Хождение за туманом 4 страница

Ну, ладно, с ним ясно, пробьют башку — туда и дорога, а как быть с Федей, Витьком, Доком? Они-то почему должны подвергаться опасности, подставляться под стволы кавказцев или братков? Ради какой высокой идеи?

— Спасибо, Слава, за информацию, — ласково поблагодарил Белов девушку, переиначив ее древнерусское имя на более современное. — Пожалуйста, пойди к деду, успокой его. А я посоветуюсь с ребятами.

Белов вкратце передал Доку и Феде новости, услышанные от Ярославы. Подчеркнул, что он советует им не ввязываться в это дело, поселиться в гостинице в Первомайском и там дождаться его возвращения.

— Ты за кого нас держишь? — возмутился Злой. — За слабаков и недоумков? Дескать, вы жрите и пейте тут в три горла, а я сам, без вашей помощи, управлюсь со всей местной сволочью. Так я понимаю или ошибаюсь?

— Ошибаешься...

— Витек прав, — вступил в беседу Федя. — Мы вовсе не слабаки, какими ты нас считаешь. Кроме силы оружия имеется слово Божье, оно могущественнее всех стволов на свете. Уверен, что мне удастся примирить обе стороны...

Ватсон в беседе не участвовал, понимал: раз будет бойня, то без него никак — он же доктор! Значит, не зря он покупал в аптеке бинты и лекарства...

— Ладно, быть по сему, — сказал Белов, довольно улыбаясь. Настаивать на своем, значит обидеть мужиков. Они не дети, знают, на что идут. — Ну все, перетерли, переморгали! Пошли грузиться.

Перед посадкой в вертушку хмурый мужик пенсионного возраста проверил у них билеты. Предупредил, что предстоят две промежуточных посадки, в Таежнинске и в Мошкаре. Лету до Свободного — два с половиной часа.

Первым в вертолет полез Афанасий Никитович. Судя по угрюмому выражению лица старого таежника, внучке не удалось успокоить его. За ним -два местных бородача с поклажей. Потом — Белов с друзьями. Последней поднялась Ярослава.

Не успел дежурный объявить об окончании посадки, как появился еще один пассажир, человек явно кавказского происхождения. Саше показалось, когда их взгляды встретились, что он уже где-то видел эти глаза. Опоздавший уселся рядом с Беловым и что-то забормотал себе под нос. Молится, что ли? Пусть молится. Вон Федя, глядя в потолок вертолета, тоже шепчет слова молитвы.

Александра насторожило совсем другое — новый пассажир явно кого-то ему напоминает. Кого именно? Он напряг память и вспомнил, где его видел. На Ярославском вокзале, когда Омар приставал к девушке, именно этот парень стоял за спиной араба! Но тогда у него была борода, а сейчас он гладко выбрит.

Легкий тычок в бок заставил Белова повернуться к соседу. Тот что-то кричал ему на ухо, стараясь перекрыть шум мощного двигателя. И это была не молитва.

— Тебе нельзя лететь в город Свободный, — прошептал он. — Для тебя слишком опасно... Смертью грозит... Зря ты тогда на перроне против Омара пошел. Он страшный человек. Омар тебя узнает и убьет... В Таежнинске пересядь на самолет в Благовещенск... Лучше — прямо в Москву, через Красносибирск... Не подставляй голову — отрежут...

— Спасибо за предупреждение, — ответил ему Саша, но следовать советам незваного доброжелателя не собирался.

Знал бы горец азартный характер Белова, не говорил бы про опасность, отрезанные головы и прочие страхи. Любая опасность для Александра — будто для быка красная тряпка. Перспектива столкновения с любым неприятелем притягивала его, как магнит — железную стружку.

Когда они приземлились в Таежнинском аэропорту, кавказец выскользнул из вертолета и затерялся в толпе пассажиров, ожидающих посадки на самолет.

Белов решил не распространяться о разговоре с кавказцем. Чему бывать, того не миновать... Впервые после истории с гексогеном он почувствовал себя на своем месте. Нет, он не создан для блаженства. Его стихия — борьба за выживание в экстремальных условиях! Когда жизнь предсказуема и все известно наперед — теряется смысл существования.

Когда-то он серьезно изучал труды Клаузевица — прусского генерала и историка. Как тот говорил? Дай бог памяти: «Когда события развиваются с головокружительной быстротой, опыт не играет роли, а правила и принципы игры меняются на ходу...».

XVI

Первое, что сделал Зорин после приземления в аэропорту Благовещенска, поехал в Управление делами представителя президента и получил ордер на временную квартиру. Конечно, смешно было бы сравнивать ее с его московскими апартаментами. Дом постройки пятидесятых годов, всего три комнаты, обставленные стандартной дешевой мебелью. Вместо джакузи — обычная чугунная ванна, туалет совмещен с душем, даже раковины нет отдельной. Примитивный унитаз с высоко подвешенным над ним смывным бачком будто заимствован из коммуналок сталинских времен. Короче говоря, комфорт на уровне неолита.

Ничего страшного, все эти неудобства носят временный характер, через полгода максимум он покинет Дальний Восток и возвратится на исходные московские рубежи. Победа будет за нами!

На следующий день Зорин нанес визит своему новому шефу, молодому, энергичному представителю Президента на Дальнем Востоке и в Сибири Евгению Киндеренко. Оба чиновника произвели друг на друга самое благоприятное впечатление.

Зорин представил Киндеренко подготовленные еще в Москве и на скорую руку прожекты по реанимации в регионе предпринимательской деятельности на уровне среднего и малого бизнеса. Свой интерес к бюджетообразующим предприятиям он намеренно проявлять не стал. Береженого бог бережет, зачем раньше времени открывать карты? Киндеренко согласился со всеми его предложениями — надо же было чем-то занять выпихнутого на Дальний Восток московского вельможу.

Доложившись, Виктор Петрович для почина лично вылетел в Красносибирск. Уже частично освоенную, но малоизученную Веру он взял с собой. Для физиологической и моральной, а вернее сказать, аморальной поддержки!

Прибыв на место, Зорин, будучи человеком дела, принялся активно вживаться в свою роль. Заодно начал собирать и анализировать информацию о регионе и местной элите. Как он и предполагал, возможности перед ним открывались неограниченные. Точнее, ограниченные только воображением.

Сельское хозяйство сразу отпадает. Распавшиеся на маломощные хозяйства бывшие колхозы и совхозы влачат жалкое существование и сулят одни убытки. Можно, конечно, действовать по принципу: курочка по зернышку клюет и сыта бывает! Не годится! Времени ему ходить по земле немного осталось, тут необходим более быстрый способ обогащения.

Первым делом нужно изучить ситуацию с алюминиевым гигантом в Красносибирске: кто хозяин, какова доходность предприятия? А то, может, и банкротить его не придется, сам в руки упадет, как спелое яблоко.

Вот еще прииск под тем же названием, что и город — Свободный — представляет собой самое настоящее золотое дно. Что тут можно сделать? Закупить современное оборудование, поставить дело на современную ногу. Мелких конкурентов поставить к машинам, недовольных в землю зарыть. Вот они, первоочередные задачи, решение которых позволит ему возвратиться в столицу победителем на белом коне!

Сам он разъездами заниматься не собирался. Зачем он в таком случае взял с собой Литвиненко? Его-то он и отправил на прииск — налаживать контакты с тамошними кавказцами и братками.

XVII

Литвиненко приехал к назначенному месту встречи под Белогорском не один. Благодаря своим фээсбэшным связям он сумел наладить контакт с авторитетами благовещенской криминальной группировки, которая специализировалась на транзите наркотиков из Китая в европейские районы России. Те выделили ему японский джип и двух хмурых амбалов с автоматами.

Омар тоже приехал на джипе и тоже не один — в сопровождении такого же количества охранников. Это были Муса и Шамиль. Больше он никому не доверял.

Обе группы держались настороженно, и все же встреча не походила на обычную стрелку. Литвиненко не собирался выдвигать требования или предъявлять претензии, в телефонном разговоре с Омаром он сказал, что речь пойдет о знакомстве и установлении выгодных деловых отношений.

Повинуясь жесту Сергея, один из амбалов достал из багажника столик и два раскладных стульчика, второй — угощение: бутылку «Смирновской» водки и два стаканчика. Люди Омара выставили закуску — фрукты, безалкогольные напитки. От водки араб категорически отказался. Но за стол напротив Сергея сел. Амбалы переглянулись и отошли к своему джипу. Боевики последовали их примеру.

Муса сел под деревом неподалеку, с деланным равнодушием принялся строгать ветку. На самом деле до звона в ушах вслушивался в далеко не мирный разговор. Только зачем? Ну, отложит он в память очередную порцию важной информации, что делать с ней потом? Наладить надежную связь с Введенским так и не удалось. Мобильник здесь не работает, связь неустойчивая, можно сказать, вообще нет никакой. Нужен надежный, умный связник, да где ж его взять?..

— Сразу хочу предупредить, — первым приступил к переговорам Сергей, не без удовольствия выпив водки, — мы с тобой — деловые люди, вот давай и поговорим по-деловому.

— Слушаю тебя, — согласился Омар.

— Ходят слухи, — продолжал Литвиненко жестко, — что у вас возникли трудности с вывозом золота из региона. Мне все равно, на что вы его тратите, но, согласись, здесь оно вам нужно, как собаке пятое колесо, — он улыбнулся, давая понять, что это была шутка. — Так вот, я предлагаю разделение труда: вы добываете золото, мы обеспечиваем доставку на Кавказ. Я предлагаю тебе решение твоей проблемы за часть дохода. Попробуй организовать транзит золота сам и лишишься всего. За эту помощь — половина груза нам. Вот и подумай, что лучше: терять все или поделиться с партнерами?

Разговор за столиком перешел на повышенные тона.

— Ты что, хочешь загребать золото нашими руками? — подскочил на месте возмущенный Омар. — О, Аллах, покарай нечестивца!

— Перестань, при чем тут Аллах? — подавляя раздражение, сказал Литвиненко. — Это бизнес. Вы загребаете золото у старателей и отстегиваете нам за работу. Все по чесноку!

— Понимаю, но почему — половина? Золото нелегко дается: его прячут старатели, перехватывают братки... Глава поселковой администрации Афанасий Суриков лезет в наши дела.

Сергей выразительным жестом продемонстрировал, как следует поступить с оппозицией. Левой рукой зажал воображаемую курицу, правой открутил ей голову. Омар кивнул. Да, это — единственно верный способ решить трудную задачу.

— Давай шестьдесят — нам, сорок — тебе? — подумав, предложил Омар. — Так будет справедливо.

Литвиненко охотно принял предложение нового партнера. Он отлично знал, что кавказцы при необходимости будут просто уничтожены. Перед этим их выпотрошат и вытряхнут из них драгметалл... На данном этапе сотрудничества главное выяснить, где Омар хранит свои золотые запасы.

Конечно, можно использовать и другой путь — отслеживать и перехватывать золотонош. Но это долгий и муторный процесс, к тому же требующий слишком больших затрат сил и людей, которые могли бы его осуществить... А их нет! К тому же правоохранительные органы состоят не только из продажных ментов и оборотней в погонах. Такая масштабная операция не может не привлечь к себе их внимания. Лучше действовать на добровольной, договорной основе, а в нужный момент поступить с Омаром как с вышеупомянутой курицей. Дать по золотым яйцам от души!

Высокие договаривающееся стороны ударили по рукам. Официальная часть нелегких переговоров была завершена, можно расходиться. Сергей задумчиво посмотрел на Омара. Пожалуй, есть смысл предложить ему в будущем работу. Но сначала нужно посоветоваться с Зориным...

Пока шли переговоры, Шамиль, сидя в машине, с тоской смотрел на своих товарищей, на беседующих Омара и русского, на кроны деревьев, которые раскачивает ветер. Не иначе, Шайтан окружил его этими волками. Когда Омар с боевиками пришел в его дом и потребовал, чтобы он встал в ряды защитников ислама, Шамиль наотрез отказался. Его дело пасти овец, доить коров, растить детей... Воевать он не будет, не его это дело. Сколько веков на Кавказе идет война, и ни конца, ни края ей не видно! Все никак не прекратится!

Настырный араб потребовал, чтобы Шамиль встал под знамя пророка, иначе плохо придется его родным. Все от них отвернутся. Шамиль испугался. Не за себя — за семью. И особенно за младшую дочь, свою любимицу, несчастную За-рему. Он заметил, какие взгляды бросал на нее Омар, а ведь она еще ребенок! Скрепя сердце со-гласился и взял в руки проклятый «калаш».

Второй раз он испугался, когда перед ним поставили избитого русского соседа, с которым он дружил с детства. Повязать кровью — испытанный метод бандитов, террористов и революционеров независимо от идеологии и вероисповедания.

«Убей русского Ивана», — приказал Омар, приставив лезвие кинжала к горлу плачущей Заремы.

Пришлось закрыть глаза... и выстрелить! О, Аллах, покарай Омара, Хоттаба и других убийц, верни верного своего слугу к мирному труду, к жизни без крови и насилия! Почему он должен убивать невинных русских? В чем они провинились перед пророком? Магомет сказал: каждый придет на Страшный суд со своей Книгой! У нас — одни и те же святые, один Бог, просто он иначе называется, а суть одна!..

XVIII

На следующий день Литвиненко не менее успешно провел переговоры с братками. Стрелка была забита на окраине села Осиповка в заброшенном песчаном карьере. Базан приехал на драном нищенском пикапе, без сопровождения охранников, по сравнению с японским джипом Литвиненко — показная бедность.

Обстановка встречи — спартанская: никаких раскладных столиков, угощений и прочих излишеств. Беседовали, прогуливаясь по карьеру, избегая слишком сильных выражений и обещаний.

— Не надоело вам ходить под кавказцами? — без всяких предисловий приступил к делу Литвиненко. — В наше время делиться с кем угодно — глупость, умные люди гребут под себя, а не от себя.

Базан понимающе усмехнулся, причем усмешка его напоминала звериный оскал. Да и весь облик главаря братков не говорил об интеллекте: он выглядел как узколобый дегенерат с медвежьей фигурой и руками-кувалдами. Маленькие глазки посверкивали из-под широких бровей. Ему бы жить в берлоге да заваливать одним ударом непуганых лосей, а не руководить бандой отморозков.

— Надоело, — признался уголовник. — А что ты можешь предложить, если ты такой умный?

Универсальный принцип «разделяй и властвуй», применяют не только политики и дипломаты, он прекрасно работает и в криминальном мире. Столкнуть лбами кавказцев и братков, так столкнуть, чтобы искры полетели во все стороны — такую задачу поставил Виктор Петрович перед своим помощником.

А когда они перебьют друг друга, придет конкистадор Зорин и, как белый человек, организует современную золотодобычу, выгодную всем: и старателям, и государству, и особенно ему самому. И Литвиненко свой пай достанется. Каждому свое. Вот только кавказцам и браткам в этой схеме места не остается. Налицо только временное совпадение интересов.

— Спрашиваешь, что делать? – переспросил Сергей. — Ты же профессионал, не мне тебя учить... Просто закопай их в тайге, и прииск твой!

Чисто русским жестом Базан почесал в затылке. Для активизации мозговых извилин.

— Легко сказать. У них — автоматы, а у нас — дедовские дробовики. Мигом нас перестреляют...

Добрых четверть часа Литвиненко втюхивал предводителю сибирских команчей свой план действий. Он предоставляет оружие: автоматы и пару пулеметов Калашникова. Остальное — дело техники.

— Ну, закопаем мы их, старателей прижмем, это понятно, — подумав, согласился Базан. — А какой в этом ваш интерес? — задал он Литвиненко вопрос на засыпку.

Вопрос — по существу! Этот тупой на вид браток не так прост, как кажется с первого взгляда. Действительно, в чем интерес заезжего «консультанта», чего он добивается?

Еще полчаса были потрачены на объяснения. Никаких, дескать, злодейских замыслов не существует — просто обидно видеть, как бесстыдно грабят доверчивых русаков. Помочь им избавиться от засилья кавказцев — единственная цель его миссии, а также приславших его честных людей, любящих Россию.

Конечно, помощь попавшим в неволю браткам будет оказана небескорыстно, за оружие придется заплатить золотишком тройную цену, но по сравнению с устранением конкурентов и будущими доходами это — мизер, о котором и говорить не стоит!

В конце концов Базан согласился на предложение. Он и сам думал не переставая, как избавиться от конкурентов, но все не решался объявить войну. А с «калашами» это раз плюнуть. Правда, интеллигентный Литвиненко ему с первого взгляда не понравился. Что-то мусорком от него потягивает! Но все-таки Сергею удалось убедить его, что все будет, как договорились. Мол, его интересует только золото в обмен на оружие...

XIX

Обширный участок, принадлежащий Афанасию Никитовичу, напоминал имение русского барина средней руки. В центре — большой рубленый дом с мансардой, окруженный плодовыми деревьями, цветниками и кустарниками. Позади — амбары, сараи, хлев, откуда доносится мычание коровы. По территории, огороженной сеткой, разгуливают курицы с петухами, утки, гуси. В стороне — загон для более мелкого скота — коз и овец. Короче говоря, хозяин, каких поискать!

Ярослава с гордостью показала Белову и его товарищам ухоженный сад, огромный огород и многочисленные хозяйственные постройки, даже продемонстрировала могучего быка-производителя. Потом проводила их во флигель, предназначенный для самых почетных гостей. Без смущения указала на отхожее место, больше похожее на дамский будуар. Пригласила отобедать, что бог послал.

А послал Господь своему рабу, деду Афоне и его заботливой внучке немалое изобилие. Стол в буквальном смысле ломился от еды, казалось, ножки прогибаются. Ягодные наливки, непременный самогон тройной очистки, запеканки, борщи, зайчатина, курятина во всех видах, моченые и соленые грибы. В заключение пиршества компот, который дед называл по-старинному — взваром.

Выпили, закусили, стали говорить о золотодобыче. Дед Афанасий признался, что не без задней мысли заманил бродяг в город Свободный. Старателей хороших не хватает — одни пьяницы и лентяи. Те, кто поумнее да посноровистее, давно уехали, остались одни забулдыги — работать некому. Вдруг туристам из Москвы понравится это дело настолько, что останутся они в поселке насовсем?

— А как это — золото мыть? — спросил Витек.

— Проще пареной репы, парень. Бери в зубы лоток и рысью беги к речке. Она — неподалеку, версты две от нашего поселка. Насыпаешь в лоток землицы, поболтаешь его в воде. Точно, как в нашей житухе: грязь всплывет, а золотишко осядет. Собирай его в пакетик и тащи домой. Много не обещаю, а пару грамулек в день всенепременно добудете.

— Скажите, в поселке только старатели, или есть другие? Скотоводы, например? — спросил Белов. — Видал я, тут у вас и кавказцы ходят. Овец пасут?

— Не лукавь, паря! — ответил хозяин. — Ведь чую, другое спросить хочешь. Внучка тебе уже наверняка все объяснила, могу повторить. Кавказцы наши местные, ингуши и чеченцы, в основном с братками живут не лучше кошки с собакой. Того и гляди — кровь прольется. А мирных трудяг раз-два и обчелся. Вот мне и приходится крутиться между ними — уговаривать, увещевать, а где и грозить омоном...

В сенях послышался топот тяжелых солдатских ботинок. Дед Афанасий нахмурился:

— Накликал — заявились черти! Ярка, быстро в свою комнату! Затаись там, как мышь в норе!

Девушка кивнула, перечить деду не стала — ушла. Настежь распахнув дверь, в горницу вошли трое вооруженных кавказцев. Впереди — Омар, следом — Муса и Шамиль. С какими намерениями они пришли, было ясно по их решительному виду. Однако обувь сняли, поздоровались. Поздоровался и хозяин.

— И вам не болеть, люди добрые, с чем пожаловали? Извините, что за стол не приглашаю. Так ведь у нас пьяное застолье, а вам, я знаю, Аллах запрещает это дело. Или хлебнете за компанию, для порядку?

— Заткнись! — злобно оскалился Омар. — Муса, возьми старика на мушку. Станет болтать, — стреляй. Разговорчив слишком, — он внимательно посмотрел на дедовых гостей и довольно улыбнулся: все его обидчики здесь, полный комплект. — Слушайте все меня, — приказал араб. — Завтра с утра выходите работу... Ты, — кивнул деду, — будешь резать своих овечек, готовить для моих людей вкусный шашлык. — Ты и ты, — ткнул он пальцем в Федю и Витька, — собирать черемшу. Вы двое — он показал на Белова и Ватсона — мыть золото. А где девка, куда вы ее спрятали? Она тоже пойдет черемшу собирать!

Повисла пауза. Омар отметил про себя, что никто из присутствующих не испугался, все смотрели на него и его людей скорее с удивлением, чем со страхом.

— Так ты менеджер по кадрам? — самым миролюбивым тоном спросил Белов. — Так бы и сказал: ребята, нанимаю вас на работу. Мы же тут все специалисты.

— Точно, — поддакнул Витек. — Вот Доктор наш, — он показал на Ватсона, — он знаешь, сколько таких больных, как ты, вылечил?

Омар затрясся от ненависти. Они что, не понимают? Одна очередь на всех, и никакой доктор не понадобится! Но вскинуть автомат разъяренный араб не успел...

— Опусти оружие! — на пороге комнаты появилась Ярослава с двустволкой, направленной ему в живот. — В стволах — дробь и жакан, — предупредила она. — Шевельнешься, я из тебя решето сделаю!

И выстрелит же, дочь шайтана — молодая еще, горячая! Еще больше понравилась Ярослава арабу, так ему захотелось прижать ее к груди, подмять под себя непокорную девушку! Но сейчас не время. Омар опустил автомат.

— Зачем дробь? — примирительно улыбнулся он. — Я пришел с добром... Видишь, не убиваю никого...

— От твоего «добра» у меня синяки на руках до сих пор... Вон из дома, пока я не разозлилась!

— Успокойся, красавица, сейчас уйдем, только скажу слово твоим мужикам, — он посмотрел на друзей и остановил взгляд на Белове. — Все, что я сказал, остается в силе. Ты отвечаешь за исполнение. До завтра... — Омар кивнул своим людям.

Они обулись у порога и вышли, оставив дверь открытой...

XX

Когда боевики покинули дом, дед Афоня облегченно вздохнул и запустил руку в бороду, что было у него признаком сильного волнения. Выходило, что заманил он туристов в самое пекло, подставил под дула автоматов. Разозлятся на него сейчас парни, ведь обещал он им рай земной, а кинул в пекло. Но одному ему в поселке порядок не навести, здесь крепкие, сильные духом люди нужны, и Белов ему таким показался. И еще есть одно обстоятельство, только вот рано о нем пока говорить. Можно и промашку дать!

— Что будем делать, мужики? — спросил Злобин, засовывая в ножны свое мини-мачете, которое во время нашествия держал наготове под рукой. — Я этих козлов с самого плена ненавижу. Как увижу их, меня аж колотит от злости!

— Раз злишься, значит, не прав ты, — тихо проговорил Федя. — Если хочешь убить, чем ты лучше них?

Он не страшился, похоже, неизбежного кровопролития. Все — в воле Божьей. Кроме всемогущего Господа, никому не дано изменить судьбы человека. Как и все слабые люди, Федя либо взывал к Богу, либо предпочитал следовать примеру решительного товарища. Он с надеждой посмотрел на Белова.

— Надо разобраться в обстановке, — сказал тот, подумав. — Поживем тут маленько, а там видно будет.

— Придется пока подчиниться им, — прогудел старик. — Плетью обуха не перешибешь. У них — автоматы, а у нас, — презрительно кинул он на двустволку, — одна пукалка. Нам бы хоть пару «калашей», тогда можно было бы побеседовать...

— Согласен, — сказал Белов, — пока в открытую мы им противостоять не можем. Мне самому надо осмотреться. Так что пойдем все туда, куда араб приказал. А вечером соберемся и обсудим, что дальше делать.

— Вот что, Ярка, добывать черемшу ты не пойдешь, — сказал Афанасий Никитович. — Как бы араб чего плохого с тобой не сделал в тайге. Отправишься вместе с Беловым мыть золотишко. Он — мужик надежный, не даст в обиду.

Девушка кивнула. «Нет, до чего же приятное, ласковое имя — Ярослава, — подумалось Саше. — Наверное, Ярославна, жена князя Игоря, половецкого пленника, была нее похожа...»

Саша вспомнил, с какой самоотверженностью девушка защитила его от выстрела Омара. Представил себе Ярославу с ружьем в руках: настоящая воительница, презирающая опасность! Разве поступила бы так Ольга? Нет, она бы спряталась за спину мужа, заплакала, вымаливая пощаду.

Белов чувствовал, что все больше и больше попадает под обаяние девушки и с удовольствием отдавался разгорающемуся чувству. Ночью он долго не мог заснуть, ворочался с боку на бок. Он безуспешно пытался прогнать мысли о Ярославе...

Рано утром дед Афоня пошел в закут — выбирать овцу на заклание. Про себя решил — обойдутся бандиты одной овечкой, чтоб им подавиться. Дальше будет видно, как поступить.

Федя, Злой и Ватсон пошли собирать черемшу. К утру потеплело, пошел снег. Выковыривать из-под него корешки — нелегкий труд. Витек отчаянно посыпал злыми матюками и погоду, и ваххабитов, искалечивших его, и свою судьбу инвалида. Док не столько искал черемшу, сколько лечебные травы и корни, типа бессмертника, чистотела или женьшеня. Федя бездумно ковырял палкой еще не замерзшую землю и молился, призывая Божью благодать на друзей, а на голову нечестивцев -— кару.

Белов и Ярослава присоединились к немногочисленной группе старателей, возвращающихся на прииск после кратковременного отдыха. Шли они по лесной тропе под конвоем двух вооруженных боевиков.

— Не надоело? — тихо спросил он соседа, выразительно кивнув на конвоиров. — Идете, будто зеки на зоне.

Сгорбленный немолодой старатель почесал в затылке.

— Что поделаешь? У нас — лопаты да лотки, у них — автоматы. Зашебуршишься — мигом постреляют... Видишь мою неживую руку? Нашли нелюди в кармане самородок — избили, спасибо, не до смерти. Вон сынишку Степана, — малец еще сопливый, брякнул что-то обидное — забили палками.

— Братки не защищают? Все же — русские люди...

— Хрен редьки не слаще. Тоже грабят. Кавказцы гребут одну треть добычи, братки требуют свою треть. Приедет участковый — дай на лапу. Разные проверяющие и уполномоченные тоже лезут в дырявый карман... Вот и посчитай, что трудяге остается? Горькие слезы!

Белов и не подозревал, какой ценой достается старателям золотой песок. Начитавшись Мамина-Сибиряка, представлял их богатыми гуленами, одетыми в бархатные портки и в шелковые рубашки. Небрежно бросают налево и направо тысячные купюры, распивают дорогостоящие, виски и бренди, умываются медовой водичкой. Короче — сплошной кайф!

Страшная действительность ошеломила его. Кажется, придется на время забыть о данном самому себе обещании забыть о криминале и о своем зароке не применять насилия.

Весь день Белов усердно трудился. Не все у него получалось, но постепенно он приспособился. Ярослава помогала — подносила золотоносную породу, собирала со дна лотка золотинки, изо всех сил старалась быть полезной. Однажды они, наклоняясь к лотку, коснулись друг к другу щеками. Девушка отпрянула, жарко покраснела.

«Значит она вовсе не так равнодушна, как пытается показать?» — подумал Белов.

Неужели у них что-то получится? Ну, что ж, после всех лишений и опасностей, через которые ему пришлось пройти, он имеет право на настоящую любовь...

К вечеру охранники ушли греться на ближайшую заимку к двум вдовам. У одной мужа задрал медведь, у второй — посадили за убийство. Никуда не денутся безоружные доходяги, сбежать в тайгу-кормилицу побоятся, возвратиться на прииск, где их ожидает очередное избиение — тем более.

Уставшие старатели разожгли костры перед входами в шалаши, принялись готовить скудный ужин. Новичков поселили в землянку, покинутую мужиком, не вынесшим тягот жизни и сбежавшего вместе с семьей в город.

Стены нового их жилья обшиты жердями и горбылем. В центре — печка, изготовленная из железной бочки, по бокам нары с мешками, набитыми листьями и соломой...

Всю ночь Белов не спал. Прислушивался к спокойному дыханию девушки, вздыхал. Заснул под утро...

XXI

Сразу после разговора с Литвиненко Базан увел свое немногочисленное войско тайными тропами к деревне староверов. Переждать несколько дней, дождаться обещанного оружия и приготовиться к бою.

На хозяйстве в Свободном были оставлены три братка, опытные охотники. В случае чего, они должны были встретить нападающих прицельным огнем из охотничьих ружей и старых наганов. Если удастся, задержать кавказцев хотя бы на пару часов. Братков, конечно, порешат, но ни одна операция не обходится без жертв.

Когда террористы окружили три дома, расположенные на окраине поселка, Омар первым прошелся автоматной очередью по окнам.

— Вперед, воины ислама! Не щадите неверных, Аллах вознаградит вас!

Боевики, поливая автоматными очередями двери и окна домов, подбадривая себя воплями «Аллах акбар», бросились в атаку. Отпора они не ожидали. Залп из трех ружей отрезвил их. Охотники не промахнулись: два боевика были убиты, третий, тяжело раненный, выл от боли. Остальные залегли.

Воспользовавшись заминкой, братки ползком, по-пластунски, выбрались из дома и пустились наутек...

Разгневанный неудачным штурмом, в результате которого потеряны три бойца, а братки исчезли, Омар вместе со своими телохранителями ворвался на участок Афанасия Никитовича. Старик жарил шашлыки под присмотром боевика и думал, каким образом добраться до телефона, позвонить в ближайшее отделение милиции. Телефонный аппарат стоит в спальне, но воспользоваться им не даст басурман. Он настороженно следит за каждым его движением.

— Куда спрятал свою внучку? — заорал арабский инструктор. — Признавайся, где она! Почему не пошла собирать черемшу?

Дед понял, что не ошибся в своих предположениях — точно хотел Омар над его внучкой надругаться. Он с полным самообладанием отвел нацеленный на него ствол.

Дата добавления: 2015-07-26