Плавающие острова Урос.

Ранним утром, спустившись к дороге, ведущей вдоль озера, мы на попутной машине направляемся в город. Цель нашего сегодняшнего путешествия – легендарные плавучие острова Урос, которые созданы самими местными жителями из тростниковых стеблей «тоторе», что позволяет им держаться на поверхности воды.

Эти острова были заселены еще в доинковскую эпоху и первоначально служили убежищем для тех, кто желал изолироваться от влияния других народов.

На сегодняшний день насчитывается около сорока островов. Жители постоянно строят новые острова, разделяют или соединяют уже существующие.

Переночевать, мы планируем, на святая-святых индейцев, легендарном острове Амантани, у местных жителей. Амантани, крайне интересный остров, он обладает округлой формой и населен жителями, разговаривающими на Чекуа. На острове выделяется два священных горных пика – Пачатата (4115м) и Пачамама (4130), символизирующих собой Отца и Мать Земли. На их вершинах находятся руины древнейших храмов. На Пачатата раз в год проводятся священные ритуалы, посвященные Земле.

Через день мы планируем посетить остров Такиле и вернуться обратно в Пуно. Этот уголок земли – еще не до конца прочитанная «книга тайн и загадок». Сюда приезжают, чтобы своими глазами взглянуть на «колыбель цивилизации инков». Согласно легенде, именно из озера Титикака (так повелел Бог Солнца) вышел на землю первый инка – Манко Копак – священный предок могучей империи инков.

Въезжаем в город с его невысокими двухэтажными домами, разместившимися вдоль набережной. Подъехав к причалу, нас окружают местные лодочники и капитаны небольших суденышек. После непродолжительной, но эмоциональной беседы индейцев с Мануэлем, один из них ведет нас на свой моторизированный баркас с надстройкой-салоном для пассажиров. «Капитан Альберто» - представляется он нам, протягивая руку. «Сейчас отплывем. На моем судне вместе с вами уже человек девять есть». Зайдя в салон, приветствуем находящихся в нем «экстрималов», рискнувших отправится с ночевкой к индейцам Амантани.

Нашими пассажирами оказываются очень милые парочки из Франции и германии. Своего друга Марио нашел в лице нашего капитана, который, заведя мотор, уже выруливает от причала, сидя на корме. Суденышко, завибрировав всем корпусом, разрезая своим килем зеленые прибрежные воды, тронулось в свой ежедневный маршрут к островам.

Я, спасаясь от прохладного ветерка, устроился в салоне. Мануэль присел на открытой части рядом с Альберто, держащего рукоять руля и вибрирующего в такт двигателя. Они на Кечуа начали обсуждать проблемы и трудности своего народа.

Я, погружаясь в самое любимое из своих занятий – созерцание красоты природы, к которой, несомненно, относится и это чудесное место. Совмещая приятное с полезным, иногда я заглядываю в свой путеводитель.

Озеро Титикака разделено на две большие части, соединенные проливом: северная половина - Чукуито – большое озеро; южная – Уиньямарка – малое озеро. На берегу куча лодок, которые готовы по дешевке и прокатить и высадить на одном из многочисленных островов, сплетенных из тростника. В работе с тростником индейцы урос настоящие умельцы.

В принципе, в порту у причала стоит даже пароход, но кататься на нем, смешавшись с толпой туристов, нам не хочется. Кстати, этот пароход по частям специально привезли из Европы и здесь уже собрали. Так что по местным меркам это редчайший артефакт.

Уже на подходе к воде стало понятно, что для большой прогулки по Титикаке мы одеты неправильно.

В этом месте надо грамотно учитывать сразу три обстоятельства: температуру, ветер и солнце. Температура ночью и утром опускается градусов до трех, к полдню едва приближается к двадцати, а на воде, где посреди озера постоянно гуляет ветер, и вовсе будет не выше десяти градусов, так что одеваться следует тепло. При этом (не будем забывать о немалой высоте), если вы не надели шляпу, не намазались солнцезащитным кремом и не обзавелись темными очками, солнечный ожог вам обеспечен.

Пуно расположен на берегу залива в северной части Титикаки.

Тростник покрывает большую часть залива, поэтому, как объяснил наш «капитан» - маленький индеец неопределенного возраста: «жителям приходится периодически поджигать его». Вот и мы, прежде чем вырваться на оперативный простор, минут пять пробирались сквозь заросли тростника. А выбравшись на воду, сразу же увидели несколько островков. Кстати, можно сказать, что тростник обеспечивает жизнь здешнего населения, поскольку его едят, им лечатся, не говоря о том, что на Титикаке это главный строительный и «плавучий» материал.

Обычно на одном острове живут две-три семьи. Разумеется, родня. Если молодым надо отделиться от родителей, они просто, как птицы гнездо, свивают дополнительный кусочек острова, а на нем домик. Родился ребенок – домик «довязывают», родился еще один – перевязывают еще раз.

Случаются, конечно, и семейные конфликты, тогда остров делят на части и разъезжаются в разные стороны. То есть чем люди здесь не испорчены, так это жилищным вопросом – что надо, то себе и свяжут. И никто не задумывается над тем, сколько стоит квадратный метр и не повысят ли снова тарифы на коммунальные услуги. Этих услуг просто нет. Как, впрочем, и налогов на недвижимость. Наверное, потому, что эта недвижимость все время куда-то движется и находится то на перуанской, то на боливийской территории. Число островов постоянно колеблется, меняясь в зависимости от объединений и распадов семей.

Есть здесь и некоторые признаки цивилизации. О душах местных индейцев заботятся две церкви - католическая и адвентистская, тоже построенные на воде. Есть и плавучий отель для туристов-чудаков, желающих провести на воде ночь. Есть и две плавучие школы. Правда они только начальные. Чтобы продолжить образование, придется плавать уже в Пуно. Есть и плавучий госпиталь. Заболел – садись в лодку и греби к врачу.

Днем на острове в основном остаются женщины и дети, а мужчины с раннего утра отправляются на тростниковых лодках рыбачить.

Женщины на Титикаке, кажется, еще меньше ростом, чем на суше. Все одеты примерно одинаково: яркие юбки, плюшевые жилетки – все-таки на воде не жарко – и, разумеется, неизменные в горах шляпы-котелки. Замужних и незамужних женщин отличить легко. Но не по обручальному кольцу, а по цвету юбки. Если юбка цветастая, да еще украшена бубенцами – значит дама свободна и ищет жениха. А вот солидные замужние женщины позволить себе такой вызывающей роскоши уже не могут, юбки у них черные.

«Кон-тики» продемонстрировал, что и на примитивном плоту, если умело использовать течение Гумбольдта и попутный ветер, реально переплыть Тихий океан в западном направлении. Более того, благодаря системе килей и парусу плот показал высокую маневренность. Наконец, между двух бальсовых бревен (в основании плота) во время плавания, к удивлению самих путешественников, в большом количестве скапливалась рыба. Это неожиданное открытие позволило Хейердалу предположить, что древние мореплаватели могли использовать такой подарок Нептуна, чтобы утолять жажду во время долгого пути, в отсутствие других источников пресной воды. Не думаю, правда, что рыбный «лимонад» это вкусно, хотя, с другой стороны, когда деваться некуда…

7 августа 1947 года, после 101 дня плавания, «Кон-Тики» прибило к рифам атолла Рароиа островов Туамоту.

С Титикакой связанно и еще одно плавание норвежца на другом плоту – «Ра», или вернее «Ра–2». Первая лодка, спроектированная по рисункам и макетам лодок Древнего Египта и названная «Ра», была изготовлена умельцами с озера Чад из камыша, добытого на озере Тана в Эфиопии, и вышла в Атлантический океан с побережья Марокко. Однако через пару недель в силу конструктивных недостатков камышовая лодка начала на ходу разламываться, и путешественников пришлось срочно спасать. А вот «Ра-2» через год соорудили именно здесь, на Титикаке, из местного камыша, но теперь уже не перуанцы, а боливийцы.

И этот плот, построенный мастерами с Титикаки, снова не подвела. «Ра-2» благополучно доплыл от Марокко до Барбадоса, продемонстрировав тем самым, что древние мореплаватели могли совершить трансатлантические переходы под парусом, используя при этом Канарское течение. Хотя целью Тура Хейердала было всего лишь подтвердить мореходные качества древних судов, построенных из легкого камыша, успех экспедиции стал мировой сенсацией. Для некоторых впечатление от успеха Хейердала оказалось даже слишком сильным. Они тут же расценили плавание норвежца и его друзей как убедительное свидетельство того, что еще в доисторические времена египтяне могли путешествовать в Новый Свет. Сам Хейердал, насколько мне помнится, на этом вовсе не настаивал.

Ну что тут скажешь. Если слушать всех подряд, то кто только не открывал Америку до Колумба! Человек верит в то, во что хочет верить. И ничего тут не поделаешь.

В двух часах хода катера находятся удивительные плавучие острова. Самые древние жители побережья озера Тити-Кака, индейцы племени Уру, жившие в его окрестностях еще за 8000 лет до н.э., почему-то оставили землю и переселились на рукотворные тростниковые острова. Случилось это несколько тысячелетий назад и до сих пор непонятна причина их поступка.

Солнце поднялось над нашим катером, далеко «раздвинув» своими лучами берега озера. Ведь длина его – сто восемьдесят, а ширина – шестьдесят километров. Вода стекалась темно-серой и заблестела до самого горизонта, отражая в глаза слепящие потоки. Я прищурился против света и, вдруг, увидел невероятное…

Навстречу нам плыл египетский сфинкс!..

Это было поразительным: по глади озера скользила та самая знаменитая статуя из Гизы, стоящая возле пирамиды фараона Хефрена!.. Конечно, она была значительно меньше размерами, но облик был абсолютно идентичен: та же голова, те же пропорции удлиненного тела.

Катер отвернул в сторону и солнце перестало слепить глаза. Но сфинкс не был миражем. Просто стало видно, что это большая лодка, искусно связанная из толстого желтоватого тростника. Но, различие с оригиналом и состояло лишь в размерах, и материале. Внешний облик говорил однозначно: этот тростниковый сфинкс с южноамериканского озера Тити-Кака, явно был родным братом каменного изваяния из Африки!.. это был один и тот же образ!..

А вскоре показались и удивительные «острова» Уру. Они настолько плоские, что издали похожи на желтые осенние листья, упавшие в водную гладь озера. Они – дело рук природы и человека. Тростник тотора, из которого сплетены эти уникальные острова, растет на дне озера, в виде своеобразных «кочек». Все корни каждой из них переплетены между собой в единое целое, из которого к поверхности поднимаются прямые, толстые и прочные стебли. Воздушные их части ежегодно вызревают и падают друг на друга, образуя на воде многослойную циновку, стоящую на подводных корнях, как на якоре. Нижние слои ее постепенно отгнивают, но постоянно пополняются верхними. Индейцы «окультуривают» поверхности своих островков, укрепляют и расширяют их, строят на них шалаши-жилища. Хижины, циновки для сна, одежда, корзины, детские игрушки, силки для птиц, сети для рыбы, - т.е. абсолютно все, необходимое для жизни этих «озерных людей», изготовлено из чудесного тростника. Он «чавкает» и слегка проседает под ногами, словно болото, но совсем не тонет.

Мы причаливаем к одному из плавучих островов и видим целый десяток уже знакомых нам лодок-сфинксов, стоящих у его «берега». На небольших суднах выходят на лов рыбаки, но есть и великаны, вмещающие несколько десятков человек. Словно паромы, плавают они от одного острова к другому, являясь своеобразным местным общественным транспортом.

Тростник «тотора» проваливается под ногами, покачивается, немного страшно и непривычно ходить. Остров весь из нее. Он маленький – несколько хижин, смотровая вышка. Женщины и мужчины с черными от загара лицами в красных, зеленых, розовых, желтых одеждах. Рассказывают о себе – оказывается, их здесь совсем немного, не больше тысячи, а островов около сорока. Давным-давно из-за войн с инками и испанскими конкистадорами их прогнали с большой земли, и они поселились на воде.

Остров сделать совсем несложно – нужно нарезать лопатой торф небольшими кусками, с помощью палок и тоторы связать куски вместе, сверху опять положить крест-накрест тотору – и маленький остров готов. Только раз в год тотору нужно подновлять, когда она будет вымываться водой. Да, и самое главное – нужно не забыть привязать остров, чтобы он не уплыл в Боливию. Если у вас нет боливийского паспорта, у вас будут проблемы на границе.

На острове надо построить дом – просто сплести тростниковые циновки для крыши и стен. Что еще может понадобиться? Еда – тотора очень вкусная и питательная, содержит много витаминов и микроэлементов. Еще есть морские свинки, рыба и иногда птица, живущая в тростнике, и большие шестидесятисантиметровые жабы. Нет проблемы с транспортом – тростник очень гибкий материал, посмотрите, сколько разных лодок можно сделать! Даже в два этажа «Мерседес» для президента. Здесь много ездить приходится – на соседних островах почта, больница, краеведческий музей и школа. В нее каждое утро учителей на лодках привозят. Вот такая хорошая вещь тотора.

Я обратил внимание на длинноногого аиста, грациозно согнувшего свою длинную шею и напряженно уставившегося в отверстие в виде проруби сотворенном в поверхности островка. Меня заинтересовало поведение этой птицы. Подойдя к ней я увидел, что одна нога ее была привязана к длинной капроновой веревки, закрепленной к бамбуковому шесту. Птица сосредоточенная на созерцании поверхности воды размером с корыто, совершенно не реагировала на мое присутствие. Внезапно она пронзила своим клювом кромку воды и обратным движением откинула на солому серебристую рыбешку.

Ко мне подошел Мануэль и пояснил, что эту птицу индейцы Урос используют как рыбака. Сейчас она наелась рыбы и ради спортивного интереса ловит ее, выбрасывая ее на солому. Да, такого я еще не видывал.

Фотографирую это чудо, погруженное в свою работу или спортивное хобби, и возвращаюсь к соломенной хижине, возле которой женщина в цветастой одежде и соломенной шляпе растирает каменным жерновом зерна пшеницы. Здесь же собиралась и наша команда готовая отправится обратно.

Пересаживаемся на наш стальной катер и с легкой грустью отчаливаем от солнечной пристани.

Дата добавления: 2015-08-05