Синергетика социальных этнических конфликтов

За конфликтами, как за внешним проявлением, внешним столкнове­нием социальных сил и структур, скрываются глубинные связи и отношения между людьми, их интересами, потребностями, целями, идеалами, ценно­стями и другими компонентами их «жизненных миров», познание которых требует значительных усилий.

Всякий социальный субъект строит свое поведение, ориентируясь на реальность. Таковой выступает его жизненный мир как верховная реаль­ность, мир его повседневной жизни, мир ближайших ему предметов, соци­альных феноменов. Именно этот мир дан ему, его сознанию с наибольшей очевидностью и аподиктической достоверностью. В процессе социального взаимодействия отдельные индивиды, социальные группы, общности исхо­дят из своего жизненного мира, жизненного опыта как наиболее твердого и устойчивого, а, следовательно, и наиболее надежного эмпирического бази­са социальной ориентации. Именно жизненный мир задает индивиду основные значения и очевидности, выстраивающиеся в жизненную непрерывную связь, в историческую горизонтность. Поэтому для исследования тонкостей и нюансов социального взаимодействия, и особенно конфликт­ного этнического взаимодействия, исходить надо прежде всего из жизненного мира субъектов этого взаимодействия. Именно здесь кроются истинные мотивы, цели тех или иных поступков и действий агентов конфликта.

Среди причин конфликтов, как правило, выделяют невозможность (или подавление) удовлетворения базовых потребностей субъектов, нера­венство этих возможностей, т.е. жизненных шансов различных субъектов, неодинаковый доступ к ресурсам развития. Жизненные шансы, больший доступ к ресурсам выше у тех, кто имеет власть, благодаря которой они подчиняют себе деятельность остальных. Бедные – богатые, белые – черные – такое деление имеет место в обществе, и оно имеет определенное значение в возникнове­нии социальных конфликтов, но в сравнении с участием во власти все иные факторы имеют второстепенное значение.

В состоянии стабильности, в период устойчивого развития обще­ственной системы существует определенная и относительно устойчивая структура интересов различных этнических групп, классов, отдельных ин­дивидов, а также институционализированные формы «выражения» этих ин­тересов как неких объективно заданных параметров, детерминированных социальным положением субъектов. Здесь конфликтов не бывает. Если они и возникают, то гасятся, иногда подавляются правовыми или насильствен­ными способами специально для этого созданными институтами власти.

В нестабильном состоянии общественной системы, в ее кризисный период наблюдается диффузия интересов, обусловленная неустойчивостью социального положения субъектов. Здесь на первый план выступает не вы­ражение интересов, а их полагание и декларирование, реляция, притязание на жизненные шансы, доступ к ресурсам. Отсутствие же или слабость пра­вовой системы, призванной регулировать социальные отношения, обеспе­чивать институциональные формы, т.е. легальные формы удовлетворения потребностей и интересов, приводят к тому, что притязания субъектов сталкиваются, как в «броуновском движении», что и порождает многочис­ленные конфликты.

Социальный (этнический) конфликт это насильственная форма диалектического взаимодействия субъектов социальных отношений, детерминированная не­совместимостью их интересов и ценностей и по своей сути сводящаяся к распределению и перераспределению жизненных ресурсов, под которыми следует понимать средства и условия существования и развития этих субъ­ектов (материальные и духовные ценности, способные удовлетворять их многообразные потребности, собственность, власть, территория и т.п., – атрибуты этносов).

Конфликту предшествует социальное напряжение, из которого воз­никает предконфликтная ситуация. Социальное напряжение – это состоя­ние социальной системы (или подсистемы), характеризующееся нарушением равновесия в балансе обмена деятельностью между ее компонентами и со­провождающееся эмоциональными реакциями негативного плана со сторо­ны субъектов социально-этнических отношений (такими, как беспокойство, страх, враждебность, агрессивность).

Для состояния социальной напряженности характерна ситуация неопределенности, которая является конфликтной средой. Это проявляется в крайнем возбуждении субъектов, зачастую пере­ходящем в истерию, порождаемую неясностью перспектив, неуверенностью в смысле и направленности их действий.

Таким образом, из состояния социальной напряженности формирует­ся предконфликтная ситуация. Предконфликтная ситуация – это совокуп­ность конкретно-исторических обстоятельств, сложившихся в жизненно важном для социального субъекта пространстве, нарушающих его онтоло­гическую безопасность. Нарушение онтологической безопасности отра­жается в чувстве беспокойства, страха, незащищенности или ущемленности интересов субъекта, вызванных явным или неявным посягательством на его сложившийся и устоявшийся социальный статус со стороны других субъек­тов.

Предконфликтная ситуация возникает в условиях нарастающей соци­ально-этнической напряженности в рамках социума, которая, в свою очередь, обуслов­лена каким-либо кризисным явлением в экономике или политике. До тех пор пока ключевые противоречия внутренне присущи обществу, движутся и разрешаются в адекватных для его экономи­ческого и социально-политического строя формах, кризисы не возникают.

Одним из непременных условий возникновения социального кон­фликта является его катализатор. Катализатор конфликта – вполне опреде­ленный элемент жизненных ресурсов или жизненных шансов для развития тех или иных социальных субъектов, по поводу которого сталкиваются их интересы. Все социальные отношения носят предметный и чаще всего этнический характер, бес­предметных отношений в обществе не бывает. Это означает, что отношения между социальными субъектами всегда опосредованы материальными и духовными предметами, будь-то природные вещи или продукты челове­ческой деятельности, способные удовлетворять материальные и духовные потребности. То же самое относится и к социальным конфликтам как раз­новидности общественных отношений. В соответствии с предметами удо­влетворения тех или иных потребностей, которые послужили катализато­ром социальных конфликтов, можно классифицировать конфликты сле­дующим образом: если они возникли по поводу средств производства или продуктов производства, то это будет экономический конфликт, если ката­лизатором явилась государственная власть, то это политический конфликт, столкновение по поводу правовых норм и их оценок дает правовой кон­фликт и т.д.

Важной характеристикой конфликта является его интенсивность, ко­торая означает остроту, ожесточенность борьбы его сторон, которая опре­деляется степенью мораль­но-психологической настроенности участников противоборства, матери­альной и моральной готовностью, а также функциональной способностью сторон вести борьбу до победного конца.

Интенсивность конфликта есть величина переменная, ее можно опи­сать следующей формулой

R= J А (С)- J В(С),

где R означает интенсивность конфликта;

J – морально-психологическая настроенность его противоположностей;

А и В – стороны конфликта;

С – это свойства сторон, которые в своей совокупности дают «пассионарный» потенциал каждой из них.

По этой формуле видно, что чем больше разность интенсивностей сторон, тем менее интенсивным будет конфликт, и наоборот, чем ближе разность интенсивностей к нулю, тем выше интенсивность данного конфликта. Наиболее высокой интенсивность обладает конфликт, в котором потенциалы конфликтующих сторон, их материальные и духов­ные ресурсы одинаковы, поскольку это означает, что ни одна из противостоящих сторон не пойдет на уступки.

Нельзя игнорировать агрессию как существенный элемент конфликт­ной этнической ситуации. А грессия есть фундаментальный факт челове­ческого бытия, она существует в форме архетипа и скрыта в глубине чело­веческой психики и развитии этноса. Она является древнейшим ин­стинктом человека. В длительные периоды мира действует сублимация и регрессия воин­ственности, агрессивных инстинктов, которые находят свой выход, реали­зацию своей энергии в мирной жизни: в художественном творчестве, в фильмах, литературных произведениях, пропагандирующих культ насилия и жестокости, в росте преступности.

В природе все устроено разумно, все имеет смысл и значение, в том числе и агрессия, являющаяся необходимым условием выживания любого вида в мире, еще ведется постоянная борьба за более благоприятные усло­вия, территорию, жизненные ресурсы, за власть, достоинство, лидерство. Агрессия обеспечивала и обеспечивает селективное воспроизведение, она генетически закреплялась и служила условием естественного отбора. Другими словами, архетип аг­рессивности, воинственности также универсален, как и биологические основания, на которых он образуется, он есть универсальный субстрат че­ловеческой психики, духовное наследие человечества, сформированное в ходе эволюции.

Агрессивность, будучи частью нашего биологического арсенала, передается через время, расы, культуры, определяя индивидуальные и коллективные формы поведе­ния. Сама история подтверждает социально-биологическую значимость аг­рессии. Например, наиболее воинственные романские племена, саксы, готы эволюционно закрепились и выжили, отвоевав наиболее благоприятные территории и климатические условия, а аборигены исчезали как этносы (ацтеки, например), вытесненные своими агрессивными соседями и при­шельцами.

Таким образом, биологический шовинизм, присущий всему живому, эволюционируя, перерастает в социальный. В человеке живет бессознатель­ная установка (порожденная чаще всего этнической принадлежностью) делить людей на «своих» и «чужих», потенциальных друзей и врагов. Гнев, отвращение и презрение (триада чувства враждебности) пред­ставляют собой эмоциональные механизмы, которые исключают чужого из зоны действия принятых моральных норм, формируется образ врага.

Синдром образа врага включает следующие моменты:

Недоверие – (все, что происходит от врага, либо плохо, либо, если это представляется разумным, преследует в сложившихся обстоятельствах нечестные цели).

Возложение вины на врага – (враг ответственен за существующую напряженность и виноват во всем).

Негативное ожидание – (все, что делается, он делает с единственной целью - нанести нам вред).

Отождествление со злом - (враг воплощает противоположное тому, что мы есть и к чему стремимся, он хочет уничтожить то, чем мы дорожим, и поэтому сам должен быть уничтожен; т.е, все, что выгодно врагу, вредит нам и наоборот).

Деиндивидуализация – (всякий, кто принадлежит к данной группе, автоматически является нашим врагом).

Отказ в сочувствии – (мы не имеем ничего общего с нашим врагом, и проявлять человеческие чувства, и руководствоваться этическими крите­риями по отношению к врагу опасно и неблагоразумно).

До недавних пор человечество могло себе позволить подобного рода примитивные реакции на основе архаических, некогда приемлемых моделей поведения Но для современного человека, обладающего современным уровнем знания и вооруженного высокими технологиями, такие прими­тивные реакции, как агрессия, просто губительны.

С помощью познавательных функций человек получил возможность вырваться из плена рефлексов, преодолеть регрессию к примитивным моде­лям распределения по типу «привычное-чужое», «друг-враг». Но этот процесс, к сожалению, обратим, и возможна регрессия, возврат к прими­тивным реакциям, что очень часто происходит в ситуации конфликта. В хо­де конфликтных столкновений, с их напряженностью, страхом и стрессами, приобретенные способности Homo sapiens, все то, что мы называем циви­лизованностью людей, может быть утрачено, может исчезнуть, и взрослые люди начнут себя вести соответственно моделям раннего детства, т.е. на основе архетипов. Эта регрессия имеет громадные последствия: образы вра­га изменяют человеческую психику, умственные способности, поведение. Сочувствие и идентификация до такой степени дезинтегрируются, что лю­ди, воспринимающиеся как враги, не только лишаются индивидуальности, их даже не считают за людей. Персональная ответственность, вина, угры­зения совести, морально-этические нормы - все основные элементы сочув­ствия исчезают в обращении с врагом.

Конфликт как феномен в структуре социума – многогранное явление, в нем в единый узел сплетаются самые различные по содержанию и харак­теру социальные связи, как материальные, так и духовные: экономические, политические, нравственные, правовые, которые поддаются логическому анализу, рациональному осмыслению, их выражению в логико-понятийной форме. Но здесь же присутствуют и такие связи и отношения, которые в ра­циональных формах, т.е. в привычной для нас логике понятий, непостижи­мы. Поэтому познание социальных этнических конфликтов требует особых понятий­ных средств, здесь нужны новые интеллектуально-лингвистические ходы и хорошее знание естественно-научных основ этногенеза.

В методологическом плане наиболее приемлемым для исследования этнических конфликтов является экзистенциально-коммуникативный подход, который в отличие от рационалистических методов, ориентированных на поиск сущности смысла познаваемых феноменов, направлен на внедрение смысла в конфликтную ситуацию, на прояснение для участников конфликта их дей­ствительного положения в сложившемся конфликтном этно-социо-культурном пространстве. В разгоревшемся конфликте смысл уже отсутствует, это си­туация уже бессмысленная, и остановить конфликтное столкновение можно только путем приобретения участвующими в нем субъектами смысла, по­нимаемого в данном случае как со-мысль, сопряжение мыслей, единомыс­лие, что, несомненно, достижимо в силу того, что между людьми всегда больше общего, нежели того, что их разъединяет, особенно у комплементарно совместимых этносов.

Следовательно, для разрешения конфликта исключительное значение приобретает коммуникативный этнический опыт, рождающийся в контексте взаимо­действия, когда обе стороны согласны относительно лингвистически оформленных смыслов, остающихся постоянными в процессе этого взаимо­действия, т.е. необходимо языковое тождество, коммуникативное тожде­ство. А декват­но понять социальное действие можно только через соотнесение его с целя­ми и ценностями, на которые субъект ориентирован. Другими словами, только смысл, вложенный действующим субъектом, обеспечивает адекват­ный доступ к его поведению в ситуации, которая им же самым интерпрети­руется.

В действиях конфликтующих субъек­тов важное значение имеет их смысловая ориентация на ожидания опреде­ленного действия контрагента, и в соответствии с этим производится субъ­ективная оценка шанса на успех собственных действий. Этот момент означает «ориентацию на другого», который не хуже тебя – очень важное в методологи­ческом отношении понятие для познания и разрешения конфликта.

У каждого из субъектов конфликтного взаимодействия свой жизнен­ный мир (этногенез), свой социальный опыт, что значительно затрудняет поиски кон­сенсуса, необходимого для разрешения этнического конфликта. В конфликтном поле проявляется онтологическая относительность – у каждой стороны свой замк­нутый мир, каждая из них не способна проникнуть в «чужой мир», они жи­вут каждая в своем измерении, они говорят как бы на разных языках. Ис­ходная информация о действительности сводится к совокупности «стимульных значений», т.е. смысл событий и явлений задается только субъективными интересами сторон, их идеологиями. Поэтому крайне важно взломать, разрушить преграды, границы между жизненными мирами (этническими интересами) кон­фликтующих субъектов, ввести их в одно коммуникативное поле. Для этого необходима апелляция к этногенетическим корням, к культуре, к общим духовным, нравственным, рели­гиозным ценностям, общественным идеалам, ввести их в жизненный мир каждого из конфликтующих субъектов, чтобы они могли выполнить смыслотворческую функцию, сформировать общее для обеих сторон понимание ситуации.

В этом случае единый язык, единые духовные ценности, культурные, этнические образы истолкования мира предстают как ресурсы, делающие возможным взаимопонимание участников конфликтного взаимодействия, достижение между ними согласия. При этом мотив действий должен сдвигаться с уровня системы стимулов на уровень лингвистической и другой коммуникации. В переговорном процессе, который являет­ся наиболее приемлемым способом урегулирования конфликтов в совре­менном обществе, данное обстоятельство имеет важное исключительное значение.

Дата добавления: 2015-07-20