ВТОРНИК, 29 ИЮЛЯ. В доме на Кембридж-Вей Морсу никто не открывает, a он начинает вспоминать подробности

В доме на Кембридж-Вей Морсу никто не открывает, a он начинает вспоминать подробности встречи с менеджерам в баре «Фламенко».

Точно так же, как и Брауни-Смит несколько дней назад Морс медленно поднялся по пологим ступеням дома номер 29 и позвонил. И точно так же из-за большой черной двери до его слуха не донеслось никаких звуков. Он нажал на звонок еще раз и тут увидел объявление с приглашением обращаться к «Бруксу & Гилберту (эксклюзивным агентам)», которое должен был заметить и Брауни-Смит. Он слегка кивнул головой и едва заметно улыбнулся самому себе. Но за дверью по-прежнему не было слышно никаких признаков жизни, и он наклонился, чтобы заглянуть в щель медного, хорошо отполированного почтового ящика. Ему удалось разглядеть дорожку светло-оливкового цвета, что покрывала широкую лестницу, расположенную прямо напротив входной двери. Но само это место казалось зловеще молчаливым и пустынным. Он перешел через улицу и посмотрел на четырехэтажное здание, восхищаясь его архитектурой, я также красивыми, современной формы окнами. Он заметил, что занавески на окнах оставались совершенно неподвижными. Тогда он отправился вдоль по улице в сторону небольшого парка и там, усевшись на скамейку, довольно долго общался только с голубями и собственными мыслями. Во время своей поездки в такси он принял решение впредь постараться рисковать как можно меньше, чтобы не попадать больше в ситуации, подобные той, что возникла сегодня утром. Он вдруг понял, что действительно подвергал себя реальной опасности, особенно после того, как вошел в дверь с табличкой: «Служебный вход»...

Не успел он пойти, как услышал негромкий монотонный голос человека, который явно считал себя вправе разговаривать с другими с каким-то дьявольским высокомерием.

— Послушай, парень, произнес он,— мне нет никакого дела до того, скажешь ты мне, о своем деле здесь и сейчас или в одной из камер ближайшей тюрьмы ее величества.

— Я понятия не имею, кто вы такой, черт бы вас побрал со всеми вашими потрохами, и почему вы позволяете себе так со мной разговаривать. Я только хочу нам сказать...

— Прежде чем ты откроешь свой рот, позови мне одну из тех девок, лучше ту, у которой самые большие сиськи, и скажи ей, пусть принесет мне большой бокал скотча, лучше «Белл». Прямо сюда, потому что я здесь для того, чтобы помочь тебе, парень.

— Я только хочу сказать тебе, что я здесь не одни, что мои друзья с удовольствием выпустит тебе кишки; они страсть как любят позабавиться с такими, как ты.

— Друзья, говоришь?

— Да, друзья.

— Если ты действительно имеешь в виду то, что сказал, парень, то, честно говоря, я не думаю, что они скажут тебе спасибо, если ты вздумаешь втянуть их в это маленькое дельце.

—Ничего. Мои ребята будут покруче тебя, приятель!

—Ну, уж это вряд ли, тут ты ошибку держишь, парень. И еще хочу тебя предупредить: ты можешь базарить тут со мной, сколько твоей душе угодно, но никогда не называй меня «приятель». Это понятно? Я тебе уже сказал, кто я такой, и второй раз повторять не намерен. Управляющий тяжело сглотнул.

—Так что, ты хочешь сказать мне, что у тебя там стоит фургон с полной командой внутри. Так, что ли?

Морс позволил себе слегка усмехнуться.

— Нет, это не совсем то, что я хотел тебе сказать. Я здесь совершенно один. И больше никто не знает, что я здесь. Ну, чтобы быть совершенно честным, почти никто. И если мы с тобой сейчас поладим, то никто и не узнает, что я был здесь. Я думаю, в этом просто не будет необходимости, но так ли?

Менеджер нервно забарабанил пальцами левой руки по столу, и Морс понял, что преимущество на его стороне.

— Позволь мне дать тебе один совет, скачал он.— Я вижу, что ты нормальный парень и с тобой можно иметь дело. Ты не из тех кровожадных кретинов, с которыми мне приходится иметь дело каждый день. Но даже если бы ты оказался из их числа, мне едва ли понадобился бы целый полицейский отряд, чтобы защитить себя. И знаешь почему, парень?— Морс сделал эффектную паузу, а затем, посмотрев на управляющего диким взором маньяка, скорбно потряс головой и произнес почти печально: — Нет, ты не знаешь почему, откуда тебе знать? Но я скажу тебе: это потому, парень, что сами архангелы наблюдают за мной. Да, они всегда помогают мне. И в особенности тогда, когда я выступаю как защитник Закона и вечного Правосудия!

Морс постарался, чтобы оба слова прозвучали так, как если бы они писались с большой буквы. И хотя вся эта сцена получилось несколько напыщенной, но в то же время в ней было и что-то весьма угрожающее. Это, разумеется, произвело большое впечатление на управляющего, потому что теперь у него почти не было никакой надежды на то, что он сможет выйти победителем из конфликта с тремя архангелами. Он подошел к двери и совершенно спокойным голосом позвал Рэквел и попросил налить два двойных скотча, при этом вид у него был вполне миролюбивый. Тогда Морс, который на самом деле был довольно сильно напуган, понял, что теперь вероятность того, что его найдут мертвым где-нибудь на улицах Сохо, постепенно уменьшается.

Рассказ менеджера был коротким.

Клуб, в котором они находились, был зарегистрирован как «Сохо энтерпрайсиз лимитед», хотя он сам никогда не встречал никого (или, по крайней мере, так он думал) из этого синдиката. Вся деловая часть осуществлялась через скромно одетого посредника, мистера Свенка, который периодически наведывался в бар, чтобы посмотреть, как идут дела, а также собирал все денежные поступления и выплачивал зарплату. Примерно недели три назад, он не мог точно вспомнить, когда это было, мистер Свенк объявил, что на днях к ним заглянет некий мистер Уильям. Он предупредил также, что мистер Уильям сам скажет, что ему нужно, причем никаких вопросов мистеру Уильяму задавать не следует. На деле бородатый мистер Уильям держался без всяких претензий и наотрез отказался как от предложений гостеприимства, последовавших со стороны бара, так и от услуг официанток с обнаженным бюстом. Он только забрал из заведения проектор и два ролика с порнографическими фильмами и объявил, что придет па следующее утро. И именно так все и было. На следующее утро он принес с собой маленькую голубую карточку, которую отдал управляющему, и кассету с музыкой дли фортепьяно, которую он отдал девушке за стойкой. После этого он совершенно спокойно уселся возле стойки, выпил полстакана сока и стал читать какую-то книгу. Управляющему также было сказано, что в бар в то утро зайдет, по всей вероятности, еще один человек. Спустя какое-то время он должен пройти в служебное помещение, где ему нужно отдать голубую карточку, а также адрес. Это было все.

Морсу показалось, что молодой человек говорит довольно искренне, хотя было заметно, что чувствует он себя при этом как то неловко. Во всяком случае, пока он рассказывал свою коротенькую историю, Морс поймал себя на том, что верит ему.

— Сколько тебе заплатили за это? — спросил он.

— Ничего. Я только...

— Пару сотен?

— Я же вам говорю...

— Пять сотен?

— Да нет, я просто...

— Ладно, забудь об этом, парень. А что было на той карточке?

— Да, в общем-то, ничего... Это была просто одна из тех карточек, с которой вы можете посещать определенные места.

— И какое это было место?

— Я... я точно не помню.

— Ты разве не записал его?

— Нет, я запомнил его.

— А у тебя хорошая память?

— Да, довольно хорошая.

— Но ты только что признался, что не помнишь.

— Да, и не помню. Это было довольно давно...

— Когда точно это было?

— Я не могу точно...

— В пятницу, 11 июля?

— Возможно.

— Такты ты говоришь, вы получили свой проектор и все остальное, и все было в порядке?

— Да, конечно.

— На следующий день?

— Да, по-моему, это было на следующий день. Первый раз Морс совершенно определенно почувствовал, что этот человек лжет. Но почему, недоумевал Морс, почему этот человек солгал ему именно в такой мелочи?

— Теперь, что касается адреса,— продолжал Морс, может быть, это был дом на Кембридж-Вей?

По глазам управляющего Морс понял, что попал в точку. И он как раз собирался повторить свой вопрос, как вдруг зазвонил телефон. Управляющий бросился к трубке, сорвал ее и плотно прижал к правому уху.

«Да» (Морс абсолютно ничего не мог слышать). «Да» (быстрый, непроизвольный взгляд на Морса), «да» (в глазах менеджера отразилось явное затруднение), «хорошо» (на лице менеджера было написано явное облегчение, когда он закончил разговор).

Морс резко наклонился к столу и вырвал трубку из рук менеджера, но услышал только равнодушные гудки.

— Это была всего лишь моя жена, инспектор. Она хотела, чтобы я купил пять фунтов картошки домой. «Картошки кончилась»,— сказала она. Вы же знаете, у этих женщин всегда так!

Морс понял, что-то произошло. Молодой управляющий получил от кого-то какую-то информацию. Морс подумал, не вызвал ли он своих постоянных клиентов — Майкла, Рафаэля и Габриэля, чтобы побить его?

Вдруг он услышал, как у него за спиной тихо отворилась дверь, но явно не для того, чтобы впустить Рэквел с добавочной порцией скотча. Он обернулся. На пороге стоял невысокий китаец лет тридцати. Его смуглые руки на фоне белой, с короткими рукавами рубашки выглядели неестественно гладкими и яркими. Морсу оказалось унизительным спасовать перед таким человеком и сразу же, безоговорочно подчиниться ему, тем не менее он испытал страх. Он поднялся, отвел взгляд от узких глаз китайца, которые враждебно смотрели на него, и вежливо поблагодарил управляющего за помощь, горько сожалея о том, что сам он был уже слишком стар для того, чтобы применять в подобных случаях кунг-фу, заниматься которым приглашали еженедельные объявления в «Оксфорд таймс». Но китаец вежливо предложил ему снова сесть, и какое-то время Морса никто не трогал, но уйти он не мог, и только по прошествии получаса ему разрешили покинуть бар «Фламенко». Было уже начало второго, когда он вернулся во внешний мир, жадно и благодарно вдыхая вонючие выхлопные газы машин, кативших по площади Пиккадилли. Не прошло и двух минут, как к тому месту, где он ждал такси около «Кафе Рояль», подъехала машина и аккуратно затормозила прямо перед ним. — Куда ехать, чувак?

Морс назвал адрес, определенно предпочитая «чувака» «приятелю».

Дата добавления: 2015-07-20