,
прежде всего гражданином, автономной личностью.

Дата добавления: 2015-08-05